На окраине на невысоком пригорке притулилась маленькая деревянная часовня, на вид такая же жалкая, как и остальные хижины. Створки дверей остались распахнуты в приглашающем жесте, а по тропинке к ней и на ступенях лежали тела. Двое лицом в землю с протянутыми руками в надежде доползти до священного места, еще двое и мать с младенцем на руках у стен часовни. Издалека казалась, что они присели отдохнуть. Наверняка тьма внутри скрывала еще несколько трупов. Больные стремились в эти манящие лживые объятия в надежде, что Бог защитит их, излечит или простит. Но он, как и много сотен лет до этого, остался глух и к мольбам верующих, и к их предсмертным проклятиям.
Пока проезжали мимо, Нова ахнула и закрыла рот ладонью. Мужчины и сами округлили глаза от такого зрелища. Каждый по новой испытал трепет, страх и отвращение. Даже Инмори, поглядев в сторону часовни, тихо хмыкнула. Келл с удивлением обернулся к ней, когда понял, что в ее голосе было презрение.
С другой стороны дороги на довольно большом удалении от поселения черной кучей валялись недогоревшие останки. Дрожь пробирала от вида этой громадины. Человек тридцать, не меньше. Но почему тот, кто запалил этот костер, не довел дело до конца?
Келлу еще не доводилось бывать на погребальной церемонии, но он имел представление о том, как это должно быть. Тело в белом саване помещают на пьедестал из дров, обливают горючей жидкостью и поджигают. Погребальный костер нужно поддерживать до тех пор, пока от тела останется только пепел и несколько хрупких обломков костей, которые легко превратить в пыль. Кто-то очень спешил, раз оставил тела лишь слегка обугленными.
Келлгар остановился, глядя на этот братский погребальный костер, и попытался в мыслях найти напутственные слова, но не смог. Вспомнил слова Бессмертной о том, что ждет после жизни, и накатила внезапная волна грусти. Да, мертвецам не нужны никакие почести и слова прощания, это все нужно живым. Чужая смерть заставляет явственнее ощутить собственную жизнь, задуматься о собственной кончине. И пока смотришь, как пламя пожирает тело родственника или друга, трусливый противный голосок внутри пробивается сквозь слои печали и скорби, чтобы сказать: «Хорошо, что не я».
С дрожью Келл подумал примерно то же самое. От этой мысли ему стало не по себе, и он поспешил догнать друзей, которые упорно не желали оборачиваться на опустевшую деревню, часовню с трупами и горелые останки.
Как только все оказались на безопасном расстоянии, постройки вспыхнули, словно их собрали из бумаги. Жар волной облизал спины путников, и Келл все же обернулся через плечо, чтобы увидеть настоящий погребальный костер. Когда он догорит, от деревни и ее жителей не останется ни следа.
Нам нужно сделать привал, пока еще светло, подал голос Берт через какое-то время. Ставить палатку в темноте не слишком-то удобно.
Лучше отойти подальше от этой деревни, возразила Нова. Здесь все еще чувствуется запах гари. У меня от него голова болит.
Это от нашей одежды пахнет.
Значит, нужно помыться.
Инмори, здесь есть
Нет. Завтра по пути будет озеро. Она остановилась и спрыгнула на землю. Здесь и переночуем. Я думала о болезни и почти забыла про вас.
Открытую со всех сторон равнину покрывала сухая прибитая к земле трава. Со всех сторон тишину прорезал стрекот цикад и шуршание сухих травинок под потоками вялого ветра. А позади поднималось оранжевое зарево, как будто заходят два солнца одновременно, на юге и на западе.
По общему решению костер не разводиливсем хватило на сегодня сожжения двух деревень. Нова молча ушла в палатку, и какое-то время оттуда доносился только голос Берта, который, видимо, хотел каким-то образом подбодрить сестру своими натянуто жизнеутверждающими речами.
А Келл лежал на спине и смотрел в ночное небо. Звезды с трудом пробивались сквозь пелену облаков и дыма. Было довольно тепло, дневной зной понемногу спадал, на смену ему приходила ночная прохлада. От нагретой солнцем травы поднимался терпкий аромат соломы, но ничто не могло перебить запах дыма, которым пропиталась одежда и каждая клетка тела. Из-за избытка впечатлений спать совершенно не хотелось.
