«Не хотелось бы» подумала она и погрузилась в темноту.
[ Это неправильно, Велин. Что бы ты ни говорил, как бы ни уговаривалэто неправильно.
Объяснись, пожалуйста.
Я не верю, что Клятва должна быть именно такой, какая она есть. Если меня попросит о помощи преступник, убийцачто же, выходит, я не сумею ему отказать? Он
Не заслуживает помощи?
Да! И не надо снова твердить про цветы в темноте. Есть люди, которые которым
Лучше было бы умереть, спокойно договаривает учитель за нее и, поднеся к губам чашку, делает глоток. В последнее время он пристрастился пить обжигающе горячий чай и по вечерам все время кутается в одеяло, даже если в доме тепло. Я мог бы рассказать тебе о силе словв том числе и тех, из которых состоит Клятва, о том, что они суть нити, которые сшивают нашу жизнь воедино, делают ее целой. Но ты же на самом деле хочешь услышать кое-что другое. Знаешь Он на мгновение умолкает, а потом на его усталом лице появляется грустная улыбка. Однажды я спас человека. Если бы я этого не сделал, многие бы потом погибли; однако есть и те, кого спасенный мною убил, и их немало. Отчасти в том, что с ними произошло, есть и моя вина. Но если бы я ему не помог если бы я бросил его Велин качает головой, и она вдруг понимает, что он сейчас скажет. Я бы тогда не смог жить. В этом-то все и дело, Эсме. Ты не можешь отказать вовсе не из-за Клятвы. Ты просто не можешь отказать. Такова наша с тобой природа, и с этим ничего не поделаешь.]
Пробуждение было не из приятных.
Первым делом Эсме почувствовала слабость во всем теледаже пальцем не пошевелить: руки и ноги превратились в тряпичные чехлы, набитые ватой, словно у куклы. Потом пришла болькак будто кто-то пытался высверлить дырку в ее правом виске. Усилием воли ей удалось загнать эту боль в дальний угол сознания, но справиться с ней полностью не получилось.
Целительница осторожно приоткрыла глаза.
Взгляд «Невесты» тотчас же сфокусировался на ней. Он по-прежнему давил, но уже не казался слишком уж неприятным. Возможно, она привыкла. Из иллюминатора лилось мягкое розоватое свечение. Рассвет? Закат? Сколько часов она провела без сознания и что с ней делали все это время?
Кристобаль Крейн сидел на сундуке в очень неудобной позевытянув длинные ноги, облокотившись о переборку, и дремал. Он почти сразу проснулся и, откинув волосы с лица, добродушно-укоризненно сказал:
Вы нас здорово напугали, Эсме.
Тут целительница сообразила, что на ней мужская рубашка. Щеки и уши покраснели так, что, наверное, от прикосновения к ним могла бы воспламениться бумага. Магус виновато развел руками:
Смею напомнить, там было много крови, и ваша одежда некоторым образом пострадала.
Кровь! Эсме тотчас же про все забыла и потребовала рассказать, что с юнгой.
Он жив и здоров, спокойно ответил капитан. Но у него пропал голос. Он может говорить только хриплым шепотом, и то недолго.
О-о Эсме закрыла лицо руками, снова ощущая противную слабость в теле. Я опять не смогла все сделать как надо
Нет, это никуда не годится, перебил Крейн, нахмурившись. Вы чуть было не погибли, спасая едва знакомого юнгу на пиратском корабле. Знаете, сколько времени вы провели без сознания? Двое суток с лишним. Вся команда, можно сказать, на цыпочках ходит, разговоры только о здоровье госпожи целительницыи после этого вы смеете сокрушаться, что чего-то не доделали?
Эсме опять покраснела и промолчала.
Теперь, поскольку обстоятельства снова изменились, придется слегка пересмотреть наше соглашение, продолжил Крейн. Думаю, вы понимаете, что мне придется увезти вас очень далеко отсюдатуда, где Эйдел не достанет. Например, в Ламарон большой, в нем проще затеряться. Но сейчас, пожалуй, рановато об этом говорить. Впрочем, если у вас есть вопросы по поводу случившегося, я Он ненадолго замолчал, явно взвешивая все за и против. Да, я могу на некоторые ответить. Спрашивайте.
