Папа выглядел уставшим, глазав красных прожилках. Улыбнувшись, он развел руки, чтобы обнять меня.
Стоило мне уткнуться в его измятый клетчатый пиджак, как меня окутал знакомый запах. Папа так редко бывал дома. И хотя я не скучала по нему постоянно, но стоило ему вернуться, я поняла, как сильно нам его не хватало.
Что ты тут делаешь? спросила я.
Он криво усмехнулся.
Я думал, это мой дом.
Ну конечно, мама ласково шлепнула его по груди и бросила на меня укоризненный взгляд. Просто обычно мы знаем, когда ты приезжаешь, и ты не устраиваешь такой тарарам.
Не мог найти свой ключ, а ночевать на улице не хотелось.
Почему ты не позвонил? Мама покачала головой. Я бы забрала тебя в Эдинбурге.
Кажется, я немного запутался. Уезжал второпях и совершенно забыл вас предупредить.
Это объяснение тянуло на преуменьшение года. Должно быть, папа совсем оторвался от реальности. Его обычно аккуратно причесанные волосы торчали в разные стороны, рубашка была застегнута неправильно. Узкие очки сидели криво, да и вид у него был совершенно измученный. Будто он не ел несколько дней.
Сколько ты уже в дороге? обеспокоенно спросила мама.
Довольно долго. Какой у нас сегодня день?
Четверг. Мы нетерпеливо смотрели на него.
Папа почесал затылок.
Я вылетал в понедельник вечером, но в последний момент связь испортилась. Он покачнулся.
Ну-ка присядь, распорядилась мама, и мы отвели папу на кухню. Она зажгла лампу, стоящую на подоконнике, и наполнила чайник водой.
Я плюхнулась на стул рядом с ним, чувствуя себя немного сонной и сбитой с толку. Как правило, отец был точен, как швейцарские часы. Мы всегда знали, где он находится, когда собирается приехать домой или когда мы поедем к нему в гости. На кухне висел календарь, где мама отмечала только папино расписание. Мы не видели его несколько месяцев, и вот он сваливается на нас как снег на голову. Здесь что-то не так.
Я взяла папу за руку. Она была холодной как лед.
Что случилось? В Перу началась война или вас прогнали местные жители? спросила я тихо, чтобы мама не услышала мой вопрос. Что-то в этом роде уже происходило раньше. Жизнь археолога бывает опасной. Меня затошнило. Папа обладал мастерским самоконтролем, но что-то выбило его из колеи.
Ничего такого. Папины глаза заблестели от слез. Я ни разу не видела его плачущим, но сейчас он был близок к этому как никогда. Он сделал глубокий вздох и объявил достаточно громко, чтобы мама тоже услышала:
Профессор Галлахер умер.
Папин голос дрожал.
Чайная чашка, которую мама достала из шкафа, упала на пол и разлетелась на мелкие осколки. Должно быть, я ослышалась. Наверное, я все еще сплю, и мне снится сон.
Умер? Мамины глаза широко распахнулись. Это невозможно. Всего пару дней назад он был здесь и пил чай с бабушкой.
Понедельник, произнесла я. Похоже, папу обманули. Сыграли с ним шутку. Неудачную шутку.
Профессор всегда приходил по понедельникам, выпалила я. Моя усталость исчезла. За исключением последних двух недель, а это странно. Он же прекрасно знает, как радуют бабулю его визиты. В этот понедельник было так тепло, что все сидели на веранде. Они с бабушкой ели ореховый торт, профессор хвалил наш капучино. По его словам, у мамы он самый вкусный.
Я повернулась к отцу.
Не мог он умереть. Он был в отличной форме.
Папа провел руками по лицу и стал казаться еще более растрепанным. Он всегда был твердым и сдержанным человеком, и меня пугало, что что-то настолько его ошеломило.
Боюсь, это правда, сказал папа спустя некоторое время, когда молчание стало невыносимым. Кассандра позвонила мне в понедельник вечером. Она была в истерике, и я с трудом смог ее успокоить. Сказал, что она должна связаться с вами, и сразу же отправился в путь.
Мы с мамой закачали головами, Кассандра ничего нам не сообщила. Вообще было странно, что мы ничего не слышали, ведь слухи в Сент-Андрусе распространялись как лесной пожар.
Будто в полусне мама подошла к стулу и опустилась на него.
