Вы заметили? Они тоже худеют, прошептал однажды один из сокамерников Петрокла, дрожа от пронизывающего холода.
Он кивком указал на надзирательницу, сторожившую их камеру, молодую женщину с короткой стрижкой. Действительно, доспехи воительницы стали ей заметно велики. Именно эта амазонка подарила Петроклу перчатки. Заключенные ценили ее, так как она редко их била и не мучила, чтобы скоротать время. Петрокл иногда задавался вопросом, не оказалась ли она в точно такой же ситуации, что и они.
Раз они вынуждены экономить еду, значит, у них заканчиваются продукты продолжал маг.
Амазонка внезапно повернулась к камере.
А ну заткнитесь! воскликнула она, ударяя копьем по металлическим прутьям.
Узники сразу умолкли, и в установившейся тишине звук загремевшей решетки отозвался звонким эхом. Старый маг, лежавший в углу комнаты, приглушенно заворчал. Петрокл прислонился к стене и повернул голову к узкому окну, в которое мог видеть кусок серого неба, наполовину скрытый одним из куполов Магистериума. Что станут делать амазонки, если закончится еда? Чего доброго, надумают заняться каннибализмом, они же сущие варварки. В конце концов, всем известно, что они считают мужчин животными
Взгляд молодого человека бездумно скользил по небосводу и вдруг зацепился за интригующую деталь. В сторону Экстрактриса летела большая хищная птица. Когда она приблизилась, Петрокл понял, что существо это намного крупнее, чем показалось на первый взгляд. Он не успел подойти ближе к окну: птица уже исчезла из поля зрения.
Все еще надеешься, что Ласти нас спасет? Если он до сих пор жив, то, вероятно, уже присоединился к амазонкам вместе со своей мелкой девчонкой-воительницей.
Встревоженно размышляя о размерах увиденной им хищной птицы, Петрокл посмотрел на Родопа, сидевшего на полу чуть в стороне от него. Ну почему из всех одноклассников в соседи по камере ему достался именно тот, кто больше всего его злил?
Докучай кому-нибудь другому. Я-то знаю, что твоя желчь проистекает из разочарования от того, что Пирра дала тебе отставку, пробормотал юноша в ответ.
Я часто задавался вопросом, как Пирра могла встречаться с кем-то вроде Ластианакса, не унимался Родоп. Скучный крючкотвор. Вечно ходил, уткнувшись носом в бумажки. И, кстати, нос у него горбатый.
Даже нос Ластианакса более самодостаточен, чем ты, раздраженно огрызнулся Петрокл.
Родоп громко и насмешливо рассмеялся.
Когда твой хваленый Ласт придет нас освобождать, напомни мне сказать ему, что с тобой у него больше шансов, чем с Пиррой.
Петрокл ничего не ответил и отошел к решетке, стремясь положить конец неприятному разговору. Со своего места он видел огромный атриум, пронизывающий все здание снизу доверху, и многочисленные пешеходные мостки, соединяющие тюремные уровни друг с другом. Петрокл прислонился лбом к холодным металлическим прутьям и стал смотреть на своих товарищей по несчастью, томившихся в соседних камерах. Стоявшая в нескольких футах от их камеры тюремщица подозрительно посмотрела на молодого человека, но тут же потеряла к нему интерес. Несмотря на свой высокий рост, Петрокл никогда не производил впечатление внушительного человека. Здесь, в тюрьме, этот недостаток оказался весьма полезным.
В последний раз Петрокл видел Ластианакса на куполе Магистериума сразу после захвата заложниковесли, конечно, это действительно был Ластианакс. Кто знает, выжил ли его друг? Сидя в тюрьме, Петрокл не имел возможности это выяснить. На протяжении последнего месяца он продолжал задаваться вопросом, какие причины побудили Ластианакса донести на самого себя ради сомнительного удовольствия присоединиться к своей ученице на арене. Сторонний наблюдатель со всей уверенностью заключил бы, что именно Арка убила министров и подготовила вторжение амазонок. Однако Петрокл считал, что процесс провели крайне поспешно, а главное, никто так и не упомянул загадочного лемура.
