Нет, к моему вящему изумлению жестко отрезал ригорец, я считаю нецелесообразным привлекать к себе внимание до тех пор, пока мы не проясним свое местонахождение. Поторопимся, энсин, нам нужно быстрее закончить осмотр судна. Кто знает, вдруг мы на вражеской территории, и у нас каждая секунда на счету! Я бы предложил разделиться, но, думаю, нам лучше действовать сообща, мало ли с чем мы можем столкнуться.
Да, сэр, нервно сглотнула я, с трудом подобрав нижнюю челюсть, с завидным упрямством норовящую некрасиво отвиснуть. Сухо обрисованные старпомом перспективы натуральным образом вогнали меня в дрожь, и я едва сдерживалась от непроизвольного передергивания плечами, но так как я категорически не могла допустить, чтобы коммандер Рэнд стал свидетелем постыдной для офицера Космофлота слабости, разбушевавшиеся эмоции мне пришлось усмирять принудительно. Я тешила себя надеждой, что на моем лице не слишком явственно отражается бескомпромиссная внутренняя борьба, а из-под наспех приклеенной маски напускной невозмутимости предательски не проступает растущее смятение, но скорее всего я была чересчур высокого мнения о своем сомнительном актерском мастерстве, и у многоопытного старпома с лихвой хватало проницательности без труда раскусить мои примитивные уловки.
Две каюты из трех были пустывероятно, их обитатели несли ночную вахту, и аномалия застигла их врасплох прямо на посту, а в одной мы обнаружили нашего пилота Тукса в объятиях энсина Нарти из медицинской службы. Не знаю, был ли Рэнд в курсе ли о наличии романтических отношений между указанными членами команды, но у меня создалось впечатление, что открывшееся нашему взору зрелище смутило ригорца ничуть не меньше моего. Лично я никогда специально не интересовалась личной жизнью своих сослуживцев и уж тем более не имела привычки сплетничать, но с Нарти мы были хорошими приятельницами и довольно часто общались в неформальной обстановке, однако до сего момента я ни сном, ни духом не ведала, что ассистентка дока Маркуса встречается с Туксом, а если бы в эту роковую ночь пилот не задержался в каюте у своей тайной пассии, еще долго бы ни о чем не догадывалась.
Прикройте их пледом, энсин, пополнения у нас в полку, к сожалению, не планировалось, а последний шанс превратить наш дуэт хотя бы в трио, себя в корне не оправдал, и старпом справедливо рассудил, что костюмы Адамане лучшее одеяние для действующих офицеров Космофлота. В целом я была согласна с коммандером Рэндом, и поспешила выполнить поступивший приказлицезреть обнаженные тела, сплетенные в любовном экстазе, мне и самой было довольно неловко, а учитывая, что от матери-аргианки Нарти унаследовала рельефную текстуру кожного покрова, издали и вовсе могло показаться, будто лейтенанта Тукса сладострастно обвила гигантская змея.
Ну, вот и всё, резюмировал Рэнд, направляясь к турболифту, но вдруг резко остановился на полпути и повернулся ко мне, я так не успел спросить ваше имя и должность. Пожалуйста, назовите себя и свое подразделение.
Энсин Альма Бернович, Административный корпус, по всей форме отрапортовала я, и внезапно поймала себя на мысли, что на самом деле ригорцам не чужда мимика, и в редких случаях они ею очень даже успешно пользуются по назначению. Да, я могла ошибаться, но, по-моему, старпом был настолько разочарован услышанным, что его ультрамариновые глаза на считаный миг окрасились багряным всполохом, а золотистые вкрапления на склерах потемнели сразу на пару тонов. Вся эта иллюминация здорово отдавала откровенным сюрреализмом, а когда к ней еще присоединился скрежещущий голос коммандера, я совсем стушевалась, как будто принадлежность к Административному корпусу и вправду являлась чем-то зазорным.
ГЛАВА IV
Самоконтроль изменил старпому лишь на незримое мгновение, и я не исключала, что странные метаморфозы с его зрительными органами померещились мне на фоне стрессовой обстановки, но в глубине души я прекрасно знала, чем объясняется весьма нелестная для меня реакция Рэнда. В Космофлоте Административный Корпус испокон веков считался прибежищем штабных крыс, которые отродясь не нюхали пороху, годами протирая штаны за компьютерами, но при этом фактически уравнивались в статусе с боевыми офицерами, не вылезающими из экспедиций в дальний космос и регулярно подвергающими свою жизнь смертельной опасности. Несмотря на неуклонное совершенствование искусственного интеллекта и обширное внедрение высокотехнологичных систем сбора и обработки информации, Галактический Союз был по-прежнему не готов доверить бездушным машинам стратегические массивы данных, а многочисленные кампании, нацеленные на искоренение бюрократии во Флоте и оптимизацию управленческого процесса, неизбежно упирались в невозможность полностью вынести за скобки человеческий фактор. В Союзе давно был провозглашен курс на роботизацию всего и вся, и по сравнению с началом космической эпохи современная наука значительно расширила горизонты применения цифрового разума, но Верховное Командование до сих пор не преодолело подспудный страх, что рано или поздно искусственный интеллект обретет коллективное сознание и однажды восстанет против своих творцов. Говорить об этом вслух было не принято, но если бы правительство негласно не вставляло палки в колеса ученым, работающим над созданием синтетической жизни, первые андроиды уже непременно были бы представлены на суд публики. Но Галактический Союз продолжал довольствоваться сугубо прикладными программами, если и способными к обучению, то лишь в строго обозначенных рамках, и об упразднении Административного Корпуса руководство даже не заикалось, а напротив, периодически дополняло уже имеющийся регламент новыми процедурами и протоколами. Космофлот был детищем военных, изначально стоявших у истоков освоения вселенной, и по прошествии нескольких веков Командование всё также фанатично блюло заложенные в прошлом традиции, а разнообразные отчеты, доклады, запросы и прочие составляющие электронного документооборота непрерывно циркулировали между ведомствами, бесконечно утверждаясь, согласовываясь и возвращаясь без одобрения.
На самом деле, если бы не скромные труженики Административного Корпуса, бравые капитаны флагманских крейсеров по уши погрязли бы в этой утомительной волоките, и только бы и делали, что денно и нощно строчили донесения, а потом лихорадочно проверяли, ушел ли тот или иной файл к адресату. Но Командование хоть и не желало всецело отдавать делопроизводство на откуп искусственному интеллекту, тем не менее выступало ярым сторонником четкого разделения обязанностей, и Административный Корпус как и раз и был призван разгрузить тех, кому и без заполнения бортовых журналов с избытком хватало, чем заняться в межзвездных путешествиях. Руководству было прекрасно известно, что «бойцы невидимого фронта» берут на себя колоссальный объем работы по консолидации, сортировке и анализу стекающейся со всей галактики информации, но в Космофлоте нас особо не жаловали. Отношение к нам всегда было крайне пренебрежительным, и я неоднократно сталкивалась с мнением, что Административный Корпус необходимо радикально реформировать. Я принципиально не вступала в жаркие дискуссии, но порой меня так и подмывало доступно объяснить горе-реформаторам, что без нас они дружно взвоют от наплыва отчетов, которые, вот сюрприз, необходимо предоставлять наверх в установленные сроки, и не просто сдавать, а выдерживать требования к оформлению, и будь ты хоть трижды прославленный герой, попробуй только допусти мелкую ошибку, система автоматически выбракует файл без какой-либо скидки на твои регалии. Но так уж вышло, что за Административным Корпусом закрепилась репутация чуть ли не паразитов, нагло присосавшихся к Космофлоту и оттягивающих дефицитные ресурсы на непроизводительную деятельность, да еще и незаслуженно пользующихся всеми привилегиями кадровых военных. Это я со своим непробивным характером всерьез рисковала досидеть в энсинах до самой пенсии, тогда как многие мои коллеги благополучно дослуживались до коммандеров, не покидая родной планеты, потому что решение откомандировывать административных сотрудников на звездолеты вызревало в течение достаточно длительного периода и было принято адмиралом Беггсором лишь год назад.
Палками меня в космос никто не гнал, и на борту «Этернума» я оказалась по собственной инициативе, хотя легко могла бы и впредь безвылазно торчать в Штабе. У меня имелись свои причины сорваться с Земли, как пес с цепи, и хотя в команде я была незаметным винтиком, моя нынешняя работа нравилась мне гораздо больше. Потом, это на Земле у меня была работа, а здесьмиссия, и проведя четыре месяца на корабле, я была твердо намерена связать свою судьбу с космосом. И пусть три четверти членов экипажа не знали моего имени, а львиную долю времени я посвящала той же самой рутине, что и на Земле, бескрайняя даль в иллюминаторах заставляла меня чувствовать удивительное единение со вселеннойогромной и непознанной, таящей в себе миллионы неразгаданных секретов По долгу службы через меня ежедневно проходили потоки различных сведений, и о каждом члене экипажа я могла бы предоставить краткую биографическую справку. Команда «Этернума» в большинстве своем смотрела сквозь менянастолько незначительной деталькой я выглядела в этом слаженном механизме, но по замыслу адмирала Беггсора роль администратора в том и состояла, чтобы экипаж не отвлекался от своих непосредственных задач, а Штаб при этом оперативно получал всю положенную отчетность. Я хорошо понимала, что мое присутствие на борту не принесет моментального результата, и плоды моего усердия станут видны лишь по окончании миссии, но я и не ждала сиюминутной благодарности. Куда хуже было бы, если бы команда меня недолюбливала, а то и вовсе объявила бы мне бойкотдоносились до меня слухи и о таких случаях, когда прибывший на борт сотрудник Административного Корпуса подвергался остракизму, и еле-еле умудрялся дотерпеть до увольнения. На «Этернуме» никто не обращался со мной в уничижительном тоне и не пытался напомнить мне, что ни спусти Командование директиву, ноги бы моей не было на борту, а на большее я в общем-то и не претендовала. Вот прилетим на Землю, и когда вдруг обнаружится, что отчетность давно скомплектована, и ее осталось лишь подписать личным кодом, всем станет наконец ясноэнсин Бернович не зря ест свой хлеб, и в следующей миссии без нее не обойтись. Да, в моих честолюбивых мечтах всё выглядело именно так, но могла ли я предвидеть, что на обратном пути «Этернум» попадет в передрягу, и нам не помешает для начала выжить, а уже потом кропать донесения? В постигшем коммандера Рэнда разочаровании не было ничего странногов экстремальных условиях старпома меньше всего волновало, будет ли вовремя сделана запись в бортовом журнале.
ГЛАВА V
И все-таки следовало отдать ригорцу должноедаже в сложившихся обстоятельствах у него хватило такта воздержаться от явно вертевшихся на языке комментариев, хотя я без труда догадывалась, что он испытывал острую потребность бурно разразиться отборными ругательствами, и говоря откровенно, на его месте я бы тоже не прыгала от восторга. Встречать в лицо неведомую угрозу было бы намного сподручнее в паре, например, с начальником корабельной службы безопасности, да и без присутствия в отряде инженера и доктора тоже приходилось несладко, но вот кого уж точно можно было смело исключить из перечня потенциальных кандидатов на роль надежной опоры, так это бортового администратора, чьи профессиональные навыки сводились главным образом к умению не потонуть в море входящей и исходящей документации. Но, похоже, Рэнд в итоге осознал, что компания даже такой никчемной штатной единицы, как я, выглядит всяко лучше вселенского одиночества на погруженном в летаргический сон корабле, и не только не стал лишний раз подчеркивать мою бесполезность, но и честно постарался убедить меня в обратном.
Сейчас мы с вами поднимемся на мостик, энсин Бернович, и проведем тщательную проверку всех подсистем корабля, четко озвучил дальнейшие планы старпом, перед тем, как отправится на осмотр судна, я запустил экспресс-сканирование, и по моим подсчетам, оно завершилась около часа назад, но результаты до сих пор не поступили на мой коммуникатор. Вы, наверное, уже успели заметили, что сбой в работе ключевых узлов «Этернума» носит избирательный характер? Многое продолжает функционировать в обычном режиме, и это большая удача, что сбой не коснулся жизнеобеспечения, но нам по-прежнему неизвестно, что случилось со связью и навигационным блоком, и я не могу объяснить, почему абсолютно по всему звездолету бездействуют биометрические сканеры. Я свободно перемещаюсь между палубами на турболифтах, но телепортация при этом невозможна даже в пределах корабляпрограмма управления выдает критическую ошибку и не реагирует на командные коды. И я перечислил вам лишь те аспекты, о которых мне доподлинно известно, более точную информацию о состоянии «Этернума» мы получим только после проверки. Я поставил в приоритет безопасность экипажа, и решил сначала обойти все отсеки корабля и убедиться, что среди членов команды нет нуждающихся в медицинском вмешательстве, а уже потом вплотную заняться диагностикой неполадок. Теперь нас двое, и это несколько упрощает задачу, но, как и я говорил ранее, разделяться нам не стоит, по крайней мере до того момента, пока мы не восстановим хотя бы внутреннюю связь. Бластер и коммуникатор при вас?