Не могу в это поверить. Какая предположительная причина смерти? прошептала она, комкая побелевшими пальцами ночнушку. Нужно было позвонить нам. Ты же знаешь Кассандру.
Папин взгляд был полон сожаления.
Я был совершенно сбит с толку. Даже в голову не пришло, да и подумал, что к моему приезду вы уже будете в курсе. Он недоверчиво смотрел на нас. Я вижу, что вы не шутите, но мне определенно звонила Кассандра.
Я переводила взгляд с отца на мать. Кассандра, дочь профессора Галлахера, жила с отцом в старинном особняке на окраине кампуса. Почему она позвонила именно папе в Перу? Я точно знала, что у них не было никаких родственников, но звонить на другой конец земного шара довольно странно. Хотя стоит учесть, что и сама Кассандравесьма странный человек. Волоски у меня на шее встали дыбом, когда я вспомнила последние слова профессора. Он сказал, что в его возрасте уже нельзя быть уверенным, что следующая встреча состоится. Теперь это звучало как пророчество.
Он умер? Бабушка побелела как мел. Она стояла в дверном проеме, придерживая обеими руками халат в цветочек.
Мне так жаль, мамочка. Мама вскочила, бросилась к ней и заключила в объятия. Бабушкины плечи подрагивали. Мне было безумно жаль. В прошлом году умерла ее школьная подруга, а теперьдруг. В горле образовался ком.
Мне налить чай? спросила я, но никто не ответил. Я неуверенно встала, насыпала травяной чай в заварочный чайник и залила его кипятком. Комната наполнилась знакомым запахом мяты.
Родители с бабушкой шептались за столом, будто им было что скрывать от меня. Но как я ни прислушивалась, стараясь поменьше шуметь сахарницей и молочником, уловила лишь отдельные слова.
сердце внезапно обнаружили слишком поздно
Что именно произошло? Я поставила мамины любимые зеленые чашки на стол, давая понять, что я не ребенок, от которого можно отделаться.
По телефону слова Кассандры едва можно было разобрать. Папа взял сахарницу и высыпал в свою чашку гору сахара. Сначала она кричала, потом заплакала. Вообще, несла какую-то чушь. Бормотала, что это ее вина. Если бы только она нашла его раньше. Я пытался объяснить ей, что у профессора было больное сердце. Но Кассандра была слишком расстроена, чтобы прислушаться ко мне. Она никак не могла успокоиться, а потом вдруг повесила трубку.
Думаешь, это сердце? уточнила бабушка. Мне он говорил, что все в порядке. Что совсем недавно прошел осмотр у врача.
Кто может такое точно знать? отозвался папа. Но для его возраста это неудивительно. В конце концов, мне нужно было что-то сказать. Подробности я узнаю, только когда увижусь с Кассандрой.
Не понимаю, почему она не позвонила нам, перебила его мама. Бедняжка уже нескольно дней совсем одна в этом доме. Надо завтра же навестить ее и проверить, как она.
Она сказала кое-что еще. Папа откашлялся и бросил извиняющийся взгляд на бабулю. В конце разговора она немного пришла в себя и заявила, что он передал тебе что-то для меня. Попросила меня немедленно вернуться. Что это вопрос жизни и смерти.
Мы с мамой смотрели на него так, будто папа сошел с ума. Мы промолчали, но мысль, что только из-за этой просьбы он тут же сорвался с места, была пугающей. Ведь Кассандра была, мягко говоря, немного не в себе. Как правило, ее словам не придавали никакого значения.
Бабушка собралась и кивнула.
В понедельник он оставил здесь конверт. Настойчиво просил, чтобы ты ознакомился с бумагами. По ее щеке скатилась слеза, но бабуля встала, вытерев ее. Сейчас принесу.
Едва она вышла из кухни, мама произнесла:
Кассандра всегда была склонна драматизировать. Может, ей просто требовалась помощь с похоронами.
Драматизировать? Кассандра была немного не в себе, хотя вполне безобидна. Она постоянно рассказывала странные истории о призраках и других паранормальных явлениях.
Папа задумчиво покачал головой.
Она была напугана. Я это отчетливо слышал. Он хотел сказать что-то еще, но взглянул на меня и промолчал.
Бабушка вернулась с конвертом в руках и подала папе. Он повертел его, а потом вскрыл ручкой ложки. Вытащив из конверта пачку бумаг, папа пролистал ее. Затем быстро затолкал все обратно в конверт, и на его лице появилась напряженность.
Элиза, тебе стоит вернуться в кровать, сказал папа, не обращая внимания на наши любопытные взгляды.
На самом интересном месте, проворчала я. Что там написано?
Он хочет от меня отделаться? Я же теперь ни за что не засну. Это было нечестно. В конце концов, я уже не ребенок, но время от времени папа легко об этом забывал.
Давай поговорим об этом завтра, когда узнаем подробности. Уже поздно. Тебе нужно высыпаться, не забывай, у тебя скоро экзамены.
Я со вздохом поставила чашку в раковинув последнее время экзамены превратили в аргумент, которому нельзя ничего противопоставить. Перед уходом я чмокнула папу в колючую щеку и вдохнула пряный аромат, знакомый с детства. Я так и не знала, это его личный запах или запах большого мира.
Я рада, что ты приехал, призналась я, и папа крепко обнял меня.
Я не торопясь поднялась по лестнице, прислушиваясь к разговору на кухне.
Ты знаешь, над чем он работал? услышала я бабушкин голос.
Мы давно не поддерживали связь. Спутниковая связь в Перу оставляет желать лучшего, для общения со старым профессором она не подходит.
Даже с лестницы я прекрасно слышала нотки сожаления в его голосе. Папа был многим обязан профессору, но последние годы он практически полностью его игнорировал. Впрочем, как и нас.
Два года, сказала бабушка. Ты не давал о себе знать два года. Это его очень огорчало. И расстраивало. Он надеялся, что ты, по крайней мере, ответишь на его письма.
Мы не пришли к согласию по поводу его новых исследований, заявил папа в свою защиту.
О чем это вы? вмешалась мама.
Профессор Галлахер занялся оккультизмом, сообщила бабушка. И ему была нужна помощь Стивена. Неужели ты не мог один раз пойти ему навстречу?
Я не одобрял его подход. Он не имел ничего общего с объективной наукой. Поддержи я профессора, и моя репутация была бы испорчена. И он это понимал. Карьеру профессор Галлахер уже построил, а у меня она на самом подъеме. Папина чашка так звонко ударилась о блюдце, что, стоя на лестничной площадке, я вздрогнула.
Эта работа была важна для него, в голосе бабушки прорезались агрессивные нотки. Я услышала, как она откашлялась, и прокралась обратно в холл. Каждая культура отличается своими представлениями о сверхъестественных явлениях. И он изучал их с научной точки зрения. Если ты не смотришь налево и направо, это не означает, что лево и право не существует.
Ради этих бредней он поставил на кон свою репутацию, проворчал папа. И мы из-за этого серьезно повздорили. Так что стало ясно, что каждому из нас пора идти своей дорогой.
Заскрипел отодвигаемый стул, когда кто-то встал.
А это. Я заглянула в открытую дверь кухни и увидела, как папа размахивает конвертом. Это нужно сжечь.
Бабушка встала прямо перед ним, и ее глаза сердито сверкнули.
Не вздумай. Ты называешь это бреднями, хотя сам ничего толком не понял. Она возмущенно тыкала в него указательным пальцем. Ты слишком много думаешь об этих своих исследованиях.
Успокойтесь оба и сядьте. Хватит кидаться друг на друга, мама попыталась разрядить накалившуюся обстановку.
Повернувшись к раковине, папа налил в стакан воды. Сделав несколько быстрых глотков, он обернулся к бабушке.
Возможно, ты права, произнес он со вздохом. Я был зол на него. Но сейчас это уже неважно. Теперь, когда он умер.
Его это огорчало, но он мог тебя понять. А я все равно на тебя злюсь.
Папу можно было осуждать за то, что работа для него была важнее, чем мы. Тем не менее я пожалела, что бабушка бросила ему этот упрек именно сейчас. В конце концов, все мы с этим смирились. Тем удивительнее было, что он бросил все дела, когда умер его старый профессор.
Я немного наклонилась вперед, чтобы лучше видеть происходящее.
Тебе пора ложиться спать, Элиза, резко бросил папа, даже не поднимая глаз.
Выругавшись себе под нос, я поспешила к лестнице.
Поговорим завтра, дорогая.
Поднявшись наверх, я свернулась в клубок на кровати, но долго не могла заснуть. Атмосфера на кухне накалилась. Чем занимался профессор? Оккультизмом? Неудивительно, что он так часто засиживался в кафе с бабулей. Они, должно быть, обсуждали карты Таро, гадание на маятнике и тому подобное. Рассказала ли ему бабушка про эльфов? Я вздохнула и так сильно прижала к себе Носочка, что он возмущенно мяукнул.
Прости, пробормотала я. Хотела бы, чтобы кое-кто другой оказался в моей п м-м-м. Рядом со мной.
Нельзя о нем думать. Лучше уж считать овец. Знаю, это тоже не самый эффективный способ заснуть, но ничего лучше мне в голову так и не пришло.
И он просто явился среди ночи? удивленно спросила Скай.
Мы шли через школьный двор. Мы никуда не торопились, чтобы насладиться солнцем, которое сияло в голубом небе. Над нами возвышались древние стены школьного здания. Впечатление седой древности не мог смягчить даже солнечный свет, золотивший зубцы крыши.
Он когда-нибудь делал так раньше?
Не припоминаю. Ты же знаешь, что он за человек. Работа для папыэто все.
Скай кивнула. С ее отцом дела обстояли так же. Она заботилась о нем куда больше, чем он о ней. Мама Скай умерла, когда та была еще совсем крохой. Это и полная беспомощность ее отца в бытовых вопросах привели к тому, что она чаще вела себя как моя мать, а не подружка-ровесница.
Ты знала, что профессор Галлахер умер?
Возможно, мой отец упоминал об этом, призналась Скай, глядя в сторону. Этот взгляд был мне хорошо знаком. Он говорил, что Скай от меня что-то скрывала. И теперь придется клещами из нее вытягивать информацию. Я сняла школьный пиджак и ослабила узел на галстуке. Я была одета слишком тепло, чтобы начинать словесный поединок.
Ты же знала, что они с бабушкой дружили. Почему ничего не сказала?
Этот вопрос смутил Скай. Она взъерошила волосы и откашлялась.
Я не отступала.
Что?
Мне папа тоже не сказал, пояснила Скай. Я подслушала разговор по телефону. А потом, когда заговорила об этом, он начал странно вести себя. В любом случае я не должна тебе ничего говорить, пока ведется расследование.
Я замерла и схватила Скай за руку.
Не понимаю. Профессор был стар. Он умер. Почему это держится в такой тайне и что значит «ведется расследование»?
Университет не хочет рисковать своей репутацией.
Что? Я ощутила, словно блуждаю в темноте. Поясни, пожалуйста.
Профессор умер в кампусе. В своем доме, добавила Скай.
Везунчик. Я тоже хочу упасть замертво, а не чахнуть годами.
Замерев на месте, Скай окинула меня удивленным взглядом.
Тебя это уже беспокоит? Продолжительность жизни женщин в нашем поколении составляет 87 лет.
Хорошая новость. Но я отношусь к этому серьезнее большинства. Подруге необязательно знать, что я хотела бы умереть на руках Кассиана. Как Джульеттана руках Ромео или наоборот, я уже подзабыла, кто именно на чьих руках умер.
Скай покачала головой.
В любом случае профессор умер совершенно неожиданно. Похоже, это часть процедуры, его сначала должны обследовать, вернулась она к теме нашего разговора.
Я подозрительно посмотрела на подругу, но она не смотрела мне в глаза.
Ты от меня что-то скрываешь.
Она покачала головой.
Говори. Что еще ты услышала?
Скай перекинула ремешок сумки через плечо.
У меня сейчас латынь, а ты спроси своего отца. Если он посчитает нужным, то расскажет тебе. Я уверена, что не все поняла.
Ты и чего-то не поняла? прищурившись, я взглянула на подругу. Разыгрываешь меня? Нет ничего, что ты бы не поняла.
Мой вопрос остался без ответа, потому что позади Скай появился Фрейзер и обнял ее за плечи.
Как дела, девочки? поинтересовался он. Хотите прогулять уроки? Звонок уже прозвенел. Можем пойти поесть мороженое.
Скай стряхнула его руки.
Забудь об этом. Мне пора. Она убежала прочь.
Она от кого-то скрывается? Я обычно оказываю на девушек обратный эффект, Фрейзер озадаченно смотрел ей вслед.
Твой отец не упоминал о смерти профессора Галлахера?
Папу Фрейзера недавно назначили начальником полиции Сент-Андруса. Если кто-то и обладал какой-то информацией, то только он.