Сдохни, скотина! почти визжал Рам. Захлебнись своей поганой кровью, проклятый! Думал, вечно сможешь топтать меня, словно я не человек?! Мешать с грязью, осыпать бранью, как паршивого пса Это расплата! Все никак не подохнешь? Так я добавлю! он оставил умирающего кузнеца и погрузил заготовку меча в пылающий горн.
Ларни хотелось броситься к отчиму, хотя он ясно понимал, что помочь не в силах, но ноги словно приросли к месту, а из горла не мог вырваться даже слабый хрип. Такое случается лишь в кошмарных снах. Выскочить в дверь, которая столь близка, бежать за помощью, которая в любом случае будет запоздалой. Но парень так и продолжал стоять застывшей статуей, где-то на заднем плане сознания удивляясь тому, что все еще остается незамеченным.
Сталь недоделанного меча раскалилась, и Рам вонзил заготовку кузнецу в живот. Холто, видно, был уже не в силах ни кричать, ни даже хрипеть. А оттого единственным звуком стало чавкающее погружение меча в живую плоть. Отчим дернулся и затих. Кажется, наконец умер. Эта мысль вызвала у Ларни облегчение, созерцание ужасной агонии умирающего было много хуже осознания конца.
Рам тем временем выдернул меч из тела покойного хозяина. Кровь с противным хлюпаньем выплеснулась из раны. Впрочем, ее было не так уж много. Куда ужасней терзал запах паленой плоти, разлитый в воздухе. Подмастерье стоял, уставившись на окровавленный меч и улыбаясь тупой безумной улыбкой. Внезапно он обернулся и уставился прямо на Ларни. Тот почему-то уже успел уверовать в собственную невидимость и теперь почти не мог поверить в то, что замечен.
Ты? Рам казался не столько удивленным, сколько довольным. Присутствие невольного свидетеля, судя по всему, не обеспокоило его. Хорошо, что и ты здесь, маленький ублюдок, улыбка стала шире и безумней. Сейчас отправишься за Грань, вслед за папашкой. А потом я и до мамки твоей доберусь, стервы проклятущей.
Даже угроза, высказанная в его адрес, не заставила Ларни сдвинуться с места. Он уже практически смирился с грядущей смертью и почти хотел ее. Просто жить дальше, храня в памяти то, что он видел, не представлялось возможным. Однако, услыхав слова Рама насчет матери, Ларни осознал, что просто обязан выжить, чтобы спасти хоть ее. Страх за мать оказался сильнее отсутствующего инстинкта самосохранения. Парень наконец почувствовал, что может управлять онемевшим телом и, что гораздо важнее, в состоянии работать головой. Он рванулся в направлении двери, благо та находилась в шаге за спиной, и через секунду был уже на улице. Ларни несся по ночным улицам так, как никогда еще не бегал. А если учитывать телосложение парня, отнюдь не худощавое, то он и вовсе творил чудеса. Ларни не слышал погони за собой, да и отчего-то пребывал в уверенности, что Рам, не сумев убить его тайно, не станет гнаться за ним с мечом по городу. Но надо было успеть скорее оказаться рядом с матерью. Рисса вряд ли сумеет защитить себя сама. Пусть онЛарнии не герой, но он что-нибудь придумает. В конце концов, обезумевший подмастерье один, а их двое, да и соседей можно позвать, а лучше всегоотыскать стражников.
Его последнее желание сбылось, и даже быстрее, чем он мог ожидать. Ларни чуть ли не столкнулся со стражником.
Куда несешься, парень? хватая его за руку, грубо прикрикнул стражник. Стащил чего? Или гонятся за тобой?
Ларни, задыхаясь, сбивчиво, но как можно короче изложил свою ужасную историю. По ходу рассказа стражник несколько раз грязно выругался.
Вот что, парень, ты беги домой до мамки. А я пойду к этой вашей кузне, только Нурта кликну. Один я, знаешь, не сунусь к этому бешеному. Может, это он тут всех тез бедняг порешил
Ларни сразу понял, о чем речь. Нет, вряд ли, Рам виновен хоть в одном из тех ночных убийств. Слишком уж внезапно он взбесился. Кроме того, ночи подмастерье проводил в доме Риссы Боглан, если только не вылезал в окно, когда все заснут. Что ж, совсем сбрасывать такой вариант со счетов нельзя. Но сейчас не до того. Надо к матери спешить. А с Рамом пусть стража разбирается. Хоть бы они только его поймали!
