Да как бы ты заключил контракты с дохлыми?
Я поспешил вмешаться:
Господин, со стариками всё в порядке. Я использовал технику, чтобы погрузить их в сон.
Взгляд старикашки придавил меня к земле. Какое у него Возвышение?
Для чего?
Они не хотели ехать сюда, а я не хотел оставлять их одних. стоявший позади стражник ударил меня, и я поспешил добавить. Господин.
Хороший поступок, кому как не мне, старику, его оценить. Даже жаль, что ты не приживёшься у нас.
Господин?
Это Домар радуется, заполучив тебя, но не я. Сирк покосился на Домара. Ладно, нам старикам нужно чаще молчать в делах молодых. Что ты ещё умеешь, кроме как усыплять?
Я служил лекарем у прошлого господина и знаю ещё две лечебных техники. Прикосновение Весны первой звезды. Шесть Лепестков Лотоса первой звезды.
Старикашка понял, что я не собираюсь продолжать, огладил бороду и спросил:
Это всё?
Да господин.
Отец
Старикашка вскинул руку, обрывая Домара, приказал мне:
Я, Сирк Саул, приказываю тебе, слуга, отвечать правду. Какие техники ты знаешь?
Лезвие, Опора, Покров, Прикосновение Весны, Шесть Лепестков, Сошествие Ночи. помолчав, я добавил. Умножение техник.
Если уж я могу лгать, то даже всех моих лечебных техник Саул не получит. Длань Возрождения останется тайной. Если хотят, чтобы я приносил им пользу, пусть дают мне техники.
Старикашка Сирк на этот раз бороду дёрнул:
Что за безумие? Воин десятой звезды, что знает всего три стоящие техники и при этом обладает Умножением? Всё верно?
Да, господин.
Я поклонился, но не для того, чтобы показать уважение, а чтобы скрыть нахлынувший страх. Дарсов придурок! Лгать могу только я. Что если Сирк повторит свой вопрос маме или Лейле? Что если Зотар, которому я обещал переход через границу Поясов и свободу, решит выслужиться перед нежданными хозяевами? Достаточно одного его слова, и всё рухнет. Уж он-то точно знает, что я владел многими боевыми техниками и, кажется, даже сам видел, как я использовал Шаги на рынке.
Но Зотар молчал, и я выпрямился, снова встречаясь глазами со старикашкой Сирком. К нему как раз склонился Домар:
Отец, скорее всего его только приняли в слуги. Обычный набор, с которого и начинают учить Воинов. А Умножение небось купил, когда решил сбежать во Второй. Так, слуга?
Так, господин.
Хорошо. старикашка Сирк кивнул в подтверждение своих слов. Пусть ты ничего не знаешь, но Саул щедры. Научим. Выдадим те же техники, что и всем нанятым стражникам. Срок три месяца. Через три месяца отправишься в леса с нашим отрядом.
Отец, нет!
Это ещё почему?
Мне не нужен риск, не с не с этими.
Нечего было обещать.
Отец.
Сирк и Домар уставились друг на друга. Мне в леса хотелось. Родные, привычные, обещающие свободу. Но я не мог. И поэтому опять влез в разговор, хотя явно нужно было молчать:
Уважаемый господин, я не могу.
Старикашка даже не повернул ко мне головы:
Вздор.
Прошлый господин заставил меня заключить контракт. Я не могу использовать боевые техники и оружие.
Он же умер.
Это контракт на меня, господин.
Что?
Теперь на меня глядел и Сирк и Домар. Домар даже хохотнул:
Кажется, ты чем-то разгневал Небо, слуга. Или же теперь оно глядит на меня.
Старикашка Сирк зашипел:
Небу нет до нас дела. Оно смотрит только на Барериса.
Отец, всё изменится, поверь.
Но старикашка Сирк отмахнулся от его слов, ткнул в меня рукой:
Твой контракт особый, ты можешь солгать сейчас, но стоит мне спросить прямо
Господин, я не лгу. Я не могу сражаться.
Нахлебник. И сам и его семейка. Сирк повернулся к Домару. А ты решил, что наша семья должна год их кормить и давать кров?
Всё что я позволил себе: на миг сжать зубы. До хруста. Благодетели. Но срок, который отличался от срока контракта, я запомнил, и голос мой звучал спокойно:
У прошлого господина я занимался тем, что заживлял раны стражников.
И он дал тебе всего три техники?