Молодой человек проклинал Ластианакса с его культом секретности, как вдруг по атриуму разнесся пронзительный звон сигнального колокола. Стоявшие в проходах амазонки сорвались с мест и бросились к наблюдательному посту. Петрокл ошеломленно смотрел, как убегает их тюремщица. Находившиеся в камерах маги столпились у решеток.
Побег, сказал Родоп, возвышая голос, чтобы сокамерники услышали его, несмотря на звон.
Или вторжение, возразил один из магов, указывая на вход в тюрьму, расположенный на седьмом уровне.
В самом деле, там, похоже, происходило какое-то движение, но что именно творилось, Петрокл не видел: мешали пешеходные мостки, затягивавшие межуровневое пространство, подобно паутине. Сжимая в руках копья, воительницы карабкались по лестницам группами по четыре человека, то и дело выкрикивая какие-то приказы. Петроклу подумалось, что амазонки добрались бы на вершину намного быстрее, если бы воспользовались левитаторами, но потом вспомнил, что живая лазурь на их поясах делает бесполезными любые магические изобретения.
Медленно тянулись минуты. Маги приникли к прутьям решеток и напряженно прислушивались, но сверху доносились только отрывистые голоса и лязг металла. Узники возбужденно обменивались вопросами вроде: «Что происходит?» и «Вы что-нибудь видите?». Вдруг между пешеходными мостками пролетело тело амазонки и упало на дно тюремного атриума. За первым трупом последовали два других. Через несколько минут по лестницам стали спускаться истекающие кровью воительницы. При виде такого беспорядочного бегства пленные маги разразились радостными криками, но быстро умолкли, потому что амазонки начали рассредотачиваться по камерам.
Петрокл видел, как их надзирательница приближается к их камере вместе с Барсидой, предводительницей амазонок: именно она вынудила молодых магов сбросить с парапета преподавателя магической механики. Все заключенные разом попятились к дальней стене. Женщины быстро отперли замок, вошли в камеру и снова закрыли за собой дверь.
Первого, кто сделает хоть шаг, я проткну насквозь! грозно вскричала Барсида, наставляя на узников копье.
Петрокл вжался в стену, понимая, что амазонка не колеблясь перейдет от слов к делу. Мозг молодого человека лихорадочно работал. Петрокл не понимал, что происходит, но эти амазонки явно попали в затруднительную ситуацию. Раз они решили спрятаться в камере, оказавшись таким образом как можно ближе к заложникам, значит, у них не осталось пути к бегству. Юноша сглотнул и попытался ни о чем не думать. Никогда еще спасение не было так близко, однако смерть тоже подступила к ним вплотную.
По атриуму разносился глухой, дробный перестук: это грохотали по лестницам сотни сапог. В следующее мгновение Петрокл услышал удары, крики, хрипы и прочие отзвуки потасовки и резни, происходившей на верхних этажах. Застывшие возле решетки амазонки мертвенно побледнели, прислушиваясь к этой жуткой какофонии.
Они поменяли план, выдохнула надзирательница с короткими волосами. Решили избавиться от нас!
Не думала, что он посмеет, рыкнула Барсида. Его собственный ребенок
Не закончив фразу, она резко повернулась на каблуках и окинула съежившихся от страха пленников мрачным взглядомв ее глазах плескалась неприкрытая ненависть. Петрокл понял, что воительница собирается использовать узников в качестве живых щитов. Позади амазонки, на лестницах, начали появляться темискирские солдаты, одетые в коричневые плащи.
Бесполезно, Барсида, они убьют их, чтобы до нас добраться, сказала вторая амазонка.
Словно в подтверждение ее слов, солдаты, двигавшиеся группами по десять человек, начали ломать замки на ближайших решетках, ловко орудуя металлическими булавами. Петрокл видел, как они входят в камеры и безжалостно вспарывают животы магам, за которыми пытались прятаться сбежавшие амазонки. В атриуме запахло человеческими внутренностями. Молодой человек слышал, как некоторые его товарищи по несчастью стонут и всхлипывают. В другое время его непременно бы стошнило, но его желудок уже давно был пуст.
Группа солдат приблизилась к их камере, последней на этаже. Барсида снова поглядела на заложников, как будто до сих пор колебалась. Петрокл еще никогда не чувствовал, чтобы его сердце так быстро колотилось в груди, однако между каждым следующим ударом проходила целая вечность. В следующий миг он подскочил от неожиданности, потому что амазонка уронила копье на пол.
