- Я уже слышал это.Низким звучным голосом сказал он, садясь напротив Людмилы. Их разделял стол, но она была готова поклясться, что чувствует его тепло, его страсть на своей коже. Мила слышала, как оглушительно барабанит ее собственное сердце. Только бы он не понял, в каком она состоянии.
- Часто?
- Тебя это правда интересует?легкая ирония коснулась его глаз. И Мила почувствовала себя школьницей против этих всевидящих и всезнающих глаз. Нет, она не хотела, не желала знать, сколько женщин смотрели на него, любили его. И скольких он оставил.
- Сколько тебе лет?задала Мила, мучивший ее вопрос. Но он не успел ответить. В спальню без стука вошла красивая бледная брюнетка с подносом в руках. Милу поразили ее огромные печальные глаза.
-Добрый вечер.Тихо произнесла она. Мила заметила, как взгляд Ричарда прошелся по телу девушки, а она украдкой бросила на него несчастный взгляд из-под полуопущенных ресниц.
- Спасибо, Клэр. Можешь идти.Бархатным голосом произнес Ричард, когда девушка закончила выставлять на стол тарелки с ужином. На середину стола она поставила серебряный подсвечник, зажгла свечу. Быстро посмотрела на Милу. Во взгляде ее не было ревности. Одна только боль. Она любит его, поняла Ларина, и вдруг почувствовала укол ревности. Это было сильнее, чем она думала. Как за какие-то три дня этот парень стал значить для нее так много, что она уже готова возненавидеть эту красивую и юную Клэр.
- Доброй ночи.Грустный голос совсем не растрогал Людмилу. Холодная ярость влезла в ее сердце. Она и не думала, что способна испытывать такие эмоции.
- Уверена, тебе есть с кем скоротать вечер в этом большом доме и без моей скромной персоны.Холодно произнесла Мила, когда дверь за Клэр закрылась. Ричард ощутил ее злость. Его взгляд задумчиво прошелся по ее лицу. Это Люциана просыпается в ней. Боже, как же они похожи.
- Но ты здесь.Его голос нежным шелком коснулся ее чувствительного слуха.Разве что-то еще важно?
- Зачем я тебе?задала Мила еще один важный для нее вопрос. Ричард протянул руку и приподнял ее лицо за подбородок, заставив посмотреть в его глаза. Что-то знакомое почудилось ей в этом жесте.
- А ты подумай.Улыбнулся он.
- Не хочу думать.Тряхнула волосами Ларина.Но ты не ответил на вопрос. Сколько тебе лет?
- А сколько ты хочешь?
-Ричард, я серьезно. Двадцать пять?
-Допустим.Он лениво улыбнулся и, одернув руку, облокотился на спинку стула.
- Я на семь лет старше тебя. Я не красавица. Что во мне привлекло тебя?Миле было трудно говорить подобные слова в свой адрес, но правда в этот момент была важнее.
- Твоя душа, и сила.спокойно ответил Милз. - Ты очень сильная, сама не знаешь насколько. А насчет красоты - не права. Ты, как бриллиант до обработки. Немного усилий, и ты станешь ослепительной красавицей.
- Я видела, как ты смотрел на Клэр. Ей ты тоже говорил, что она бриллиант?
- Нет.Ричард разлил по бокалам вино.Мила, я искренен с тобой. Клэр не соперница тебе, как и все остальные. Я искал тебя целую вечность.
Мила расхохоталась, но смех утих, когда она увидела его глаза. В них была такая власть, такая мудрость.
- Ты шутишь?неуверенно пробормотала она.Если двадцать летэто вечность.
- Не принимай все буквально.похоже, он не шутил.
- Я склоняюсь к мысли, что ты не в своем уме. - Искренне сказала Мила. Нервы были напряжены до предела. Дрожащими пальцами она взяла бокал и пригубила хорошее многолетнее вино, попробовала искусно приготовленное мясо.
- Вкусно?спросил Ричард. Он так странно смотрел, как она ест. О чем он думал?
- Да.Кивнула Людмила.Попробуй сам.
