Ну, чаво трезвонишь, чаво трезвонишь! Нету его! а дальше едва различимый бубнеж, к которому девушка уже не прислушивалась. Сердце Лены замерло. Куда теперь идти? Где искать дядю Володю? Но ведь надо что-то делать?! К маме? Нет! Что она сделает? Чем поможет? Значит, остается только Елена Петровна. Она же директор школы, ей то должны объяснить, за что арестовали ее ученика! Волкова рванула обратно в школу. Только бы учительница не ушла, только бы успеть!
Она успела.
Елена Петровна, можно к Вам?
Да, Леночка, заходи, директор подняла на Волкову усталые глаза, что ты хотела? Что-то случилось.
Да. Сашу Стаина арестовали! выпалила Лена.
Елена Петровна откинулась на спинку стула и потерла переносицу. Она ждала чего-то подобного. Слишком чужой этот Стаин, слишком непонятный. Хотя парень он не плохой. Учится старательно, всегда вежлив, всегда сдержан. Он и выглядит-то старше своих одноклассников. Да и поведением разительно отличается. И знания у него специфические. Интересно, где он учился до того как попал в их школу? И зачем НКВД надо было устраивать его сюда? Она старалась не думать об этом, слишком уж однозначно было указанно не задавать лишних вопросов. И вот эти вопросы сами пришли к ней. Пред ней сидела ее ученица и с надеждой смотрела на своего учителя. Можно, конечно, сказать, что она не может ничего сделать, что там разберутся. Но Но как потом смотреть в глаза этой девочки? Другим своим ученикам? Как потом засыпать наедине со своей совестью? А как бы поступил Веня? Этот вопрос был риторическим. Она прекрасно знала своего мужа. Он никогда не проходил мимо чужой беды. Наверное, поэтому и оставался в свои тридцать девять лет всего-навсего старшим политруком. И именно за это она его любила.
Хорошо. Я попробую что-нибудь узнать про Сашу. Подожди пока в коридоре.
Дождавшись, когда ученица выйдет, Елена Петровна достала из стола справочник. Перелистнув несколько страниц, нашла нужный номер и сняла трубку телефона. В райотделе госбезопасности ей ожидаемо ничего не сказали. Лапина задумалась. В голову приходил только один вариант. Был у нее номер бывшего начальника ее мужа. Он сам когда-то дал ей его, сказал обращаться без стеснения. Только вот Елена Петровна до жути боялась этого человека. Было в нем что-то демоническое, подавляющее. Хотя Веня очень уважал своего начальника. Значит не так уж он и страшен. Но все равно, чтобы набрать нужный номер Лапиной пришлось приложить неимоверное усилие, буквально ломая себя. Дождавшись, когда вслед за чредой длинных гудков раздастся щелчок поднятой трубки и сухой деловой голос произнес: «Слушаю», она сглотнув неожиданно подступивший к горлу комок страха произнесла:
Здравствуйте, это Лапина. Елена Лапина. Вдова Вениамина Игоревича
Машина через арку заехала в колодец какого-то двора. Около одной из входных дверей курили несколько человек в форме НКВД. На душе у Сашки отлегло. Значит все-таки не диверсанты! Свои! Разберутся! Но тут же настроение опять провалилось во тьму. Тогда почему его арестовали? Неужели он стал не нужен Сталину? Ученые разобрались с базой, доступ ко всей информации есть, а летчиков в стране хватает, научаться летать на вертолетах и без него. Да, нет! Не может быть! Смысл тогда арестовать? Могли бы и просто прикопать где-нибудь. Ну не верил Саша в доброту Иосифа Виссарионовича и Лаврентия Павловича. Люди, наделенные такой властью и такой ответственностью, не имеют права на подобные чувства. Это Сашка понял еще там, в своем мире. Когда генерал Терещенко приказал расстрелять Евтушенко.