Они сделают вид, будто явились вас спасти, хотя на самом деле это именно они все придумали, резко сказала Барсида.
Она расстегнула застежку под подбородком, сняла с головы шлем, украшенный белым плюмажем, и поставила его на пол рядом с копьем. Ее напарница последовала примеру предводительницы и отперла дверь камеры.
Мы сдаемся! выкрикнула Барсида, обращаясь к бегущим по проходу солдатам.
На секунду темискирцы замешкались, очевидно, удивленные неожиданной капитуляцией амазонок, но быстро опомнились. Они вошли в камеру, выставив перед собой копья. Четверо заставили амазонок лечь на пол, остальные оттеснили пленников еще дальше к стене.
В камеру вошел человек лет шестидесяти с густыми черными бровями; в отличие от простых солдат, его броня была богато украшена. Одну руку он вскинул, держа воительниц на мушке, благо его предплечье охватывали наручи, оснащенные специальным механизмом, стреляющим дротиками. Он оглядел распростертых на земле амазоноксолдаты прижимали их коленями к полу, а также скучившихся у дальней стены магов.
Какая приятная встреча, Филон, насмешливо выплюнула Барсида, лежавшая уткнувшись щекой в пол.
Похоже, эта шпилька не понравилась вновь прибывшему.
Эту заприте в камере-одиночке, сухо приказал воин, указывая на Барсиду.
Потом кивнул на амазонку с короткими волосами:
Эту убить.
Нет! закричала Барсида.
Ее напарница, прижатая к полу солдатами-птицеловами, рванулась из последних сил, но два здоровенных темискирца не дали ей сбежать. Один вытащил из ножен кинжал, второй схватил женщину за волосы и оттянул ее голову назад. Петрокл в ужасе наблюдал, как амазонка бешено вращает глазами. В следующий миг солдат-птицелов перерезал ей горло от уха до уха. Кровь брызнула потоком и залила пол, алая лужа подступила к ногам магов. Амазонка конвульсивно задергалась. Петрокл никогда не думал, что бывает такая долгая и мучительная смерть.
Темискирец с угольно-черными бровями повернулся к потрясенным, перепуганным магам:
Вы останетесь здесь еще на некоторое время. Это для вашей же безопасности.
Не вдаваясь в дальнейшие объяснения, он вышел из камеры. Следом за ним солдаты выволокли наружу упирающуюся Барсиду, пригнув ее голову почти к самому полу, потом вытащили окровавленный труп амазонки и заперли дверь, воспользовавшись связкой ключей, предварительно снятой с пояса убитой воительницы. Маги остались в камере, залитой кровью. Все они гадали, действительно ли освободились от амазонок или, напротив, угодили в лапы еще более грозного врага.
3Гиперборея нас поблагодарит
Арка
Арке потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к последствиям своей неожиданной телепортации в Аркадию. Сначала она даже не могла подняться: от усталости все мышцы так ломило, что они едва двигались. С горем пополам девочка все же встала и на трясущихся ногах зашагала по руинам своего дерева-хижины, от которого остались лишь поросшие лианами почерневшие балки и черепки разбитых амфор. Вдруг она споткнулась о небольшой, поросший цветами холм и упала, уткнувшись носом в нежные листья элафор. В нескольких дюймах от ее лица в землю была воткнута ржавая сабля. Амазонки никогда не бросали оружие без причины: на самом деле это было место погребения. Могила Широн.
Арка не знала, кто похоронил ее опекуншу. Она всегда думала, что после пожара от тела Широн ничего не осталось. Это зрелище ее потрясло. Девочка поднялась и пошла прочь от могилы и руин своего старого дома.
Как и в тот, последний раз более двух лет назад, ноги сами привели ее на берег Термодона. По крайней мере, река не изменилась, по-прежнему неторопливо текла на своем законном месте. На противоположном берегу раскинулась нетронутая огнем часть лесаочевидно, после пожара амазонки отступили туда. Ветви эвкалипта протянулись над рекой, словно пытаясь прикоснуться к обгоревшим останкам своих павших собратьев. Вода преградила дорогу пламени. Ранив поджигателя, ответственного за случившуюся катастрофу, Арка помешала ему пересечь Термодон и опустошить остальную часть леса. Девочка снова и снова вспоминала, что этот человек, убийца Широн, был создателем ее отца-лемура. При мысли о том, что она связана с этим негодяем, Арка испытывала глубокое отвращение.
Она провела на берегу остаток дня и всю ночь. Несмотря на успокаивающее присутствие водного потока, Арка напоминала себе растение, которое безжалостно выдернули из привычной почвы и воткнули в песок. Телепортировавшись в Аркадию, она оставила в Рифейских горах Карапуза. Хотя ее конь порой проявлял удивительную сообразительность, его судьба так беспокоила девочку, что она даже попыталась вернуться в горы, как только почувствовала, что немного отдохнула. Увы, как бы сильно она ни концентрировалась на точке назначения, как бы ни напрягалась, ее попытки перенестись в горы не увенчались успехом. Оставалось лишь надеяться, что Карапуз сумеет выбраться из Рифейских гор живым.
А что сталось с Пентесилеей? Этот вопрос все время вертелся у Арки в голове. Дочь царицы Антиопы, с которой Арка вместе училась в лесу амазонок, упомянула некоего «хозяина». Неужели царевну тоже превратили в лемура? Это могло бы объяснить, как Пентесилее удалось выжить после полученных в Напоке смертельных ран. Арке не верилось, что царевна добровольно присоединилась к повелителю лемуров, заклятому врагу амазонок. По крайней мере, сейчас Арка оказалась в непосредственной близости от своего родного племени. Теперь только воды реки отделяли ее от воительниц.
Однако поток слишком глубок, вброд не перейдешь, а плавать Арка не умела. Она могла бы попытаться заморозить поверхность реки, но в середине Термодона, под ветвями эвкалиптов, начиналась синяя зона. В любом случае теперь, когда она вернулась в Аркадию, использовать магию опасно. И все же девочке так сильно хотелось зажечь огонь щелчком пальцев, что кончики пальцев зудели. Она заставила себя проглотить несколько сырых моллюсков, которых собрала на берегу, этим маленьким хитростям, необходимым для выживания, ее научила Широн. К сожалению, никакого удовольствия эта трапеза Арке не принесла: гладкие скользкие улитки вызывали у нее тошноту.
Пройдясь по берегу Термодона, Арка обнаружила, что большие стволы эвкалиптов, которые прежде служили мостами, исчезли. Амазонкам пришлось убрать их, дабы использовать реку как естественную преграду. Остался лишь один путь через потокброд, расположенный примерно в восьми лигах ниже по течению. Хороший боевой скакун из конюшен амазонок мог преодолеть это расстояние за несколько часов. Тринадцатилетнему двуногому человеку потребовался бы целый день.
На следующий день после телепортации Арка отправилась в путь, меховую куртку она сняла и несла в руках, оставшись в сапогах и майке. Чем больше река расширялась и изгибалась между скалами, тем сильнее Арка нервничала из-за перспективы возвращения к амазонкам. До сих пор она думала лишь о том, как бы сбежать от повелителя лемуров, и никак не ожидала, что воссоединение с родным племенем произойдет так скоро. Уезжая из Гипербореи, она полагала, что путешествие в Аркадию займет несколько месяцев и у нее будет много времени на размышления.
В конце концов, когда девочка добралась до мелкого участка реки, по которому можно было перейти на западный берег, ее живот словно превратился в сплошной комок нервов. Брод охранялся: на противоположном берегу стоял небольшой отряд амазонок на быстрых лошадях. Конические шлемы воительниц блестели на солнце, а на их инкрустированных живой лазурью поясах висели рога, чтобы в случае опасности можно было протрубить тревогу. У воды стояла груженная зерном телега, на облучке которой сидела крестьянка-илотка и ждала разрешения на ввоз своего груза: ни один мужчина не имел права входить в лес.
Амазонки посторонились, пропуская телегу, и крестьянка принялась усиленно погонять быков, заставляя их перейти через поток. Глядя, как вьючные животные тяжелой поступью взбираются на противоположный берег, а потом медленно исчезают за эвкалиптовыми деревьями на другой стороне, Арка бросила сапоги и меховую куртку в заросли папоротника, спрятала браслет-крылья в карман и босиком зашагала к воительницам.