- Я не голоден. Точнее, испытываю голод немного другого плана.Интимная улыбка озарила его лицо. Мила почувствовала, как напряглось ее тело, кровь прилила к лицу. Она снова сделала большой глоток вина, услышав, как Ричард тихо рассмеялся. Мерзавец, он читает ее, как открытую книгу. А сам выглядит таким невозмутимым, таким уверенным и спокойным, немного небрежным, слегка высокомерным.
- Не бойся, я не собираюсь набрасываться на тебя.Сказал он.У нас достаточно временя. Ты сама меня попросишь.
-Никогда.Упрямо заявила Мила, хотя не была уверенна в своем утверждении.
-Дикарка, мне нравится в тебе этот огонь.Погладил ее Ричард ее своим обволакивающим тягучим, как мед, голосом.
- Ты родился в Англии?решила сменить тему Мила.
- Да.Равнодушно ответил Ричард.
-Что ты делаешь в России?
-Я же сказал, ищу тебя.Совершенно серьезно произнес он.
- Хорошо. А это все - она обвела глазами комнату.
- Я не сын богатых родителей, если ты об этом хотела спросить. Все это я заработал сам. Родители мои погибли очень давно.тон его был слегка небрежным, словно тема, выбранная Милой не была ему приятна.
-Мои тоже.чувствую некоторую неловкость, тихо произнесла Мила.
-Я знаю.холодно кивнул Ричард.
-Откуда?
-Просто знаю. Еще вина?он взял бутылку и налил в опустевший бокал красноватую жидкость.
- Почему ты не пьешь?помолчав, спросила Ларина. Все как-то странно сегодня. И она никак не может проанализировать создавшуюся ситуацию, разложить по полочкам события дня. Клубок недоразумений и хаос.
- Не хочу.просто ответил он. Для него, наверно, все просто. Да, нет, хочу -не хочу.
- Что с тобой не так?
- О чем ты?
- Не понимаю, когда ты шутишь, а когда говоришь серьезно.Мила покачала головой. Ричард улыбнулся.
- Я всегда говорю серьезно.
- Это-то и пугает меня.
- Ты боишься меня?
-Нет.Искренне ответила Мила. Их взгляды встретились в наэлектризованной тишине. Его глаза манили обещанием запретных удовольствий. И было так тяжело отвести взгляд, хотелось покориться его власти, отдаться его желанию, забыть обо всем.
-Я рад. Расскажи мне о себе.Попросил он.О том, как ты жила без меня.
- А ты скромный.- Усмехнулась Мила.Зачем мне рассказывать, если ты и так все знаешь? Может, ты расскажешь?
-Уверена?
-Конечно.- В глазах ее сверкнул вызов. Улыбка Ричарда померкла.
-А если правда не понравится тебе? Что если я скажу то, чего ты сама о себе не знаешь?
- Так просвети меня.упрямо настаивала Ларина.
- Ты сама попросила.Мрачно кивнул Ричард. Его взгляд задумчиво скользнул по ее лицу. Говорить он начал быстро и без эмоций, торопливо, словно боясь потерять мысль, но устрашающе верно и четко. Ты была некрасивым угловатым ребенком, твои родители всегда были слишком заняты собой и своими проблемами, чтобы заметить, что их дочь страдает от того, что чувствует себя не такой, как все. Еще в раннем детстве ты поняла свою индивидуальность, ты была другой, особенной. И тебя пугало это. Ты потратила целую жизнь на то, чтобы убежать от себя, стать обыкновенной, безликой и пустой, и у тебя это почти получилось. И все произошло только потому, что не нашлось человека, который понял бы тебя, объяснил, что быть другойэто не повинность, которую надо нести в глубине своего разума, это дар, который стоит того, чтобы им гордиться. Всю жизнь, ты только и делала, что рушила свою личность, заглушала порывы души. Ты вышла замуж за человека, которого никогда не любила, только потому, что так делали многие. Ты хотела стать соринкой среди песчинок. И ты ею стала.Ричард продолжал говорить. Голос его окружал ее, заглядывал в недра души, вытаскивая из нее забытые страхи. Она не могла отвести глаз от его спокойного лица. Она была ослеплена им, околдована его глазами, голосом. Откуда он столько знает о ней?Ты много училась, тебе нужно было куда-то девать свою энергию, свои силы, а выбрала должность простого менеджера. Ты не стремилась к успеху, ты всегда оставалась в тени. Но сны все равно напоминали тебе о твоей сущности, и ты научилась обманывать и их. Снотворное всегда стоит на твоем ночном столике. Твоя жизнь - череда банальных событий. Тебе скучно и одиноко, ты глубоко несчастна и поэтому никого не пускаешь в свое сердце. Ты не умеешь радоваться жизни, прячешь свою красоту под безвкусной одеждой. И боишься только одного, что кто-то разглядит тебя под этой бесцветной маской. Ты никогда не плачешь. Ты холодна, как айсберг и ненавидишь саму себя.
Ричард умолк. Мила почувствовала себя осиротевшей без его голоса. Ее глаза были наполнены слезами.
-Как?тихо выдохнула она.
- Я прочитал все это в твоих глазах.Произнес Ричард.А теперь пригласи меня.
Мила медленно поднялась. Взгляд Ричарда обжигал, она почти осязала его на своей коже. Несколько шагов разделяли их. Это пространство было слишком маленьким. Всем телом она чувствовала его желание. Она ждала, что он сделает шаг на встречу, но Ричард продолжал сидеть в ленивой выжидающей позе. Раз шаг, два. И Мила замерла возле его стула. Протянув руку, она несмело провела ладонью по его волосам. Какие они шелковые и мягкие, словно живые. Прикасаться к ним было чертовски приятно. Пальцы скользнули на его лицо, провели по щеке. Атласная гладкая кожа. Такого совершенства просто не может быть. Указательным пальцем она провела по губам, чувственным и теплым. Желание пронзило ее. Она уже еле стояла на ногах. Ричард вдруг поймал ее руку и коснулся ее губами. В глазах его расплескалась страсть, зрачки стали большими и черными, как ночь за окном. Она проваливалась в них, забывая обо всем.
- Кто ты, - вырвалось у нее.
- Я Ричард.- Прошептал он.Пригласи меня.
- Я приглашаю.Мила не узнала свой голос. Столько в нем было вибрирующего первобытного желания. Обхватив ее лицо ладонями, Ричард притянул ее к себе, и впился в губы нежным искусным поцелуем. Целовать его, все равно, что пить мед. Если бы не его руки, державшие ее, она упала бы. Такими сильными были охватившие ее чувства. Поцелуй становился все глубже, настойчивее. Мила растворилась в нем, не чувствуя ничего, кроме этих губ, и сильного тела под ладонями, она гладила ими его грудь, стальные плечи. Какая нежная теплая кожа у него. Он, словно мечта, идеальный мужчина. Одним рывком он усадил ее к себе на колени, крепко прижал к сильному телу. Онсильныйэто приятно.
- Ричард.Простонала она, когда его ладонь накрыла ее грудь. А потом подняла голову и посмотрела в его глаза. Тишину прерывало только их судорожное дыхание. Она не уверена, подумал Ричард. Он поклялся себе, что не воспользуется силой взгляда, чтобы соблазнить ее, но искушение было слишком велико. Мила замерла, заблудившись в его бездонных глазах.. Он хотел ее не меньше, чем она. Мысли растворились, она поймала ртом его губы.
-Да.Выдохнула она.
Да.
- Иди ко мне.Он встал и протянул руку..
Никогда она не представляла, что это может быть так. Она словно умирала. На мгновение ей и правда показалось, что ее душа отлетела от тела, и она увидела сверху себя и Ричарда, отдавшихся страстной пляске, слиянию двух тел. Вернувшись, она открыла глаза и поймала его взгляд. Расплавившаяся ночь утонула в глубине его зрачков.
