Но разум всегда можно уговорить.
Потому что меня интересует только один вампири это не ты выдохнула, с удовольствием его разглядывая.
Есть что-то приятное в том, чтобы отказывать такому привлекательному вампиру. Знать, что можешь в любой момент согласиться, но удерживать себя. И не только потому, что Люций не очень поймет это согласие. И даже не потому, что в принципе его одного мне вполне достаточно.
А так. Из вредности. В отместку за все те случаи, когда красавчики отказывали мне. Как, кстати, сам Люций тоже.
Тем более, что Демону мне было что предъявить прямо с начала нашего знакомства с его заходами на изнасилование, так что все звезды просто сошлись.
Он снова опустился, держась за спинку кровати и скользнул по моему телу так, что едва-едва задел стоящие соски. Это было трепетно и нежно, очень-очень дразняще и необычно.
Я даже потянулась за повторением странной ласки, и этот паразит ухмыльнулся:
Ты же хочешь меня! он отклонился и нагло заглянул мне между ног. Я вижу, что ты мокрая. Что такого, чтобы уступить своим желаниям, раз уж они появились?
Я верная, заявила я, глядя в его наглые глазищи.
Думала, будет шах и мат. Но он как будто ждал этого аргумента.
Ты же часть Люца, а не его пара, совершенно серьезно сказал Демон.
Он откатился в сторону и лег на бок, подперев голову рукой. Я тут же села, скрестив ноги. Прикрываться уже не стала, какая разница, пусть даже Демон будет коситься на мою грудь.
В конце концов, он ее действительно уже неоднократно мял, целовал и грыз, поздно стесняться.
В смысле? не поняла я. И то, и другое же.
Вы не влюбленные, на пальцах пытается объяснить он. Вы часть одного существа. Вы даже не будете разными субличностями, когда сольетесь, вы соедините свои характеры, умения и воспоминания и станете едины. Фактически, ты просто очень сладко дрочишь сама себе. Именно это станет твоим воспоминанием о вашей связи. А я
Мне очень не хотелось понимать то, что он говорил, я сопротивлялась изо всех сил.
Вы уже почти соединились, и ты чувствовала его как часть себя. Я дам тебе огненные воспоминания, которые он не может дать.
Я тогда скучала по нему возразила я.
Когда это случится окончательно, скучать не будешь. Но тебе же захочется кого-то? Почему не сейчас?
Демон наклонился, неожиданно лизнул мой сосок острым горячим языком, не отрывая взгляда от моих глази от груди волна огня выплеснулась на все остальное тело.
Тысячелетний опыт не пропьешь. Если вампир решил тебя соблазнитьты все равно его захочешь.
Но хотетьне значит следовать своим желаниям.
Предствь, как будет прекрасно, когда и я найду свои потерянные части, и вы найдете? он откинулся на кровать, опираясь на локоть и так же горячо глядя на меня сверкающими глазами. Мы станем двумя совершенными, цельными, бесконечно идеальными и истинно бессмертными созданиями. И два таких создания вполне могут потрахаться друг с другом!
Если захотят. Может быть, они захотят сходить вместе в библиотеку, невинно возразила я.
Хотя если остальные составляющие Демона такие же как он, то одно существо точно заебет другое существо.
Так что сейчас тебе совершенно необязательно хранить ему абстрактную верность, завершил свою мысль Демон. Это все равно, что хранить целибат.
Его тон уже немного раздраженный, как будто ему кажется, что его слова не достигают цели. Но они достигают. Более того, он заставил меня всерьез задуматься о том, что с нами будет, когда мы найдем всех, кого должны найти. Сольемся.
Это будет что-то похуже брака. Я уже никогда не смогу переспать с мужчиной без ехидных комментариев Люция, пусть даже озвученных собственным внутренним голосом.
Он будет со мной навсегда.
Начинаю понимать невест, которые перед свадьбой пускаются во все тяжкие, чтобы успеть перетрахать как можно больше мужиков и не жалеть. Раньше мне казалось это глупостьюты же выбрала своего жениха именно потому, что он не был похож на других! Но теперь и сама ощущаю этот холодок необратимости. Только развестись можно, а разъединить обратно слитое совершенное созданиевряд ли. И не факт, что разъединившись, оно распадется на те же самые куски с тем же набором воспоминаний.
Я уже никогда не буду сама собой.
И я действительно думаю, что мне нужно еще немного свободы и своего личного, без Люция, опыта.
Только усилия Демона привели совсем не к тому. Я пнула его в живот и указала на дверь.
А сама сняла носочки и полезла в шкаф за чулками.
Пора на охоту!
4.1 Девичник перед свадьбой
Мой ленивый шопинг в нашем путешествии по американским городкам, полным (пока еще) девственниц привел к тому, что у меня было три чемодана багажа, забитого самыми причудливыми шмотками. Как будто меня всю жизнь заставляли носить школьную форму, а потом выпустили в гардеробную шоу трансвеститов.
У меня были ультракороткие блестящие платья, под которыми было видно такие же блестящие трусы. И платья со стоячим воротником, как у Снежной королевы и трехметровым шлейфом. У меня были платья из перьев и виниловые платья. Вышитые стразами и изготовленные из золота по принципу кольчуги.
Конечно, у меня были и относительно нормальные вещивсе эти маленькие черные платья, и длинные алые с разрезом, и прочая классика из списка того, что каждой девочке-принцессе хотелось бы надеть хоть раз в жизни.
Только носить все это великолепие мне было совершенно некуда. Когда шаришься ночами по спальням студенток и темным подворотням вместе с вампирами, потом трахаешься с ними, а днем пытаешься отоспаться, как-то и не сообразишь сразу, куда надевать платье, вышитое настоящими золотыми нитями.
Я бы с удовольствием порадовала свою сегодняшнюю жертву чем-нибудь роскошно-шокирующим, но для провинциального бара даже мое короткое платье из черного шелка, больше похожее на нижнее белье, чем на приличную одежду, было перебором. И чулки стык в стык с подолом платья, так что все это выглядело прилично только пока я ровно стояла на месте. И «лабутены», как же без них.
Единственное, о чем я жалелачто моя эскапада пришлась на американскую глубинку. В Москве или Лондоне я могла бы выгулять что-нибудь поинтереснее.
Сидеть среди реднеков, пьющих пиво и грызущих орешки и, потягивая «Лонг айленд» делать вид, что вокруг сплошной гламурлюблю, умею, практикую.
Один смельчак, не просто вполголоса отпускавший шуточки, а отважившийся подсесть, все-таки нашелся. Еще и в моем вкусезеленоглазый брюнет с острыми, даже хищными чертами лица.
Вы не местная? полуутвердительно сказал он.
Нет, я покачала головой. А вы тут всех знаете?
Янет, он засмеялся. Но все местные знают, что с такими целями, как у вас, надо идти не в бар к Майку, а в подвальчик к Вики.
Это какой-то другой бар? я нахмурилась. Гугл сказал, что тут всего один.
Это бар и дискотека по вечерам и детское кафе днем. Там-то и собираются потанцевать и пофлиртовать все, кто живет тут дольше месяца.
Он смерил меня оценивающим взглядом.
Достаточно наглым, чтобы на мой оценивающий взгляд он был признан годным для моей задумки. Поэтому когда Тим представился и предложил свои услуги провожатого к бару Вики, я уже проставила на нем воображаемое клеймо «Собственность Темной Богини». Дальше он мог не дергаться.
Но он не знал об этом и очень старался мне понравится, пока мы шли до нужного подвала. Недалеко, минут пять, но все эти пять минут Тим выкладывался как лучшие стендаперы, жонглируя шутками и каламбурами выдаваемые экспромтом.
В баре сразу заказал по пять шотов текилы и продолжил зажигать.
Я заливисто смеялась его шуткам, половину которых не понимала из-за слишком быстрого английского, но мы тут были не за этим.
Бар выглядел как классический дайнер 50-х годов, и ясно было, что днем он примерно так и используется. Но вечером в нем было полутемно, светились только неоновые трубки, опоясывающие стойку и крошечкие лампочки-звезды, втыкающие острые лучи прямо в глаза. Музыка была не то чтобы громкой, но очень плотной, забивающей басами все пространствоприходилось наклоняться друг к другу, чтобы расслышать ответ.
Я любовалась этим красавчиком, который из кожи лез, чтобы мне понравиться, не понимая, что я уже выбрала его и постараться надо, чтобы я отказалась от своей задумки.
Он нашел даже повод задрать свою черную футболку и как бы ненароком продемонстрировать вполне годный четко очерченный пресс. У меня были другие вкусы, я любила худых. Как Люций или Демон. Но за попыткузачет.
Кроме того, трахнуться с тем, кто максимально не похож на моего возлюбленного мудакаразве не в этом была идея?
После третьего шота Тим пересел поближе, а то далеко было тянуться, а он как раз пересказывал свою поездку к Ниагарскому водопаду.
После пятого, во время особенно острого момента в его истории, как они с друзьями вычисляли вандалов, разгромивших рождественские украшения в центре города, он положил руку мне на коленку и тут же махнул официантке, заказывая еще текилы.
Все шло в нужном направлении, но уж больно медленно. Я решила ускорить события, скинула туфли и положила ноги Тиму на колени.
Он замер, словно не веря в происходящее. В полутьме бара окружающим было не видно, что творится у нас в кабинке, поэтому он провел ладонью по лодыжке, добрался до коленки и уже гораздо медленнее стал вести ее по бедру. Но целеустремленно, надо отдать ему должное. Я сделала маленький глоточек текилы, не опрокидывая ее залпом и покатала терпкую жидкость во рту. Пальцы Тима уже добрались до резинки чулка, и я чувствовала, как подрагивают мышцы его ног под моими ступнями. И кое-что твердое тоже ощущала.
В планах у меня был сначала быстрый секс в туалете, а дальшек нему домой на всю ночь. Оторваться перед, так сказать, свадьбой. То есть окончательным слиянием.
Тим был годным красавчиком, я могла бы влюбиться в него, особенно когда он вот так наклоняет голову, и темная челка падает на глаза, и кажется, что за его дьявольской улыбкой прячется какая-то тайна.
В первый раз, когда я увидела Люция в вагоне метро, я думала о нем примерно так же. Мне всегда нравились загадочные мудаки.
Тем более, что то, что я нащупала ступнейтвердое и достаточно длинное, заставляло надеяться, что мой последний загул окажется достаточно зажигательным, чтобы помнить его и после того, как меня самой, отдельной от Люция личности, больше не останется.
Пальцы Тима уже добрались до того места, где он обнаружил, что под черным шелком платья на мне больше ничего нет.
Глаза его расширились
И остались удивленными навеки, когда его голова откатилась в угол бара.
4.2 Возьми меня внутрь
Какой дисциплинированный тут народ! Секунд через десять в баре уже никого не было, и ни одна нога не наступила во все шире разливающуюся лужу крови на полу.
Я аккуратно отодвинулась, чтобы тоже в нее не влезть и посмотрела на Люция, который стоял надо мной весь в черном, склонив голову набок и опасно улыбался.
В былые времена от одной этой улыбки я могла бы упасть в обморок. Сейчас нервы у меня стали покрепче и я даже немного об этом жалела. С удовольствием бы сейчас послала все нахер и отбыла в уютную темноту.
Но это мой крест и нести его мне.
Поэтому я просто оскалилась и молча бросилась на Люция.
У меня не было острых когтей и клыков. У меня не было его нечеловеческой силы и ловкости. У меня была только моя ярость и моя Тьма, которая подчинилась мне без малейших усилий.
Всю жизнь такя никогда ничему не учусь как все нормальные люди, постепенно. Я могу годами закладывать себе в голову информацию, которая никак себя не проявляет. Десятилетиями учить язык, неловко танцевать танго, печь корявые невкусные торты, пытаться обуздать Тьму внутрии не преуспевать. Но стоит мне как следует разозлиться
и плети тьмы выстреливают из моих рук, налетают на Люция и пытаются его спеленать.
и темное облако окутывает его, касаясь белоснежной кожи запястий и лица, пропитывая их парализующим ядом
и вместо меня там, где я стояла мгновение назад оказывается моя очень плотная тень, которую когти вампира вспарывают как куклу
она рассыпается на миллион лепестков тьмы, которые забиваются Люцию в рот, в нос, в уши, проникают в его кровь и заставляют ее загустеть
но это не помогает, потому что он ловит меня там, куда я собиралась переместиться и сжимает мою шею длинными пальцами
сначала нежно, но потом все более бешено
на моей коже выступает черная скользкая пленка, которая уничтожила бы любого человека дичайшей болью, но у Люция только расширяются зрачки
он перестает дышать, его сердце перестает гонять отравленную кровь по венам
но он не перестает двигаться
Останься в баре хоть один человек, он бы не уловил, почему только что я сидела за столиком, а Люций стоял надо мной, а теперь мы оба стоим в противоположном углу бара и одежда на нас свисает клоками.
Хотя мы все еще улыбаемся друг другу.
Любовь моя нежно говорит мне он. Ты надеешься победить меня такими дешевыми трюками?
Ну почему победить мурлычу я, пока тьма формирует два клинка в моих руках. Просто научить тебя не лезть в мои дела!
я падаю ему под ноги и втыкаю острые тонкие лезвия прямо ему в живот
Это и мои дела тоже, любовь моя.
тонкие пальцы выворачивают мои запястья, и тьма распыляется, превращаясь в облачко тумана
Пока еще нет, шиплю я. Пока я сама по себе и имею право трахаться с кем хочу!
светильники в баре вспыхивают ярче, множа тени, в каждую из которых вливается тьма
Ты давно не имеешь никаких прав кроме тех, что дам тебе я!
я отшатываюсь и выбрасываю вперед рукутени разом вонзаются в Люция и начинают рвать его острыми темными зубками
Поспорим?
выпрямляюсь, но осколки тьмы разлетаются, обретая по пути острые края
Ты забыла, что твоя Тьматакая же часть меня, как ты сама.
он ухмыляется, глядя, как выплескиваются фонтанчики крови в тех местах, где осколки вонзаются и тут же сливаются со мной
Как и я сама.
я прыгаю на него, усиленная самой тьмой, впиваюсь пальцами в его спину, обхватываю ногами и прикусываю его губу до крови
он хрипит, потому что моя Тьма в его крови сливается сейчас со мной, обретает мою волю и силу и мгновенно растопыривается острыми шипами, пронзающими его тело
он обнимает меня, и его когти входят в мое тело, пригвождая нас друг к другу намертво
«Как и ты сама».
Это звучит у меня в голове.
Снова звучит у меня в голове, как тогда, когда мы были единым существом.
Черный огонь глаз слишком близко. Тьма изливается из моих зрачков, но в Люции ее все равно больше. Почти так же много, как меня в нем. А его во мне.
Его во мне слишком мало.
Когти, Тьма, кровь, зубы, клыки, пальцы, языки.
Платье давно задралось, давно распалось на лоскуты.
Черная одежда Люция держится на нем только чудом.
он насаживает меня на свой член, пригвождая спиной к стене бара
несколько резких, яростных движений, до боли, до пронзающей ненависти между нами
до пронзающей, проникающей в самое сердце острой мыслитак больше не будет
вот так больше не будет, когда мы станем одним существом
никогда
Он трахает меня, яростно впившись зубами в губы, вбивая в стену, так что я бьюсь об нее головой, но мне все равно. Мы максимально близко, мы станем еще ближе однажды.
И нетмне не нужен больше никто. Потому что только сейчас, когда во мне все, что он может в меня воткнуть, когда в нем все, что могу воткнуть я, когда густая нефтяная тьма, пузырясь, переливается из меня в него и из него в меня, я чувствую себя полной. Почти полной. Еще один маленький кусочек, еще мгновение, еще осколок, который доведет нас до совершенного слияниявот тогда я буду абсолютно счастлива.
А покаэто просто оргазм.
Охренительный, сносящий все преграды, болезненно-острый, до темноты перед глазами.
Но всего лишь оргазм.
После которого в тело приходит боль.
От порезов, от когтей, клыков, ударов, стесанной кожи на спине.
Но больше всего от того, что нам приходится отделиться друг от друга.
К черту все коварные речи Демона. Я знаю, чего я хочунайти, наконец, недостающую часть и больше никогда не разделяться с Люцием.