Это лекарь Господин, я только начал учёбу. Но Моя мама и старшая сестра понимают в травах. Дядя и брат
Я снова сбился. Говорить о том, что они охотникибезумство. За стенами города Второй пояс, а они Закалки. В голове заметались мысли. Никто не занимается разделкой в лесу. Никто из ватажников. Вряд ли здесь всё сильно отличается:
Они умеют разделывать мясо, снимать шкуры и ухаживать за животными, я услышал хеканье дяди Ди, торопливо продолжил. А дядя Варо знаком со множеством дел, но лучше всего у него выходит печь хлеб.
Старики?
Они всё так же лежали у наших ног. Ни один из стражников не знал техники, способной отменить действие Сошествия Ночи. К счастью. Острый язык что Марвита, что Леги легко мог раскрыть мою ложь, ведь старики единственные, кто не знал, что я буду говорить во Вратах. Я не думал, что они так уж захотят своими руками убить меня и маму. Но хватит и простой оговорки, тем более что старики очнутся, ничего не понимая. Убрать бы их вообще с чужих глаз подальше.
Господин, они достаточно потрудились за свою жизнь. Мы позаботимся о них и возьмём на себя всю работу, что вы им назначите.
Слышал, Домар? старикашка Сирк ухмылялся. Жалкий слуга заботится о деде больше, чем ты об отце.
Домар скривился, но ничего не ответил, а вот кто-то из стражников за моей спиной едва слышно кхекнул, словно подавился смешком. И услышал это не только я. Лицо Домара исказилось, взгляд метнулся поверх моей головы, затем опустился на меня:
Кормить нахлебников? Ты прав. За воротами пусть
Раздался голос мамы:
Уважаемый старый господин! Этот старик кузнец, а его жена умеет наносить узоры на металл.
Сирк поднял руку, прерывая Домара, затем провёл по бороде:
Ты хочешь убедить меня, что жалкая Закалка сумеет работать в нашей кузне?
Нет, уважаемый старый господин, думаю, что их умений недостаточно, чтобы соответствовать семье Саул. Но прошу о снисхождении. Прошу оставить их с нами. Сын верно сказал: мы сами позаботимся об их пропитании.
Домар заметил:
Брать всё равно будете из кармана моей семьи. Платы вам не полагается, отработайте сначала стоимость контракта.
Меня привёл в себя скрежет зубов. Моих зубов. Ты что же, Домар, думаешь, что если сейчас вышвырнешь их за ворота, то я не найду способ обмануть контракт и подсыпать вам всем какой-нибудь отравы? Наши глаза встретились, брови Домара чуть изогнулись, а взгляд на миг опустился ниже. Что? Мгновение я пытался понять, что это означало. Ты хочешь, чтобы я просил тебя и был тебе обязан? Хорошо.
Я встал на колени, опустил взгляд в пыль:
Уважаемый господин, прошу милости для новых слуг семьи Саул. Прошу не разлучать нашу семью и дать нам позаботиться о наших стариках.
Домар удивился:
Просит всего один?
Через несколько вдохов я услышал шорохи за спиной.
Старикашка Сирк поинтересовался:
А почему ты ещё стоишь?
Я скосил взгляд. Зотар.
Я не из этой семьи. Но меня всегда учили уважать старость. Старший, прошу о милости для этой семьи.
Смех старикашки Сирка задребезжал над двором:
Хм-м. Поднял руки в приветствии идущих. Претендуешь на что-то большее, чем работа в слугах?
Я привык сражаться, а не лечить. Неужели семья Саул не найдёт места для слуги с оружием, господин?
Наглый, но в меру. Хорошо, Домар. Этих в левое крыло к остальным долговым. А ты, как тебя?
Зотар, господин.
А ты, Зотар, иди за мной.
Через мгновение мне в спину прилетел удар:
Вставай!
Нас развернули от беседки назад, к воротам, от них направо, на узкие дорожки, обогнув сад по краю. Привели к узким воротам в стене. Внутри левое крыло лишь на первый взгляд выглядело под стать остальной части огромного поместья. Но уже через несколько вдохов стало видна бедность зелени, скудность отделки дорожек и зданий. Вернее здания. Одного, во внутреннем дворе которого мы оказались. Чем дальше шли, тем беднее всё становилось.
Широкие дорожки из тёсаного камня сменились неровными булыжниками, беседки исчезли, густая зелень давно забыла о подрезке. В глубине крыла, куда нас привели, остались лишь узкие каменные тропинки, всё остальное место занимала утоптанная красноватая земля. Зелень исчезла совершенно. Стены давно просили о ремонте и свежей краске. Стражник махнул рукой и двинулся обратно.
Я повторил его жест:
Идите. Наверное мы и комнаты должны искать сами. Если стражники и должны были что-то нам рассказать, то явно позабыли.
Мама кивнула. Мимо проковылял с палкой дядя Варо, прошли дядя Ди и Рат, несущие на руках спящих стариков, Лейла, Маро, Ралио. Мама коснулась на миг моей макушки мимолётной лаской. Я смахнул с террасы пыль и мусор, уселся, бездумно оглядывая двор. Не знаю, сколько я так просидел, меня привёл в себя женский крик. Я рванулся Шагом, позабыв об Указах. В глазах снова потемнело, ноги подкосились, и я грохнулся на дощатый пол.
Зарычав, через мгновение вскочил, уже не пользуясь техниками, оказался у дверей. Рванул на себя шершавые створки, врываясь в широкий коридор с проходами на обе стороны. Вдали, слева из-за одной из дверей вылетел дядя Ди, врезался головой в стену. До него я добрался за два вдоха. Коротко оглядел. Жив, но потерял сознание. Вскинул руку, отправляя в него Шесть Лепестков. Через мгновение уже стоял в дверях.
Из моих здесь только мама, Лейла и Маро. Зато чужих четверо. Какие-то серые мятые балахоны с короткими рукавами, коричневые штаны. Один совсем рядом, в центре комнаты. Двое загнали в угол сестёр, один навис над лежащей в углу мамой. От её руки сверкнуло Лезвие, тут же осыпавшееся пылью. Воин. Остальные трое Закалки, знающие как сжать кулак. Даже сейчас для меня они не более чем лужи с прозрачной водой. Только и могут, что швырнуть дядю Ди. Тот, кто это сделал, ощерился:
Щенок, пошёл отсюда.
Меня редко так оскорбляли, последний раз на болотах. Цориут. Он плохо умер. Жаль, что я не могу убить этих. Не в первый же день? Кто знает, что здесь положено одному слуге за убийство другого? Особенно новому и бесполезному за старого. Хотя, глядя на их грязные одежды и рожи, сомневаюсь, будто они ценны.
Я запретил себе техники, меч, копьё. Даже Шаги. Мне остались лишь тело, кулаки и ноги. Да, Виликор, всё это бесполезно для настоящего Воина. Но я сейчас непонятно что.
Рядом с первым я оказался в четыре шага. И сломал ему ногу. Когда он заорал, ухватил за руку, которой тот искал опору, чуть напрягся. Сначала хрустнуло плечо, затем пальцы. Новый крик я вбил ему в глотку.
Ты чего творишь?
Я поднял глаза. Говорил тот, что принял на Покров мамино Лезвие.
Он ударил моего дядю. Ты тронул мать. Как думаешь, что я сотворю с тобой?
Ополоумел? Мы шутковали, а ты Парни, проучите его.
Двое в углу переглянулись, шагнули ко мне, расходясь в стороны.
Леград!
В комнату ввалился Рат. Я буркнул:
Не влазь.
Прыгнул к левому, пропустил кулак над собой, ударил в средоточие. Точь-в-точь как бил Бравур: выставив из кулака сустав одного пальца, вбивая его поглубже в мягкое тело. По затылку сначала мазнуло ветром, затем кулаком. Опасности не было. Опора не позволила меня свалить. Сначала я влепил по зубам тому, что согнулся передо мной, пытаясь сделать вдох. Затем обернулся.
Слуга отшатнулся, но я оказался быстрее. Схватил его за горло, сжал покрепче, вминая пальцы в податливую плоть. Спросил:
Страшно?
Вместо ответа слуга ударил меня кулаком раз, другой, попытался пнуть в пах. Но лишь отбил ногу о Покров. Я переспросил, видя, как он багровеет:
Страшно? Только что ты был полон сил, а теперь полностью беспомощен. Тебе ведь было приятно запугивать моих сестёр?
Воин, что до этого стоял молча возле мамы, заорал:
Арнуз! Арнуз!
Вот уж кто точно испугался.
Я приказал:
Рат. Дверь.
Сжал ещё сильнее. Слуга уже не пытался бить меня, хватал за пальцы, стараясь разжать их, едва хрипя. Глаза на багровом лице безумно вращались. Я шагнул к стене, вбил его тело в стену так, что с балок посыпалась пыль. Перехватил его с шеи за лицо. Вбил в стену ещё раз, оставляя на ней вмятину.
В закрытую дверь ударили, заставив Рата отшатнуться, потребовали:
Откройте!
Воин заорал, заставив меня отпустить беспамятного слугу и оглянуться:
Арнуз!
Нечего ему было поворачиваться к маме спиной. На этот раз Лезвие на Покров он принять не успел. Оно распороло бедро, хлынула кровь.
Ах ты, сука! Ты чего творишь?
Я зло оскалился:
Ты так ничего и не понял.
Когда я шагнул к нему, Воин отшатнулся назад, но мама тут же пнула его, отшвыривая от себя. Ему пришлось сделать три коротких шага на подгибающейся ноге, чтобы не упасть. Я ударил его по здоровой, заставив рухнуть на колени. Совсем так, как стоял недавно я сам. Сначала я ухватил его за руку и выкрутил, уперевшись коленом в спину. Покров ему не помог. Подождав, когда он закончит орать, я приказал:
Кланяйся.
А?
Кланяйся. Бейся о пол. Проси прощения. Или мне убить тебя?
Ты сошёл с ума? Я потянулся к его второй руке и Воин заорал:Нет!
Принялся кланяться, вскрикивая от боли в сломанной руке. Наконец догадался и ухватил её здоровой, прижимая к груди вывернутые пальцы.
Почему молча?
В дверь ударили так, что отлетела деревянная щеколда. Рат кинулся в ноги тем, кто попытался вломиться в комнату. А ещё недавно кланяющийся Воин ко мне, пытаясь свалить. Я ударил раз, другой. Мои пинки встретил Покров, Воин завалился набок, пытаясь отползти. Я уже отсчитывал про себя мгновения его защиты, когда меня обдало жаром и тут же снесло в сторону.
Я рухнул рядом с мамой, извернувшись, чтобы не свалиться на неё. Вскочил на ноги. В дверях на полу ещё возились, пытаясь заломать друг друга Рат и какой-то парень. Я же вглядывался в того, кто отправил в меня что-то вроде Ядра, да ещё так, что я до последнего не ощущал от него угрозы. Крепкий мужчина. Такой же серый балахон и коричневые штаны, как на этих четверых. Но всё очень чистое и новое. Короткие рукава открывали мускулистые руки с тяжёлыми кулаками. Он перешагнул через возню у порога. Воин на полу тут же завизжал:
Арнуз! Это новички, Арнуз. Они безумные. Они пытались убить нас!
Арнуз поморщился:
Не ори.
Воин тут же заткнулся, лишь постанывал и баюкал руку. А вот я шагнул вперёд, склонился в поклоне идущих:
Уважаемый. Всё было не так.
Удивительно, но я слышу это каждый раз, как что-нибудь случается.
Прошу простить меня, но эти четверо напали на моего дядю, напугали сестёр и тронули мать. Мог ли я спустить подобное?
Громкие слова. Жикар наглый и самодовольный гхарк, но меру своих шуток знает. Я вижу лишь, что они тронули твоего, Арнуз оглянулся в коридор, дядю.
Уважаемый, вы хотели, чтобы они завершили свои грязные намерения?
Это домыслы. Все знают, что пока мы не отдали долг, то принадлежим здешней ветви семьи Саул. Дракаэто всегда порча имущества Саул. Не говоря уже о большем. Здесь, в моем крыле должен быть порядок и спокойствие, новичок.
Так следи за своими людьми. Уважаемый.
Начал ты хорошо, но быстро перешёл на дерзости. Не привык ломать спину?
Я согнулся чуть ниже, снова пытаясь сложить руки в приветствии идущих:
Не привык, что одни слуги нападают на других. Словно здесь логово разбойников.
Арнуз покосился на лежащих:
Ты почти угадал. Думаешь так много желающих лить кровь на долговой контракт в такой дыре? Должники, пьяницы, отчаявшиеся, но не желающие упасть в Первый пояс Встречаются и разбойники.
Я всегда был честным слугой. У нас долговые слуги служили только городу, не семьям. Так ты говоришь, что произошедшееэто шутка?
Не дождавшись ответа, я выпрямился, глядя в глаза Арнузу. Он огладил подбородок, негромко приказал:
Хватит там.
Рат ещё пытался что-то там изобразить, но противник с руганью откинул его от себя. Поднялся, зыркнув на Рата и принялся оправлять одежду. Арнуз ещё раз оглядел меня, маму и сестёр, спросил:
Вы кто и откуда такие наивные здесь взялись? Караван был вчера.
Уважаемый, мы пришли из Первого.
Мои слова заставили парня, пришедшего с Арнузом, вскинуть взгляд, даже побитые стали стонать тише.
Мастер избавился от вас? Арнуз усмехнулся, сделал странный жест, словно пытался огладить бороду, но ухватил лишь воздух. Интересно к чему он вообще вас сюда тащил, вряд ли Саул заплатили ему много.
Помолчав, я всё же через силу улыбнулся:
Я и есть тот, кто притащил нас всех из Первого.
Постанывающий Воин захрипел, дёрнулся, чтобы отползти и замер. Арнуз покачал головой: