Усерреф сердито мерил шагами комнату.
От твоих планов побега рехнуться можно! Один глупее другого! Сначала подкупила водоноса. Потом спряталась в пустом кувшине для оливок. Это еще куда ни шло, но к днищу колесницы прицепиться!..
Пирра яростно набросилась на очередную вышитую ласточку. Когда Усерреф перечислял вслух ее «подвиги», все они и впрямь звучали как детские игры. А ведь он даже не упоминал о том, как Пирра училась выживать в дикой природе. Целыми днями крутилась в поварне и наблюдала, как рабы потрошили рыбу. Кряхтя, поднимала массивную алебастровую лампутак Пирра укрепляла мускулы. Разбрасывала по полу раковины и топталась по ним босиком, чтобы ноги огрубели. Даже подкупила стражника, чтобы научил обращаться с лошадьми.
А толку никакого.
Единственное, чего Пирре удалось добиться, сорвать помолвку с македонским вождем, которого мать прочила ей в женихи. К встрече с его посланником Пирра подготовилась основательно. Вывалялась в ослином навозе, подкрасила шрам на щеке хной, а как притворялась безумнойодна дикая улыбка чего стоила! В наказание мать всю зиму запрещала топить в покоях Пирры. Но это пустяки: гораздо хуже то, что из-за нее Усерреф получил двадцать плетей.
Неужели так трудно смириться со своей судьбой? вскричал Усерреф. Довольствоваться тем, что имеешь?
Пирра огляделась по сторонами, как всегда, грудь сжалась так, что стало нечем дышать. Потолочные балки из кедра давят тяжким грузом, стены без окон напирают со всех сторон. От пола из зеленого камня веет могильным холодом, а массивные колонны, обрамляющие дверь, напоминают суровых тюремщиков.
Здесь нет ничего настоящего, пробормотала Пирра.
Усерреф в отчаянии всплеснул руками:
Ну и как тебя понимать?
У меня в волосах золотая лилия, но это ведь не живой цветок. Осьминог на кувшине вылеплен из глины. Дельфины на стене нарисованные. Художник понятия не имеет, как они выглядят. Носы совсем не похожи. Не дельфины, а утки! Наверное, ни разу живого дельфина не встречал. И не
Пирра осеклась и продолжила про себяни разу не гладил дельфиний бок, не держался за плавник и не летел по Морю, пока Гилас ждет на мелководье
Стоило подумать о Гиласе, и стало еще тяжелее. Прошлым летом Пирра на несколько дней сбежала. Тогда и познакомилась с Гиласом. Не сказать чтобы Гилас и Пирра хорошо ладилиссорились, конечно, частенько. Но Гилас все равно ее друг. Пирра и голодала, и страху натерпелась, зато наслаждалась свободой.
Опять своего дикаря вспоминаешь? укоризненно покачал головой Усерреф.
У него имя есть, проворчала Пирра.
Угораздило связаться с козопасом!
Усеррефа передернуло. Как и все египтяне, он считает коз нечистыми.
А львиный коготь, который я тебе принес? Признайсядля него хранишь?
Гилас подарил мне соколиное перо. Будет честно, если взамен я отдам ему коготь.
Ты с этим парнем больше не встретишься.
Откуда ты знаешь?
Между прочим, коготь я добыл для тебя, чтобы с тобой ничего не случилось!
А может, я хочу, чтобы со мной что-нибудь случилось! не выдержала Пирра.
Ладно! В следующий раз с крыши свалишьсяловить не стану! Ломай ноги, мне плевать!
Пирра отвернулась к стене и прижала к груди подушку.
Повисло напряженное молчание.
Усерреф уселся на пол возле курильницы для благовоний, скрестил ноги, натянул юбку на колени. Нахмурившись, расправил складки на ткани. Проверил, ровно ли висит амулет в форме всевидящего ока, провел ладонью по гладковыбритой коричневой голове. Пальцы Усеррефа подрагивают. Он всегда переживает, если вдруг не сдержится и выйдет из себя. Говорит, злоба нарушает маатсвященный миропорядок, установленный египетскими звероголовыми божествами.
Пирра сунула руку под подушку и нащупала деревянную фигурку кошки. Усерреф вырезал, когда Пирре было восемь лет. Кошка желтая с черными пятнышками. Усерреф сказал, называется «леопард». На животе у игрушки приделан ремешок. Потянешьлеопард открывает и закрывает пасть. Пирра давно выросла из игрушек, но к этой у нее особое отношение. Три лета назад мать приказала убрать из покоев дочери все игрушки, но Пирра спрятала леопарда в углублении в полу под сундуком для одежды.
Покорись матери. Такая уж твоя судьба, тихо произнес Усерреф. Самой же проще будет.
Покориться? Как ты? Помнишь, ты сказал, что вдали от Египта живешь только наполовину?
Усерреф вздохнул:
Лучше жить наполовину, чем не жить вовсе. Сама понимаешьво второй раз мать тебя не простит.
Красивое лицо Усеррефа сурово. Пальцы поглаживают курильницу. По опочивальне Пирры распространяется аромат особой смеси: ириса, смолы терпентинного дерева и змеиной кожи. Усерреф говорит, эти запахи помогают сбросить груз печалей: так же змея сбрасывает старую кожу.
На глаза навернулись слезы. Усерреф для Пирры не просто раб, а старший брат. И все же они такие разные, что никогда до конца не поймут друг друга. Он так сильно скучает по Египту, что в знак скорби каждое утро бреет голову. Главный страх Усеррефаумереть на чужбине, потому что тогда он не встретится с родителями и братом в загробном мире. Но несмотря на все это, Усерреф ни разу не пытался сбежать. Судьба Усеррефажить в рабстве на Кефтиу. Так пожелали его боги, а идти против их воли нельзя.
Скоро запах благовоний заполнил всю комнату. У Пирры даже голова закружилась.
Усерреф встретился с ней взглядом и улыбнулся.
В Арзаву поплывем вместе, ободряюще произнес он. Я буду рядом. Всегда о тебе заботился и сейчас не брошу.
Усерреф сжал в кулаке амулетвсевидящее око. Значит, он не просто обещает, а клянется.
Знаю, кивнула Пирра.
Не могла же она сказать, что тоже дала клятву: ноги ее не будет в Арзаве. Пирра сделает все, что в ее силах, решится на любой отчаянный шаг, но найдет способ сбежать.
Глава 6
Пирра проснулась раноеще не рассвело. Тускло светящаяся лампа чадит у кровати, распространяя аромат жасмина. По чердаку бегают мыши. Вдалеке постукивают грузила ткацких станков.
Свернувшись калачиком, Пирра зажала в кулаке мешочек из кожи ящерицы. Внутри соколиное перо и львиный коготь. Узнать бы, как поживает Гилас. Друг сейчас далекона севере, за Морем. Наверное, отыскал сестренку. А если нет что ж, зато он свободен.
Госпожа
Служанка по имени Силея отодвинула дверную занавеску и заглянула в покои.
Я сплю, пробормотала Пирра. Уйди.
И не подумаю!
Силея бесцеремонно ворвалась в комнату со стопкой одежды в руках.
Вставай, госпожа! Нужно привести тебя в порядок. На пиру ты должна выглядеть безупречно!
Пирра устремила на старшую рабыню взгляд, исполненный неприязни. Силея повинуется только Верховной жрице и не брезгует шпионить для своей хозяйки. Еще одна девушка принесла на подносе завтрак: пирожки с грецкими орехами и ячменный отвар. Рядом лежит шарик ладана. Его жуют после еды, чтобы почистить зубы. Третья девушка расчесала темные волосы Пирры и уложила кольцами. Силея тем временем одевала Пирру, причем делала это без всякой осторожности, почти грубо. Сорочка из тонкой красновато-желтой шерсти, синяя верхняя юбка с разрезом, расшитая узором из летучих рыб, узкий алый кафтан, пояс из позолоченной кожи ягненка, украшенный бахромой. На ступнях со вчерашнего дня сохранились узоры из хны. Силея только подкрасила точки на ладонях и лбуПирра вечно их стирает.
Силея орудовала палочкой из слоновой кости, утыканной острыми зубчиками. Пирра невольно подумала: интересно, рабыня донесла Верховной жрице о неудавшемся побеге своей подопечной? Наверное, скрывает. Иначе сама же окажется виноватой. Как бы там ни было, настроение у Силеи отвратительное.
Тут Пирре пришла в голову идея. Выхватив у Силеи палочку, нанесла хну на шрам. Так-то лучше. В бронзовом зеркале отразился ярко-красный полумесяц на щеке. Теперь старый шрам выглядит как свежая открытая рана.
Полное лицо Силеи перекосилось от возмущения.
Великая будет очень недовольна.
То, что надо, сухо парировала Пирра. И не делай вид, будто расстроена. Ты ведь обожаешь, когда мне попадает.
Эх, госпожа! укоризненно покачала головой Силея.
Эх, Силея! передразнила служанку Пирра.
Идет седьмой день празднеств в честь улова меч-рыбы, а значит, Яссассара будет проводить ритуалы на Главном дворе. Пирра велела рабыням выходить без нее. Сказала, подойдет позже с Усеррефом. Силея осталась недовольна, но Пирра так на нее посмотрела, что даже эта нахальная особа не решилась возражать.
Вскоре после ухода рабынь в дверях показался Усерреф. Скрестил руки на груди и окинул Пирру подозрительным взглядом.
Только сегодня без диких выходок, договорились?
Будь спокоен, ответила Пирра.
Но мысли мечутся в голове, будто птицы в силке. До отплытия в Арзаву всего два дняи ни одной дельной идеи.
Вместо того чтобы пройти на Главный двор, Пирра свернула в сторону Двора ласточек. Там собираются простолюдины.
Зачем тебя сюда понесло? проворчал Усерреф.
Не знаю.
На самом деле Пирра просто не хочет попадаться матери на глаза. Рассказала Силея о попытке побега или нет, Яссассара уже в курсе дела. От внимания Верховной жрицы не ускользает ничего.
Утреннее жертвоприношение уже состоялось, и Двор ласточек заполнил гул голосов. Крестьяне продают и обменивают свои товары, обращаются за советом к дешевым провидцам. Пахнет потом, кунжутным маслом, пылью, медом, кровью.
Женщина предлагает прохожим утолить жажду из бурдюка с вином. Сгибом локтя она прижимает к себе глиняные стаканы грубой работы, вставленные один в другой. Рыбак жарит осьминога над костром из оливковых косточек и одновременно косится на ведро с уловом, где шевелятся остальные осьминогиих черед еще не пришел. Старик отгоняет от глиняных фигурок быков стайку детей, с раскрытыми ртами глазеющих на его товар.
Это вам не игрушки, а подношения для богов! рявкнул торговец. Сначала заплатите, потом трогайте! Принимаю только миндаль и сыр.
Девочки-крестьянки остановились поболтать. Все три в честь праздника разодеты в лучшие наряды. При виде Пирры подружки смущенно затеребили бусы из раскрашенных ракушек и с завистью уставились на дочь Верховной жрицы. Еще бы: шею обхватывает золотое ожерелье, над ушами зеленые лилии из яшмы. Знали бы эти девчонки, как Пирра им завидует! Наверное, удивились бы. Они могут выйти за ворота, когда захотят, и даже не задумываются, какое это счастье.
Вдруг Пирра ощутила на себе чей-то взгляд.
В углу площади под кособоким тростниковым навесом, скрестив ноги, сидела женщина. Она не сводила глаз с Пирры. Девочка вздрогнула: она узнала белую прядь в волосах незнакомки. Точь-в-точь сорочьи перья!
Пирру будто притягивала невидимая сила. Девочка направилась к тростниковому навесу. Усерреф укоризненно поцокал языком, но нехотя побрел следом.
Вблизи женщина ничем не отличается от обыкновенных странствующих провидиц. Кожа потемнела на Солнце, приобретя тот же коричневый оттенок, что и туника. Подошвы сандалий сморщились по краям, как копыта у неухоженного осла. На плетеной циновке разложены жухлые пучки трав, но покупателей на этот незавидный товар не находится. Впрочем, женщину отсутствие спроса не смущает. Ее лицо пересекают полоски тени и света. Трудно сказать, молода незнакомка или стара. На предплечьях мелкие круглые шрамывидимо, ожоги.
Женщина уставилась на отметину на щеке Пирры.
Откуда? без всяких церемоний спросила она.
Как ты смеешь! возмутился Усерреф. Перед тобой дочь
Ничего страшного, перебила раба Пирра. Обратилась к женщине: Как тебя зовут?
Хекаби, ответила та на кефтийском.
Такого выговора Пирра раньше не слышала.
Откуда у тебя шрам? повторила вопрос провидица.
Пирра помолчала в нерешительности.
Прошлым летом обожгла щеку. Нарочно, чтобы мать не выдала за сына ликонианского вождя.
Как обожгла?
Не важно.
Нет, госпожа, огоньэто очень важно. Надо только понять, что он говорит.
Пирре стало не по себе. Впрочем, рыночные гадалкибольшие мастерицы напускать туману: говорят загадками, чтобы любая фраза звучала, будто мудрое откровение. Просто незнакомка заговаривает зубы ловчее, чем другие, вот и все.
Пирра повелительным тоном спросила женщину, откуда она родом.
С Белых гор, ответила та.
Что ж, с выговором теперь все понятно. А вот с поведениемнет. Белые горы далеко, на противоположном берегу Кефтиу. Людей там живет мало. Горцы, которым посчастливилось увидеть Дом Богини, робко озираются вокруг с восторженным благоговением. Но эта женщина не выказывает ни восторга, ни робости.
Что привело тебя в наши края? спросила Пирра.
Гощу у родственника.
Кто твой родственник?
Печатник.
Пирра оживилась, но постаралась не подавать вида. Печатная мастерская встроена в западную стену. Пирра давно ее приметила. Вот он, ход на волю! Но печатники, как известно, народ замкнутый. Пирре так и не удалось завоевать их доверие. Возможно, эта женщина ей поможет.
И чего же богатая юная госпожа хочет от Хекаби? спросила женщина. Погадать тебе по дыму? Прочесть волю духов по вещему камню?
Ничего мне от тебя не надо, буркнула Пирра.
А по-моему, надо. Вчера я видела тебя на крыше.
Карие глаза Хекаби сверкали так ярко, что Пирра невольно отвела взгляд.
Хорошо, спрошу у вещего камня, кивнула провидица, хотя Пирра ничего ей не ответила.
Усерреф дотронулся до плеча девочки.
Пойдем отсюда, сказал он на акийском, чтобы Хекаби не поняла. Великой не понравится, что ее дочь разговаривает с простой гадалкой
Вот и отлично, бросила Пирра.
Возле них успели собраться зрители. Крестьяне нетерпеливо переминались с ноги на ногу. Хекаби поставила перед собой круглое неглубокое блюдо из гладко отполированного черного камня. Пирра удивилась. Да это же обсидиан! На Кефтиу этот материал очень редок. Откуда у странствующей провидицы такая ценная вещь?
Сначала Хекаби наполнила блюдо водой из засаленного бурдюка. Потом взяла мешочек из козьей шкуры и достала ярко-желтый шарик размером с орех. Раскрошила в порошок и натерла ладони.
Львиный камень, тихо произнесла Хекаби.
«Сера», подумала Пирра.
Как-то раз она видела такие шарики у жреца в мешочке со снадобьями. Сера отгоняет и злых духов, и блох.
Раскачиваясь и что-то напевая себе под нос, женщина выудила из мешочка три бугристых серых камешка и бросила в воду. Но камешки не пошли ко дну, а остались плавать на поверхности.
Крестьяне заахали и заохали:
Глядите, у нее даже камни плавают! Вот это дар!
Пирра и бровью не повела. Ее простенькими фокусами не удивишь.
Хекаби выудила из мешка круглый плоский кусок белого мрамора с отверстием посередине.
Мой вещий камень, с хитрой улыбкой объявила провидица. Мне его дали духи.
Поднеся мрамор к глазу, Хекаби поглядела через отверстие на плававшие камешки.
Сейчас они откроют волю духов, пробормотала Хекаби.
Пирра, снова вмешался Усерреф. Тебе нельзя
Нет, можно, огрызнулась девочка.
Потом повернулась к крестьянам:
А ну-ка разойдитесь! Мне нужно поговорить с провидицей наедине. Ты тоже отойди, Усерреф. И не вздумай подслушивать!
Крестьяне недовольно заворчали, но подчинились. Только Усерреф не двинулся с места.
Усерреф, я приказываю.
Взгляды хозяйки и раба скрестились. Египтянин развел руками, покачал головой, вздохнул и отошел в сторону.
Убедившись, что все отошли достаточно далеко, провидица снова посмотрела через отверстие на плавучие камешки.
Трое соберутся вместе, пробормотала Хекаби. Да, трое. Вот что говорит вещий камень.
Ктотрое? холодно поинтересовалась Пирра. Когда? Где?
Этого духи не говорят.
Пирра опустилась на колени и подалась вперед. От волос женщины пахло пылью и придорожным тимьяном. Пирра прошептала Хекаби на ухо:
Помоги мне бежать. В награду получишь столько золота, что на всю жизнь хватит.
Женщина поглядела Пирре в глаза и покачала головой.
Пирра нервно облизнула губы.
Тогда помоги просто так. Больше мне обратиться не к кому.
Хекаби снова покачала головой.
Тебе даже делать ничего не придется! взмолилась Пирра. Ты же родственница печатника! Ему тоже дам золота. Он меня пустит в мастерскую, а оттуда спущусь по стене