Любовь ЧистяковаВ некоторой сказке
Тут, как в известном анекдоте:
если принцесса без башни,
то спасать придется дракона.
И не только дракона
***
Спасибо, мам, я не хочу ужинать, Сенька со свистом втянула воздух, театрально заломила кисти рук, тихонько всхлипнула.
Сень, у костлявых писателей меньше фантазии
У меня, похоже, ее совсем нет
Девушка очень нервничала. Рассказ в редакцию она отправила три дня назад. В электронном письме даже поставила галочку «Уведомить о почтении». Но заветного «Ваше письмо прочитано» так и не получила. Хотя рассчитывала на как минимум «Ваша сказка гениальна!».
Ну, как хочешь, мама приобняла дочку за плечи. Курносая, не переживай ты так. Мне вот отец твой в ЗАГСе не сразу ответил. Представляешь, его спрашивают, согласен ли он меня в жены взять, а он стоитглазками луп-луп. И тишина. Я его мысленно уже прибить тогда успела, план мести придумала за эту минуту. И уехала с его другом в Польшу. Дядю Сережу помнишь? Вот с ним, ага. Ой, он тогда влюблен в меня был, а я папку нашего выбрала, дуреха. Регистраторша тык-мык, на меня косится недвусмысленно, мол, пни его там что ли. Переспросила погромче. А тот заулыбался счастливо, говорит, конечно, а то! Вот это страшно было. А это всего лишь конкурс, она ободряюще подмигнула. На каждую книгу найдется свой читатель. Просто еще не время. Или не место. А, может, нужны небольшие правки.
Мама мягко взъерошила кудри на Сенькином затылке, чмокнула дочь в кончик носа и вышла из комнаты.
Есения на всякий случай еще раз проверила почту. Зачем-то несколько раз обновила страницу, заглянула в спам. И со всей дури захлопнула крышку ноутбука. Благо, дури в медной головушке оказалось не так много, и тот всего лишь клацнул клавишами. Девушка зарычала на саму себя, нежно погладила матовый темно-вишневый прямоугольник. Ноутбук она купила сама на первую зарплату. Не новейшей, конечно, модели. Да и не тот, что хотела. Выбирала в магазине один, а домой принесла другой. Но новыйс заводскими печатями, документами. Паренек на кассе с приторной улыбкой посоветовал быть внимательнее и вспомнить, точно ли здесь Сеня брала компьютер. Такой модели у них никогда даже не было в наличии. Сенька повертела пальцем у виска и понесла ноутбук домой. Тот, словно живой, одобрительно заурчал в коробке. От испуга девушка едва его не оставила на первой попавшейся лавочке в парке. Но ее тут же задавила здоровая жаба. Так ноутбук все же оказался в комнате с романтичными пастельными обоями в цветочек.
Включить вишневое чудо, правда, Есения решилась не сразу. Несколько раз заносила палец над клавишей, но отдергивала его назад. На третьей попытке решительно тряхнула кудрями:
Ну, маленькая что ли?! В сказки всякие веритьотругала сама себя и вставила вилку в розетку.
Девушка могла поклясться на чем угодно, что в этот момент ноутбук с аппетитом зачавкал, а когда батарея зарядилась, сыто икнул. Хотя, работал, как обычный компьютер. Почта, ворд, эксель, браузер, проигрыватель, приложение для обработки фотографийскромный максимум, которым пользовалась студентка факультета экономики. К необычному звуковому шоу своего ноутбука она постепенно привыкла. И ни за что бы не променяла его на другой. Так мягко ее пальцы не прыгали ни по какой другой клавиатуре. И фантазии в голову шли только тогда, когда девушка смотрела в этот монитор.
Сеня, как будто извиняясь, побарабанила пальцами по уголку крышки. Снова открыла компьютер. Пощекотала тачпад. Тот отозвался фиолетовым свечениемраспознал отпечаток пальца хозяйки. Машина довольно заурчала, экран приветственно моргнул синим окном запуска, символы подключения приложений и дисков растянулись в улыбке. В центре рабочего стола призывно блестел текстовый файл. «Без имени, без времени».
Странное, Сенька, название у твоего рассказа, обратилась к внутреннему писателю девушка. Она любила вот так в тишине разговаривать с собой. Мысли сразу становились осязаемы, весомы и понятны. Не удивительно, что письмо даже не открыли, скривила губы, свела брови на переносице. Права мама. Надо подправить. Та-а-а-ак так-так-так.
Мышка подползла к файлу. Две щелчкаи ровные ряды фентэзийного текста распрямились перед глазами. Пальцы запорхали по клавиатуре. В комнату еще несколько раз заглядывала мама. Папа принес чай и овсяное печенье. Братматематику и просьбу показать класс. Но так и ушел: «сестра еще называется, а потом за двойки ругаешь!». Помяукать в ухо и за порцией ласки приходила кошка. Не получив ежевечернего почесывания, лысая больно цапнула Есению за палец. В ответ получила тапкой. Гордо опрокинув фиалку с подоконника, удалилась на кухню выпрашивать еды. Сенька вернула цветок на место, замела землю под батарею, прикрыла краешком коврика и вернулась к рассказу.
Руки чесались от нетерпения, буквы путались, пальцы не успевали за мыслями. Девушка набирала строчку за строчкой, перечитывала, стирала половину, и снова стучала по клавишам. К середине произведения ей захотелось поменять главной героине прическу. Ну никак не вписывалась холеная блондинка в ритмичные приключения. Сеня отлистала к первой строчке.
Лада заправила платиновую прядь за ухо, сморщила прямой острый нос, надула пухлые розовые губы, прочитала она вслух. Нет, ну какая Лада? Не то.
Тык-тык-тык по backspace на клавиатуре. Погрызла кончик ногтя на большом пальце. Потерла сморщенный лоб.
Ладно, уговорила, обратилась сама к себе. И пусть попробуют что-то сказать.
Щелк-щелк«Еся» вывели черные буквы на белом листе. Сеня удовлетворенно кивнула. Приписала: «Еся заправила медный локон за ухо, почесала веснусчатый нос, облизала обветренные губы. Кривая сабелька на поясе будто ткнула в обтянутые брюками бедра: «Ну ты чего, хозяйка, пошли что ль?». Вот. Теперь как надо. В голове тут же сложился образ девчонки с шилом в одном месте. Такая точно рванет воевать с драконом. Есения хохотнула. Мельком глянула в отражение в окошке. Ну и что, что с себя героиню списала? Зато правдоподобно. Она еще раз тряхнула кудрями и погрузилась в свою сказку. Когда холодная Лада сменилась теплой задорной Еськой, строчки как будто сами начали вытекать из кончиков пальцев и укладываться в сюжет.
Через несколько часов она так отсидела попу, что мягкий стул казался деревянной доской, утыканной острыми занозами. Сенька ерзала, фантазии махали ручкой и утекали в открытую форточку. Начинающая писательница злилась.
Ну, нет! фыркнула она.
Попа хотела отдыха, головаприключений. А победил оставшийся без ужина желудок. Есения кинула беглый взгляд на часы, потомна печенье. Половина двенадцатого.
Ай, к черту диету! Завтра подольше покачаю ляжки, она сунула овсяный треугольник в рот.
Ложечкой собрала с остывшего чая радужную пленочку, отхлебнула. Поморщилась. Сенька ненавидела холодный черный еще и с сахаром. Заботливая мамина рука порой добавляла ложечку. Для мозга полезно. Ага, как же. Надо было, видимо, еще карту следования вместе с сахаром замешивать, чтобы он не путал голову с боками.
Разминая затекший копчик, девушка прошлепала босыми пятками в кухню. Щелкнула выключатель чайника. Заглянула в холодильник. Хороший бутербродвот что сейчас точно полезно ее мозгу. Сенька отрезала ломоть гречишного хлеба, щедро намазала его творожным сыром, разложила сверху пластики авокадо, сдобрила солью. На полке нашлось вареное с завтрака яйцо.
Нет, ну а че? Правильное же питание? Правильное! И я же не каждую ночь жру, успокоила себя Сеня. Залила пакетик зеленого чая кипятком. Бросила на тарелку еще пару печенюшек. Гулять, так гулять!
На цыпочках она пересекла зал. Домашние уже посапывали. Дремавшая на диване кошка высунула нос из-под пледа. Лениво потянулась. Мяукнула, мол, чего шаришься посреди ночи, спать мешаешь?
Все, ухожу, шикнула в ответ девушка и захлопнула пяткой дверь в свою комнату.
Без четверти полночь. Сенька быстро запихнула «правильный» бутерброд в рот, как будто старалась успеть до двенадцати. Глотнула дымящегося чая. Зашипела обожженными губами. Дернула зарядное устройство из розетки. И забралась с ноутбуком в постель. «Щелк-щелк», отбивали острые ноготки по глянцевым кнопочкам. Сенька протянула руку к тумбочке, пошарила по гладкой поверхности. Уткнулась в еще горячую кружку. Оторвала глаза от текста. Тарелка с печеньем осталась в одиночестве на столе. Девушка с сожалением облизала овсяные треугольнички взглядом. Но лень победила голод.
Вместо хрустящей сахарной корочки, Есения закусила нижнюю губу. Кончик языка солоновато защипало. Снова съела в кровь. Сдирать кусочек кожи за кусочком, пока не появятся алые островкиот этой привычки девушка не могла избавиться с детского сада. Стоило чуть поволноваться, задуматься или схлопотать от взрослых. Она медленно провела кончиком указательного по влажной липкой линии. Мельком глянула на красный отпечаток. И, не вытирая кровь с пальца, снова погрузилась в рассказ.
Полночь. Компьютер тихонько затарахтел, словно шепотом приговаривал что-то. Сенька вздрогнула:
Перегрелся что ли, бедненький? провела пальцами по экрану. По ладошке в ответ как будто иголочками пробежали. Точно перегрелся, решила девушка, потирая руку.
Дописала строчку. Поставила точку. Нажала несколько раз для точности на фиолетовую «дискетку» в левом верхнем углу. Мечтательно улыбаясь, поглаживала теплую поверхность компьютерного алфавита еще с минуту. Неохотно поставила незакрытый ноутбук на прикроватную тумбочку и закуталась в одеяло.
Серебристый лунный свет тоненькой дорожкой разлился от окна почти до самой кровати. Отблески настенного светильника потянули к нему свои мерцающие лапки. Дотронулись, отскочили, словно играя. Девушка вытянула руку из-под одеяла, дернула за выключатель. Стало почему-то еще светлее. Это луна теперь уже почти всем своим блином заглянула в комнату. Вставать задергивать шторы Есении было лень. Поэтому она поглубже зарылась в мягкое одеяло.
Где-то под потолком жужжал комар. На улице в темной подворотне соседнего дома перебирали гитарные струны. Хрипловатый нетрезвый мужской голос вытягивал: «Все идет по плаааанууууу». Женские посмеивались и подпевали. У круглосуточного супермаркета за углом скулила оставленная хозяином у двери собака. Чуть дальше, на парковке, на одной из машин сработала сигналка. А на набережной кто-то бархатным речитативом декламировал стихи. Странные такие. Больше похожие на заклинание. Уже засыпая, Сенька подумала: «Нафантазировалась».
***
Солнышко так светило, что ресницы уже грозили сплавиться и слипнуться. «Надо было все-таки задернуть шторы, сквозь сон вспомнила Сенька. Рукой попыталась заслониться от наглых лучей. Второйподтянуть одеяло, но нащупать его не смогла. Упало что ли?».
Девушка разлепила веки. Ахнула и резко села. Потрясла головой, освобождая сознание от облачков сна. Похлопала большими глазами. Ущипнула себя для надежности. Нет, не снится. Она сидела на большой кровати в совсем незнакомой комнате. Обшитые деревом стены местами покрывали ковры с удивительными узорами. Вот, на одномстая гончих уже почти затравила оленя. Его передняя тонкая нога подкосилась, стеклянные глаза сковал страх. Он выставил вперед рогаединственное оружие и надежда на спасение. Но, кажется, еще секундаи собаки в клочья разорвут жертву. С острых желтых клыков капает слюна, разгоряченные забегом мышцы перекатываются под лоснящейся на солнышке шкуре. Сумасшедший взгляд никуда уже не отпустит Бемби. Сенька вздрогнула.
На втором ткацком шедевре рыцари в доспехах скрестили копья. Кажется, их скрежет пробирал до костей. Под забралами не видно было лиц, но девушка была уверенавот этот, справа, ликовал от скорой победы. А вон тот с синими башенками на гербе чувствовал поражение в два хода. Кони в лохмотьях пены куда-то неслись во весь опор на третьем полотне. Мощными шеями тройка продиралась сквозь зеленые заросли. Под копытами вороного хрупнула ветка. Чалая испугалась и прыгнула в кусты. Оттуда выскочил заяц наперерез третьей, снежно-белой. Сенька залюбовалась ковром. Ниточка к ниточке. И не скажешь, что выткали чьи-то умелые руки. Словно живые. Еще чуть-чуть и заржут.
Девушка перевела взгляд на левый угол комнаты. Там стоял резной туалетный столик с кучей шкатулок, баночек, скляночек и навесным овальным зеркалом. В противоположномвысокий платяной шкаф. Пол тоже устилал ковер. Сенька спрыгнула с кровати. Босыми стопами зарылась в густой мягкий ворс. Хотела попрыгать, но вместо пижамы с миленькими бледно-розовыми цветочками на ней оказалась длинная белая кружевная сорочка. Есения запуталась ногами в полах неожиданного одеяния и с грацией бегемотихи в разгар брачного периода полетела вниз. Едва успела затормозить локтями и ладошками, чтобы не пропахать шерстяную поверхность носом, но лбом все же слегка приложилась.
В таком положении ковер мягким уже не касался. Каменный пол не очень радушно принял в свои холодные объятия, еще и клубом пыли одарил. Сенька поморщилась, зажмурилась и звонко чихнула, шаркнув при этом по коврику еще и левой щекой. Девушка тихонько застонала, с горем пополам поднялась на четвереньки. И тут дверь комнаты распахнулась.
Есения! Что у тебя тут происходит?! на пороге показалась пухленькая женщина в странном длинном платье с кувшином в одной руке и деревянным тазом во второй. От нее вкусно пахло ванильными булочками. Оставшийся без ужина прошлым вечером желудок протяжно взвыл. Девушка смутилась, растерялась и села прямо на пол.
Женщина поджала и без того тонкие губы, вздернула подбородок, поставила ношу на высокий столик у окна. Круто развернулась на каблука и вплотную подошла к девушке. Уперев руки в бока, наклонилась едва ли не к самому лицу и долго-долго вглядывалась в Сенькины глаза. Та смутилась еще больше и еле сдержалась, чтобы не залезть под кровать.
Так-так-так. не меняя позы, протянула женщина.
От этого она стала похожа на миссис Поттс из диснеевской «Красавицы и чудовища». Есения в последний момент поймала и спрятала улыбку. И чтобы уж совсем не выглядеть дурочкой, промямлила:
Все хорошо Упала воти вытянула саднившие запястья.
Дама прищурилась. Выпрямилась. И так же резво вернулась к столику.
Умывайся, неосторожное дитя. У нас сегодня очень много дел, чтобы тратить время на безделицу.
Сенька посмотрела на свои ладошки. Ссадины хоть и небольшие, но жгло их прилично. Свербило и над бровью. Девушка хотела возразить, что ей вообще-то больно, на полу грязно, и раны надо бы обработать хотя бы йодом. А то инфекция, заражение, ампутация и все дела. Но вовремя прикусила язык. Еще раз исподтишка оглядела комнату, спину женщины, наливающей воду из кувшина в таз, свою ночную рубашку. Это никак не могло быть явью. Это было слишком странным, чтобы быть реальностью. Но ладошки было слишком больно, чтобы это было сном.
Есения! Вода стынет! всплеснула руками пышная дама.
С круглыми полными сомнений глазами девушка поднялась с пола. Снова наступила на длиннющий балахон и больно приложилась копчиком о край кровати. Со стоном улеглась на спину.
Есенька, душенька, ну что случилось? ласково пропела экономка от столика.
Случилось. Что-то офонареть какое странное, тихо отозвалась Сеня с пола.
Чтоб не повторить свой двойной тулуп еще раз, она на четвереньках доползла до туалетного столика, по ножке поднялась. Зажмурилась на секунду. И как будто после пластической операции с опаской взглянула на свое отражение. Вздох облегчения эхом раскатился по комнате. Из зазеркалья смотрела все та же Сенька, только с немного красным лбом. Кудри на солнце переливались всеми оттенками осеннего леса. На бледном вздернутом носу кокетливо прыгали веснушки. От этого девушке стало как-то спокойнее. Она скорчила отражению гримаску, показала себе язык, отвернулась от зеркала. И наткнулась на изумленный взгляд женщины.
Ты не заболела у меня?
О, точно! Может я сбрендила с этим рассказом, и меня в дурку упекли? с надеждой в глазах Сеня бросилась к окошку.
Куда? не поняла тетка и своей широкой фигурой преградила девушке путь. Сунула в руки мыло и щербатую зубную щетку.
Девушка машинально взяла. И чтобы как-то успокоиться начала тщательно начищать зубы. Женщина тем временем заправила постель, собрала какие-то вещи в кулек.
И какие у нас дела? закончив с водными процедурами, как можно непринужденнее спросила Сенька.
Драконий совет сегодня, забыла что ли? таинственно прошептала ванильная дамочка. Женихи к вечеру соберутсяУже нормальным голосом добавила она и заискивающе подергала бровками.
Драконий, так же шепотом протянула Сенька. А женихи чьи?
Как чьи? Ну, известно, что не мои.