Да, покивал Арн, задумчиво поглаживая бороду, до меня дошли слухи, что некие чудища объявились на западе. Но я, признаться, слухам не поверил, уж больно они походили на бабкины сказки. Однако недавно явились в наш гарт несколько воиноввсе изранены, еле держались на ногах. Они поведали о бесчисленных полчищах троллей и великанов, которые напали на их селения и сожгли всё и вся. Эти воины были единственные, кому удалось спастись. Они-то и рассказали, что с далекого севера в Хёггомланд вторглись множество чудищ, которые уничтожают все на своем пути, убивая людей и скот. Лишь немногих они брали в плен и совершали с ними ужасные обряды, разрезая их тела и вытаскивая внутренности, чтобы развесить на ветвях дерева, словно плоды. Затем они поджигали дерево, опускались вокруг него на колени и утыкались мордами в землю, оставаясь в таком положении, пока пламя полностью не угасало. И так от гарта к гарту. Беженцы утверждали, что троллей было несколько тысяч, а среди нихсотни хримтурсов, ётунов и всякой нелюди, имя которой еще не придумали
Что?! воскликнул Вульф, перегнувшись через стол. Ты сказал «ётунов»?
Да, кивнул Арн, так говорили те, кто выжил.
Вульф и Хельги переглянулись, после чего колдун горестно вздохнул и посмотрел на Арна, ожидая продолжения рассказа.
Я хотел бы лично побеседовать с беженцами, заявил Вульф.
Пошлю за ними позже, пообещал свер. Словом, получив такие вести, я понял, что битвы с троллями не избежать, а потому разослал гонцов на запад и восток, чтобы собрать хорошую дружину. Если суждено мне и моему народу пасть от лап чудовищ, то погибнем мы достойно и заберем с собой не одну сотню врагов.
Вне всяких сомнений, сказал Вульф, они уничтожили бы вас, сожгли бы весь Уппланд, и не потому, что сверы плохие воины, а потому, что ни одно человеческое племя не выстоит в одиночку против такого числа троллей и хримтурсов, да к тому же и ётунов, которые, кстати, очень сильные и опасные чародеи. Если сверы пожелают присоединиться к нашему союзуплеменам с западных берегови стать с нами одним народом и одной армией, то даже в этом случае наши силы будут в несколько раз меньше сил врагов. Но, по крайней мере, тогда у нас будет хоть какая-то надежда на победу. Только вместе мы можем попытаться что-то сделать, лишь в единении наша сила.
Да, ты прав! согласился Арн, хлопнув ладонью по столу. Я заключу узы братства с тобой и с князьями, что присоединились к тебе. Вместе мы одолеем врагов.
И ты дашь клятву верности мне, как верховному князю Западных Фьордов и Уппланда, твердо добавил Вульф, глядя сверу прямо в глаза.
Арн промолчал и посмотрел в сторону, нахмурил седые брови, а Хедин беспокойно заерзал на скамье, бросив смущенный взгляд на отца. Вульф чувствовал, что правителю большого и славного племени трудно принять решение, которое казалось единственно верным здесь и сейчас, но которое поставит его в один ряд с теми, кого он еще недавно назвал бы меньшими по силе и величию. Видя, что князь сверов колеблется, Вульф сказал:
Твою клятву мы скрепим узами брака.
Брака?
Да. Твой сын Хедин, я вижу, бывал в битве не раз, он сильный и мужественный воин, да и не дурен собою, так что он был бы хорошим мужем для моей сестры Вальхтеов. Что скажешь на это?
Хотя Арн молчал, размышляя над предложением Вульфа, молодой ильвинг не сомневался, что такое решение вполне устроило бы князя. Родственная связь с ирмин-конунгом поставила бы сверов и самого Арна на особое положение. Оно было именно тем, чего так недоставало сверам в этом союзе. Вульф был уверен, что Арн скажет «да». Но прежде чем дать согласие, князь пристально посмотрел на сына и спросил:
Что скажешь на это ты, Хедин?
Юноша пожал плечами и ответил:
Как повелишь, отец. Если это принесет благо нашему роду, я не против. К тому же сестра такого уважаемого конунга, как Вульф Ильвинг, более чем достойна быть моей женой.
Каков выкуп за невесту? спросил Арн.
Не больше и не меньше того, что она заслуживает. Но обсудим это позже. А пока дай ответ.
Я согласен, объявил Арн и протянул руку Вульфу.
Пожав твердую ладонь князя, Вульф сказал:
В таком случае завтра состоится помолвка, а также ты вступишь в кровное братство с нами и прилюдно принесешь мне клятву верности. А свадьбу сыграем, когда победим троллей.
Договорились!
Что ж, тогда нам следует решить, как лучше всего противостоять врагам. Сколько воинов в твоей дружине?
Сейчас, когда я собрал бойцов со всех сверских земель, мое войско насчитывает шестьдесят две сотни человек. Все хорошо вооружены, у меня также имеется много коней.
Превосходно! Значит, с моими пятнадцатью тысячами семисот это будет это будет около двадцати тысяч, большая часть из которых опытные воины. Неплохо для начала. Но в конечном итоге этого все равно мало. С северо-запада движется армия троллей и хримтурсов общим числом около двадцати тысяч. По словам выживших беженцев, в армии тех, кто идет с севера из Хёггомланда, несколько десятков тысяч троллей, а также сотни хримтурсов и ётунов. Нам нужно знать это точнее.
Добро, кивнул Арн и обратился к сыну: Сбегай-ка за Эймундом, а если его нет поблизости, приведи кого-нибудь из его друзей.
Молча кивнув, юноша встал и покинул зал. Вскоре он вернулся с человеком средних лет, который прихрамывал на правую ногу. Его лицо было покрыто шрамами, половина правого уха отсутствовала, руки пестрели синяками и ссадинами.
Это Эймунд, представил воина Арн и обратился к нему: Можешь ли ты вспомнить точно, сколько троллей было в той армии, что напала на ваш гарт?
Нет, хмуро покачал головой Эймунд, знаю лишь, что было их больше двадцати тысяч, как поведал один из крестьян, который жил в хуторе поблизости от нашего гарта. Он сказал, что отряды троллей проследовали неподалеку и каким-то чудом не заметили его селения, что, в общем-то, не удивительно: в нем всего-то две-три хижины и сарай. Нелюди он насчитал больше двадцати тысяч. Но когда мы бежали из горящего гарта на юг, мы встретили по пути небольшую группу беженцев. Они рассказали, что на их селение напали около десяти тысячи троллей. Это произошло в тот же день, что и нападение на наш гарт, так что это не могла быть одна и та же армия.
Значит, их было не менее тридцати с лишним тысяч, сокрушенно заключил Вульф.
Включая больше тысячи хримтурсов и ётунов, вставил Хлёддвар.
Именно так, кивнул Эймунд.
Кстати, о ётунах, сказал Вульф. Видел ли ты их своими глазами?
Да, я видел их, но они почти не участвовали в сражении, только стояли в стороне и наблюдали, как тролли и хримтурсы штурмуют гарт. После того как нам удалось отбить несколько атак, один из ётунов дал команду и турсы отступили. Затем он развел руки в стороны, стал напевать заклинание, и частокол вдруг вспыхнул ярким пламенем. Через несколько ударов сердца от него осталась небольшая горстка пепла, окружившая черным кольцом селение. И тогда тролли бросились в атаку вновь.
Воин замолчал, в зале воцарилась тишина. Рассказ Эймунда навел уныние на князей. В их душах гнездился привитый с детства страх перед чарами злобных колдунов Утгарта. Вульф нарушил молчание:
Как выглядели ётуны?
Огромного роста, выше троллей и хримтурсов, в доспехах и кольчугах, за поясом мечи или топоры, одеты в черные плащи с капюшонами. Их лиц я не увидел, они были скрыты одеждой, да и находились ётуны далековато.
Вульф вздохнул и взглянул на Хельги. Старик пристально смотрел на Эймунда, словно пытался прочесть его мысли.
Ну что ж, Хельги, сказал Вульф, вот и они. Никто не сомневался, что рано или поздно нам придется столкнуться с ними. Что скажешь?
Хельги прислонился спиной к стене и сложил руки на груди.
Сколько было ётунов? хрипло спросил он.
Точно не скажу, пожал плечами Эймунд, сто, может, чуть больше.
Сто ётунов, проговорил Хельги, сдвинув седые брови, звучит как смертный приговор. Не только нам, но всему человечеству. Вардлок помолчал немного, а затем продолжил: Я работаю над рунами без отдыха и изучил много приемов. Выбрал шестерых человек, которые тоже начали обучаться искусству чародейства. Так что сегодня в нашей армии всего семь колдунов, большинство начинающие, неопытные.