Эмка остановилась у самого подъезда. Сашку буквально выволокли из машины и, затащив в здание, втолкнули в комнату с железной дверью в самом начале мрачного коридора с множеством дверей, предварительно обыскав, вытащив из кармана все документы и забрав пальто и портфель. За спиной лязгнул засов и парень настороженно огляделся. В комнатке примерно два на полтора метра он оказался один. И это обрадовало. Ну, никак не хотелось пересечься здесь с какими-нибудь уголовниками. Побеленные известкой, кое-где в желтых разводах стены, запах сырости, малюсенькое окошечко под самым потолком с запыленным стеклом между решетками, расположенными с внутренней и наружной стороны окна. Тусклая лампочка под плафоном из толстого стекла, защищенного проволочной сеткой. Вдоль стен во всю длину узкие черные от времени и въевшейся грязи деревянные скамейки на железных ножках, прикрученных болтами к бетонному полу. «Вот ты и попал в кровавые застенки», невесело сам себе усмехнулся Сашка. Парень провел пальцем по скамье. Чисто. Он сел, обхватив голову руками. Мысли роились бессвязно, душу накрывала тоска. Почему? За что? Неужели и правда его списали и все это по приказу Сталина или Берии? Тогда, получается, он отправил Настю прямиком в тюрьму. Ведь теперь и ее не выпустят! От этого стало еще хуже. Ее-то за что?! Безнадега сменялась злостью, а потом опять накатывала полная безысходность.
Сколько он так просиделнеизвестно. Раздалось звяканье засова и давешний глумливый кандидат на звание[i] скомандовал:
Давай, выходи! На допрос! Сашка поднялся и вышел в коридор. Лицом к стене! Парень повернулся к стене. Послышался звук запираемой двери и новая команда:Прямо по коридору шагай! Пройдя буквально две двери из-за спины раздалось. Стой! Сашка остановился. Скрип двери и его ухватив за руку втолкнули в кабинет. Конвоир вытянулся и доложил:Товарищ младший лейтенант государственной безопасности, арестованный доставлен!
В кабинете, чуть побольше размером, чем только что покинутая Сашкой камера, за обшарпаным столом сидел моложавый младший лейтенант государственной безопасности с красными от недосыпа глазами:
Задержаный
Что? Не понял? конвоир подобострастно ел начальство глазами, вытянув шею, показывая беспредельное внимание к любому сказанному младлеем слову. От глумливой улыбочки на лице не осталось и следа. Сашке стало противно от того, как изменился этот человек. Видимо младший лейтенант испытывал те же чувства. Потому что, поморщившись, ответил:
Задержанный. Арестовать можно только с санкции прокурора. А гражданин пока задержан для выяснения. Ты, Лядов, вообще читаешь, что тебе дали?! Или советские законы не для тебя?!
Лядов закивал головой.
Конечно, читаю! Как можно не читать! Просто запамятовал!
Младший лейтенант опять поморщился:
Все, свободен! Конвоир выскочил за дверь. Младлей посмотрел на Сашку и кивнул на табуретку у стола:Садись! Дождавшись, когда парень усядется, он представился:Я младший лейтенант государственной безопасности Калюжный Иван Тимофеевич. Уполномоченный Краснопресненского райотдела. Гражданин Стаин?
Сашка кивнул:
Да.
Калюжному очень не нравилась вся эта ситуация. Два дня назад в перестрелке с диверсантами был ранен начальник отдела Трофимов. Его зам, человек пустой и явно не на своем месте тут же развернул кипучую деятельность, в надежде, что в отсутствие начальника, сможет занять его место. А тут как раз и подвернулась информация от осведомителя об этом Стаине. Информация прямо сказать интересная и странная. Школьник. Живет в ведомственном доме. Учится в одной из центральных школ столицы. При этом осведомитель докладывает, что видел этого же школьника в форме ВВС и госбезопасности. Время от времени к парню приезжает машина с одним и тем же водителем и школьник исчезает на сутки или двое. Один раз отсутствовал около месяца. Потом появился и как ни в чем ни бывало, стал опять посещать школу. В беседе с управдомом выяснили, что школьника зовут Стаин Александр Петрович. Заселился в дом в ноябре 1941 года по ордеру, выданному Главным управлением госбезопасности. Заселял майор госбезопасности Волков. Заместитель начальника райотдела лейтенант госбезопасности Лившиц увидел в полученной информации свой шанс, приказав задержать Стаина и жестко разрабатывать его на предмет заговора против товарища Сталина в высших кругах НКВД. Идиот! Да если такой заговор есть, то надо не задерживать, а тихонечко вести фигурнта, выявить контакты, посмотреть, как живет, куда исчезает. А этот Идиот! И еще и его, Калюжного втянул в свою аферу. А куда деваться? Приказ поступил надо выполнять. Тем более о задержании Иван ничего и не знал. Лифшиц отдавал приказ напрямую исполнителям. И вот теперь ему всю эту дурно пахнущую кучу разгребать! А то, что влезли они, куда не надо, говорили лежащие пред ним документы школьника. Очень уж похожие на настоящие. Калюжный рассматривал документы, размышляя, как себя вести и приняв решение, поднял глаза на сидящего напротив него парня:
Ну и какие из них настоящие? Иван кивнул на бумаги. Парень пожал плечами.
И те, и те, светить удостоверением лейтенанта ГБ Сашке разрешили в крайнем случае. И похоже этот случай наступил. Реальные эти, он кивнул на корочку сотрудника госбезопасности, а эти прикрытие.
Подумай, Калюжный внимательно посмотрел на Сашку, это ведь легко проверить.
Сашка опять пожал плечами.
Проверяйте, на душе отлегло. Если бы его арестовали по приказу Сталина или Берии, то такие вопросы не задавали.
Калюжный тяжело вздохнул. Почему-то она сразу поверил этому парню. Весь трехлетний опыт опера просто таки вопил, что все гораздо хуже, чем казалось сначала. Лифшиц по своей дурости влез в операцию главного управления, и какие последствия их теперь ждут трудно даже предположить. И ладно бы сам влез, но он же и его затянул в это болото. И как теперь выкручиваться?
Понимаешь, я должен запрос сделать в управление кадров. Если они подтвердят, то смогу отпустить. А так Надо мной тоже есть свое начальство.
Можно напрямую в приемную, товарища Берии позвонить, там подтвердят, так быстрее будет, Сашке нравился этот спокойный уставший младший лейтенант, ни капли не похожи на тех держиморд, что рисовали в его времени. Щека Калюжного дернулась:
Шутишь?
Нет. Ты бы стал таким шутить?
Калюжный покачал головой. Вдруг дверь резко открылась, и в кабинет влетел невысокий плотный человек со шпалой лейтенанта госбезопасности на краповых петлицах. Брезгливым взглядом он посмотрел на Сашку и обратился к младшему лейтенанту:
Ну что? Заговорил?
Нет, товарищ лейтенант госбезопасности. Тут дело серьезное. Товарищ Стаин наш сотрудник.
Что?! И ты ему веришь?! Что бы какой-то пацан?! голос Лифшица сорвался на визг.
Калюжный упрямо наклонил голову:
И все равно, надо отправить запрос в Главное управление.
Ты хочешь, чтобы нас там идиотами посчитали?! Является ли какой-то сопливый школьник сотрудником управления, Лифшиц подскочил к столу и схватил Сашкино удостоверение, в звании лейтенанта госбезопасности? Дурак! Да я тебя самого под трибунал! За халатность! На фронт у меня поедешь! изо рта лейтенанта летела слюна.
Калюжный вспылил:
А ты меня фронтом не пугай! Это ты фронта боишься! А я давно туда прошусь!
Лицо Лифшица стало багровым. Срываясь на визг, он заорал:
Лядов! В кабинет влетел конвоир. Арестовать! и ткнул пальцем в Калюжного. Лядов замешкался. Тебе что-то не понятно?! Кандидат замотал головой и сделал шаг к Ивану.
Вы арестованы! Пройдемте!
Младлей укоризненно покачал головой:
Эх, Лядов. Говорил я тебеучись. Даже арестовать как надо не можешь. Калюжный открыл ящик стола и вытащил оттуда пистолет. Лифшиц с Лядовым побледнели и напряглись. Иван только презрительно ухмыльнулся и бросил пистолет на стол. Затем расстегнул ремень и кинул его к пистолету. Пойдем, горемыка, скомандовал он Лядову. Они уже выходили из кабинета, когда раздался окрик Лифшица, обращенный к конвоиру.
Стой! Наручники у тебя где?
Конвоир суетливо полез в карман. Калюжный, видя это, только обреченно поднял к потолку глаза. Как?! Как эти двое попали в органы?!
Лядов подскочил к Лифшицу, протягивая наручники.
Что ты мне их тычешь?! На этого пристегни!
Пока Сашке сковывали за спиной руки, Калюжный подмигнул ему и одними губами произнес:
Держись
Только что Иван принял для себя самое важное решение. Ведь если этот парень окажется действительно врагом, то расстрела не миновать. А вот если будет все, как подсказывает ему интуиция, то тут можно и хорошо так взлететь в звании.
Двери за Калюжным и Лядовым закрылись, и Сашка остался одни на один с лейтенантом. Тот молча налил себе воды, выпил и усевшись за стол, уставился на парня, буравя его взглядом.
Ну, что? Будем по-хорошему говорить? Или конвоиров позвать? Они быстро тебя разговорят!
Сашка пожал плечами:
Что говорить?
Ты мне тут Ваньку не валяй! Лифшиц вскочил и навис над парнем, Рассказывай, как вы с майором госбезопасности Волковым, по приказу своих немецких хозяев готовили покушение на товарища Сталина!