В какой-то момент появилось ощущение чьего-то присутствия, смутно знакомое и такое до дрожи холодное. Келл насторожился и привстал на локтях как раз вовремя, чтобы увидеть, как из земли вытягивается сгусток теней. Этот бесформенный силуэт практически сливался с окружением. Теневой дух.
Приветссствую, госсспожа, прошелестело из недр темного клубка и одновременно отовсюду.
Инмори ничуть не удивилась появлению темной сущности.
Какой же надоедливый у тебя хозяин.
Мне велллено передаттть вам просссьбу, госсспожа. Хозззяин просссит оссстановить распроссстранение новой болезззни.
Что-то он зачастил с просьбами.
Прошшшу проссстить, но это оченннь важжжно для всего человечессства. Что вы жжжелаете в обменнн на помммощь?
Скажи своему хозяину, что я найду лекарство. А об оплате подумаем позже.
Он возззлагает на вассс большшшие надежжжды.
С этими словами дух перетек обратно в землю. Должно быть, он чувствовал себя довольно комфортно в то время, когда вся обозримая земля покрыта тенями.
Почему ты сделала вид, что не собиралась помогать людям, но поможешь в качестве одолжения Рейто-Сину?
Удобно, когда тебе все вокруг чем-то обязаны. Я смотрю широко.
Да, наверное.
Справляться с такими ситуациямимоя задача. Ты думаешь, для чего я столько лет изучала травы и человеческое тело? Не все проблемы можно решить одной лишь силой мысли.
Я думалКелл поднял на Селестию извиняющийся взгляд, я думал, ты не горишь желанием решать человеческие проблемы. Ну, когда речь зашла о войне, ты сначала вроде бы не хотела вмешиваться.
Да, сначала я и правда думала, что вмешиваться не стоит. Но прошло уже столько времени, а жизнь не становится лучше. Люди умирают чаще, чем рождаются. Война приведет к еще большему количеству смертей. Мне бы хотелось избежать этого.
Мужчина робко улыбнулся, а внутри у него растаяли последние сомнения относительно позиции Инмори. Эта женщина вызывала только восхищение, а все прочие мелочи отошли на второй план.
Ты выглядишь глупо, мальчик.
По человеческим меркам я уже вполне взрослый, Келл улыбнулся своей наставнице еще шире. Сегодня он не хотел слышать в ее голосе пренебрежительные нотки, пусть даже они там и были. Жаль, что ты не хочешь показать остальным, какая ты хорошая.
Как я уже говорила, добро и зло относительны. Хватит пялиться и ложись спать.
Мужчина закрыл глаза с полной уверенностью, что, несмотря на все ужасы сегодняшнего дня, жизнь налаживается.
Глава 25. Тревога
Янока Пума, уставший и раздраженный, вернулся с вылазки к Дальнему Боргу под вечер. Каменолом, который сопровождал его, напротив, выглядел бодрым и довольным, будто сходил на рыбалку. На следующее же утро король назначил совет, где собирался услышать подробности укрощения еретиков-демонопоклонников. К назначенному времени все те же люди потянулись в зал: король с сыновьями и самые доверенные советники.
Мики проводила мужа до дверей зала и поспешила в сад, стараясь не встречаться ни с кем из советников взглядом. Особенно ее пугал Вэлл: пряталось в этом мужчине что-то хищное и жестокое. При встрече он всегда улыбался ей, но его улыбка уж точно не была вежливой. Арзейн со своим добродушием и упрямой верой в соратников не замечал подобного в людях, но Мики замечала. За все эти годы она неоднократно пыталась намекнуть мужу, чтобы присмотрелся к своему окружению получше, но прямо высказать свои мысли не решалась. В конце концов, кто она такаяобычная безродная дворняга, которую из жалости пригрел наследный принц. И не все в замке были рады ее появлению.
Госпожа Мики?
Певучий южный акцент, сглаженный годами жизни в Иронте, аккуратная черная щетина на массивном подбородке. Это был один из советников рангом пониже, картограф Кириэлл. Она шла по галерее с опущенной головой, погруженная в мрачные мысли, и не заметила своего хорошего знакомого.
О, прошу прощения, женщина бледно улыбнулась.
Вы выглядите немного мрачно. Все ли в порядке?
Конечно. Я просто задумалась. Король проводит собрание по поводу
Мики слегка нахмурилась, на что Кириэлл ответил вежливой улыбкой.
Ах да, отряд Яноки успешно обезвредил отступников. Сейчас, видимо, рождается очередная легенда о подвигах нашего славного принца.
Мики расслабленно улыбнулась в ответ. Картограф был одним из немногих людей помимо ее мужа, с кем она могла свободно общаться в замке. Мужчина много путешествовал по миру, объездил и Север, и часть Юга. А самое главноеон был ученым, что делало его интересным собеседником.
Вы правы. Очередная легенда.
Не хотите ли чаю?
Если честно, я собиралась прогуляться. Дождь, наконец, закончился, было бы совершенным кощунством сидеть в такую погоду взаперти.
Да, действительно. Так, может быть, попросим вынести самовар на террасу?
Замечательная идея, господин Кириэлл, Мики снова искренне улыбнулась собеседнику. Похоже, хорошая компания ученого пойдет ей только на пользу.
В таком случае, я распоряжусь насчет чая, а вы подождите меня в саду.
Договорились.
Мужчина склонил голову в легком поклоне и ушел в направлении кухни, а Мики добралась по светлой галерее до выхода на террасу. Сад, окружающий террасу, в это время года не дарил особого эстетического удовольствия: голые темные стволы с растопыренными мокрыми ветками. Зато с террасы открывался отличный вид на город, который летом скрывается за буйной зеленой листвой.
Кьёр, грязный и голый, буро-коричневый и коричнево-серый, раскинулся вокруг замка на многие мили. Черные поля с остатками талого снега ждали посева, и на этих приветливых просторах по-хозяйски расхаживали птицы в поисках забытых в земле прошлогодних зерен. А над этой чернотой поднималось необъятное светлое небо с редкими перьями облаков. Кто бы что ни говорил о Севере или о Кьёре в частности, но Мики любила этот город.
В созерцании знакомого пейзажа женщина вновь погрузилась в свои мрачные мысли. Почему-то в последнее время они стали одолевать ее чаще и чаще. А в душе не переставая тлела тревога, предчувствие чего-то плохого.
Шум шагов вывел ее из задумчивости. Кириэлл вместе со слугой внесли на террасу серебристый самовар и пиалы для чая, а также немного сладостей.
Не успел я заварить чай, как вы снова принялись грустить. Картограф разлил чай и уселся на скамью рядом с Мики, но на таком расстоянии, чтобы это не казалось нарушением этикета. Может, поделитесь со мной, что вас тревожит?
Мики подула на чай, с поверхности которого тянулся пар вместе с потоками легкого весеннего ветра. Отпила маленький глоток, вздохнула.
Если честно, господин Кириэлл, многое. Война. Вчерашняя вылазка в Дальний Борг. Немного подумала и добавила: Муж.
Что ж, лезть, куда не следует, я не собираюсь, но, может, расскажете мне об остальном? Война сейчас волнует всех и каждого, но что-то я не припомню, чтобы видел у кого-то кроме вас мрачное выражение при ее упоминании. Вы не питаете надежд на лучшее будущее?
Мне нравится Север, как бы странно это ни звучало. Я бы не хотела отсюда уезжать.
Мне тоже нравится Север, вы же знаете. А войнаОн сделал несколько глотков и поморщилсято ли от вяжущей терпкости заварки, то ли от собственных мыслей по поводу войны, которые не слишком совпадали с общими веяниями. С точки зрения моего мировосприятия, это не самый праведный способ улучшить условия своей жизни. Я не отрицаю, что народ нуждается в переменах, и что климат здесь суровый, но
Мики печально кивнула.
Понимаю. Я просто не уверена, что поход на Юг принесет те результаты, на которые рассчитывают люди.
Почему же?
Просто у меня плохое предчувствие. Кириэлл озадаченно поднял на ее взгляд, и альбиноска поспешила добавить: Вы ведь сами говорили, что Юг тоже постепенно умирает. Плодородных земель там становится все меньше, и с того конца континента подступает пустыня, Долина Неживых. Если северяне все же переселятся туда, то когда-нибудь их заботой станет уже не вечный снег, а испепеляющая засуха.
Картограф знал это не понаслышке. Он несколько лет провел в путешествиях по южной части, прежде чем осесть в Иронте, да и сам являлся уроженцем графства Сира, а не коренным северянином. Его приняли при дворе как опытного картографа и ученого несмотря на его отличия от остального населения: чуть смуглая кожа, темные волосы и невероятно смелые идеи.
Да, когда-нибудь, но не на нашем веку. По крайней мере, я очень на это надеюсь. Картограф усмехнулся, в уголках глаз собралась паутинка морщин. Земля больше не благоволит нам. В такой ситуации помогла бы не война, а божественное вмешательство. Ну или Бессмертные.
Мики содрогнулась при их упоминании.
Бессмертные? Переспросила она слабым голосом. Но Кириэлл, похоже, не обратил на перемену в ее тоне внимания. Иногда он во время разговора увлекался какой-то своей мыслью, мог смотреть прямо на собеседника, но видел лишь свои мысленные образы. Мики это качество не казалось раздражающим, наоборот, она находила его увлеченность признаком искренности.
Зря все-таки Церковь избавилась от них. Ведь, насколько мне известно, их задачей было оберегать мир от таких вот казусов.
Так вы верите в них? И в темных созданий?
Альбиноска попыталась спрятать свою тревогу за чашкой чая. Кириэлл дружелюбно рассмеялся.
Ну, госпожа Мики, я изучил множество документов, подтверждающих их существование. Есть ли Бессмертные сейчас, не возьмусь судить. Единая Церковь позаботилась о том, чтобы надежно спрятать или уничтожить информацию о них. После того как начала их истребление. Но вот во что я точно не верю, так это в существование Чернокрыла.
При этих словах он помрачнел и спешно запил горячим чаем нежелательную фразу, как будто мог отменить ее произнесение. Альбиноска тяжело вздохнула и с грустью покачала головой.
Вы же знаете, господин Кириэлл, в моем обществе не нужно бояться правды. Я не одна из них, она кивнула в сторону замка, и никогда не стану.
Ну что вы, я и не думал
Поэтому только от меня вы можете услышать, что эта затея со староверами была жестокой и бессмысленной тратой человеческих жизней, направленной лишь на то, чтобы пресечь еще не начавшиеся мнимые восстания мирных граждан, которые не хотят покидать свои дома и понапрасну рисковать жизнями своих детей.
Всю фразу она произвела на одном дыхании, а к концу обычно кроткое лицо приобрело выражение крайнего неодобрения. От высказанной вслух мысли даже порозовели щеки. Мики отдышалась и добавила уже чуть тише:
Жаль, что Арзейн этого не понимает.
Кириэлл какое-то время помолчал, переваривая услышанное.
Мы с вамилюди другого склада ума, госпожа Мики. Мы смотрим на мир под другим углом. Ваш муж, несомненно, обладает высокой степенью патриотичности и имеет выдающиеся качества. Он станет замечательным монархом, но
Но ему нужно научиться видеть не то, что он хочет, а то, что происходит на самом деле. Видеть в людях в первую очередь не хорошее, а плохое, то, что они прячут под оболочкой заученных фраз и фальшивых улыбок.
Именно так, уважаемая госпожа Мики. И вы будете рядом, чтобы помочь ему в этом.
Альбиноска вымученно улыбнулась вместо ответа, сочтя за лучшее промолчать. Она искренне надеялась, что когда-нибудь Арзейн изменит свои взгляды на мир и на своих товарищей. Но одновременно и боялась, что чье-то предательствоа рано или поздно кто-то обязательно предаст егоразобьет мужу сердце.
По небу лениво проплывали дырявые облака, подгоняемые холодным весенним ветром. Слабые солнечные лучи не приносили достаточно тепла, и Мики грела озябшие тонкие пальцы, обхватив ими горячую пиалу. Отсюда были слышны голоса жителей Кьёра, лай собак и крики петухов. Такие привычные, настоящие. Люди объединились одной мечтой о лучшем будущем, где не придется добавлять в муку перемолотые кости, чтобы приготовить хлеб. Но тревога в душе Мики все росла и росла, пока не заполнила сердце до краев, так что теперь оно давило тяжестью при каждом вздохе. И эта тревога явственно предостерегала: должно случиться что-то плохое.
Глава 26. Слезы Земли
Что влияет на силу Бессмертного?