Сашка кивнул.
Не будет, Елена Петровна.
Ну, вот и отлично. Сегодня после уроков попрошу учителей побеседовать с тобой, оценить уровень твоих знаний, чтобы мы все, включая тебя, могли понять, на что следует обратить внимание в первую очередь. Ты не против?
Сашка кивнул. Можно подумать он мог отказаться.
И еще. Ты комсомолец?
Нет.
Брови Елены Петровны удивленно взметнулись вверх:
Хм, странно, ну ладно. Тогда на этом все. Давай сюда свои документы, и пойдем в класс, представлю тебя ребятам. У меня как раз сейчас урок в 9 «а». У нас два девятых класса. Ты будешь учиться в «А». Ребята у нас хорошие, дружные. Почти все комсомольцы, все состоят в отряде местной самообороны, дежурят во время авианалетов на крышах, помогают на призывных пунктах. Девочки по инициативе Лены Волковой, это наш комсорг, работают в госпитале. Я думаю, ты быстро найдешь с нашими ребятами общий язык.
Вот в том, что он быстро найдет с одноклассниками общий язык, Сашка очень сильно сомневался. И не только из-за вредной Ленки, тут был устоявшийся коллектив сплоченный общим делом, а Сашка в силу обстоятельств, связанных со службой, в этом деле участвовать не мог, следовательно, ему по определению уготована роль изгоя. Да, подсуропил ему Иосиф Виссарионович с этой школой. Так-то Сашка уже понял, для чего Сталин это сделал, но понять и принятьразные вещи. И как теперь выгребаться из этой проблемы парень даже представления не имел. За размышлениями Сашка не заметил, как они дошли до нужного кабинета. Елена Петровна по-учительски уверенно открыла дверь и вошла в класс. Царивший в помещении до ее прихода гомон тут же стих, раздались хлопки крышек парт, ученики встали, приветствуя учителя. Следом за учительницей вошел и Сашка. Тут же на нем, как стволы зениток скрестились любопытные взгляды. Парень поежился, он не привык к такому вниманию со стороны незнакомых людей. Нет, на Березине точно было проще, там он делал свое дело, на автомате, ни о чем не думая, а тут ему казалось, что он стоит у расстрельной стены, а вот эта милая женщина сейчас зачитает ему его приговор. Глупости, конечно, но ощущение дискомфорта холодком пробегало по спине. Тем не менее, не желая показывать слабину, пересилив себя, Сашка уверенно оглядел своих будущих одноклассников, споткнувшись взглядом об недобрый прищур серых глаз Лены.
Здравствуйте, ребята, мягко произнесла Елена Петровна. С сегодняшнего дня в вашем классе будет учиться новый ученикСаша Стаин, по классу прокатился приглушенный гомон. Он прибыл к нам в эвакуацию, подробнее о себе Александр расскажет вам на перемене или после уроков. Саша, садись на свободное место, и начнем урок.
Сашка еще раз оглядел класс в поисках свободного места. Лена Волкова, сидящая за партой одна, демонстративно сдвинулась на середину скамьи, показывая, что рядом с ней места для Сашки нет. Можно подумать он горит желанием сидеть рядом с этой хоть и симпатичной, но до ужаса вредной девчонкой. Очень надо! Сашка прошел в самый конец класса и уселся один за последнюю парту. Быстро выложив из портфеля тетрадь и чернильницу, он положил портфель в полочку под крышкой парты и с интересом стал слушать учителя. А урок действительно оказался увлекательным. Елена Петровна рассказывала о Николае Васильевиче Гоголе так захватывающе, с такой любовью к писателю, что Сашка даже не заметил, как пролетело время. Раздавшийся в коридоре пронзительный звонок вывел его из оцепенения, в которое он погрузился, слушая учителя. Как ни странно, одноклассники на перемене не ринулись к нему знакомиться, а собрались кучкой у Ленкиной парты, обсуждая какие-то послешкольные дела, как понял Сашка по обрывкам фраз, связанные с дежурствами отряда самообороны и помощи в госпитале. Для парня все эти заботы были далеки и непонятны, он чувствовал себя лишним среди ребят, и это было, пожалуй, обидно. Он сидел за своей партой, глядя в окно на заснеженный школьный двор и старался не прислушиваться к бурному обсуждению.
Звонок на новый урок даже обрадовал. Пока не стало понятно, что следующим уроком будет русский язык. Настроение окончательно добило то, что книги в библиотеке Сашка еще не получил и его пересадили к Ленке Волковой, чтобы они могли заниматься вместе по одному учебнику. И ведь не откажешься, пришлось пересаживаться. Девушка тоже была не особо рада соседству, в сердцах хлопнув книгой на середину парты, хорошо хоть чернильницу не перевернула. И начались мучения. На первом же предложении, которое надо было написать, Сашка поставил кляксу, потом перо в руке непослушно цеплялось за бумагу, выводя вместо симпатичных букв какие-то каракули, как будто он не сидел целых два дня, не отрываясь, тренируя чистописание. Зато Лена писала быстро и аккуратно, выводя округлые буковки цепляющиеся одна за другую. Вот бы и Сашке так же научиться. Видя мучения парня, девушка пренебрежительно фыркнула, от чего он еще сильнее занервничал и посадил очередную кляксу. Зато на физике и математике оторвался. По сравнению с тем, как его гоняли в свое время, программа этих предметов была для Сашки сродни букварю. Да и летная подготовка здорово помогала, ну что такое школьная геометрия в сравнение с учебником по вертолетовождениюсущая ерунда! Основной проблемой было записать решения задач, чистописание так и не давалось.
По завершению уроков, когда Сашка, уже было, собрался идти к директору, для прохождения собеседования с преподавателями, как его остановила Лена:
Стаин, тебе необходимо встать на учет в комитет комсомола. Комсомольский билет у тебя с собой?
Сашка замялся и буркнул:
Нет. Не комсомолец я.
Лена кивнула, как бы подтверждая какие-то свои мысли, а потом, окинув Сашку презрительным взглядом, с ехидной улыбкой произнесла:
Ну, конечно, кто же примет такого в комсомол. Значит, и в дежурствах отряда самообороны можешь не участвовать, нам там такие трусы не нужны!
От обиды свело скулы, на глаза сами собой стали наворачиваться слезы. Захотелось сказать что-нибудь в свое оправдание, или нагрубить этой злой девчонке. Ну, за что она на него взъелась?! Что он ей сделал?! Они виделись-то один раз, во время того самого обеда. Чтобы не сорваться и не показать свою слабину перед одноклассниками, присутствовавшими при этом неприятном разговоре, Сашка резко отвернулся, сжав кулаки, схватил портфель и выскочил из класса, хлопнув дверью. Ребята вопросительно взглянули на Лену:
Лен, ты чего на новенького накинулась, вы что, знакомы? озвучила общий вопрос Настя Федоренко, маленькая, как птичка, но очень добрая и отзывчивая девушка с огромными голубыми глазами, всегда восторженно и удивленно смотрящими на мир. Вот только с начала войны, с тех пор, как на границе пропал без вести ее старший брат, вокруг этих прекрасных глаз появились не проходящие черные круги, а в глубине синих бездонных озер поселилась боль.
Он сам знает, за что я на него накинулась! Встречались один раз. Родственник дальний какой-то с Украины, как папа сказал, раздраженно ответила Лена.
Она и сама не понимала, за что взъелась на парня. Тогда, за обедом она была расстроена из-за горя, постигшего любимую учительницу, вот и нагрубила сгоряча. А что на нее нашло сейчас? Да ничего! Просто этот мальчишка ее раздражал. Смотри-ка, не успел прибыть в Москву в эвакуацию, а уже явился в школу в новеньком отглаженном костюмчике, ботиночки вон аж сверкали, сам весь такой чистенький, высокомерный. Все перемены просидел букой, ни с кем не познакомился, о себе ничего ни кому не рассказал, только в окно пялился. А сам-то! Даже писать не умеет, видела она, как он каракули выводит, как курица лапой, первоклашки и то лучше пишут. Правда, вот с точными науками у него все отлично, но это ничего не значит! Мало ли у кого какие способности!
А еще Лена сама себе боялась признаться, что оторвалась на парне из-за переживаний об отце. Папка уехал на фронт, и вот уже больше двух недель от него не было вестей. Она гнала от себя плохие мысли, но беспокойство не уходило, а с каждым днем становясь все сильней и сильней. Девушка прекрасно понимала, что, скорее всего, отец просто-напросто не может дать о себе знать, да и письма с фронта идут не быстро, но все рано это не успокаивало. А еще она переживала, что так и не смогла с ним поговорить и помириться после той размолвки за столом, случившейся из-за этого противного Сашки. Именно эту размолвку она и не могла простить, по сути, ни в чем не виноватому парню. Они в семье редко ссорились, а с папой так и вообще никогда. Ведь Лена очень любила и гордилась отцом, стараясь во всем походить на него, такого доброго, смелого и веселого, не то, что этот Стаин. Тьфу, опять она думает об этом несносном мальчишке! Нет, так нельзя! И вообще, пора уже бежать домой и собираться в госпиталь, а еще надо успеть сделать уроки. Ничего, она возьмет учебники и тетрадки с собой, и при каждой свободной минутке будет заниматься. Ведь она должна быть самой лучшей, как ее папа.
Все, ребята, давайте по домам. Не забудьте про дежурство. Мальчики, вам в штаб самообороны, там распределят по объектам. Коля знает к кому там подойти, Лена кивнула в сторону Кольки Литвинова, командира их классного отряда самообороны. Настя, Нина, в госпиталь вместе пойдем или там встретимся?
Ой, я, наверное, туда подойду, мне еще карточки отоварить надо, воскликнула Настя, все, я побежала, и девушка упорхнула из класса.
А я с тобой, чуть растягивая слова, грудным низким голосом произнесла Нина. Высокая, статная, с уже сформировавшейся фигурой и толстой роскошной косой девушка. Настоящая сказочная русская красавица. От нее веяло какой-то женской природной силой и спокойствием, даже тяжелораненные, находясь рядом с Ниной, начинали чувствовать себя лучше. А она всегда находила для них доброе слово. Нина точно решила для себя, что обязательно станет врачом и целеустремленно двигалась к достижению этой мечты, не стесняясь задавать вопросы персоналу госпиталя и при любой возможности изучая медицинскую литературу. Доктора же, видя неподдельный интерес девушки к профессии, всячески поощряли ее в этом. А Аристарх Федорович, ведущий хирург госпиталя даже сказал, что лично поможет Нине подготовиться к поступлению в мединститут.
Хорошо, Нин, я за тобой зайду в три часа, и пойдем вместе. Как раз успеем.
Нина кивнула и тоже стала надевать потертое кургузое пальтишко, явно ей маленькое. Лена тоже стала собираться, времени было мало и следовало поспешить, чтобы не опоздать в госпиталь. Аристарх Федорович жутко не любил непунктуальность, и всем своим видом потом показывал свое негативное отношение к таким необязательным людям. Нет, он не ругался, не кричал, Аристарх Федорович, вообще, кажется, не умел повышать голос и всегда говорил тихо и спокойно. Он просто начинал игнорировать человека, вызвавшего его неудовольствие, показывая этим, что данный индивид не достоин никакого внимания. А это было гораздо хуже всяких самых страшных ругательств, ведь доктор Царьков заслуженно пользовался огромным уважением и любовью, как среди коллектива госпиталя, так и среди ранбольных, и потерять его расположение было бы очень неприятно.
Ребята быстро разошлись. Последней класс покинула Лена. Заметив в конце коридора фигуру новенького, спешащего от библиотеки с раздувшимся от книг портфелем в сторону кабинета директора, Лена, тихо шипя от нетерпения, дождалась, пока неприятный ей парень скроется из вида, и бегом помчалась домой. Вот даже здесь он ей постарался насолить. Не мог этот Стаин пройти тут чуть раньше или чуть позже, а не тогда, когда ей надо было спешить?! Гад он, самый настоящий!
[i]
Вот так выглядели прописи в то время.
[ii] Из речи на VIII съезде ВЛКСМ 16 мая 1928 г.
II
Этот не самый приятный день в новой жизни Сашки медленно катился к вечеру. Так-то, вроде, все было и не так уж плохо, если бы Волкова к нему не цеплялась. Вот же вредная девчонка, не делал же ей ничего плохого, и чего она к нему пристала, заноза! Впрочем, ерунда, и с ней он разберется, еще бы понять как. Ну не знает он, как общаться с девушками, особенно такими злыми. Да и вообще есть дела поважнее. Ему вон наверстывать знания надо в свете новых школьных реалий, чтобы больше не краснеть перед учителями, а то на собеседовании было не очень удобно чувствовать себя неучем.