Лицо Сашки удивленно вытянулось. Он ожидал всякого, но такой глупости
Ты что, дурак?! вырвалось у парня.
Лифшиц вскочил из-за стола и в глазах у Сашки вспыхнули искры. Он сам не заметил, как оказался на полу. В левом боку разрасталась мутящая боль. Следом в спину прилетел удар сапога.
Как ты смеешь! Тварь! Тварь! Тварь!
В спину посыпались удары. Сашка инстинктивно попытался скрючиться, чтобы прижать голову к коленям. Как вдруг в кабинете раздался знакомый властный голос:
Стоять!
Удары прекратились. Через боль, разогнувшись, парень сквозь слезы посмотрел на дверь. Там, злобно сверкая взглядом, стоял Берия, из-за плеча которого выглядывала бледная Настя.
[i] Кандидаты на звание, стажирующиеся на младших оперативных должностях носят установленную для начальствующего состава ГУГБ форменную одежду с пустыми петлицами, без знаков различия и нарукавного знака.
XXII
Сказать, что Лаврентий Павлович был в ярости не сказать ничего! Он с трудом сдерживал себя, чтобы тут же собственноручно не расстрелять этого красномордого пухлого лейтенанта. Останавливало его только то, что очень уж хотелось знать инициатора этого безобразия. В случайные совпадения и глупость исполнителей он не верил, очень уж вовремя случилось происшествие. А сейчас ему предстоит расхлебывать эту горькую кашу. И сделать так, чтобы выйти из ситуации с наименьшими потерями. Сталин будет в ярости. И плевать, что Верховный сам дал добро на снятие со Стаина внешней охраны. Все равно виноват будет не Сталин. А онЛаврентий Павлович Берия. Это его люди натворили дел. Ему и отвечать.
Помогите ему и снимите наручники! Живо! кинул он за спину, стоявшим там бойцам НКВД, приехавшим вместе с ними. К Саше тут же кинулись два человека и помогли Насте, уже суетящейся рядом с одноклассником усадить его на стул. Мгновение и наручники сняты. Сашка потер запястья. Ты как? в голосе Берии слышалось неподдельное беспокойство.
Нормально, буркнул парень. С ним действительно было все нормально, ему было не столько больно, сколько обидно. Сашка злобно глянул на побледневшего лейтенанта, который зажался в угол и бегающими глазками смотрел то на наркома, то на людей, суетящихся в кабинете, то на Сашку, рядом с которым не переставала кружиться и причитать Настя. Лаврентий Павлович решительно шагнул к лейтехе.
Кто такой?!
Лейтенант госбезопасности Лившиц, заместитель начальника Краснопресненского районного отдела государственной безопасности, товарищ Генеральный комиссар, лицо Лившица покрывала испарина, глаза, белые от страха, бегали, не находя себе места.
Где начальник отдела?!
Ранен. Позавчера. При задержании немецких диверсантов.
Вот как?! подозрительность Лаврентия Павловича усилилась. Как вовремя ранили Начальника отдела. Единственного в райотделе, кто знал, что Стаин находится под наблюдением и прикрытием ГУ ГБ. На каком основании задержан лейтенант государственной безопасности Стаин?!
Лицо Лившица перекосило, будто он хочет заплакать, плечи дрогнули. Он, заикаясь, бессвязно забормотал:
П-п-п-по оп-п-п-перативной информации. П-п-поступила от ос-с-сведомителя. Что с-с-странный парень Я-я-я думал, диверсант И вдруг срываясь на визг закричал:Они готовили покушение на товарища Сталина!!! Я точно знаю!!! Вы все за одно!!! Лившиц икнул и сполз по стене, усевшись на пол и глядя потерянным взглядом перед собой.
Взять его! Берия брезгливо посмотрел на лейтенанта. А может действительно совпадение и все это просто глупая инициатива одного невменяемого идиота? Но убедится в этом необходимо, так что пусть над этим поработают следователи.
К Лившицу подошли бойцы и стали его поднимать. Лейтенант висел у них на руках, как мешок.
Лаврентий Павлович, вывел Берию из раздумий голос Сашки, он еще Калюжного арестовал, оперуполномоченного местного.
Каджая! в кабинет заглянул молодой кавказец, командир, приехавших с Берией бойцов. Там где-то опер местный сидит, давай его сюда. Только не заводи. Сам вызову. Кавказец кивнул и моментально скрылся. Лаврентий Павлович сурово посмотрел на Сашку:Рассказывай!