Целительница призадумалась. О чем стоит спросить пирата, пока тот в настроении беседовать? Взгляд «Невесты ветра» сделался тяжелее, требовательнее, и Эсме поддалась ему, как уже сделала однажды. Она закрыла глаза и увидела перед собой ослепительно сверкающую фигурусолнце в облике человека. Одно из тех солнц, вокруг которых строилась сеть мерцающего света, та часть фрегата, о существовании которой она до недавнего времени даже не догадывалась.
Миг спустя сияние сделалось нестерпимым.
Ой
Не надо так делать, назидательно проговорил магус. Вы не часть команды и корабля, вы можете ослепнуть или еще чего похуже. Здесь действуют особые правила, и вам они пока что неизвестны.
Извините, растерянно пробормотала девушка и, моргая, уставилась на свои руки, лежавшие на одеяле.
У нее перед глазами все двоилось, головная боль усилилась. Фрегату зачем-то опять понадобилось выставить ее дурочкой перед Крейном? Она боялась даже строить предположения
Пожалуй, первый вопрос я задам самому себе и сам же на него отвечу, сказал пират чуть-чуть насмешливым тоном, к которому она уже начала привыкать. Почему ~Невеста~ ведет себя так, как ведет, и чего она хочет? Эсме встрепенулась и взглянула на него, напряженно прищурив глаза. Синеватая тень маленького солнца все еще висела перед ней, не позволяя как следует рассмотреть выражение его лица. Дело в том, что вот уже почти полтора года у нас нет целителя. Это серьезная проблема, как вы понимаете, и фрегат о ней осведомлен ничуть не хуже людей. ~Невесте~ не нравится, что почти каждый раз, когда мы сражаемся, кто-то погибает, а кому-то приходится страдать.
Как же так вышло? спросила Эсме.
Долгая история Он пожал плечами. Сюда попадают не от хорошей жизни, а целителей в нашем мире не так уж много, и те, с кем я встречался, имели в своем распоряжении дома, семьи и клиентов, которые готовы были носить их на руках, причем вполне заслуженно. Я подыскиваю простого лекаря, но мне не везет. Попадаются то полные болваны, то изворотливые пройдохи.
Мне казалось, изворотливостьподходящее качество для моряка, сказала Эсме и тотчас же пожалела о своих словах.
Для бандита, безжалостно уточнил Крейн, вынудив ее снова покраснеть. Вы столько лет целительствуете в портовом городе и до сих пор не знаете, что каждый член команды должен быть в чем-то похож на капитана, то есть на навигатора? Иначе фрегат отвергнет его, отрыгнет, как ядовитую медузу. Уж не знаю, насколько я изворотлив, но называть себя пройдохой не позволю даже вам.
Мне нечасто приходилось исцелять моряков, и я мало что знаю о вашей жизни, с неохотой призналась девушка. Я и Велин почему-то нам в Тейравене не доверяли. Мы занимались гроганами и теми горожанами, у которых было маловато денег в кошельках. И еще фермерами с окрестных морских полей. В общем, всякой беднотой.
Гм Крейн прикусил губу и ненадолго замолчал. Эсме показалось, что он не то расстроился, не то растерялся, но быстро взял себя в руки. Ладно, забудем об этом. Я жду второго вопроса.
Эсме покопалась в памяти и обнаружила там слово, которого раньше не слышала.
Что такое безумер? спросила она. И отчего «Невеста ветра» так его испугалась?
Крейн почесал переносицу и ответил вопросом на вопрос:
Вы знакомы с трудами Синфы о средоточии разума?
Конечно, он ведь один из известнейших целителей первого тысячелетия растерянно проговорила целительница. Но вы-то откуда о нем знаете?
Так сложилось, что однажды в моем распоряжении оказалась большая библиотека. Пират махнул рукой с наигранной небрежностью. Еще одна тайна, поняла Эсме и решила не уточнять. Раз вы их читали, мне легче будет объяснить. Так вот, у фрегата, как и у человека, имеется некое средоточие разума. Точнее, их несколько. Одно из них подвижно Он чуть помедлил, испытующе глядя на нее. Я полагаю, вы их видели.
Маленькие солнца, которые ей показала «Невеста ветра». Одно из них и впрямь двигалось.
Сейчас оно сидело прямо перед ней.
Безумерэто такое оружие, сказал Крейн. Оно не убивает, а лишает разума. Вообще-то есть небольшая путаница в том, что порой происходит с фрегатами. Случившееся с «Морской звездой» назвали безумием, однако настоящее безумие охватило бы ее, если бы Эйдел Аквила применил эту мерзкую штуку по прямому назначению. Фрегат, лишенный разума, это
Он вдруг замолчал и поморщился, словно от зубной боли.
Эсме сама завершила фразу:
Трупоход.
Трупоход, повторил магус с каменным лицом. Послушная тварь, ползущая туда, куда прикажут, и спокойно принимающая на борт звездный огонь, от которого любой другой фрегат кверху килем перевернется. Да, такую вот славную дохлятину можно сделать при помощи безумера.
Он встряхнулся почти как птица и с прежней живостью уставился на нее:
Что еще вы хотите узнать?
У меня только один вопрос, сказала Эсме, хотя на самом деле вопросов у нее теперь было не меньше двух десятков, и почти каждое слово Кристобаля Крейна увеличивало список. Что же случилось с «Морской звездой» в самом конце?
Крейн снова немного помолчал, а потом улыбнулся:
Не стану утверждать, что это тайна, хотя среди моряков есть правилоне рассказывать об этом сухопутным жителям. Вообще-то лучше и впрямь не рассказывать, а показывать. Не сейчас, чуть позже. А пока что вам следует немного подкрепиться. Кузнечик, заходи!
Дверь тотчас отворилась, и на пороге появился юнга с подносом в руках. Выглядел он и впрямь неплохо, хотя казался бледным. Шея у него была замотана какой-то не очень чистой тряпкой, и Эсме тотчас же протянула руки, чтобы размотать ее и осмотреть затянувшуюся рану. Он отстранился, попытался что-то сказать, но начал кашлятьтак сильно, что чуть не выронил поднос. Крейн спас ужин Эсме и красноречиво взглянул на юнгу. Через полминуты Эсме уже изучала шею своего пациента, который сделался очень покорным.
Шрам по форме напоминал кракена, раскинувшего щупальца во все стороны. Выглядело это довольно жутко, но Эсме гораздо больше встревожило то, что она увидела внутри. Принимая во внимание все обстоятельства, а также тот факт, что она исцелила мальчишку, не используя даже какого-нибудь слабого зелья, можно было порадоваться, что он выжил. Но радоваться ей не хотелось.
Все хорошо? спросил Крейн с какой-то преувеличенной заботливостью в голосе.
Эсме кивнула и отпустила Кузнечика, чей доверчивый взгляд заставил ее вздрогнуть. Капитан махнул рукой, веля юнге уходить, однако тот вдруг засуетился и вытащил откуда-тословно из воздухастопку одежды.
Я постирал, сказал он хриплым шепотом и положил все на край койки.
И исчез.
Судя по всему, медленно проговорила целительница, когда они с капитаном опять остались вдвоем, голос не вернется. Со временем он чуть-чуть окрепнет и станет громче, но таким, как прежде, уже никогда не будет. Мне жаль.
Магус нахмурился:
Это станет для него серьезным ударом. Кузнечик, он ведь Впрочем, какая теперь разница. Надеюсь, он поймет, что в жизни есть и более важные вещи.
Эсме снова ощутила какую-то недосказанность. Она совершенно не чувствовала удовлетворения оттого, что ей удалось спасти чью-то жизнь.
Что ж, хорошо Крейн встал, пригладил волосы, стряхнул с рукава невидимую пылинку. Одевайтесь и принимайтесь за еду, а потом встретимся на палубе. Там я все покажу, как и обещал.
Эсме последовала совету капитана: у нее проснулся зверский аппетит, и в скором времени от ужина остались одни крошки. Она оделасьна ткани не было ни единого пятнышка кровии вышла из каюты.
На палубе несколько матросов, управлявшихся со снастями, заметили ее, и один, оставив работу, приблизился.
Это был Сандер.
Хочу поблагодарить вас за спасение Кузнечика, проговорил музыкант серьезно и торжественно. Теперь я ваш должник.
Вы с ним так дружны? спросила целительница.
Он мне ближе, чем брат, ответил матрос. Вы уже и сами, наверное, понимаете, какое доброе сердце у этого мальчика.
«Магуса, машинально отметила про себя Эсме и не ощутила даже тени былого раздражения. Мы все лишь цветы во мраке».
Вслух она ничего не сказала, просто улыбнулась. Сандер снова поклонился ей и вернулся к работе. Эсме медленно обернулась и увидела Кристобаля Крейна. Неподвижный магус стоял на корме фрегата. Скрестив руки на груди, он устремил взгляд куда-то вдаль и в таком положении, похоже, пребывал уже давно. Чувствуя, как что-то словно подталкивает ее, Эсме подошла к нему.
Перед ней открылось прекрасное зрелище. Куда ни глянь, кругом простирался океан, и не виднелось ни единой точки, означавшей приближение другого корабля или близкую землю, но Эсме неожиданно ухватила самый краешек мыслеобраза, который мог принадлежать капитану, «Невесте» или любому из находившихся на борту людей и не людей. Не нужны были ни другие корабли, ни земля; вот этот ужасающе прекрасный простор и есть то, что суждено вспоминать каждому моряку в последние минуты жизни. Целительница осознала, что огромный мощный фрегат на самом деле лишь хрупкая скорлупка на краю бездны, в которой обитают чудовища. Но это новое знание ее не испугало. В этот миг она готова была целиком и полностью признать, что ни шторма, ни твари из глубин не сумеют отвратить от моря того, чья душа опутана чарами безбрежного синего простора.
«Мы там, где неба нет, а есть лишь отраженье моря»
Нравится? Разноцветные глаза смотрели на нее с любопытством.
Это безмерно опасно и безумно прекрасно, пробормотала Эсме, и капитану, похоже, эти слова пришлись по нраву. Неужели вы совершенно не испытываете страха перед океаном?
Магус улыбнулся и ответил без тени иронии:
Я не имею права бояться. Как только Он ощутит хоть смутную тень страха в моей душе, наша судьба решена. Любой из членов команды всегда должен знать, что между ним и Штормом стоит капитан.
И фрегат, осмелилась поправить Эсме.
Магус покачал головой:
Капитан и фрегат, фрегат и капитан какая разница? В нашем с ~Невестой~ случае и вовсе трудно понять, где заканчивается она и начинаюсь я.
Да, в этом Крейн был правтеперь она видела золотистые узоры, намертво впаянные в его сущность. Теперь она могла взглянуть на него краем глаза, очень осторожно, чтобы увидеть не человекане магуса, а маленькое полыхающее солнце.
Я и не знала, что все так непросто, сказала Эсме. Мне сложно это понять
Мне тоже непросто понять, что именно делает целитель, когда смотрит перед собой отсутствующим взглядом и из-под его ладоней струится золотистый свет, заметил он с легкой усмешкой, возвращаясь к своему обычному тону. Но людям важен результат, и они стараются не вникать во все остальное. А ведь на самом деле ничего сложного нет. Он обвел взглядом палубу, как будто желая охватить всю «Невесту», вобрать в себя. Однажды ты слышишь зов, против которого невозможно устоять, и идешь вперед, пока не находишь ту часть своей души, на месте которой всегда была пустота. Ты обретаешь целостность.
«Взмывая к облакам, доверясь парусам, мы выбираем путь, не зная горя»
Эсме слушала словно зачарованная.
Я никогда не думала об этом так, сказала она, когда магус умолк. Признаюсь честно, капитан, вы «Невеста» все, что случилось за последние дни, это многое изменило во мне. Я буду вспоминать об этом приключении, когда все останется позади.
Да, произнес Крейн со странной интонацией. Вам будет что вспомнить. Но мы забыли, зачем я вас сюда позвал. Встаньте-ка на мое место!
Эсме повиновалась. Она вдруг ощутила странное напряжение, словно «Невесте» не очень нравилось то, что намеревался сделать капитан. Но здесь, на палубе, фрегату сложнее было воздействовать на ее разум.
Смотрите!
Сначала Эсме не поняла, куда нужно смотреть, но послушно проследила взглядом за рукой Крейна. Стальную гладь океанских волн рассекала кильватерная струя «Невесты ветра», в вышине кружил крылатый силуэт человека-птицы.
Недалеко, справа по борту, в воде мелькнула большая тень.
Миг спустя такая же появилась слева.
Словно почетный караул, за фрегатом следовали два огромных кархадона.
Эльга-Заступница! только и сумела выдавить Эсме, парализованная страхом.
Чудовищ оказалось два, хотя и одно сумело бы в два укуса расправиться с «Невестой». Целительница зажмурилась: ужас предстоящего столь явственно нарисовался перед ее внутренним взором, что оставалось только
Не надо бояться. На ее плечо легла горячая рука Крейна. Посмотрите. Разве они не прекрасны?