Я почувствовала, как из моих глаз ушла тьма. Физически.
Как отхлынул океан. Она спряталась внутри меня, втянув щупальца.
Я снова казалась нормальной, разве что очень уж истерзанной и избитой. На Люции все заживало как на вампире, а вот у меня были проблемы. Утомленная Тьма снова сказала, чтобы от нее отвязались и справлялись сами.
Поэтому Люций усадил меня на стол, подстелив остатки роскошного шелкового платья, а сам, стоя между моих раздвинутых ног, буквально зализывал мои раны. Его горячмй, шершавый как у кота язык, едва касался кровящего разреза, слизывая кровь, но этого хватало, чтобы он стягивался, превращаясь в розовую полоску. Несколько глубоких ран он испачкал своей кровью, прикусив губу клыками. Выпендривался. Форсил. Мог бы просто дать мне напиться из запястья. Но лизаться ему нравилось намного больше.
Длинный острый язык скользил по груди, дотрагиваясь до самой вершинки соска коротким точечным уколом, а потом обводил его по кругу. Острые клыки царапали кожу, заставляя ареолы съеживаться.
Ты уже пятый раз это место лижешь, заметила я. Такая страшная рана?
Короткий яростный взгляди Люций переместился ниже, на живот, где была действительно одна из очень неприятных ран от когтей, все еще продолжавшая кровить.
Холодные пальцы сжали мою талию, зато обжигающие губы накрыли рану, на секунду или две взвинтив неприятное ноющее ощущение до острой боли. Я вскрикнула, попытавшись отстраниться, но кто бы мне дал.
Уже в следующее мгновение боль совсем прошла, а Люций проолжил вырисовывать языком язоры по коже как ни в чем ни бывало.
Ниже, еще ниже.
Он опустился на колени.
Беловолосая голова между моих раздвинутых ног, острые когти впиваются в бедра.
Оказывается, я была ужасно, страшно, смертельно просто ранена прямо внутри.
Не знаю, что уж он там делал, но я познала весь фейерверк вкусовприятно, больно, щекотно, сладко, щемяще, остро, горячо, выворачивает, холод, мокро, давящая тяжесть. Когда меня подкинуло от ошпаривающе горячей волны, Люций выпрямился и легко вошел, впечатавшись в меня всем телом. Намотал мои волосы на руку и скользнул языком в рот, ритмично вбиваясь и там, и тут.
Видимо, решил, что мне необходимы радикальные меры.
Это было нежно. Для нас.
Для насэто было очень нежно и горячо, хотя я все равно располосовала ногтями его спину. А он испачкал меня кровью, потому что его не до конца затянувшиеся раны открылись в самый острый момент.
Прижав меня к себе, Люций содрогнулся в последний раз, выдохнув мне на ухо что-то на незнакомом языке и тут же расслабился. Отклонился, провел пальцами по моим волосам и предложил:
Пойдем поохотимся? Пиздец ты меня вымотала.
Я?!
Ты видишь тут еще кого-то?
Он подхватил меня, помогая слезть со стола. От наряда остались только туфли, которые валялись под столом. У Люция не осталось ничего. Самое время идти на охоту.
Давно такого не было. Чтобы вместе. Чтобы красиво. Не просто поймать кого попало и быстро выпить, чтобы насытиться, а вот так
Когда Люций небрежным жестом разбивает витрину магазина, завидев там темно-красный шелковый плащ с капюшономдля меня.
Я кутаюсь в него и кажусь себе то ли Маргаритой перед балом, то ли Годивой перед поездкойголая, на каблуках и в плаще.
У него вспыхивают глаза при виде меня. И следующий плащ он находит для себя. В витрине магазина маскарадных костюмовчерный и с высоким воротником. Классический вампир из викторианских историй. Изысканно стройный, бледный, в черномголый и матерится как пиздец.
Кто их знает там, викторианских вампиров. Может, до нас не все дошло.
Но Люций не планировал снижать планку. Полюбовавшись на себя в витрину, он разбил следующую и достал черные джинсы. Вот такв джинсах, плаще и босикомон себе показался достаточно изысканно одетым для охоты.
Я бы хотела возразить и потребовать себе хоть что-нибудь, но его поцелуй заставил меня обо всем забыть. Мы целовались, стоя посреди тихого ночного города, который еще не знал, что сегодня его ждут развлечения.
Хватит ответственности. Заебали.
Люций откинул голову и посмотрел в темное небо. В маленьком парке посреди города не было фонарей, и звезды были невероятно яркими.
В смысле? не поняла я.
Пошло все нахуй. Если мир узнает, как уничтожать вампиров, туда им и дорога.
Длинные бледные пальцы прошлись по моей шее, вызывая дрожь. Мне хотелось прижаться к нему, но еще больше хотелось спрятаться от этого ночного создания, глаза которого горели голодом.
А ты?
И я? Но это я не стала спрашивать.
А я придумаю, как спастись. У меня есть ты. И раньше, чем я успела растаять как мороженое от этого неожиданного признания, он прибавил:И твоя тьма.
Впрочем, это наша тьма.
И поэтому сегодня мы развлекаемся. Наше танго кровавых извращенцев, наша темная связь и жестокие игры.
Я сворачиваю в переулок у бара и ловлю взгляд подвыпившего парня. Ему неинтересно. Пока я не позволяю ему увидеть проблеск голого тела из-под плаща. Мозг выключается, кровь отливает в другие регионы и он просто следует за мной, надеясь вот-вот поймать. Я веду его в лабиринты городского сада, во тьму. И там бросаю у неработающего фонтана в свете полной луны.
И там перед ним вырастает Люцийчасть тьмы, часть лунного света, льющегося серебряным молоком с небес. Последнее, что видит бедняжкакак я танцую в чаше фонтана.
Ладно, не последнее.
Люций не любит допивать до конца.
Поэтому ему надо еще. Мы идем по улице, где расположены самые бедные дома города. Цок-цок-цокмои туфли. Неслышное скольжение моего вампира.
Тягучая сонная магия, приправленная толикой сексаЛюций шепчет: «Выходи», глядя на освещенное тусклым ночником окно спальни на втором этаже и нанизывая меня на свои длинные пальцы. Зов насыщается таким ярким желанием, что девушка в пижаме с медвежатами выскакивает к нам, стаскивая с себя пижамную курточку на ходу. Ее маленькая грудь с дерзкими темными сосками расцвечивается двумя скрещенными порезами от когтей, и Люций пьет, стоя на коленях и ловя капли, стекающие по этим соскам.
Я слизываю их с губ Люция.
Девушка стонет, закусывая губу, и я-то знаю, какой зуд и жар сейчас у нее внутри.
Ты оставишь ее так? спрашиваю, с жалостью глядя, как она стискивает бедра и сама сжимает свои соски.
Хочешь, чтобы я ее трахнул? холодно интересуется Люций. Хочешь трахнуть ее сама? Позвать Демона?
Не знаю
Никакой вариант мне не нравится. Даже Демон. Я сейчас даже думать не хочу, почему мысль о том, что он поможет этой малышке почти так же неприятна, как мысль о том, что с ней закончит Люций. Может быть, я просто беспокоюсь за его психику. Хватит с него девственниц с проблемами.
И мы берем ее с собой, потому что Люций слышит, что в доме неподалеку на заднем дворе у бассейна проходит свингерская вечеринка.
Мы втроем присоединяемся к ней.
Дом респектабельный и все присутствующие наверняка получили личные приглашения. Поэтому они не понимают, откуда взялись незнакомые им люди.
Кто этот мужчина с шелковой россыпью белых волос, которого сразу облепляют все женщины, стоит ему опуститься в подсвеченную голубым воду бассейна. Конечно, он выглядит совсем не так, как другие. Большинству за пятьдесят и они больше смотрят и трогают, чем вставляют.
Опять Эдвин заказал мальчика по вызову? недовольный голос.
Но потом их перестает интересовать, кто этот мужик, которого лапают их такие же пятидесятилетние жены, потому что прихожу я.
Тьма делает меня иной. Вампиры умеют это интуитивно, а я прошу Тьму сделать меня настоящей королевой ночи, и по разом загоревшимся взглядам понимаю, что она послушалась.
Мы встречаемся с Люцием взглядами с разных сторон светящегося в темноте бассейнамои светлые глазаего темные, пока женщины отталкивают друг друга и дерутся за право взять в рот его член, а мужчины оставляют горящие огнем следы поцелуев на моей коже.
А потом никто не понимает, почему голубая вода бассейна вдруг становится алой.
Некому понимать.
Мы сплетаемся в подсвеченном фонариками алом мраке. Люций наконец полностью сыт, его кожа сияет, а белые волосы рассыпаются по плечам лунным серебром. Он делится со мной своей вампирской кровью и сиять начинаю я.