Да, сэр, предварительно ощупав себя с головы до ног, подтвердила наличие полной экипировки я, но следующий вопрос Рэнда вновь пробудил во мне приутихшие было комплексы.
Про коммуникатор спрашивать смысла не вижу, а вот как насчет оружия? Насколько уверенно вы им владеете? осведомился коммандер, но на этот раз в ультрамариновой синеве его круглых, глубоко посаженных глаз не промелькнуло и тени эмоций, а пронзительно-желтые треугольники зрачков лишь дополняли эту ледяную безучастность.
Я прошла обязательную предполетную подготовку и успешно сдала все необходимые тесты, холодно ответила я и с неведомо откуда взявшимся вызовом добавила, или вы полагаете, что офицеров Административного Корпуса не учат обращаться с бластером?
Простите, энсин, у меня и в мыслях не было подвергнуть сомнению уровень вашей боевой подготовки, довольно неуклюже солгал старпом, заметно обескураженный моей неожиданной дерзостью, я лишь хотел напомнить вам, что в нынешней ситуации мы можем столкнуться с чем угодно, и от вашей меткости и быстроты реакции, возможно, будет зависеть не только ваша собственная жизнь, но и судьба всего экипажа «Этернума». Не теряйте бдительности, смотрите по сторонам, и немедленно докладывайте обо всем, что покажется вам странным или подозрительным. Не забывайте, мы не знаем, с чем имеем дело, не знаем, где находимся, не знаем, повреждены ли двигатели, и способен ли наш корабль продолжать полет. И самое главное, мы не знаем, что с командой, и как долго они могут оставаться в таком состоянии без вреда для здоровья. Идемте, энсин Бернович, вы нужны мне на мостике.
В замкнутом пространстве турболифта я чувствовала себя особенно дискомфортно, и хотя коммандер Рэнд являл собой канонический образец невозмутимости, мне не переставали мучить угрызения совести за свой недавний выпад. Понятно, что старпом не ставил цели меня обидеть, а если его слова так больно задели меня за живое, это уже были мои сугубо личные проблемы, причем, ничтожно малые в сравнении со случившимся на «Этернуме».
И вы меня простите, сэр, после череды душевных терзаний я заставила себя принести ригорцу извинения, и, быть может, это было чисто субъективным ощущением, но, по-моему, обстановка слегка разрядилась. Рэнд коротко кивнул, и у меня чуть отлегло от сердца, однако, когда через мгновение створки дверей турболифта бесшумно разъехались, и мы оказались на мостике, я снова впала в панику и рефлекторно зажмурилась. Постепенно до меня дошло, чего я так сильно испугалась, и мне пришлось мобилизовать всё свое мужество для того, чтобы опрометью не броситься обратно в кабину.
В моем восприятии мостик был чем-то вроде святая святых, а командный состав «Этернума» виделся мне практически небожителями. Капитан Майкрофт, его старший помощник коммандер Рэнд, глава Службы Безопасности коммандер Греймар, пилоты Тукс и Кирен, офицер связи лейтенант Ламукаждым из них я восхищалась по-своему, и каждый из них заслуживал самого искреннего восхищения, а о нашем капитане и блестяще выполненных под его началом миссиях и вовсе ходили легенды. Но Майкрофт не «забронзовел», как это нередко бывало, и не превратился в недосягаемую фигурукапитан всегда был открыт для общения и охотно шел на контакт с членами экипажа всех рангов, а благодаря его мудрости и опыту в команде царила здоровая атмосфера с минимумом конфликтов. Когда Адмирал Беггсор подписал мне направление на «Этернум», и я впервые очутилась на таком огромном звездолете, у меня ноги подкашивались от волнения, но знакомство с командой прошло, как по маслукапитан Майкрофт побеседовал со мной у себя в каюте, очертил круг моих обязанностей на борту и затем официально представил экипажу. Основной костяк команды уже давно сложился, но мне и еще девятерым новичкам никто не чинил препон, а наоборот, капитан всячески стремился ускорить нашу адаптацию, и с его легкой руки мы все стали полноправными членами экипажа. Да, Майкрофт вряд ли помнил меня по имени, но я всегда знала, что двери его каюты открыты даже для такой незначительной пешки, и любой из моих сослуживцев неизменно чувствовал почти отеческую заботу капитана. И вот Стэн Майнкрофт тряпичной куклой распластался в капитанском кресле, связист Дайра Ламу безвольно уронила голову на пульт, а коммандер Греймар ничком лежал на блестящем полу.