- Смотри на меня.Прошептал он. Его голос эхом прошелся по комнате, а в глубине его глаз Мила увидела свое отражение. Это иллюзия. Ричард нежно отвел волосы с ее плеча и прижался губами к шее. Поцелуй казался обжигающим и бесконечным. Мила чувствовала его в себе, ощущала себя частью его. Оторвавшись от ее шеи, нашел губами ее губы. Его поцелуй имел металлический вкус. Он убрал с ее лица мокрые пряди волос, и нежно прошелся взглядом по ее лицу.
- Спасибо, милая.Прошептал он. Сердце женщины снова сковала боль. Было в нем что-то такое, отчего ей хотелось плакать. Они все еще прерывисто дышали и смотрели друг на друга, потрясенные ошеломленные.
- Со мной впервые так.призналась Мила, лаская его губы.
- Со мной тоже.- Ричард улыбнулся нежной усталой удовлетворенной улыбкой.
- Врешь.Не поверила Мила.И все же тебе удалось.
- Что?
-Получить меня.
-Ты против?он приподнял брови в насмешке. Мила помотала головой. Взгляд ее светился нежностью.
- Я не жалею.Сказала она.Это - правда.
- Милая. - Ричард прижался губами к ее виску. Голос его был печален. Словно он сам был не рад своей победе. Он крепко обнял ее, скользнув рукой по ее груди.
- Что ты делаешь?
-Угадай,- засмеялся он. Они любили друг друга почти до утра. Мила уснула изнеможенная в его объятьях. В эту ночь она ни разу не вспомнила о муже. Ее любовник обладал врожденной силой убеждения.
- Нельзя оставлять ее одну, Грэг. Надеюсь, ты знаешь, что делать?Ричард медленно развернулся, услышав за спиной шаги своего верного слуги. Он взглянул на настенные часы. Светящийся циферблат показывал шесть утра. Через десять минут начнется рассвет. Но в этой комнате, которую Ричард называл «святилищем», ему не грозили солнечные лучи. Комната не имела окон. На самом деле все комнаты дома имели дополнительные глухие жалюзи. Но здесь было безопасней, особенно, когда в доме посторонние.
-Конечно. Я уже предупредил наших друзей. Они не спустят с нее глаз.- рассеял сомнения хозяина Грэг.
-Не думаю, что Ларри использует дневных псов, чтобы привести ее к нему. Он слишком самоуверен. Он же один из старейших особей нашего рода.С отвращением произнес Ричард.
- Но мы не станем рисковать. Я понял тебя. Что ты думаешь? Она вспомнит?спросил Грэг. Ричард нахмурился. Он не был ни в чем уверен, когда дело касалось Люцианы.
- Я не знаю.передернул плечами Ричард, взгляд остался задумчивым. - Я видел, как вспыхнули ее глаза, когда она увидела Клэр. Она почувствовала на ней мой запах. У нее было такое выражение лица. В этот момент я увидел в ней Люциану. Она просыпается. Нельзя допустить, чтобы ее темная сила овладела этой несчастной раньше, чем я овладею ее душой. Если она будет принадлежать мне, ее сила, ее мысли и воспоминания станут мне известны. Я смогу контролировать ее.
-Если
-Если она не присвоит себе магическую силу гребня. Если кто-то не направит ее инстинкты в выгодное для этого «кто-то» русло. Я слишком устал, чтобы думать. Я чувствую приближение рассвета. Силы покидают меня.Ричард прикрыл глаза. Длинные ресницы коснулись щек.В ней тот же огонь, Грэг.
- Только не пытайся через эту девушку воскресить другую. Странный ты вампир, Ричард. Ваш род полигамен и порочен, а ты не можешь забыть ту, что была худшей из вас. Целое тысячелетие ты просыпаешься с ее именем на устах. И я даже не знаю, что этолюбовь или ненависть.
-Я знаю, Грэг.твердо ответил Милз. - Я мог бы любить ее, но она не была способна. Тогда было другое время. Она была рождена во времена войн и кровавых беспорядков. В мире царил хаос. Люди были зверями и плодили зверей. Люциана не могла родиться другой. Она - порождение порока, лицо того времени. Но ей дана была сила, которая нам даже не снилась. Люциана знала, что мы попытаемся вырвать у нее эту власть. Именно поэтому, прочитав мысли одного из нас о готовящемся на нее нападении, она, прибегнув к древнейшей магии, заточила свою безграничную силу в безделушку, деревянный гребень.
Ричард подошел к большой кровати с балдахином. Скинув халат, он скользнул под шелковые простыни. Светлые волосы разметались по подушке.
- Тысячелетие подошло к концу. Если бы мы не нашли эту малышку, гребень канул бы в лету. Проклятие замыкается на ней. У нее нет дочерей.
-Она еще молода.Заметил Грэг. Он ждал, когда уснет хозяин, чтобы запереть дверь до вечера.
-Она бесплодна.Ричард перекатился на бок. Он едва шевелил губам, глаза и голос потеряли свой ночной магнетизм. Сейчас он был похож на человека, слабого, бледного, умирающего. Наконец, он издал какой-то странный звук, то ли вскрик, то ли вздох. Мышцы лица расслабились, грудь больше не вздымалась.
-Добрых снов, Ричард.- Грустно произнес Стюарт. Уже много лет он наблюдал, как его хозяин умирает каждое утро. Это было для него мучительно каждый раз. Он не осмеливался спросить, чувствует ли Ричард боль, когда уходит. Что-то подсказывало Грэгу, что да.
- Мой бедный мальчик.Прошептал старик, и вышел и комнаты, плотно закрыв за собой дверь.
4
Утро встретило счастливую и слегка утомленную после ночного «забега» Милу не самым радужным образом. Во-первых, вызвав такси, молодая женщина наведалась домой. Решила переодеться перед работой. Она морально готовилась к стычке с мужем, но ей сказочно повезло. Квартира дышали тишиной и запахом одиночества. На столе ее ждала записка «Весь вечер пытался дозвониться. Где ты шляешься? Меня вызвали в срочную командировку. Буду через неделю. Позвони мне, когда совесть проснется». Мила разъяренно выбросила писульку в ведро с мусором. Совесть не проснулась.
Она была уверена, что нет никакой командировки. Просто Толик опять сбежал к очередной девице. Чертов ублюдок.
Но на этом неприятности не кончились. Мила опоздала на автобус, а такси, которое пришлось нанять, простояло в пробке полчаса. Какой-то недоумок въехал в трамвай и перегородил всю дорогу. В итоге, она опоздала на работу. Но и это было еще не все. Оказалось, что не зря Мила накануне вечером так испугалась, оставшись в офисе одна. Охранника, дежурившего в этот день, которого, пробегая мимо поста, Ларина не обнаружила, нашли мертвым. Мила не сразу осознала, как ей сказочно повезло, что она осталась жива. И вместо работы, ей пришлось давать показания. Следователь заставил ее несколько раз повторить все подробности злосчастного вечера.
- Я же уже говорила, что мне пришлось задержаться. У меня много работы, понимаете?раздраженно повторяла она в десятый раз.Я работаю.
- Мы тоже работаем.Хмуро взглянув на нее, произнес следователь Сизов.Сколько было времени, когда вам показалось, что за вами кто-то наблюдает?
- Без пяти десять. Двадцать один час пятьдесят пять минут. Так понятно?
- Откуда такая точность?Олег Сизов сощурил глаза и подозрительно уставился на Ларину. Лицо женщины пошло белыми пятнами. Она сжала кулаки с такой силой, что ногти впились в ладонь.
- Черт возьми, у меня в кабинете часы на стене. Я посмотрела на них. Я домой собиралась.
- И когда вы побежали по коридору, вам показалось, что вас кто-то преследует?
-Да.
-Вам показалось, что это тень?
- Да, черная расплывчатая тень.
- Не слишком ли много вам кажется? Вы не пьете никакие психотропные вещества.
-Да нет, конечно.Возмущению Милы не было конца.
-Но нам известно, что вы состояли на учете в психиатрической лечебнице.
-Меня выписали и очень давно.
-Но продолжаете выкупать снотворное по рецепту.
-Откуда такая осведомленность?
-Это наша работа.
-У меня все в порядке с головой, если вы об этом.- Усмехнулась Мила. Честно говоря, она была растеряна и очень-очень зла.
- Я надеюсь на это.Сухо кивнул Сизов. Потерев переносицу и перечитав какие-то свои записи, он снова вперил в нее испытывающий взгляд.Не могла ли эта тень быть человеком, одетым в черное?
- Наверно могла.- Пожала плечами Ларина.
- Так наверно, или могла?
Вот гавнюк. Достал.
- Могла. И что из этого? Я не могу назвать больше никаких примет.
-У вас есть какие-то предположения, относительно случившегося с гражданином Панченко?
-Нет.Мила молилась про себя, чтобы это был последний вопрос. Меньше всего ей хотелось начинать это утро в вонючем участке, напротив этого мерзкого лысывато-слеповатого урода, который выжал из нее все соки.Может быть, ограбление?
-В офисе ничего не похищено.
-И что это значит?женщина напряглась. Неприятный холодок прошелся по спине.
-Не думаю, что бы кто-то пришел в офис крупной компании, чтобы убить рядового охранника.
- Я могла спугнуть преступника.Предположила Мила. Ей отчего-то стало очень страшно.
- Зафиксированное время смерти Панченкодвадцать два часа тринадцать минут.
- Но его не было на посту, когда я бежала.
- Он мог пойти пить чай.
- Значит, я никого не спугнула.Выдохнула Мила.
-Да, гражданка Ларина. Именно так. В офисе остались двоеПанченко и преступник. Убив первого, второй мог спокойно вынести все, что можно. Или мог вообще никого не убивать. Достаточно было связать Панченко. Но преступник убил охранника и ничего не взял.
-Уж не думаете ли вы, что это я его убила?осенило Милу. Сизов недобро улыбнулся.
-Нет. Вы знаете, как умер Панченко?
-Откуда?
-У него не нашли ни одного синяка, никаких травм, только глубокие порезы на шее. Труп был абсолютно обескровлен.
- Маньяк?
-Скорее всего.Кивнул Сизов. Он вдруг замялся.И у нас есть предположение, что намеченной жертвой этого маньяка, был не несчастный Панченко.
Мила вытаращила на следователя глаза, медленно переваривая услышанное.
- Эточто же.Я? - голос ее предательски задрожал. Она схватилась за голову.Но почему вы так решили. И зачем так долго задавали бестолковые вопросы?
- У милиции нет с бестолковых вопросов. Вам бы надо быть немного тактичнее, Ларина.Жестко ответил Сизов.
- Извините.Потеряно выдохнула Мила.
-У вас есть враги, недоброжелатели? Может, вы кому-то задолжали?уже мягче поинтересовался Сизов.
-Что за бред. Кто будет убивать несчастного охранника из-за моих долгов. Уж тогда убили бы моего мужа. Сделали бы мне услугу. Нет у меня никаких врагов. И денег я никому не должна. Я уверена, это просто совпадение.
Следователь кивнул. Было видно, что он придерживался другого мнения. Да, и Людмила, не верила в случайности. Она помнила чужой взгляд на своей спине. Тот, кто убил Панченко, приходил за ней.
- Срань господня. Только этого не хватало.
-Что?Сизов ошарашено уставился на симпатичную женщину, сидевшую перед ним.Вас где воспитывали?
-Простите ради Бога. Я забылась.Миле осталось только развести руками и не совсем искренне покраснеть.
-Обещайте, что будете осторожны.
-Хорошо.
-И сразу позвоните мне, если заметите что-то подозрительное.
-А мне не полагается охрана и все такое?
Сизов скептически взглянул на нее.
-Но я жить хочу.
-Людмила, это просто предположение. Я не думаю, что убийца станет выслеживать вас.
-Почему это?
-Если, это маньяк, то выбор его жертв случаен. Ему нужен стереотип. Он не запоминает лиц.
- Вы думаете, что я и Панченко чем-то похожи?
Сизов мрачно глянул на нее. Он не нашел, что ответить. Это полный отстой. Засада. Все было так хорошо, спокойно.
- Я позвоню, если что.- Мила встала.Я могу идти?
-Да.
- Что случилось?с этой фразой встретила Милу Жанна. Она обеспокоенно уставилась на бледную коллегу.
- Все просто супер, если не считать того, что за последний несколько дней, я полностью сменила стиль, завела любовника, намного моложе себя, впервые за десять лет поругалась с мужем и повстречалась с маньяком, который теперь будет за мной гоняться, чтобы перерезать мне горло и выпить мою кровь.
Жанна села на стул. Она тоже была в шоке. В офисе усилили охрану, но легче от этого не стало. Целый день Миле казалось, что за ней кто-то наблюдает. Отвратительное ощущение, если при этом еще представить, что это глаза маньяка, который только и ждет удобного момента. Вот только паранойи ей не хватало. Да, этого диагноза в ее карте еще не было. Молодец, Мила, двигаешься в нужном направлении. В самую задницу.
Вечером Алекс вызвался ее проводить. Мысленно поблагодарив Бога за то, что есть еще на свете хорошие люди, Мила благополучно добралась до своей квартиры. И даже пригласила Алекса на чай. Ей было невыносима мысль о том, что придется провести ночь одной в четырех стенах. А у нее даже решеток нет на окнах.
- Хочешь, я останусь у тебя?предложил Алекс. Мила посмотрела на него долгим тяжелым взглядом. Конечно же, он руководствуется лучшими побуждениями.
- Жанна мне не простит.Усмехнулась Ларина.
-Мы ей не скажем.Алекс лучезарно улыбнулся, забыв про лучшие побуждения. Все мужики одинаковы.
-Не думаю, что это хорошая идея, Розанов.искренне ответила Ларина.
-У тебя две комнаты. Я не буду к тебе приставать. Честно.
Мила посмотрела в «честные» глаза Алекса. Конечно, он лучше, чем маньяк-кровопийца.Она уже была готова согласиться, когда в дверь позвонили. Алекс и Мила напряженно переглянулись. Ни один из них не шелохнулся.
-Ты кого-то ждешь?шепотом спросил Розанов. Мила отрицательно качнула головой. Алекс медленно поднялся и пошел к двери.
-Нет, стоять. Это маньяк.Завопила Мила. Действительно, кто еще мог появиться в ее квартире поздним вечером? Но Алекс решил продемонстрировать свою храбрость и открыл дверь. Мила высунула нос из-за косяка в прихожей, крепко сжимая в руке чугунную сковородку. Это был не маньяк. Это был Ричард. Радость, облегчение и целая гамма других чувств, которые вызывал в ней только Ричард, охватили Ларину. Она выскочила ему на встречу, размахивая сковородкой.
-Не думал, что ты так рада меня видеть.Усмехнулся он. Алекс растеряно отошел в сторону. Ричард на него даже не взглянул.Можно мне войти, или ты занята сегодня?
-Конечно, входи.Мила спрятала за спину свое холодное оружие.Я не занята, это мой коллега Алекс. Алекс познакомься это мой друг Ричард.
Мужчины обменялись тяжелыми взглядами. Ричард вошел. Он был сногсшибательно красив и элегантен в своем кожаном пальто. И по сравнению с ним, Алекс выглядел абсолютной дворняжкой. Он вошел и заполнил все пространство своим необыкновенным обаянием. Алекс как-то весь сжался, почувствовав свою неуместность.
- Яичницу жарите?улыбнувшись, Ричард взглянул на спрятанную за спиной Милы сковороду. Ларина, улыбаясь, как полнейшая дура, заворожено смотрела на гостя, забыв обо всех маньяках, вместе взятых.
- Я пойду, наверно.Воспользовавшись паузой, напомнил о себе Розанов.
- Достойное решение.Не глядя на него, невозмутимо произнес Милз. Алекса, как ветром сдуло.
5
«Есть медный медленный закат
и светлый ливень листопада...
Как ты, наверное, богат,
что ничего тебе не надо».
Мила какое-то время, молча, смотрела на него. Он казался не настоящим. Слишком красив, слишком строен, слишком умен, слишком молод, слишком богат, слишком желанен. И это «слишком» очень пугало Ларину. Она скользила взглядом по его лицу, утонченному, чувственному, удивительно мужскому, не смотря на идеальные пропорции, не смотря на полулуны бровей и опахала ресниц, не смотря на светящуюся бледным сиянием кожу, которая была идеальнее фарфора, белее снега, не смотря на фантастические глаза, такие синие, что к ним хотелось прикоснуться, не смотря на шелк волос, доходящих почти до плеч и завивающихся в кольца на концах. Он расстегнул пальто, и можно было любоваться тем, как играют мышцы под черным атласом рубашки, мечтать о том, как она будет прикасаться к широким сильным плечам. Он был достаточно высок и крепок, но создавал впечатление изысканного элегантного необыкновенно грациозного, если такие определения подходят для мужчины. Он питал слабость к аксессуарам, его изящные пальцы украшали золотые перстни с драгоценными камнями, именные часы на запястье, позолоченный крест на шее, тоже тонкой ручной работы, большая пряжка на ремне. Джинсы красиво облегают длинные мускулистые ноги, черные лакированные ботинки, начищенные до блеска, запах дорогого парфюма. Интересно сколько временя ему нужно на то, чтобы собраться?
- Итак!?произнес Ричард. Голос его эхом отозвался в бешено бьющемся сердце Милы. Каждый раз, когда он начинал говорить или смеяться или просто задумчиво следить за ней взглядом, она забывала обо всем на свете. В голове шумело, сердце стучало где-то в горле, глаза начинало щипать, все тело накрывало волной желания и необъяснимым потоком нежности. С ней такого никогда не было. Ни с кем. Это первое сильное увлечение мужчиной в ее жизни. И даже увлечением это назвать трудно. Скорее, умопомрачительная страсть, эротическое сумасшествие, чувственный союз. Ее тело жаждало его. Он был необходим ей так сильно, что было больно вспоминать о нем. Губы сводило от желания прикоснуться к нему, пальцы вспоминали шелк его кожи. То, как один его голос заставляет ее кипеть и трепетать, пугало ее не меньше, чем то, что делали с ней его неутомимые пальцы и губы. «Ричард, как же я буду жить без всего этого? Потом, не сейчас. Все на свете кончается. Все уходят. Уйдешь и ты. Или я сама прогоню тебя. Не зная, как буду жить сама без тебя. Все в моей жизни не имело смысла. Никто не понимал меня, не знал меня, не видел, не чувствовал, не желал. Я растворяюсь в тебе, но знаю, что это ответно. И это ощущение почти счастья дурманит, опьяняет. Когда ты смотришь на меня, как сейчас, когда твои губы складываются в томную полуулыбку, я ощущаю, как покалывает мои губы, вижу себя твоими глазами, чувствую биение твоего сердца в своем. И понимаю, что в этот момент мы едины. Я в тебе, я часть тебя. Не украденная, а обретенная. Ты подарил мне меня. А я ничего не могу тебе дать взамен. Кто ты? И откуда столько знаешь обо мне? Ты изменил мою жизнь, а я ничего о тебе не знаю. Ноэто лукавство. Я знаю тебя. Твои глаза, губы. Все в тебе так близко и знакомо. Ты моложе меня, но рядом с тобой я словно маленькая глупая девочка, мне хочется укрыться с тобой, спрятаться за твое плечо, вдохнуть аромат твоих волос».
-Значит, тебе нечего мне сказать?его голос такой бархатный и лукавый, словно, ему известны все ее мысли. Когда-то Милу пугали чужие мысли, и она запретила себе подслушивать. Теперь жалела об этом. Порой, отзвуки былых способностей проскальзывали, особенно в последнее время. Мила почти не узнавала себя. С приходом Ричарда жизнь ее изменилась. И она еще не поняла, как относиться к этим изменениями. Как научиться воспринимать себя новую. И конечно, нужно не забыть про маньяка. Но когда, сейчас ее глаза тонули в ярко-синем взгляде Ричарда, страхи отступали. Чем она может привлечь маньяка? Скорее всего, все это просто совпадение. Она не хотела думать о том, что произошло в минувший вечер в ее офисе.