Тьма держит нас дымными ладонями в алой воде, позволяя сплетаться немыслимым образом и продолжать парить в облаках крови двух десятков человек.
Ой говорю я. Ты случайно выпил нашу девочку тоже.
Надеюсь, ее кто-нибудь выебал перед этим, а то и правда неловко.
Судя по тому, что она уже без штанов
Мне не нужно быть вампиром, чтобы получать удовольствие от этого чудовищного пира. Мне хватает быть его второй половиной.
Люцию не нужно жрать других ради удовольствия. Для этого у него есть я. Он пьет мою кровь, щедро сдобренную тьмой, и только тогда жажда, терзающая его всю вампирскую жизнь, отступает ненадолго.
Его ярость стихает, не подпитываемая вечным неутолимым голодом. Кажется, он растерян. Когда много тысяч лет ты живешь безумным и страшным, трудно принять, что это просто гипогликемия по-вампирски.
Значит, мы уедем отсюда? шепчу я ему. Не будем больше искать?
Нет. Как хочешь. Куда хочешь.
Покладистый нежный Люцийпочти страшно. Но я верю, что он справится.
Я хочу нашу недостающую часть. Хочу быть с тобой навсегда.
Его поцелуй жесток и болезненнен, но я привыкла и полюбила его таким.
В свете отражающейся от крови воды бледное красивое лицо выглядит призрачным.
4.4 Слишком много плохих вещей
Возвращались мы домой как довольные, измазанные кровью, сытые твари.
И ничто и никто вокруг нас не могли нам повредить.
Ничто не могло разрушить наше счастье.
Так нам казалось.
Впереди была вечность и интересная задача.
Можно было решать ее спокойно и медленноили быстро и ярко. Можно было объявить войну всем вампирам в мире. Можно обойти весь свет в поисках нашей недостающей части.
Все нам было доступно и все легко.
Если Люций выйдет на тропу войны, вряд ли против него устоят даже московские прайды.
Хотя я не знала, есть ли где-то вампиры сильнее. Но я верила в него. В нас.
За последние месяцы это был самый лучший день.
Поэтому так жутко и дико было войти в дом, где мы жили и где оставался Демон и почувствовать запах смерти.
Я учуяла его даже раньше, чем увидела разгромленную гостиную. И кухню. И разломанную в щепки лестницу на второй этаж. И пятна черной крови повсюду. Крови, пахнущей смертью.
Тьма внутри меня встрепенулась и рванула наружу. Соскучилась по Демону?
По
Я не могла это осознать.
Пока.
По мертвому Демону?
Ноги ослабели, но я не смела прислониться к стене, покрытой этой черной кровью.
Почему я решила, что он мертв?
Что-то внутри подсказало.
К счастью, оно было неправо.
Люций длинно витиевато выругался.
Поразмыслил и выругался еще раз, уже проще и грязнее.
Он смотрел на потолок, и я перевела взгляд туда же. И замерла, пытаясь заставить мозг уместить то, что увидели глаза хоть в какую-то ячейку осознания.
Распластанное тело Демона, исковерканное, словно ему тщательно ломали все кости и потом заставляли срастаться в неправильном положении, цеплялось отросшими черными когтями за крюк, на котором когда-то висела люстра. Сейчас она лежала грудой радужных осколков на полу.
Демон был жив. Тонкая струйка крови стекала по подбородку и капала на пол, биение пульса тьмы еще слышалось в его дыхании. Вампира нелегко убить.
В сущности, даже превратить в такое вампира нелегко.
Он должен был восстановиться, если уж остался жив.
Но он вел себя странно.
Спускайся.
Тихий голос Люция был страшен и властен.
Я бы подчинилась ему, даже если бы была мертва. Потому что обладатель такого голоса может сделать с тобой что угодно.
Существо, бывшее когда-то Демоном, повернуло головутемные волосы упали на глаза, но те все равно сияли темнотой. Зарычало. Встряхнулось целиком как большая собака. И поползло по стене вниз.
Я прикрыла ладонью рот, чтобы напомнить себе, что кричать бесполезно. Никто не спасет и никого страшнее нас тут нет.
Но Демон казался мне сейчас страшнее даже Люция.
Что с ним?.. пепотом спросила я. Что Люц.
Мой вампир повернулся, сверкнув глазами:
Ты не слишком часто балуешь меня, называя по имени. Я пиздец сейчас ревную. Может, мне его грохнуть?
Иди ты прошипела я. Что с ним?!
Он сошел с ума.
Демон почуял, что внимание Люция сместилось с него и тихо, страшно зарычал. Я успела только повернуться и еще подумать, как же это диковместо порочного наглого гибкого темного вампира перед нами извивается какая-то хренова чупакабра! Как стильный сексуально озабоченный красавчик Демон превратился в это?!
Он прыгнул.
Черт знает, почему он выбрал мишенью Люция. Я бы тоже выбрала, если бы стала зверем, но у меня были все причины ненавидеть егокак и любить. У Демона, видимо, тоже накопились претензии.
Мгновенно выпустив когти, Люций отбросил его в сторону. Изломанное тело ударилось о стену, но тут же перегруппировалось, рванулось, изогнувшись так, как не могло бы никогда, будь у него целы все кости и вырвало из собственного бока клок мяса.
Черная кровь снова брызнула на стены.
Интонация, с который Люций прошипел что-то на незнакомом языке не оставляла сомнений, что это было не заклинание.
Я бы тоже хотела выучить это наречие. Злобно звучит, лучше русского мата.
Когда Демон вновь развернулся к нам, Люций мгновенно сдернул остатки штор с окна и, двигаясь с невероятной скоростью, спеленал его с ног до головы. Но путы мгновенно затрещали, с трудом удерживая измененную плоть.
Что происходит? Что ты делаешь? спросила я. Кой толк связывать это создание, если это удерживает его едва-едва?
Люций стоял, вытянув ладонь в сторону Демона. Зубы его были стиснуты, в позе такое напряжение, словно этой ладонью он удерживает расколотый земной шар.
Дай. Дай мне тьму, проговорил он, едва разжимая челюсти, чтобы протолкнуть слова сквозь зубы.
Как?
Я не стала спрашивать, подошла, обняла со спины и положила ладони на плечи.
Тьма внутри встрепенулась и опалила огнем кожу. Надеюсь, это помогает.
Разденься.
Это необходимо?
Нет, но мне будет приятно.
Я прошипела что-то про озабоченных вампиров, быстро сдергивая с себя халат, в который облачилась после нашей вечеринки у бассейна. Люций никогда ничего не говорил зря, даже есди сообщал это в такой форме, за которую его хотелось убить. Я уже поняла, что дешевле будет подчиниться любым его извращенным приказам. Если только на самом деле хочешь результата. Рисковать Демоном, чтобы проверить, влияет ли мой обнаженный вид на эффективность магии, я не собиралась.
Мягко ткнулась грудью в спину своему вампиру.
Он положил пальцы на мое запястье. Сжал.
Ударило тьмой изнутри, ударило тьмой из Люция, и Демон выгнулся, ломаясь в новых неожиданных местах и выкашливая облако мрака.
Я чувствую их. Они уже близко, я не могу терпеть. Пожалуйста.
Его голос был лишен оттенков эмоций, но это был его голос. Красивый и спокойный. Увы, его тело больше не было таким.
Он заплакал как маленький, сворачиваясь клубком.
Он сошел с ума, потому что чувствует свою половину. Она близко, плечи Люция были по-прежнему напряжены, между ним и Демоном висело темное марево, сотканное из моейнашей! Тьмы и его магии.
Ты же не сходил с ума, когда искал меня?
Сходил. Ты думаешь, я от большого, блять, здоровья на тебя накинулся у метро? огрызнулся ЛюцийЯ был агрессивным и злым. Психованным, ебанутым больше обычного. А Демон недавно чуть не умер. И тут он почуял, что может стать цельным. Его просто нахуй сдвинуло по фазе.
Что делать? я провела кончиками пальцев по острым лопаткам, почти рвущим белоснежную кожу. Люций шевельнул ими, но ничего не сказал.
«Больше обычного», надо же.
Я все гадала, почему он напал.
Ждать. Искать. Если его половина близко, они почувствуют друг друга.
Думаешь, его половина его ищет?
Да. Надеюсь, что да.
В его «надеюсь» было больше любви, чем в любых признаниях.
Остаток ночи мы провели, сидя посреди разгромленной гостиной. Люцийглядя в глаза измененному Демону. Яобнимая Люция и прижимаясь к нему, чтобы нас связывала тьма. Я боялась отпустить его и нарушить хрупкий баланс.
С первыми лучами рассвета плачущий Демон притих. Плечи под моими руками слегка расслабились, а холодный ехидный голос поинтересовался: