Смотрю на свои руки. Сжимаю кулаки. Если слабостьэто обман, то что такое сила? Я этой твари могу одним движением шею свернутьа что толку, когда у неё пульт от моей головы, «Жезл власти»от одного названия тошнит.
Почему из всех миров меня угораздило застрять именно здесь? Бессмысленный вопрос. Я и не успеваю погрузиться в него, как в дверь раздаётся негромкий стук, и, не дожидаясь ответа, пришедший распахивает её.
Иза. Одна, без раба. Поигрывает плетью в тонких руках.
========== Глава 10 ==========
Ксавьер
Господина нет,отвечаю на невысказанный вопрос. За такой голос ненавижу сам себя. Знаю, как он бесит её.
А кто разрешал тебе говорить?
Тот самый случай, когда проще встать на колени, чем спорить. Что и делаю.
Простите, госпожа,опускаю взгляд в пол.
Иза неторопливо подходит ко мневижу только её стройные ножки. Плеть упирается под подбородок.
Ты быстро теряешь навыки, раб.
Молчу. Мне ведь не разрешали говорить.
Забыл, как надо приветствовать госпожу?
Стискиваю зубы.
Ну! Отвечай!
Вы не моя госпожа,цежу сквозь зубы и тут же получаю удар наотмашь по лицухорошо, что не плетью, а рукой.Простите госпожа.
Всё-таки опускаю лицо в пол и целую носок босоножки.
Ты, видимо, решил, что Бастиан будет что-то здесь решать. Что сможетили захочеттебя защитить.
Молчу. Ничего я не решал. Тут не успеваешь решать, потому что никогда не поймёшь, какой таким, как ты, в следующее мгновение взбредёт в голову каприз.
Так вот, Бастианникто. Ты побудешь у него, а затем вернёшься к нам. Так что не забывайесли нам захочется, мы по-прежнему можем с тобой поиграть.
Тело бьёт дрожь. Я помню помню, как ночью господин обещал, что никому меня не отдаст. Знаю, это смешно. Захотели сказал. Просто слова. Но мне слишком хочется верить, что это правда. Может, потому и начал наглеть чуть-чуть.
Простите, госпожа,оставляю на её пальцах ещё один поцелуй.
Кажется, Иза хочет сказать что-то ещё, но именно в этот момент открывается дверь ванной.
Иза поворачивает голову в сторону господина. Я не смею поднять головы. Только чувствую, как щёки начинают пылать. Позалучше не придумаешь. Не только на коленях, но и кверху задом. Чтобы уж точно знал, как нужно меня держать.
Изи?спрашивает господин. Мягко, но в голосе звенит напряжениеили мне просто хочется верить, что это так?
Зашла спросить, долго ты ещё?у Изы тоже голос совсем другой. Не такой, как секунду назад.
Ну, видишь, душ принимал. А это что?
Краем глаза вижу, что кивает на мой откляченный зад.
Он мне грубил. Пришлось заставить прощения попросить.
Да?решаюсь чуть повернуть голову и вижу, как у господина взлетают брови вверх. В такие мгновения у него совсем не хозяйский вид.А мне почему-то не грубил. Ты спускайся, я скоро подойду. Я с ним сейчас сам разберусь.
Снова стискиваю зубы и снова утыкаюсь лбом в ковёр. Конечно, слово госпожизакон. Даже если попытаюсь опровергнутькто поверит рабу?
Изи нехотя отступает назад, шагает к двери и прикрывает её за собой.
Можешь вставать,слышу над головой.
Сначала подозрительно смотрю на господина, потом всё-таки начинаю подниматься. Щёки продолжают пылать. Стыдно ещё и от того, что в полный рост я выше егоуже повод придраться к рабу.
Господин смотрит задумчиво и мрачно.
Ксавьер, ты не мог бы не выделываться при чужих?
Молчу и только чувствую, как кровь приливает к щекам ещё сильней.
Хочешь кого-нибудь побеситьбеси лучше меня. У тебя это получается очень хорошо. Но портить отношения с ребятами мне сейчас нельзя. Так что постарайся меня не подставлять.
Сжимаю губы в тонкую полосочку, подумываю опуститься на колени. А как мне ещё реагировать на его слова? Что бы я ни сделаля буду их бесить. Просто потому, что у них руки чешутся пустить в ход в плеть.
В конечном счете так и делаю.
Простите, господин,говорю.
Бастиан смотрит на меня с толикой злости, но не тянется ни за жезлом, ни за кнутом. Ни разу не потянулся за весь прошедший день.
Знаешь,произносит он, отворачиваясь,твоё «простите» мало стоит, если ты одинаково говоришь его всеми Изе, и мне.
Отходит и открывает ящик стола. Всё-таки кнут? Внутренне напрягаюсь.
Достаёт шорты и футболку и бросает на кровать. Чуть разматывает полотенце, которое покрывает его бёдра. Косится на меня. Стесняется раба? Правда такой здесь новичок?
Марк
Обидно, честное слово. Как я могу во что-то ставить слова человека, который одинаково реагирует на Изу и на меня?
Лучше мне с ним вообще не разговаривать пока, а то какой-нибудь ерунды наговорю.
Подхожу к комоду, достаю одежду и бельё. Машинально тянусь к полотенцу и тут впадаю в некий ступор.
Конечно, я переодеваюсь при мужиках. Скажем, в фитнес-центре Инициативы никто не будет делить раздевалки по принципу «у кого на что встаёт». Но именно на Ксавьера прямо сейчас член реагирует как-то не так. Приходится набрать воздуха в грудь и напомнить себе: «Ягосподин. Мне можно всё. Повышенное либидо иметь в том числе». «К тому же,мелькает в голове мысль,это отличный шанс немножко похвалиться собой. Я, может, и не Аполлон, но что-то божественное во мне тоже есть».
Ксавьер
Когда рядом с тобой голый человекочень трудно не смотреть. Причём, если отвернуться от женщины лично мне прощекак никак с детства нас учат, что подглядывать за девчонками нехорошото на мужчину глаза сами косят, как их не опускай. Тянет сравнить.
Абсолютно глупо сравнивать в моём положении, но, может быть, я надеюсь доказать себе, что хоть чем-то лучше него К тому же он не запрещал.
Господин Бастиан как называла его «госпожа» на самом деле не такой хлипкий, как большинство местных господ. В одежде разницы не разобрать, тем более у него все футболки свободные, как будто специально подобраны, чтобы фигуру скрывать. На деле у него, конечно, тонкая кость, но он похож даже не на бегуна, скорее на мастера боевых искусств. Полностью сухие мышцы, совсем тоненькие, но видны, когда он обнажён. Он и лицом довольно хорошесли бы не те обстоятельства, которые столкнули нас мог бы меня заинтересовать. Теперь какое там То же, что и с Изиными ногами: когда принуждают, удовольствия ноль. Волосы тёмные, мягкие, до плеч. Сейчас немножко влажные после душа, липнут к аккуратным ушам. Губы чуть полноватыюжная кровь. И карие глаза. Наверное, горяч.
Предпочитаю передвинуться немного за кровать, когда от последней мысли начинает шевелиться в штанах. Сейчас увидитсмеяться начнёт. «Неудачник» запал
Бастиан, впрочем, полностью увлечён собой. Натягивает плавки, длинные льняные шорты с кучей карманов, светлую футболкумальчишка как мальчишка. Подходит к туалетному столику, цепляет на пояс жезл. Вот теперьгосподин. Пытаюсь отвести взгляд, но поздно.
Господин как раз берёт в руки ошейник и подходит ко мне. Подносит к шее. Пальцы легко проходятся по коже. Мягкие, хотя, конечно, ситуация не может не напрягать. Смыкаются за спиной. Он так близко, что чувствую запах его шампуняс какой-то смолой, сладковато-горький В десятки раз более притягательный, чем все запахи в этом проклятом мире.
Ошейник смыкается сзади на шее. Бастиан, похоже, пытается нащупать замок.
Вам помочь?спрашиваю и в собственном голосе слышу лёгкую хрипотцу. Сердце бьётся слишком сильно, даже для того, чтобы можно было это страхом оправдать.
Господин странно смотрит на меня. Не могу его взгляд прочитать.
Я сам,как-то глухо отвечает он. Мягкие пальцы долго ковыряются под моими волосами, то и дело задевая шею, пока та, склонённая перед ним, не начинает ныть.Так не туго?спрашивает он.
Поднимаю глаза. Вот что я могу сказать? Будет знать, что не тугозахочется ещё затянуть. Скажу, что туго не хочется врать. К тому же слишком свободный ошейник будет натирать, когда он станет поводок туда-сюда рвать.
Если можно, ещё на одну.
Кивает, и всё начинается по новой. Наконец справляется с застёжкой и цепляет поводок. Закрываю глаза на миг. Не могу привыкнуть. Как к животному. Лучше не думать, что в тебе есть что-то человеческое, чтобы не чувствовать этот диссонанс.
Убирает руки, напоследок проводит кончиками пальцев по подбородку, так что по телу пробегает дрожь.
С бархатной подложкой не мог взять?спрашивает вполголоса, создавая этой тональностью странную интимность. Его руки всё ещё лежат на моих плечах, лицо совсем рядом с моим, и длинные волосы касаются моего запрокинутого лица.
Простите, господинпросто нет никаких мыслей, как ещё передать недоумение по поводу того, что он говорит.
Ну, как для игр. Тут что, таких нет?
Молчу. Откуда же я знал, в какие ты игры собираешься играть?
Марк
Пытаюсь напомнить себе, что ошейникэто унизительно, а Ксавьеру неудобно стоять на коленях полчаса, пока я ковыряюсь с замком.
Не помогает.
Он слишком близко, и я чувствую запах собственного шампуня на нём. И ещё что-тоего собственный аромат уже примешивается к нему. Касаюсь кожи, и пальцы дрожат. Конечно же, не могу проклятую пряжку застегнуть.
А когда вижу дело своих рук, просто схожу с ума. С этой чёрной футболкой кончики ключиц чуть виднеются в вырезе. И ошейник пересекает светлую кожу.
Мой. Ощущаю это необыкновенно остро и сглатываю. Чуть тяну за поводок. Непривычно будет им управлять. У нас даже для собак давно уже силовые поводкиудлиняются и укорачиваются на ту длину, на которую хозяин решит.
Конечно же, здесь такой бы не подошёл. Им же важно не управлять, а показать власть. Видеть, как другие на коленях стоят. В другое время порассуждал бы о том, как вышло, что эти люди, у которых все инстинкты оголены, освоили столько технологий, неизвестных нам? Полностью обустроили свой мир. Чувствую, в этом диссонансе зарыт какой-то подвох. Но сейчас абсолютно не до того. Ксавьер на коленях передо мной, и у меня в руках поводок.
Невольно провожу языком по губам. Чуть отстраняется, натягивая поводок. Не знаю, что он сейчас подумал, но боюсь, что попал в точкухочу раздеть его прямо тут и уложить на кровать. Или приказать наклониться и мне ноги лизать. Как вчера. Долго ещё не забуду этот кайф.
Член опять предательски напрягается в штанах, и я начинаю подозревать, что Иза будет нас ждать до утра.
Если станет неудобносразу говори. Или если дёрну как-то не так.
Ксавьер
Киваю, хотя понимаю, что этопросто слова, и лучше молчать. Многие любят развлекаться так. Мол: «Нравится, да?»и по заднице плетью.
От этих мыслей начинаю краснеть.
Пошли они все. Тем более, что хозяин как раз тянет поводок вверх. Приноравливается и направляется к двери. Уже в коридоре, у самой лестницы, оглядывается на меня и твёрдо говорит:
И ещё. Я не хочу, чтобы ты стоял на коленях перед кем-нибудь, кроме меня.
Да, господин.
Нет, не «да»,разворачивается ко мне и подходит вплотную. Стискивает поводок в руках, и в глазах его горит непривычный угрожающий огонёк. Но это пламя ровное, оно даже успокаивает меняхотя сам не могу понять почему.Это приказ. Я не говорю: ты можешь не вставать перед ними на колени. Я запрещаю тебе. Ты понял меня?
Сглатываю и киваю.
Слушаюсь господин.
Бастиан,тихо прерывает он.Они всегоспода. ЯБастиан для тебя. Не смей равнять меня и других. Настоящий господинтолько я.
Киваю. Чувствую, как пересохло в горле от этого странного тона.
Да, гос Бастиан.
Сам удивляюсь тому, как от вибраций его имени на моём языке по телу пробегает дрожь. Он прав. Слово «господин» давно потеряло смысл. Ненавижу его. Для меня оно равнозначно слову «урод».
В требовании называть его по имени Подчиняться лично ему Есть какая-то новая ступень подчинения, которой я до сих пор не знал.
Я давно уже решил, что для того, чтобы вытерпеть всё, что происходит здесь, нужно просто представить, что этоне я. Просто абстрактный раб.
Бастиан, кажется, меня разгадал. Он хочет, чтобы подчинялся именно я, Ксавьер. И подчинялся именно ему.
========== Глава 11 ==========
Марк
Надеюсь, я выбрал правильный подход
Мне трудно управлять людьми. Давно заметил это за собой. Даже распоряжение отдать секретарюцелое испытание. Приходится через себя переступать. Но на чужом поле приходится играть по чужим правилам, и, судя по всему, он попросту не поймёт, пока я буду его «просить».
От этой мысли мне горько. Ксавьер совсем не похож на человека, который привык подчиняться. Что должны были сделать с ним, чтобы он так себя вёл?
И я же вижу, что, несмотря на набор стандартных фраз: «простите, господин» и «что прикажете, господин», он отгородился стеной, которая исключает любой, даже самый маленький шанс найти с ним общий язык.
Я устал. Приходит осознание, что все прошедшие сутки вместо того, чтобы отдыхать и разрабатывать план, думал о нём. Это неправильно, и я обещаю себе прекратить и сосредоточиться на задании. Однако очень скоро понимаю тщетность этих попыток.
Безмерно радуюсь тому, что мы наконец-то выбрались из дома. На улице стоит нестерпимый зной, но в салоне этого странного аэрокара работает кондиционер.
Изин раб опускается на мостовую перед дверью и открывает её для госпожи. Изящная ножка госпожи ступает на пол салона, и она падает на одно из сидений. Парисс уже там и напротив негокто-то ещё.
Задумавшись об этом, упускаю момент, когда Ксавьер точно так же становится на колени и открывает для меня другую дверь.
Сглатываю. Хочу и не могу смотреть на него. Забираясь внутрь, полуинстинктивно прохожусь по его ладони рукой и, наклонившись настолько близко, насколько позволяют приличия, шепчу:
Спасибо
Ныряю внутрь и наконец начинаю понимать, что тут происходит.
Напротив Парисса сидит Закари, с веером игральных карт в руках. Он тут же радостно здоровается со мной. Следом переводит взгляд чуть в сторону и хмурится, когда видит, как забираются внутрь державшие дверь рабы.
Ты не слишком его разодел?спрашивает он. Ни малейших сомнений быть не может, о ком идет речь.
Я невольно притягиваю Ксавьера к себетот, оказывается, уже сидит на коленях у моих ног. Собственно, потолок машины и не позволил бы встать в полный рост. А рабам ведь запрещено сидеть с людьми.
Мне нравится,говорю вслух.
А мне нет,отрезает Закари.
Но я думал, ты подарил мне раба, чтобы он нравился мне?с демонстративным удивлением смотрю на него.
Закари поджимает губы и отворачивается.
Нервно бросает какую-то карту на «стол». Вместо стола у них спина какого-то рабаголова наклонена вниз, и с моей стороны виден только приподнятый голый зад.
Морщусь. Кажется, Изи замечает выражение моего лица.
Зак, ты как всегда. Вот не мог нам более красивую часть показать? Твой Абель мне бы и ножки пока полизал.
Меня начинает тошнить. Хотя кондиционер и работает вовсю, в машине становится душно.
Я раньше не прислушивался к разговорам про рабов, это всё было от меня как за прозрачной стеной.
Сейчас закончим партию, и можешь его наказать за то, что не так встал.
Мне хочется посмотреть на Ксавьера. Понять, как он реагирует на это всё. Но я понимаю, что за мной так пристально следят, что каждое движение может быть интерпретировано против меня.
Просто опускаю руку ему плечо. Оно так напряжено, что уже вряд ли напряжётся сильнее из-за меня. Надеюсь, хотя бы он не вывернет мои действия как-нибудь не так
Наблюдаю за игрой. Сами карты не четырёх мастей, а шести, хотя числовые значения, кажется, у большинства тоже есть. Между мастями, похоже, есть какая-то градация, но правил до конца понять не могу.
Хочешь сыграть?интересуется Закари у меня.