Как он и предполагал, с точными науками все обстояло просто отлично. Иннокентий Константинович, учитель математики, физики и астрономии сразу заявил, что учить ему Сашку нечему, так как знания у парня примерно соответствуют знаниям студента старших курсов технического института. Ну, так еще бы, с такими-то наставниками, какие были у Сашки! Примерно в таком же ключе высказались Елена Васильевнаучительница химии и Павел Степановичпреподаватель черчения. Знания по русскому языку и литературе были оценены, как удовлетворительные. А вот дальше все было очень печально. Географичка Татьяна Владимировна заявила, что в экономической географии парень полный ноль. Правда сама экономическая география называлась так постольку поскольку, ибо в основном в рамках предмета давались какие-то статистические цифры типа количества тонн чугуна на душу населения или центнеров с гектара ячменя и пшеницы, при чем, все это в сравнении с 1913 годом. Почему именно с 1913 Сашка понимал смутно, но догадывался, что это как-то связанно с началом Первой мировой войны. Помимо экономической географии Татьяна Владимировна вела еще геологию и минералогию. Даже наличие самого такого предмета ввело парня в ступор, не говоря уже о знаниях. Но больше всего возмущался Вилен Дмитриевич Карцевпреподаватель истории и Конституции СССР. Он очень настойчиво и дотошно выпытывал у парня, где и кто его учил и почему Сашка ничего не знает ни об одном из Интернационалов, ни о Манифесте коммунистической партии. Да что там Манифест с Интернационалами, Александр ничего не знал о роли товарища Сталина в Великой Октябрьской Социалистической революции, о Троцком и троцкистах, представления не имел о героях Гражданской войны, за исключением Чапаева, да и то потому, что иногда слышал о нем анекдоты, там в прошлом-будущем. А еще он очень сильно плавал в видных революционных, советских и партийных деятелях. Это просто не укладывалось в голове у фанатично настроенного товарища Карцева. Маленький, с всклокоченной редкой шевелюрой он бегал по учительской, размахивая худенькими ручками, и сыпал какими-то лозунгами и цитатами. Сашке оставалось, только, потупившись, краснеть и хлопать ресницами. Нет, так-то виноватым он себя не чувствовал, но все равно было жутко неудобно выслушивать несправедливые обвинения. Этот Карцев напоминал Сашке Ленку Волкову, такой же категоричный и упертый. Вилен Дмитриевич, наверное, еще долго изобличал парня и его прошлых учителей, если бы его не остановил Владимир Ивановичпреподаватель военного дела и физической подготовки. Сашке он сразу понравился. Подтянутый мужчина около сорока лет, с заметной военной выправкой, прямым и открытым взглядом карих глаз, в которых то и дело вспыхивала веселая искорка. С усмешкой поглядывая на историка, он слушал его экспрессивную речь, а потом прогудел низким басом в густые усы:
Ну, что Вы, Вилен Дмитриевич, накинулись на парня. Не у всех же была возможность учиться у такого прекрасного преподавателя, как Вы. Я думаю, что с Вашей и нашей помощью Александр быстро восполнит пробелы в знаниях, Владимир Иванович посмотрел на Сашку и неожиданно хитро ему подмигнул. Вилен Дмитриевич сразу успокоился и согласно закивал. На этом педагогический совет практически и закончился. Было решено, что раз Александру нет необходимости посещать уроки физики, математики, астрономии, химии и черчения, эти часы он будет заниматься дополнительно по тем предметам, где отстает. Так же, ему будут даваться дополнительные домашние задания. Хотели еще прикрепить к нему в помощь кого-нибудь из одноклассников, но тут Сашка уперся, клятвенно заверив, что справится сам, а если что-то будет непонятно, обратится к учителям. А то с его везением станется, что помощницей к нему назначат Волкову, ведь она отличница, комсомолка, активистка и прочее, а такое счастье Сашке и на дух не надо! Когда парень уже выходил из учительской его остановил Владимир Иванович:
Александр, подожди меня в коридоре. Проверю, как ты готов к труду и обороне, в голосе физрука проскочили стальные нотки. Ну, точно не так прост этот товарищ Батин, явно привык командовать. Сашка кивком обозначил, что понял и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Ждать пришлось не долго, минут через двадцать стали расходиться учителя. Последним появился физрук. Махнув рукой, чтобы парень следовал за ним, он молча направился в сторону спортивного зала. Пропустив Сашку вперед, Владимир Иванович зашел в зал и закрыл за собой двери на ключ. Сашка с интересом огляделся. Спортзал не представлял собой ничего особенного, примерно такой же, только чуть побольше, был и у них в школе. Единственное отличие, что здесь не было баскетбольных колец, зато поперек зала была растянута волейбольная сетка. А так, те же шведские стенки, тот же гимнастический конь, в углу канат, свисающий с потолка. Физрук подождал, пока Сашка осмотрится и с улыбкой спросил:Ну, что, товарищ младший лейтенант государственной безопасности, как тебе первый учебный день?