Когда Ларни ворвался в дом, Рисса преспокойно месила тесто, но одного взгляда на сына ей было достаточно, чтобы лицо женщины приняло изумленное и испуганное выражение.
Что? почти беззвучно, одними губами прошептала она.
Ларни вновь стало страшно, совсем иначе, чем тогда в кузнице, но страшно. Как рассказать матери, что ее муж, которым она еще сегодня так гордилась, теперь мертв, что смерть его была страшной, а убийцей стал тот, кого она считала почти родней
Но он рассказал, стараясь опускать ужасные подробности, а Рисса так и стояла с руками по локоть в муке, глядя на сына округлившимися глазами. Мать не кричала, не выла, не рвала на себе волосыона просто не могла поверить. На какой-то миг Ларни показалось, что она сейчас лишится рассудка, подобно Раму. Задумавшись об этом, парень запоздало удивился, как сам мог оставаться в здравом уме после увиденного.
Как же нам теперь жить? беспомощно вопросила Рисса.
Мать впервые в жизни смотрела на сына так, словно онвзрослый, а онаребенок, нуждающийся в защите и поддержке. И в этот миг Ларни четко осознал, что теперь он старший в семье и все заботы отныне лягут именно на его плечи. Ведь мать лишилась не только мужа, но так же защитника и кормильца. На какое-то время парень даже позабыл о сумасшедшем Раме и об опасности, которую тот представляет, находясь на свободе.
Впрочем, на свободе бывший подмастерье гулял недолго. Стража схватила его, но при этом один из стражников был серьезно ранен, за что Раму досталось от товарищей пострадавшего так, что до виселицы он рисковал не дожить. Явившийся к дом к Богланам стражник, тот самый, что встретился Ларни, поведал подробности охоты за безумцем, неумело попытался утешить Риссу, вызвав у той запоздалые, но столь необходимые слезы.
А ты молодец, парень, уходя, стражник потрепал Ларни по плечу.
Чем это, интересно, он молодец, почти со злостью подумал Ларни. Тем, что не смог и даже не попытался защитить отчима или хотя бы отомстить за него? Тем, что сумел убежать, заботясь о своей шкуре? Или, может быть, тем, что принес матери горестную весть? Никакой он не молодец, онтрус. Жалкий, толстый трус!
Но долго заниматься самобичеванием Ларни не пришлось, стали стекаться соседи. Кто посочувствовать, а кто посудачить о случившемся небывалом событии. Женщины принялись крутиться вокруг Риссы, а несколько мужчин отправились в кузницу. Лечь спать и матери, и Ларни удалось лишь под утро, поскольку именно те самые кумушки, которые твердили Богланам, как им полезен сейчас отдых, нипочем не желали уходить. Хотя польза от соседок все же была. На следующий день женщины из окрестных домов активно помогали Риссе с подготовкой похорон, ну и просто отвлекали от погружения в свое горе.
Ларни, избегающему общества не в меру говорливых теток, представился случай по-своему отвлечься от переживаний: неожиданно явилась Альва. Он не видел девушку с тех пор, как протектор увез ее во дворец. Точнее, про дворец и про то, что Альва будет фрейлиной самой Лотэссы Линсар, парень узнал позже от дэны Тийлы. И вот теперь Альва собственной персоной явилась в Кузнечную часть. И, как выяснилось, ее появление в столь ужасный для Ларни момент вовсе не случайность. Альва, вновь исполнявшая обязанности помощницы коменданта, присутствовала при докладе об убийстве кузнеца Холто Торгса, который, как она помнила, приходился Ларни отчимом.
И вот я здесь, закончила девушка. Как ты, Ларни?
Ты действительно хочешь узнать, что я чувствую, насупившись спросил он, или решила провести допрос свидетеля?
Свидетеля? Альва непонимающе прищурилась. Разве ты видел?
Я был там, ответил Ларни. Если это чем-то поможет, я расскажу. Хотя Холто это не воскресит, а Рам и так отправится за Грань.
Вообще-то, я пришла не за этим, нахмурилась девушка. Но расскажи. Не понимаю, как Рам решился на такое?! Я же помню его, видела пару раз. Он был такой тихий, забитый
Тихий, забитый, словно во сне повторил Ларни. Потом усилием воли стряхнул с себя странное оцепенение и поведал Альве все, что видел.
Девушка слушала внимательно, и на ее подвижном лице изумление сменилось ужасом. Затем какое-то время оба молчали.
Я не знаю, как нам жить дальше, неожиданно признался Ларни.
Ни с кем другим не стал бы он делиться тем, что не давало ему покоя, но Альваэто Альва. Тем более, узнав о его горе, девушка сразу бросилась к другу.
Сама знаешь, мои заработки нас с матерью не прокормят, вздохнул он. Куда мне такому податься? В солдаты или в стражу не возьмут. Уметь я ничего не умею. Наниматься к кому-то в подмастерья и работать лет пять за гроши, а то и бесплатносмешно. Поденщикомте же нищенские деньги. Может, с голоду и не помрем, но ведь мать и при отце не бедствовала, а с Холто и вовсе привыкла жить в довольстве, каково ей теперь будет? Я ведь не за себя переживаюза нее.
Я поговорю с комендантом, Альва до сих пор, казалось, не пришла в себя после его рассказа. Или с протектором. Попробую добиться, чтобы вам выплачивали пособие из казны.
Поговори, девочка, произнесла неслышно вошедшая в комнату Рисса. Мать со вчерашнего дня словно постарела на несколько лет. Если ты добьешься этого, я буду молить за тебя богинь до самой смерти. Разве не должна власть, которая не может уберечь простой люд от разбойников и душегубов, платить за свой недосмотр? Комендант вон какую прорву стражников в нашу часть отрядил, и что? Уберегли они Холто? с горечью вопросила она.
Стража схватила Рама, тихо возразила Альва.
И на том спасибо, мрачно проговорила женщина. Хоть посмотрю, как будет в петле болтаться этот ублюдок, который четыре года ел мой хлеб.
И еще я спрошу дэна Итона, не найдется ли для тебя какой работы в комендатуре или во дворце.
Во дворце?! Рисса вытаращилась на гостью. Высоко же ты взлетела, девочка! Что ж, хорошо, что не забываешь старых друзей в беде. Да помогут тебе богини!
Нет никаких богинь, мама! со злостью вскричал Ларни. А если есть, то они безумней Рама, раз допускают такое!
Глава 9
Верховная жрица Храма Маритэ волновалась не на шутку. Предстоящий разговор смущал и даже почти пугал женщину. За годы безраздельной власти Лавинтия практически позабыла эти чувства, и вот теперь перед не нею та, точнее, те, перед кем стоит робеть. Ах, если бы все было по-прежнему, как много веков назад, когда властители трепетали перед величием служительниц богини! А теперь онавладычица Храмапереживает по поводу разговора с будущей королевой.
Лавинтия бросила взгляд в зеркало. Серебристые одеянияплатье и покрывало, спускающееся до самого полавеличавое лицо, пронзительные серые глаза. Женщина поправила серебряный венец с огромным голубым топазом в центре и менее крупными камнями по бокам. Владычица осталась довольна своим отражением. Недаром вид ее внушал неизменное почтение жрицам. Только вот сможет ли она впечатлить будущую королеву?
Будущая королева в компании жениха ожидала в библиотеке. И не просто ожидала, а вместе с королем смотрела книги. Когда вошла Лавинтия, оба смутились, словно их застали целующимися, а не исследующими содержимое книжных полок.
Простите, владычица, его величество склонился в поклоне. Мы позволили себе проявить интерес к храмовым книгам.
Я только рада, Лавинтия явила самую благосклонную из своих улыбок. Мне будет так же чрезвычайно приятно знать, что интерес эньи Линсар к сокровищам нашей библиотеки не угаснет и после отъезда вашего величества. Правда, книги, собранные здесь, не совсем обычны. Большая часть посвящена истории Маритэ, ее светлых сестер и Хранителей.
А книги о Странниках есть? в голосе Лотэссы Линсар слышалась искренняя заинтересованность.
Но ведь Хранители и есть Странники, снисходительно пояснила Лавинтия, про себя с огорчением отмечая, как мало нынче люди знают об основах истинной веры.
Я знаю, ответ девушки удивил верховную жрицу. Но я хотела бы больше узнать не конкретно о Хранителях Анборейи, а о Странниках вообще.
Звездные путникивеличайшая загадка вселенной, Лавинтия с трудом удержалась от того, чтобы добавить привычно-назидательное «девочка». Но обращаться так к будущей королевене лучшая идея. Мы очень мало знаем о них.
Но ведь это же самое интересное! воскликнула Лотэсса с детской горячностью, чем вызвала легкую добродушную улыбку своего жениха.
Зато ейвладычице Храма Маритэбыло не до улыбок. Ничего умилительного нет в том, что люди относятся к Богиням и Хранителям как к докучной устаревшей религии, а к Странникамкак к увлекательной и красивой сказке. Похоже, ей придется совсем непросто в воплощении задуманного.
Энья Лотэсса, тоном, исполненным терпеливой доброжелательности, молвила Лавинтия, возможно, узнав больше о Маритэ и других Хранителях Анборейи, вы сочтете книги, посвященные им, не менее интересными.
Возможно, со вздохом согласилась девушка. Тем более, что храмовые книги станут моим единственным развлечением на долгий срок. Но если все-таки есть что-то о Странниках
Я попрошу старшую жрицу Анарэлию поискать их для вас, пообещала владычица. Я искренне надеюсь, что с новыми знаниями будет крепнуть и ваша вера.
Ну, вообще-то она не очень крепка, несколько смущенно призналась Лотэсса. Не хочу вас обидеть, владычица, но я не думаю, что верю в богинь. То есть я допускаю, что именно Маритэ когда-то создала наш мир, поспешила добавить она, но, мне кажется, ей и прочим Хранителям давно уже нет до нас никакого дела.
Отчасти вы правы, с болью в голосе проговорила верховная жрица. Хранители покинули Анборейю, так же как и сестры Маритэ. Но сама богиня никогда не оставит нас! Пусть более она не живет среди людей, но созданный мир никогда не будет безразличен той, что его сотворила. Впрочем, вам предстоит еще много узнать о Маритэ. В связи с этим я позволю себе предложить вам пройти небольшой, но крайне важный обряд
При слове «обряд» удивительные лиловые глаза девушки распахнулись, а его величество нахмурился.
Не пугайтесь так, прошу вас, Лавинтия поспешила успокоить высокопоставленных гостей. Ничего страшного или трудного в этом обряде нет.
Зачем это? король и не думал скрывать настороженности.
Возможно, у вашей прекрасной невесты есть дар начала владычица.
Хваленый дар Маритэ? девушка нервно рассмеялась. Тот самый, с помощью которого ваша жрица Нармин не смогла защитить от чудовища даже себя, как не сумела исцелить и мой кашель?
Вашим излечением я займусь лично, пообещала женщина, чем вызвала благодарный взгляд короля. А насчет дара Разве вам не любопытно узнать, отмечены ли вы искрой богини?
Вообще-то, не очень, Лотэсса покачала головой. А если и отмечена, то что? Мне что, придется жрицей становиться? девушка бросила взгляд на короля, словно ища поддержки, которую тот не замедлил оказать.
Энья Лотэсса в любом случае не сможет остаться в вашем Храме и стать жрицей. Вы же знаете, владычица, ее ждет корона Элара.
Я помню об этом, величественно кивнула Лавинтия. И не стану принуждать вашу невесту стать жрицей, если только таково не будет ее собственное желание. Проверка нужна ради удовлетворения моего собственного любопытства. Вы ведь не откажете мне в этой скромной просьбе? она обращалась по большей части к королю, чувствуя, что окончательное решение все-таки за ним.
Ладно, можете проводить этот свой обряд, неожиданно решилась девушка.
Вы уверены? его величество озабоченно взглянул на невесту.
А что такого? та пожала плечами. И правда, интересно же. Кроме того, что может случиться? Не рассыплюсь же я горсточкой пепла, в конце концов.
Как знаете, вздохнул король. Я могу присутствовать, или это священное таинство? поинтересовался он у жрицы.
Вообще-то, обычно посторонние не допускаются, заметила женщина. Но, пожалуй, в этом случае мы можем сделать исключение. Интерес вашего величества к нашей вере должен быть вознагражден.
Вот так. Пусть знает, что возможность участвовать в обряде раскрытия дарачесть даже для короля. Ах, если бы у девочки был хоть проблеск дара, хоть крошечная искорка! Тогда бы новый правитель Элара смог воочию убедиться в том, что поклонение богинене просто полузабытый культ, а нечто большее.