Ник, а можетначала было она, но была достаточно грубо прервано.
Кать, спасибо, извини, у меня дела.
Девушка тут же вспыхнула:
Я не Катя! Я Лена.
Да, мне плевать! Лазарев, не смотря на все свое обаяние, умел быть самым настоящим хамом, Катя, Лена, Света. До свидания!
Тытысвинья! взвизгнула она, сжимая кулачки и делая шаг в его сторону.
Знаю, все пока, парень лишь отмахнулся, а я предпочла отвернуться. Не знаю как ему, а мне было неудобно.
Лена сердито обозвала его скотом и бросилась к выходу:
И не смей мне звонить! прошипела она в самых дверях.
Да, я и не собирался, раздраженно припечатал Никита, и ответом ему был грохот со злостью захлопнутой двери. Как только косяк не треснул:
Ник, это было грубо, с упреком пробубнила я, боясь даже представить, что испытывала девушка в этот момент.
Тебе повезло, что ты на другом конце света, рыкнул он, будь ты рядом, я бы показал тебе, что такое грубо! Ты понимаешь, что тебя теперь уволят? Выгонят взашей без права восстановления! Понимаешь?
Не должны, подала я слабый голос.
Серьезно!? он всплеснул руками, ну раз ты так говоришь, то переживать не о чем, ты же, блин, самая умная!
Я подала запрос на его освобождение в течение двух часов с момента активации чипа, вроде все по протоколу, пропищала я, тушуясь под сердитым взглядом друга.
Никита замолчал, и склонив голову на бок задумался, по-видимому, пытаясь вспомнить содержание протокола, а я сидела и с надеждой смотрела на него.
В какой срок будут готовы документы на освобождение, наконец поинтересовался он деловым тоном.
Четыре месяца, с момента подачи.
Он удовлетворенно кивнул:
Похоже, действительно успела. Ладно, хоть на это мозгов хватило!
Ты собираешься и дальше изводить меня своими нравоучениями?
Я собираюсь тебя придушить при первой же возможности! И чувствую, меня не удержит даже слово данное Майлзу!
Я смерила его сердитым взглядом, но Никита не проникся, несмотря на то, что затронул больную запретную тему.
Еще одна причина, связывающая нас вместеэто Майлз. Лучший друг Ника, с самого детства. Я познакомилась с ним уже после расставания с Лазаревым. Взглянула в зеленые смеющиеся глаза и пропала.
Если с Ником было чистой воды влечение, страсть, то с Майлзом я забывала как дышать, не видела ничего вокруг кроме него, ловила каждое слово и была готова идти за ним хоть на край света. Любила больше жизни.
Помню, какое-то время мы пытались скрывать наши отношения от Ника, опасаясь его реакции, и как оказалось зря. Этот паразит давно уже все понял, и только делал вид, что не знает. Когда же мы ему все рассказали, он ограничился только едким "ну, наконец-то, а то надоело из себя идиота строить".
Я была счастлива до безумия. Майлз сделал мне предложение и это был лучший день в моей жизни. А потом все сломалось.
Во время выполнения очередного задания его группа попала под обвал. Живым из-под обломком извлекли только его. Я сидела в больничной палате, до которой сжалась вся моя вселенная и молилась, что бы он пришел в себя, чтобы снова увидеть любимую улыбку и свет зеленых глаз.
И он пришел в себя. На две минуты. Как раз в тот день, когда Ник смог выпроводить меня домой, чтобы я переоделась и отдохнула. Все, на что ему хватило времени, так это попросить друга, чтобы он за мной приглядывал. Лазарев пообещал, что глаз с меня не спустит. И все. Конец.
Больше двух лет уже прошло, а рана на сердце то и дело давала о себе знать. За все это время я так и не смогла завести серьезных отношений, ограничиваясь редкими свиданиями. Просто внутри все будто замерзло, после того как Майлз оставил меня
О чем грезишь, прекрасная моя? желчный вопрос Никиты вывел меня из ступора.
Я бросила на него сердитый взгляд, на что он ответил лишь иронично изогнутой бровью. После новости о том, что я подала документы на освобождение, он немного успокоился. Подошел к столу, сел, подвинул к себе кружку кофе, принесенную уже бывшей пассией:
А теперь давай с самого начала и во всех подробностях.
С тяжелым вздохом начала свой невеселый рассказ, стараясь не упустить никаких деталей. Парень слушал меня и с каждой моей фразой все больше мрачнел. Наконец я вывалила ему все, что произошло, заканчивая моментом моего позорного побега из гостиной. Потом он достал сигарету и закурил, прямо в комнате.
Ты чего? Удивленно поинтересовалась у него, ты ж вроде бросил?
Бросишь тут с тобой, Лазарев смотрел на меня исподлобья, задумчиво потирая подбородок, Чу, я сейчас задам тебе несколько вопросов, будь добра отвечай на них только да или нет. Хорошо?
Хорошо, согласилась я, не понимая, чего ему от меня надо.
Тебе подарили раба, так?
Да.
Ты активировала скан-чип, так?
Да.
И через минуту, ты его уже бросила на колени, так?
Да, ответила, подозрительно сощурившись. Куда он клонит?
А потом свалила в клуб, оставив его на полу, так?
Да, голос внезапно стал сиплым.
Угу, он удовлетворенно кивнул, а потом ты всю ночь, вместо того, чтобы вернуться и поднять его, развлекалась, оттягивая момент возвращения домой, так?
Да, уже не сип, а писк.
Отлично. Соизволив все-таки вернуться домой, ты вместо того, чтобы пойти и убедиться все ли с ним в порядке, спряталась по крайней мере на час у себя в комнате, да?
Я лишь кивнула.
Я не слышу ответа, холодно произнес парень.
Да, черт тебя подери!
Молодец. А потом, когда все-таки соскребла в кучку всю свою смелость и вышла на свет белый, приказала ему, проведшему столько часов в неудобной позе подниматься, да?
Да, я уткнулась носом в свои ладони.
А потом, ты достала таблетки и налила воды человеку, которого мучает боль и наверняка жажда, и поставила все это на стол, так что бы он видел, но не мог сам достать, вместо того чтобы дать в руки. Я правильно понял?
Да, простонала я, не в силах посмотреть на него.
То есть он там валяется на полу, подыхает от боли, мечтая о глотке воды, а ты тут сидишь и треплешься со мной на отстраненные темы?
Да!
Что да?! Ты еще пять вопросов назад должна была вскочить и метнуться к нему! жестоко припечатал он.
Ни-и-ик, простонала я, я не могу! Я потому тебе и позвонила, что не могу, не справлюсь! Мне хреново и страшно до одури!
Тебе хреново?! Вася, очнись. Ты по сравнению с ним в полном шоколаде! Вот кому хреново, так это Барсику твоему.
Он не мой!
Твой, радость моя, твой. Так что прекрати ныть, соберись и иди, помоги ему. Дай эти чертовы таблетки и воду. Отведи в комнату, позволь отдохнуть и придти в себя. А потом мы продолжим разговор. Все, вперед и с песней!
Я жалобно посмотрела на него, на что Лазарев безапелляционно указал на дверь:
Василиса! Не разочаровывай меня! Что за истерики и трусость? На тебя вообще не похоже. Иди!
Как во сне я поднялась, развернулась и мелкими шажками направилась к выходу. Черт, я не смогу, рухну в обморок, где-нибудь в этом дурацком коридоре.
На цыпочках двинулась в сторону кухни, но, не дойдя и до входа, остановилась, почувствовав, что не могу дышать.
Черт, черт, черт! Не могу! Я не могу! Это выше меня! Я не справлюсь!
Тихонько пискнув, еле успела зажать себе рот руками, чтобы не закричать от ужаса, и вместо того, чтобы подойти к рабу, начала пятится, до тех пор, пока опять не достигла дверей кабинета, после чего ввалилась внутрь и тяжело дыша, прижалась лбом к косяку. Трусиха! Ср*аная малодушная трусиха!
Кх-кх, раздалось со спины. От неожиданности я подскочила и резко обернулась.
С экрана монитора на меня смотрел Никита, меланхолично подпирающий щеку рукой:
Семнадцать секунд, произнес парень.
Что? я не поняла о чем он.
Я ждал, через какой промежуток времени ты вернешься обратно с поджатым хвостом. Так вотсемнадцать секунд.
Я почувствовала, что безбожно краснею, несмотря на то, что крови во мне сейчас кот наплакал.
Я дала таблетки и воду, соврала, пряча взгляд.
Правда? Ник с усмешкой наблюдал за моими мучениями, ты никогда не умела мне врать.
Знаю, прошептала, прикрывая глаза и пытаясь справиться с внутренней дрожью, я действительно не могу.
Чу, тихо позвал меня Никита, посмотри на меня.
Всхлипнув, отчаянно замотала головой. Мне было стыдно за свою трусость перед собой, Ником и тем человеком, что находился на моей кухне.
Посмотри, еще раз тихо, но настойчиво попросил Лазарев.
Я бросила на него тоскливый загнанный взгляд.
Ты у меня молодец. Выдохни, успокойся и выйди к нему, пожалуйста. Поверь, ему сейчас хреново как никогда и от тебя зависит, как ситуация будет развиваться дальше. Просто подойди, дай ему воду, подожди, пока выпьет, отдышится, а потом проводи его в комнату и оставь одного, чтобы пришел в себя, успокоился. Давай, Вась, сделай это, а потом мы с тобой еще поговорим. Я подожду.
Я несколько раз глубоко вдохнула, потом посмотрела на экран. Лазарев мне ободряюще кивнул;
Давай, Чу. Иди.
И мне ничего не оставалось делать, кроме как снова послушно отправиться в гостиную.
Глава 6
Тимур
Ночь прошла как один большой непрекращающийся кошмар. Кошмар и во сне, и наяву. Стоило только провалиться в тревожную дрему, как откуда ни возьмись, всплывал образ новой хозяйки, выдумывающей для него неимоверные, извращенные то ли задания, то ли наказания. И он стремительно выныривал из этого ужаса. Быстро, рывком, каждый раз непроизвольно вздрагивая. И тут наваливалась тупая раскатистая боль. Как и думал, сначала в такой позе было неудобно, потом до жути хотелось распрямиться, особенно когда болезненные судороги проходили по спине, вдоль позвоночника, а затем словно чувствительность кто-то выкрутил до нуля. Боль ушла, оставив после себя вязкое, тягучее ощущение, словно все мышцы то сжимаются в твердый, каменный комок, то начинают мелко дрожать. Хотя Тимур уже ни в чем не был уверен, что там дрожит или сжимается. Больше всего на свете хотелось пить, а еще чтобы эта безумная ночь наконец закончилась. Где вообще носит это Чудище? Померла что ли в этом проклятом клубе? Попыталась тряхнуть тощими мощами и рассыпалась на хр*н? Было бы неплохо хотя, если никто не появится, то есть все шансы помереть в такой нелицеприятной позе.
Тишину утра нарушил шелест шин по асфальту. Тим прислушался, пытаясь понять: машина едет к этому дому или куда-то дальше?
Автомобиль остановился, трехминутная задержка, потом звук хлопающей двери и снова шелест шин.
Похоже, оно вернулось. И если еще двадцать минут назад он негодовал от того, что вынужден стоять на коленях, в то время, как хозяйка где-то развлекается, то теперь страстно мечтал, чтобы это оказалась не она. Подняться и посмотреть, кто там приехал, у него не было возможности, поэтому парень просто весь превратился в слух.
Еле слышные медленные неровные шаги. Вот этот кто-то уже стоит у двери. Он услышал, как тихонько шевельнулась ручка на входной двери, а потом снова тишина, и снова шаги. Вот только теперь они наоборот удалялись прочь.
Что за ерунда? Долго гадать не пришлось. Он ясно услышал, как где-то в глубине дома, легонько скрипнув, открывается дверь. Тихие шаги, какое-то пыхтение, а потом грохот, от которого Тим непроизвольно вздрогнул. Похоже, кто-то что-то уронил на пол. Хотя почему кто-то? Тимур отчего-то был уверен, что это вернулась домой после гулянки обладательница прекрасных очков и обворожительной улыбки.
От ожидания неприятной встречи во рту пересохло еще сильнее. Убил бы, наверное, за глоток обычной воды.
Тем временем тихо прикрылась дверь, свидетельствуя о том, что хозяйка не собирается немедленно идти в гостиную, предпочтя вместо этого завернуть в какую-то комнату. Может, забыла про него? Нагулялась и теперь пошла отсыпаться?
Хотя нет. Скорее не забыла, а просто плевала на какого-то там неожиданно подаренного раба. Вот дрянь!
Время все шло, неумолимо убегая сквозь пальцы, а она все не появлялась. Нет, это как вообще называется?! Просто забила на все и легла спать? Вулкан внутри бушевал, угрожая смести все на своем пути. Парень с трудом смог абстрагироваться от кровожадных мыслей. Еще не хватало болевого удара от зонда.
Черт! Пить-то как хочется.
Прошло, наверное, не менее часа, прежде чем он услышал, как дверь раскрылась, и шаги стали приближаться.
Ну, надо же! О нем все-таки вспомнили! Вот это неожиданность!
От злости даже дыхание сбилось. Вот она заходит в комнату, останавливается рядом с барной стойкой. Тим буквально кожей почувствовал ее взгляд. Что она там стоит за спиной и пялится на него? Зараза!
Спустя несколько минут она выдала гениальное:
Эй, ты там живой?
Нет, бл**ь, помер от восторга, услышав твою дрожащую поступь! Уже еле сдерживаясь, буркнул:
Да.
И опять тишина, и взгляд, прожигающий спину. Она издевается? Или пытается слова вспомнить? А может, стоит, любуется тем, как на колени опустила
Поднимайся, раздался резкий, каркающий приказ.
Твою мать, это ж надо такой голос противный иметь! Как серпом по яйцам, даже передернуло.
В памяти всплыло, что браслет должен валяться на стойке, прямо рядом с ней, и это заставило стиснуть зубы и подчиниться. Начал было вставать, да х*р бы там!
Мышцы, одеревеневшие за ночь, отказались повиноваться. С хриплым стоном повалился на бок, в этот момент просто мечтая свернуть ее костлявую птичью шею. Зонд отозвался мгновенно, пустив по нервам болезненный разряд. Искры из глаз, весь воздух выбило из легких, вынуждая хватать кислород ртом, как рыба, выброшенная на берег. Застоявшаяся кровь хлынула по венам, вызывая мелкое покалывание, нарастающее с каждой секундой и грозящее перейти в болезненные судороги.
Чудовище тем временем даже не дрогнуло, не сделав и шага в его сторону. Неторопливо пошаркало к ящичкам и начало там что-то искать. Пытаясь отдышаться, Тимур, не переставая, следил за каждым ее движение. Вот она что-то нашла на полках, прошелестела упаковкой, потом схватилась за стакан и налила воды, пытаясь справиться с дрожащими руками. У нее еще и тремор что ли?
Устройся как тебе удобно, вот таблетки. Прими две, должно быстро полегчать, этими словами она поставила на край стола стакан полный ВОДЫ и рядом бросила таблетки, а сама укатилась прочь.
Она что, издевается? Тут от жажды подыхаешь, а она стакан этот проклятый ставит на виду. Садистка блин, конченная! Чего она вообще хочет добиться? Сломать в первый же день? Хр*н ей, и не таких переживали. А вот вывести из себя, выбить почву из под ног, лишить равновесия, это да! Этого она смогла добиться! Дрянь! Зонд опять отреагировал болезненным уколом. Черт, пришлось переключиться, представляя себе безмятежное голубое небо.
Воспользовавшись разрешением устроиться поудобнее, Тимур сел, привалившись спиной к стойке, и теперь медленно, но сильно растирал мышцы ног, которые буквально выворачивало от боли. А взгляд упрямо возвращался к воде.
Проклятье. Во рту пересохло еще сильнее, и парень провел языком по потрескавшимся губам. Он реально оценивал свое положение, как бы сильна не была жажда, сил на преодоление этого крошечного отрезка у него точно не было. Надо ждать, пока отступит боль и судороги, ждать пока дрожь не утихнет. Иначе только растянешься на полу, насмешив жестокую хозяйку.
Из-за закрытой двери раздались какие-то голоса. Слов было не разобрать, но Тим явно уловил мужской голос, злой, раздраженный, громкий. Похоже, кто-то безбожно орал на Чучундру. Интересно кто? Наличие экземпляра мужского пола могло существенно усложнить его и без того невеселую судьбу.
Потом опять шаги в его сторону, сдавленный писк, шаги прочь, хлопок двери. Минута затишья и все по новой.
Бл*, она чем вообще занимается? Что это за бездарное брожение туда-сюда?
Стиснув зубы, зло приложился затылком к твердой поверхности. Как же все бесит!
Жизнь эта п*скудная, зонд, продирающийся по венам, ну а больше всего это Чудище, тихой тенью все-таки подошедшее сзади.
Тимур весь подобрался, не зная чего от нее ожидать на этот раз.
Она молча направилась к столу, взяла стакан, таблетки и осторожно подошла к нему:
На выпей, он подозрительно покосился на протянутый дрожащей рукой стакан и таблетки.
Молча забрал пилюли, засунул в рот и вцепился в стакан. Кое-как попытался сдержаться и не осушить его в два глотка. Не хватало еще подавиться у нее на глазах. Маленькими глоточками, чуть ли не задыхаясь от жажды пил, искоса поглядывая в ее сторону.