С. К. РенсомРассеиваясь, как свет. Призрачная красот
Посвящается Питу со всей моей любовью
Нынче я
Маленькая голубая вещица,
Похожая на стеклянный шарик
Или на глаз.
Свернувшись клубком,
В идеальный шар,
Я смотрю за тобой.
Нынче я
Маленькая голубая вещица,
Сделанная из фарфора
Или из стекла.
Я холодна, гладка и любопытна.
И никогда не моргаю.
Я верчусь у тебя руке,
Верчусь у тебя в руке,
Маленькая голубая вещица.
Аэропорт
Я почувствовала, как кожу на лбу начинает пощипывать пот, когда на меня сердито воззрился охранник в униформе.
Мисс, пройдите обратно и, пожалуйста, положите ваши ювелирные украшения вон туда, повторил он, кивком показывая на небольшой пластиковый поддон. Все до единого, как и написано в инструкции, с нажимом сказал он, когда одна моя рука в нерешительности застыла над запястьем другой.
Я я я сейчас, запинаясь, пролепетала я. Затем чуть слышно прошипела: Кэллум, ты нужен мне здесь сейчас же!
Поторопитесь, пожалуйста. Вы задерживаете очередь. Охранник раздражался все больше. Я видела, как впереди, по другую сторону рамки и рентгеновского аппарата для осмотра багажа, мои родители забирают с ленты транспортера свои вещи. Они не замечали, что я остановилась. Как же я могла заранее об этом не подумать, не учесть, что мой амулет заставит металлодетектор тревожно запищать? Куда же подевался Кэллум?
Охранник взял поддон и раздраженно подтолкнул его ко мне. Я невольно огляделась по сторонамя отлично знала, что не смогу увидеть Кэллума, и оглядывалась просто в надежде, что что-нибудь подскажет мне, как можно правдоподобно объяснить охраннику мое странное поведение. На теле у меня выступил холодный пот. Кэллум! опять прошипела я так громко, как только посмела.
Почему произошла задержка? Сзади на меня напирал мужчина в деловом костюме, торопящийся на свой рейс и явно любящий совать нос в чужие дела. Мой взгляд метался туда-сюда от рассерженного охранника к не менее рассерженному пассажиру, стоящему в очереди за мной. Я нервно сглотнула.
Тут дело нечисто. Я вызываю полицию, объявил охранник, видя мое очевидное беспокойство по поводу браслета. И нажал красную кнопку на рамке металлодетектора. Не прошло и нескольких секунд, как к нему сбежались полицейские с автоматами наперевес.
Право же, в этом нет никакой нужды, сказала я так спокойно, как только могла. Просто-напросто мой браслет очень туго охватывает руку, и мне больно его снимать, только и всего. Я постаралась одарить охранника как можно более милой улыбкой, пытаясь при этом не смотреть на автоматы полицейских. Они еще не навели свое оружие на меня, и мне совершенно не хотелось, чтобы это все-таки сделали. Между тем мои родители заметили начавшуюся суматоху и направлялись обратно к рамке, перед которой стояла я.
Неужели вы не можете просто проверить его на моей руке? спросила я, надеясь, что мое отчаяние не слишком очевидно и что мне удастся избежать стычки между охранником и моей мамой.
Этого не позволяют правила. Все ювелирные украшения должны быть сняты, чтобы сканер не давал сигнала тревоги.
Алекс? Что стряслось? крикнула мне мама. В чем дело? не скрывая своего раздражения, спросила она охранника. Почему вы не пропускаете мою дочь?
Отойдите, пожалуйста, назад, сказал один из полицейских, преграждая ей путь.
Вот, смотрите, я его снимаю, вас это устроит? А потом пройду через рамку. Я подцепила амулет и, не торопясь, сняла его с запястья, после чего продолжала придерживать согнутым пальцем, пока это было возможно. Ну, же, Кэллум, скорее! пробормотала я опять. Когда я совсем уже собралась отпустить амулет, чтобы он лег на дно поддона, моя рука наконец-то ощутила привычное покалывание и знакомый голос в моей голове сказал: Можешь идти. У меня здесь все под контролем. С тобой все будет в порядке.
Вздохнув с облегчением, я окончательно опустила амулет в маленький поддон, где уже лежали мои часы и ожерелье.
Теперь я могу пройти? с надеждой в голосе спросила я охранника. Один из его коллег, стоящих у рентгеновского аппарата для осмотра багажа, поднял поддон с ленты транспортера, подцепил мой амулет концом ручки и выудил его. Стараясь не смотреть на то, что делают охранники с амулетом, я робко шагнула к металлоискателю. Я могу пройти? спросила я, поймав взгляд одного из полицейских и не решаясь идти дальше, пока он наконец не кивнул. Мама благоразумно молчала с тех самых пор, как увидела полицейские автоматы, но, заметив ее сжавшиеся в тонкую линию губы, я поняла, что она еще не закончила.
Я осторожно прошла через рамку металлодетектора, который, к моему облегчению, больше не запищал. Однако охрана еще не закончила со мной. Ко мне подошла женщина-охранник и тщательно ощупала меня всю. Во время этого обыска я по-прежнему старалась не смотреть, что охранники, стоящие у рентгеновского аппарата, делают с моим амулетом. Наконец женщина-охранник объявила, что я не представляю опасности, и я повернулась к ленте транспортера, чтобы забрать свои вещи. Оказалось, что большую часть их уже забрал папа, но охранник, у которого был мой амулет, явно поджидал меня.
Это ваше? спросил он, сбрасывая амулет с конца своей ручки в отдельный поддон.
Да, кивнула я. Я могу его забрать?
Ваш браслет был произвольно отобран для дальнейшей проверки, скучающим тоном объявил он.
Я изо всех сил старалась не паниковать, думая о том, что сейчас может делать Кэллум, чтобы отвратить от меня опасность, и как долго ему еще удастся продержаться. Отчаянно силясь не показывать своего страха, я улыбнулась охраннику, который забрал мой амулет. Понятно. А что это, собственно, означает?
Я пыталась поддерживать разговор с ним, между тем как багаж других пассажиров, нетерпеливо ожидающих в очереди, снова начал проходить через рентгеновский аппарат и выезжать из него на ленте транспортера. Мужчина в деловом костюме оттеснил меня в сторону, чтобы взять сумку со своим ноутбуком, и я почувствовала, что его так и распирает от гнева.
Охранник безразличным тоном ответил:
Браслет будут проверять на наличие следов взрывчатых веществ. Он взял щипчиками кусочек ткани и начал протирать ею амулет, стараясь не касаться его руками. Я закусила губу.
Что это они делают, Алекс? К чему эта задержка? Рядом со мной стояла мама, преисполненная возмущения.
Похоже, они воображают, что от моего браслета исходит опасность, только и всего, ответила я так спокойно, как только могла, боясь, что в любую секунду Кэллум может проиграть схватку, которая сейчас, несомненно, кипит вокруг. Если его одолеют, я буду обречена и через считаные секунды практически превращусь в труп. Я знала, что он сделает все, что в его силах, чтобы уберечь меня от такой участи, но и мне надо постараться вести себя так, чтобы амулет как можно скорее вновь оказался на моей руке.
Я заставила себя расслабиться и не подавать вида, когда охранник поместил кусочек ткани в какой-то детектор и нажал несколько кнопок. Ожидание показалось мне бесконечным, но, скорее всего, заняло не более минуты. Наконец на детекторе зажегся зеленый огонек. Плечи охранника чуть заметно опустилисьон явно рассчитывал на более интересный результат. С еще более скучающим видом он бросил поддон с амулетом на стол передо мной и повернулся, высматривая среди пассажиров свою следующую жертву.
Все в порядке! Следующий! крикнул он, когда поддон со стуком приземлился на стол. Я с облегчением схватила амулет, желая как можно скорее надеть вожделенный серебряный ободок обратно на свое запястье. Но, вынув его из поддона, я обратила внимание на какую-то гравировку на внутренней части ободка. Я в недоумении пригляделась к ней и увидела, что это определенно выгравированные слова, слова, которых я не видела здесь прежде. Но у меня не было времени на более внимательный осмотр. Надев амулет снова на правое запястье, я обрадовалась, когда мою руку охватило знакомое ощущение покалывания.
Честно говоря, все было чисто, вокруг не оказалось никого из Зависших, сказал Кэллум. Тебе вовсе нет нужды паниковать.
А откуда, по-твоему, мне было это знать? чуть слышно пробормотала я.
Что, Алекс? Ты что-то сказала?
Нет, мама, ничего. Просто поблагодарила охранников за бдительность. Я постаралась как можно более убедительно изобразить на своем лице улыбку. Мое дыхание и сердечный ритм постепенно пришли в норму, но я вся была покрыта липким холодным потом. Мы все быстро двинулись в сторону зала вылета.
Я пойду поищу туалет. Скоро вернусь, сказала я, пока родители и мой брат Джош оглядывались по сторонам в поисках свободных кресел.
Не задерживайся, Алекс, крикнул мне вслед папа. Скоро объявят наш рейс.
Я махнула ему рукой, чтобы дать понять, что я его слышала, затем быстро вставила в уши наушники от мобильного телефона. Как только я нашла тихое местечко, где родители не могли меня видеть, я подошла к стене и прислонилась к ней.
Как ты мог так со мной поступитья же вся извелась! зашипела я на Кэллума. Куда ты вообще подевался так надолго?
Его голос, зазвучавший в моей голове, был сладок, как шоколад, и я могла ясно себе представить весь его изумительный облик. Его слегка взъерошенные русые волосы, идеальную кожу, чуть искривленный нос и, разумеется, его колдовские голубые глаза. Я невольно бросила взгляд на амулет, камень в котором играл в ярком освещении аэропортакамень, который так походил на его глаза
По его голосу было слышно, что ему немного неловко.
Я отходил, чтобы проверить, могу ли я летать на самолетах. Раньше я никогда не пытался, да и теперь ничего не вышловсе самолеты оставляли меня на взлетно-посадочной дорожке. Да знаю я, знаю, продолжал он, когда я облегченно фыркнула от смеха, но попробовать все-таки стоило. Ведь если бы дело выгорело, я смог бы полететь с тобой!
Я поверить не могла, что тебя нет рядом.
Но я же знаю, что тебе не нравится, когда я разговариваю с тобой в присутствии твоей семьи, да и кто мог знать, что очередь будет двигаться так быстро?
Дело вовсе не в том, что мне это не нравится, поправила его я. Просто это создает дополнительные трудности, вот и все. Мне всегда хочется, чтобы ты был рядом, и ты это знаешь.
Конечно, знаю, ответил он. Я не доставала из кармана зеркальце, но по его голосу было слышно, что он улыбается. Я могла видеть Кэллума только в отражениях. Он был Зависшим, одним из тех, кто застрял в полном тоски и отчаяния полубытии после того, как утонул в водах текущей под Лондоном реки Флит. Мой браслет или амулет был точно таким же, как амулеты на запястьях Кэллума и товарищей по несчастью, и, когда я нашла его в перемешанном с илом и галькой песке Темзы, он бесповоротно связал меня с Кэллумом. Я отдала Кэллуму свое сердце и была полна решимости отыскать какой-нибудь способ вернуть его в мой мир и сделать наше совместное будущее возможным. Я работала над планом, в успехе которого была уверена почти полностью. Но мой амулет был единственным средством, которым остальные Зависшие могли воспользоваться, чтобы вырваться из плена своего ужасного мира, и мне надо было носить его постоянно; только так я могла оставаться в безопасности.
Ладно, теперь паника уже в прошлом, сказала я. Просто никак не могу забыть эту жуткую схватку с Лукасом. Я подумала об этом и подавила невольную дрожь. Лукас почти заставил меня снять с руки амулет, и мне совсем не хотелось пережить нечто подобное снова.
Я почувствовала прикосновение Кэллума к моей щеке, легкое, как прикосновение перышка. Уверяю тебя, Лукаса больше нет, а никто из остальных не посмеет сделать с тобой то, на что пошел он, во всяком случае, пока рядом нахожусь я.
Я больше не могла противиться искушениюя достала из кармана зеркальце и сделала вид, что поправляю волосы. За моим плечом, на своем обычном месте, появилось прекрасное лицо Кэллума. Наяву оно было еще красивее, чем в моих воспоминаниях, и я невольно улыбнулась ему. Я подняла руку к плечу и погладила его по щеке, стараясь делать это, не привлекая внимания других людей в аэропорту. Ощущение было такое, словно я пытаюсь гладить тончайший газ. Спасибо, что защитил меня от него, прошептала я, глядя в эти темно-голубые глаза.
Я люблю тебя, Алекс, и буду стараться оберегать всеми доступными мне средствами.
Я буду так скучать по тебе, пока мы будем в отъезде, вздохнула я, глядя на свои часы. Ох, мне пора возвращаться к своим. Мама начнет психовать, если я задержусь еще.
Конечно, согласился Кэллум. Мне просто жаль, что я не могу отправиться с тобой.
Еще раз взглянув на его лицо, я положила зеркальце обратно в карман и поспешила обратно к своей семье.
О, Алекс, наконец-то ты вернулась. А то я уже собиралась тебя искать, набросилась на меня мама, когда я плюхнулась в одно из свободных кресел.
Не понимаю, чего ты так беспокоишься, лениво растягивая слова, сказал Джош. Мы просидим здесь целую вечность, а потом еще дольше проторчим у выхода на посадку. Это все делается для того, чтобы заставить нас обойти здешние магазины и что-нибудь купить. Он сделал паузу, потом ухмыльнулся, глядя на меня. Так что пора тебе идти в дьюти-фри и купить себе флакон каких-нибудь дорогущих духов, чтобы Макс нашел тебя неотразимой.
Я рассмеялась. В Испании нам предстояло встретиться со старыми друзьями наших родителей, парой, у которой было двое детей: Макс и Сабрина. Мы не виделись уже несколько лет и с нетерпением ждали встречи с ними в отеле. Но когда я последний раз видела Макса, он для своего возраста был довольно низкоросл, на его зубах красовались огромные скобки, у него были прямые сальные волосы, а его интерес к спортивным автомобилям граничил с одержимостью.
Макс! фыркнула я. Ну, конечно, по-твоему, это и есть мой тип парней. Скорее уж тебе понадобится что-нибудь этакое, чтобы покорить Сабрину, может быть, для этого подойдет надетый на голову бумажный пакет?
Я видела, что Джош собирается припечатать меня в ответ какой-нибудь короткой, но убийственной фразой, но тут в дело вмешалась мама. Как я вам и говорила, у нас мало времени. Только что объявили наш вылет. Она даже не попыталась скрыть своего самодовольства. Нам пора, пошли.
Я видела, как папа улыбнулся, повернувшись, чтобы взять ручную кладь.
После всего этого в следующий раз ваша мама заставит нас явиться в аэропорт на рассвете!
Ох, я тебя умоляю, простонал Джош. Если она попытается вытащить меня из постели еще раньше, чем сегодня, я могу и отказаться лететь.
То есть отказаться от халявного пляжного отдыха в Испании? Я рассмеялась. Так я в это и поверила!
Мы собрали всю нашу ручную кладь и отправились к выходу на посадку, до которого было довольно далеко. Всю дорогу я чувствовала в правом запястье знакомое покалывание, говорившее о том, что Кэллум идет рядом со мной. Большую часть времени он молчал, но мне было хорошо от самого сознания того, что он здесь, и оттого, что он лишь изредка задает вопросы, на которые я могу отвечать, кивая или качая головой. Я изо всех сил старалась не думать о том, что очень скоро мне придется с ним попрощаться.
У выхода на посадку выяснилось, что самолет еще не готов, поэтому мы снова уселись в кресла, чтобы опять ждать. Кэллум начал говорить со мной о том, что видит вокруг, о том, что он делал в последнее время, и вообще о том о сем, чтобы мы с ним оба не зацикливались на мыслях о предстоящей разлуке. Он болтал об охраннике и сканере, через который мне пришлось пройти, когда я вдруг вспомнила о надписи на ободке амулета.
Мне надо кое-что сказать Грейс, объявила я, вскакивая со своего кресла. Я отойду и быстренько ей позвоню.
Тебе следовало подумать об этом раньше, досадливо сказала мама. Смотри, не уходи далеко.
Хорошо, пробормотала я, вставляя в уши наушники. Подойдя к одному из окон, я посмотрела на самолет, на котором мы должны были полететь в Испанию. Внизу кипела работацелые орды людей готовили его к отлету.
Что случилось, Алекс? спросил Кэллум. Его голос ясно звучал в моей голове.
У сканера, когда снимала амулет, я увидела на внутренней стороне его ободка какую-то гравировку. Ты ее заметил?