Взгляд по сторонам подтвердил, что Джесси находился снаружиили спал на крыльце, или сторожил на краю леса. Единственная внутренняя дверь отгораживала комнату, где спала Элейн. Когда месяцем ранее мы излечили её, мы сожгли её кровать и три тела, разлагавшиеся на ней. К счастью, она помнила своих детей лишь живыми и здоровыми, а лихорадка нимфы уберегла её от отвратительных деталей их смертей.
Рука между моими ногами потянула меня назад, мысленно, затем физически, поглаживая с опьяняющей умелостью доктора. Он раздвинул два пальца, скользнув ими глубоко, двигая ими в ритме его учащавшегося дыхания.
Мурашки пробежались по моему позвоночнику, и влажный жар облегчал вхождение его пальцев. Из трёх моих стражей он знал моё тело лучше всего, благодаря месяцам заботы обо мне во время моего плена на Мальте. За несколько задыхающихся мгновений он разжёг моё возбуждение от тихого жжения до безумного кипения.
Я согнула пальцы, проведя по коротким волоскам под пупком Рорка. Его светлые дреды щекотали мой нос, пряди с узелками кожаных шнурков и косичек все же ощущались на моем лице мягкими и чистыми, с его дубовым запахом, как и его кожа. Если бы он не спал, его бедра качнулись бы, чтобы поощрить путь моей руки. Такой отзывчивый, мой священник.
Он хранил целибат в самом буквальном смысле. За исключением того одного нашего раза, он не трахал меня. По крайней мере, не мою киску. Он находил облегчение в моем рту, моей руке, а чаще всегопотираясь о мою ногу. Этот мужчина возвёл петтинг в ранг искусства.
Формально его клятва давным-давно нарушена. Минеты, ласки рукой, все наши украденные моменты запрещались церковью. Ватикана уже не существовало, Папа скорее всего охотился на улицах Рима с зазубренной пастью. Законов и доктрин больше не существовало, но принципиальность и вера Рорка оставались нетронутыми, поддерживаясь его собственными правилами. Прелюдия без секса давала ему какой-то чокнутый баланс между его богом и женщиной, которую он любил.
Мои чувства по этому поводу пребывали в постоянном сражении. Облегчение. Раздражение. Это приводило мои эмоции в хаос. Я хотела его. Это я знала. Я также хотела Мичио и Джесси, и если бы меня попросили выбрать между ними, я бы не смогла. Я бы не стала. С каждым из них я делила нечто иное и особенное. Делало ли это меня эгоистичной? Было бы добрее игнорировать их взаимное желание? Боже, их пылкие взгляды. Мне пришлось бы избегать зрительного контакта. Это сделало бы все странным.
И пустым.
И без того было некомфортномои соски прижимались к Рорку, пока Мичио трахал меня долгими движениями пальцев. Дьявольский ритм его толчков вызывал дрожь в моих бёдрах, а кожа покрывалась тонким слоем пота. Его эрекция тыкалась в мою попку, а его свободная рука сдёрнула его трусы ровно настолько, чтобы освободить член.
Я повернула голову и посмотрела ему в глаза. Черные как ночь и неизмеримо глубокие, они втягивали меня и поглощали полностью. Намёк на его японское наследие очерчивал их крупную форму, а также определял его оливковую кожу и чернильный отлив коротко стриженых волос. Но его европейский отец, должно быть, наградил его квадратным подбородком, толстой шеей и длинными ногами.
Его мощное тело изогнулось вокруг моей спины, и его пальцы принялись проникать глубже, жёстче. Он целовал мои губы, шею и плечо и скользнул членом по своим движущимся пальцам, прижимаясь к моей плоти, ища возможность войти.
Свет пламени очерчивал его тело, мощную мускулистую руку вокруг моей талии, скомканные шорты ниже его задницы, выпирающие лодыжки его ног, переплетённых с моими ногами и ногами Рорка.
Мичио убрал руку и обхватил ладонью моё горло, его дыхание обрушивалось на мой затылок.
Пошли.
«Ладно, ага. Хорошая идея». В тёмный угол комнаты? На скрипучее крыльцо? В сумеречные глубины леса? Нигде не было достаточного уединения. Только не тогда, когда два других гиперопекающих мужчины дышали мне в шею.
Я отстранилась от Рорка, но он поймал мою ладонь и прижал к своей эрекции. Его взгляд поднялся к моему лицу, изумрудные глубины глаз кружились как лес на ветру.
Останься.
Мою грудь сдавило, и я дёрнулась в оковах его пальцев. Мичио понимал природу моих отношений с Рорком, возможно, даже лучше меня самой, но это не означало, что ему они нравились. Внезапная неподвижность позади меня это подтверждала.
Я снова дёрнулась, но безрезультатно.
Рорк? Что ты делаешь?
Пальцы вокруг моей шеи исчезли вместе с жаром у моей спины. В следующее мгновение Мичио встал над нами, надев шорты, выражение его лица было столь же обходительным, как камень. Неизменно оставаясь сильным, молчаливым типом, Мичио просто смотрел на мою руку, которую Рорк удерживал на своём твёрдом члене. Поза Мичио оставалась непроницаемой, но мужчина, который бурлил под этой маской, не любил делиться.
«Я убью любого мужчину, который попытается обладать тобой как вещью».
Слова Рорка, и я выучила, что он не разбрасывается словами. И все же он никогда так нагло не вмешивался, когда я находилась в руках Мичио. Если мои подозрения верны, Рорк просилнет, требовалчтобы он присоединился ко мне и Мичио.
Проблема в том, что Мичио находился на грани отказа.
Я извернулась и дёрнула своё запястье, и когда Рорк наконец отпустил его, оттолкнув, я схватила футболку за постелью и встала на ноги. Спеша прикрыть себягорловина, рукав, наизнанку, похеря одёрнула подол и попятилась от надвигающегося шторма. Мне нужно что-то сказать, но что именно?
Она тебе не принадлежит, акцент Рорка рокотал низко и гортанно.
Я запрокинула голову и уставилась на гниющие балки.
Он это знает.
Рорк сел и свесил руки поверх согнутых колен.
Не думаю, что он знает, любовь моя.
Единственное, чем шевелил Мичио, это глазами, прослеживая сгиб рук Рорка и, возможно, изменение его дыхания. Мичио никогда не атаковал, никогда не наносил первый удар. Нет, он выжидал, его невероятная неподвижность приманивала атаку, и когда это случалось, он подавлял её.
Так что когда Рорк встал и размял плечи, я встала между ними лицом к Рорку.
Поговори со мной.
Будучи на голову выше меня, он опустил подбородок, всматриваясь в мои глаза.
Это не сработает.
Что? я знала что, но не мне нужны детали.
Он, он ткнул пальцем поверх моего плеча, крадёт тебя посреди ночи, его рука опустилась, сжавшись в кулак возле его бока. Губит мои шансы с тобой.
Он не «Губит?»Мы просто пытались проявить уважение.
Он может трахать тебя прямо здесь, его выражение ожесточилось, ни капли противоречия не промелькнуло в его глазах. Я могу с этим справиться.
«Твою ж нахер, он хотел посмотреть?» Моя ненасытная киска спазматично сжалась от одной лишь мысли об этом. Я не хотела, чтобы он просто смотрел. Я хотела, чтобы он принимал участие. Двое мужчин? Одновременно? Какая же живая женщина в своём сексуальном расцвете не захочет такого?
Мичио взял меня рукой за локоть, его жар внезапно оказался у моего бока.
Вы дали клятву, отец Молони.
Ноздри Рорка раздулись.
Удобно, да?
Вы там можете заткнуться? закричала Элейн из спальни.
Я потёрла виски и прошептала:
Мичио, слушай. Рорк не пытается я помахала рукой в воздухе, словно это могло призвать верные слова. Быть со мной. Он просто хочет привязанности.
Ты ошибаешься, сказал Мичио, не отводя глаз от Рорка. Священник очень даже хочет оттрахать тебя.
Вены на предплечье Рорка вздулись, костяшки пальцев в кулаках побелели.
Мичио склонил голову набок.
Его клятва разваливается прямо в этот самый момент.
Дерьмо. Я постаралась встретиться взглядом с Рорком, но он отказывался смотреть на меня. Черт, эти двое умели облить женское либидо ледяной водой. Плюх. Пш-ш-ш-ш. Готово.
Я сделала шаг назад и показала пальцем сначала на Мичио, затем на Рорка.
Если вы подерётесь, я ухожу отсюда.
Он замахнулся, а Мичио увернулся, отпустив мою руку. Рорк нанёс очередной удар, но я уже сдвинулась с места, подхватив карабин по дороге к двери.
Когда я закрыла её за собой, дальняя стена затряслась, после чего последовало приглушенное кряхтение. Вероятно, кулак Рорка. Будем надеяться, что не его голова.
Полуденная жара остыла, и луна лила тусклый свет на крыльцо и окружающие леса. Я пробежалась взглядом по линии роста деревьев и заметила на границе Дарвина. Моя бдительная немецкая овчарка подняла голову, дёрнула ушами и вернулась к дремоте.
И там, в углу крыльца, ждало другое осложнение, другие сбивающие с толку отношениястраж моего разума.
Джесси сидел у стены хижины, согнув одну ногу и вытянув другую, и стряхивал что-то в лианы, которые обвивали перила. Его лук лежал на ноге, а томагавквозле бедра. Он носил при себе также пистолеты и ножи, но ничего из этого не виднелось под солдатской робой.
Я плюхнулась рядом с ним и устроила карабин на коленях.
Это, пожалуй, пока что самая худшая их ссора.
Уголок его губ приподнялся, но взгляд не отрывался от чего-то на его ладони. Крошка из сушёных листьев? Он перебирал коричневые частички, стряхивая некоторые из них. Табак.
Я откинулась назад и попыталась отключиться от криков шёпотом внутри. Если бы они повысили голос, сюда явилась бы тля.
Я взглянула на Джесси, слегка задев его плечо.
Ты все это слышал?
Конечно, слышал, но я хотела услышать его мысли по этому поводу.
Каждая живая душа в горах слышала.
Что-то гулко стукнуло по полу хижины, и шёпот стих. Может, они вырубили друг друга.
Джесси потянулся к широкому листку из кучи перед ним, и его ботинок шаркнул по половицам.
Некоторые вещи стоят того, чтобы за них драться.
Его низкий голос отдался вибрацией в моей груди, его слова были полны потайного смысла. Он боролся в своей манере. Следовал за мной в Европу. Освободил меня с Мальты. И торчал на крыльце, чтобы монстры не вломились через эту дверь, пока я спала.
Я обязана тебе жизнью.
Он сменил позу, взглянул на деревья, затем обратно на свои руки.
Не говори так.
Я никогда не перестану так говорить.
Было в нем что-то такое уникальное и земное. Неукротимый. Хищный. С его неуправляемыми волосами, неуважением к светским любезностям и предпочтениям к грубому оружию, он являлся продолжением почвы, лесов и дикой красоты, которая теперь вновь отвоёвывала себе землю. Но от интеллекта в его глазах перехватывало дух.
Я отвернулась, разглядывая свои руки, пока от его взгляда моё лицо заливало жаром. После одного тихого момента движения его пальцев привлекли моё внимание. Он скручивал табак в листья. Он не курил. Он скручивал их для меня.
Он срезал кончик, подпалил его спичкой и передал мне.
Я приняла самокрутку и поднесла к губам.
Пытаешься наградить меня раком лёгких?
Он повернул голову, глядя на испещрённое звёздами небо.
Ты умрёшь не от этого.
«Ах, точно».
Утёс или твой член, я затянулась сигаретой, упиваясь жжением в моем горле. Давай поговорим об этом.
Мы уже говорили.
Нет. Я говорю, а ты сидишь такой весь замкнутый и с сердитым взглядом.
Он хмуро посмотрел на меня.
Ага, именно так.
Его сердитый взгляд опустился к моим пальцам, лежавшим на карабине. Он уставился на мою руку так, словно хотел взять её.
Я потянулась к нему, и он отпрянул, зашипев сквозь стиснутые зубы. Иисусе. Сегодня ночью я все порчу.
Закрыв глаза, я заговорила во тьму.
Я пытаюсь понять, почему ты такой отстранённый со мной, я покосилась на него. Если романтическая связь с тобой предположительно убьёт меня, это должно быть как-то связано с сексом. Например, ты передашь мне вирус?
Его челюсти напряглись.
Мой пульс ускорился.
Но у меня же иммунитет.
Не торопи события, он показал на дверь хижины. У тебя и так проблем хватает.
Как по заказу дверь открылась. Вышел Рорк, вытирая кровь с губы, и повернулся к мужчине внутри.
Я первый её нашёл.
Вау, мне действительно нужно установить правила.
Знаете
Вообще-то, Джесси поднял палец, я нашёл её первый.
Я наградила его прищуренным взглядом.
Ты делаешь только хуже.
Он пожал плечами, сполз ниже на пол и закрыл глаза, явно устраиваясь на ночь.
Когда Рорк сел на верхнюю ступеньку, появился Мичио. Я осмотрела его на предмет травм, ничего не нашла и посмотрела ему в глаза. Он улыбнулся мне, что немного расслабило напряжение в моих плечах, но вместо того чтобы присоединиться ко мне, он широкими шагами подошёл к ступеням и сел рядом с Рорком.
Ха.
То есть, мы решили проблему?
Рорк фыркнул. Мичио оперся локтями на колени. Где-то вдалеке чирикнула птичка.
Джесси лежал рядом со мной, закрыв глаза и скрестив руки на груди. От этого помощи не дождёшься.
Я побарабанила пальцами по карабину.
Могли бы хотя бы сказать мне, кто победил.
Рорк провёл рукой по своей щетине.
Мы просто общались, любовь моя.
С помощью кулаков.
Его большое плечо приподнялось, напрягая мышцы спины.
К этим парням не прилагалась инструкция. Всего лишь мутная коллекция упрямства, через которое приходилось пробираться вброд.
Я вовсе не ценю все это фырканье, пожимание плечами и пыхтение, я затянулась сигаретой и выдохнула дым. Я знала, чего хотела. Всех троих. А чего я не хотела, так это того, чтобы они дрались и принимали решения за меня. Завтра вы снова будете общаться?
Мичио повернулся, прислонившись спиной к столбу. Он воплощал собой олицетворение выживаниясила в его руках, чёрная бездна глаз, поношенный хлопок рубашек и бог знает что, кипевшее в его мозгу. Но его тело было его оружием, быстрое как пуля и острое как кинжал.
Завтра мы уходим.
Чтобы отправиться туда, где нам необходимо держаться вместе, работать вместе и слаженно двигаться вместе. Потому что если мы этого не сделаем, то и завтра не наступит.
Глава 3
Я старалась поспеть за темпом Джесси, спотыкаясь о спутанные корни, пока он вёл нашу маленькую группу вниз по горной местности. Солнце ярко палило, и слой пыли пробрался под мою майку и джинсы. Сразу за Джесси Рорк и Элейн с трудом тащились через подлесок, и хоть я не слышала Мичио, я чувствовала за собой его жар.
В нашей группе было достаточно ушей и глаз, чтобы заметить надвигающуюся опасностьчёрного медведя, заблудившуюся тлю или засаду вооружённых мужчинно постоянная бдительность утомляла. Влажность пропитывала мои лёгкие, и кровь пульсировала в натруженных мышцах. Все это ухудшалось грузом наших съестных припасов, спальных мешков и оружия. Мы несли всю свою собственность на своих спинах.
Я сдвинула лямку рюкзака с натёртого места на плече и размяла ноющую шею. В прошлом, в моей пригородной жизни, подобный поход оказался бы невозможным. Но за последние два года я дисциплинировала своё тело. Длинные поджарые мышцы сменили моё прежнее хилое телосложение, а вместе с этой точёной силой пришла выносливость. У меня в запасе ещё часы до тех пор, когда усталость действительно скажется.
Холмы внизу тянулись до самого горизонта, купались в изумрудном свечении елей. Однако то, что лежало за ними, будет не очень-то мирным. Через несколько дней мы окажемся по шею в покорёженном металле, обветрившихся скелетах и вони отчаяния.
Мы вскоре доберёмся до лагеря Лакота, чтобы оставить Элейн и забрать Таллиса и Жоржа. До вируса эти двое мужчин работали на Джесси. Наемник. Пилот воздушного судна. А после? То же самое, но без законов, валюты или контрактов. Они продолжали работать на Джесси по одной причине: верность. Я безусловно это понимала. Джесси был лидером, свирепым и сильным во всех отношениях. Он ставил наши жизни наперёд своей, чтобы защитить нас.
Пока Мичио весь прошлый месяц выхаживал Элейн, чтобы та выздоровела, Таллис и Жорж собирали медицинские припасышприцы, трубки забора крови, всё, что было в списке Мичиодля нашей будущей поездки. Я не знала, как далеко они уходили, или как много они собрали. Я лишь надеялась, что они вернулись в лагерь Лакота невредимыми.
Словно из ниоткуда, мимо пронеслось размытое пятно чёрной и коричневой шерсти.
Я похлопала себя по бедру.
Дарвин. Hier.
Моя немецкая овчарка замедлилась, но не послушалась. Он на цыпочках шёл широкими лапами через поток, так же тихо, как мужчина, за которым он следовал. Чёртов Джесси. Он завоевал даже верность Дарвина.
Предатель, прошептала я.
Лохматый хвост махнул в ответ.