Среди моих людей есть несколько ведьм и вёльв, а также три жреца, сообщил Арн. Они совершали служение в капищах по всему Уппланду. Сейчас они здесь, в гарте. Я решил построить одно капище для всех богов и собрать в нем жрецов и жриц округи.
Хорошо задумано, Арн, похвалил Хельги, ты поступил правильно. Если мы один народ, то и совершать службы и приношения богам должны вместе. Раз уж зашел об этом разговор, скажу, что, хоть и жили мы в разных местах и у каждого рода был свой гарт, свои земли, свои дружины и свои капища, мы тем не менее один народ, хотим мы этого или нет. Все мы ведем свой род от великого Манназа, а три славных бога дали намлюдямразум, дух и тело. Как бы ни назывались наши кланы и где бы мы ни жили, у нас есть кое-что общее: наша Вера. Великие боги и богини, которым мы молимся, приносим жертвы и даем клятвы, они и есть та «глина», которая скрепляет прутья наших кланов в один общий дом. Потому думаю, что стоит не только сплотить в один кулак все кланы и племена, но также скрепить этот союз общей Верой. Вот почему я сказал, Арн, что ты поступил верно, собрав своих жрецов и жриц вместе и построив для них, да и для всех жителей гарта, одно большое капище. В конце концов без помощи великих богов и богинь нам никогда не одолеть злобных троллей.
Кстати, Хельги, сказал Вульф, слова князя напомнили мне об одном важном деле, которое нам предстоит совершить.
Ты говоришь о Молоте? уточнил колдун.
Да.
Ты прав, время пришло. Иначе нам не победить.
Послушай-ка, Вульф, обратился Хигелак к брату, о чем это вы толкуете? Какой еще молот?
Вульф взглянул на Хельги, тот кивнул. Тогда ильвинг принялся рассказывать князьям о том, что Одноглазый поведал ему и вардлоку про похищенный молот Тонараза, про курган Трюма на далеком северо-востоке и прочее. Когда он закончил, Эйрик сказал:
Я слышал, тролли превращаются в камень, когда на них падает солнечный луч. Наверное, именно потому этого не происходит сейчас, что Молот, которым Громовержец охранял Асгарт и Мидгарт от великанов, похищен.
Пожалуй, ты прав, согласился Хельги.
Нам необходимо как можно быстрее вернуть Молот, сказал Вульф, сражение с троллями и ётунами может начаться раньше, чем ожидаем, и мы должны быть готовы.
Да, я подумаю, как это сделать, кивнул Хельги и поднялся. А теперь мне пора. Время бежит, а мы еще так мало знаем о рунах. Эймунд, покажи мне капище и жрецов, собравшихся здесь. Я думаю, нам было бы удобно проводить наши занятия в нем, чтобы не тревожить людей и чтобы нам никто не мешал.
Арн дал согласие, и Хельги с Эймундом покинули жилище князя. Вульф тем временем продолжал:
Что ж, положение таково: сюда движутся две армииодна с севера, другая с запада. Из того, что нам известно, можно сделать вывод: северная армия является их главной силой, поскольку она больше числом и мощнее по составу. Поэтому мы должны ударить вначале именно по ней.
То есть как ударить? удивился Фолькхари. Так ли у нас много сил, чтобы наступать? Я считаю, лучше построить побольше стен и укреплений, вырыть рвов вокруг гарта, расставить ловушек и засесть в оборону.
Нет, помотал головой Вульф, во-первых, обороняться лучше всего наступая. Во-вторых, если мы засядем в оборону и станем ждать, пока они нападут на нас первыми, то этим позволим двум армиям объединиться в одну. Тогда троллям уже никто и ничто не сможет противостоять.
Согласен, кивнул Арн, но не лучше было бы напасть сперва на западную армию, раз уж она слабее северной?
Нет, опять возразил Вульф, пока силы наши свежи и армия велика, необходимо атаковать северную. Так у нас будут шансы на победу. Хоть небольшие, но все же будут. Если же мы ударим по ней после сражения с западной, в котором наверняка потеряем не менее четверти воинов, то тогдаВульф покачал головой, тогда северная армия просто сотрет нас в порошок. Мой план таков: прежде стоит вырвать клыки и когти, а после можно и добить оставшееся.
Вульф сделал паузу, но больше возражений не последовало. Тогда он сказал:
Поэтому выждем удобного момента и выступим. Под удобным моментом я понимаю, во-первых: дождемся, пока тролли окажутся в подходящей для нас местности и будут двигаться в подходящем для нас направлении. Второе: к этому времени должен быть готов Хельги со своими колдунами. И третье: нам нужны новые союзники, без них удобный момент не наступит никогда.
Что верно, то верно, согласился Арн. Я сказал, что разослал гонцов на запад и восток. С запада пришли вы, а с востока скоро станут появляться смельчаки и герои, кто решит откликнуться на мой зов.
Это, без сомнения, здорово, но мы не можем ждать, пока кто-то решит похвалиться своей удалью и прискачет нам на подмогу. Необходимо привлечь самых могущественных вождей здешних земель с их дружинами, и как можно скорее. А чтобы они не раздумывали слишком долго, я пообещаю награду. По мешку золота и прочих сокровищ каждому князю, в чьей дружине больше десяти сотен человек, и половину мешка тем, у кого меньше десяти. Запоминай мои слова на зубок, Хедин, потому что сейчас ты пойдешь в дружину отца и отыщешь там десяток самых выносливых гонцов, дашь им самых быстроногих скакунов и достаточно еды. Пусть скачут на юг к данам, ютам, саксам, англам, кимбрам, даже к бешенным херулийцам, и пусть передадут им мои слова. А еще пусть скажут, что тот из них, кто придет в Уппланд первым, получит три лишних мешка золота!
Юноша встал, собираясь отправиться выполнять поручение, но Вульф остановил его взмахом руки.
А после этого ступай в наш лагерь и отыщи Бьярни, сына Оттара. Ты найдешь его среди ильвингов. Передашь ему мой приказ скакать на юг к гаутам и сказать им, что все племена севера объединяются в одну армию и собираются на войну с троллями. Если они желают присоединиться, я обещаю гаутскому князю Сиггейреру три мешка золота.
Гауты?! Зачем нам гауты? возмутился Арн. Меньше всего ему хотелось идти в бой в одной дружине с заклятым врагом. И что насчет золота мне?
Ты получишь четыре мешка, пообещал Вульф. Арн заколебался, очевидно собираясь поторговаться, но ирмин-конунг не оставил ему времени на раздумья и продолжил: Каждый воин для нас дорог, а гаутысильное племя. Мы должны присоединить их к нам тем или иным способом. Между прочим, многие кланы, которые бок о бок шли сюда в Уппланд, прежде враждовали. Например, мы, ильвинги, и хордлинги. Немало наших предков полегли в бесконечных стычках. Но я говорил и повторяю: настало время перемен! И хордлинги, и гауты, и ильвинги, и сверы, и все остальные племенамы все один народ, у нас один язык и одна Вера. Мы должны быть вместе, ибо в единении наша сила!
Ну да ладно, Арн неохотно кивнул. Но только гауты откажутся от союза, когда узнают, что мы, сверы, тоже в нем. Они ненавидят нас также, как и мы их.
Совершенно верно, согласился Вульф и повернулся к Хедину. Поэтому гаутам следует передать, что я, Вульф, сын Хрейтмара, собираюсь сватать Сигрун, дочь Сиггейрера. Насколько я знаю, она не замужем.
Вульф вопросительно посмотрел на Арна, и тот коротким кивком подтвердил предположение ильвинга. Князь сверов совсем помрачнел: эта затея нравилась ему все меньше. Вульф заметил смену настроения.
Не стоит огорчаться, Арн, успокоил он князя, я познал твое гостеприимство и много наслышан о славе твоего рода. Я вынужден связать себя браком с гаутской дочерью ради нашей общей победы, но тем не менее знаю, что гаутам никогда не достичь тех вершин отваги и мужества, которых достигли сверы. Скажу честно, Арн, сверов я ценю гораздо выше гаутов. Только гаутам этого знать не следует, в моей армии все должны быть довольны своим положением.
Благодарю за теплые слова, Вульф, пробурчал Арн, надеюсь, все задуманное тобой сбудется.
Я тоже, ответил Вульф и обратился к Хедину: А теперь ступай и передай мои слова гонцам. Пусть выезжают прямо сейчас. И еще, пускай Бьярни скажет Сиггейреру, что через пару дней я и мои братья прибудем в Гаутланд, чтобы говорить о присоединении. И, если он согласен отдать за меня свою дочь, пусть готовит свадебный пир. Выкуп за нее он получит, когда мы все вместе прибудем в Уппланд.
Хедин кивнул и покинул зал. Князья погрузились в молчание, размышляя над словами ирмин-конунга. Наконец Сигурд сказал: