Тишина воцарилась на поляне. Собаки тряслись и жались друг к другу. Волки Тагира, не скрывая своего пренебрежения, осматривали их. Инвер заметил, что внимание части волков было приковано к белому волку. «Мрай, Костель, Ооран Это его воины. А где Харон?». Легат увидел соперника, стоявшего позади всех, испуганно прижавшего уши к затылку. «Чего он боится?».
Тагир вышел на середины поляны и встал между волками и собаками.
Как я уже сказал, у нас гости. Каждый из вас, мои воины был воспитан с мыслью о том, что вы чище и благороднее псов.
Так и есть, сплюнул старый Прокан. Марок оценивающе посмотрел на старика. Казалось, он единственный из собак не трясся и смотрел на них будто свысока. «Я выжил в лесу и добрался до вас, а остальное не важно. Мне терять нечего» будто говорил он всем своим видом.
Мы все одной крови, твердо возразил вожак. Наши глаза видят одну и ту же Луну. Наши души уходят охотиться в одни и те же владения. А сейчас нам грозит один враг. Охотники.
И все благодаря собакам! выкрикнул Костель.
Нет, вдруг подал голос Амрон. Скорее, благодаря мне. Я обратился и вступился перед охотником за собаку и за Инвера, бывшего в образе человека. Поэтому можете винить меня, белый волк склонил голову.
Инвер был поражен внезапным признанием Амрона.
Да лучше б сдохла и собака, и Инвер, ощерился беззубо Прокан. А так один проблемы.
Волка будто ударили. «И эту стаю ты хочешь возглавить. Стаю, пожелавшую тебе смерти наравне с собакой». Он почувствовал, как Гера прижалась к нему.
Он старый блохастый умалишенный придурок, не обращай внимания, шепнула сестра и лизнула его в ухо.
Тагир продолжил:
В любом случае, теперь нам угрожают люди. И мы должны быть готовы дать им отпор. Участим обход территорий. Будем всегда начеку. Люди коварны И совсем не знают о чести. И последнее: завтра будет последнее испытание Луны. В нем участвуют Фрея, Харон и Инвер.
А этого-то куда? вновь возмутился Прокан. Инвер царапнул землю. Он прогулял с собаками все остальные испытания.
Да, он не достоин предстать перед Луной! провыл Ооран.
Почему мы были вынуждены из шкуры лезть вон, чтобы доказать свои силы, а он пришели на все готовенькое? рычала Фрея.
Это потому, что он твой сын, Тагир? задиристо прокричал Костель. Это замечание задело вожака, который оскалился в ответ. Инвер испуганно прижал уши, но сердце его разрывалось от жалости. Отец уже не выглядел грозными стая это чувствовала, поэтому пыталась давить на него. И это ей удавалось. Но через секунду вожак уже вернул себе самообладание и ответил:
Много ли здесь тех, кто считает, что мой сын не заслуженно будет участвовать в соревнованиях?
Больше половины волков взвыли. Тагир презрительно поморщился и обернулся к сыну. Инвер пошел было ему навстречу, чтобы сказать, что ему не так уж и важно участвовать в этих соревнованияхи тем самым соврать. Но Тагир вновь обратился к стае.
Устроит ли вас, если Инвер пройдет все эти испытания до встречи с Луной?
За сутки? с издевкой уточнил Прокан. Ты слишком в него веришь. Но пусть попробует, попозорится. А мы посмеемся.
Волки, выступавшие против его участия, согласно закивали, насмешливо скалясь Инверу. Тот низко склонил голову.
«Отец с ума сошел? Я не смогу!».
«Ты попробуешь. А дальше решать Луне».
Тогда через два часа он начнет испытания. Все желающие могут стать зрителями и следить за честностью их выполнения.
Уж мы проследим, сплюнул Прокан, зло стреляя глазами на парня.
Волки развернулись и вернулись к своим делам, будто собак тут и вовсе не было. Инвер заметил, как Амрон и Харон обменялись взглядами и вместе ушли с территории стоянки. Инвер хотел было проследить за ними, но на пути у него встала Таора. К своему стыду, Инвер понял, что за это утро ни разу не вспомнил о матери.
Что нам делать, Инвер? тихо спросила она.
Яволк обернулся к собакам. Те выжидающе-стыдливо смотрели на него, как на единственного спасителя. Затем волк обернулся к пещере отца. На ее пороге вырисовывался светлый силуэт. Вожак ждал Таору. Тебе надо поговорить с ним. С твоими воинами я разберусь.
Таора испуганно распахнула глаза, но все же кивнула и двинулась к пещере Тагира. Но дойти до нее не успела. Дорогу ей преградил Прокан, который по сравнению с этой величественной собакой выглядел как облезлая мышь, но все же зарычал и попытался не пропустить ее внутрь.
Куда пошла? Что тебе надо там? Собакам место на той стороне стоянки, ни шагом более.
Я вожак псов. Мне нужно поговорить с Тагиром.
Прокан расхохотался.
Вы слышали? Вожак псов! Звучит, как вожак дерьма, даже хуже! Пошла отсюда.
Таора начала отступать. Инвер, наблюдавший за этой сценой, почувствовал, как кровь вскипает в его жилах. Он зарычал и двинулся было к старику, но вновь Гера остудила его.
Не порть свою и без того шаткую репутацию. Я разберусь.
Она подбежала к Прокану и что-то горячо зашептала ему на ухо. Волк сначала оскалился, но потом пожал хвост и пропустил Таору. Та скрылась в глубине пещеры.
Гера вернулась к брату.
Что ты ему сказала?
Ничего особенного. Что я сделаю с ним во сне, если он не перестанет вести себя так, как ведет сейчас. Где он найдет свои уши, в скольких местах будет сломан хвост, на сколько частей порву его вонючую шкуру. Вроде подействовало, он понял.
Инвер по-другому посмотрел на свою сестру. «Да, она странная, но она на моей стороне. Одна из немногих».
Спасибо, Гера.
Пустяки. Куда наши облака делись?
Ушли со стоянки. Вдвоем.
Пойду спрошу, не хотят ли они есть, сверкнула глазами волчица и ушла.
Инвер остался наедине с собаками. Он оглядел стоянку, и из каждого угла на него смотрела пара злых глаз, так и говоривших: не стоит вам приближаться. Волк вздохнул:
Пока расположимся здесь. Поверьте, они привыкнут к вам со временем.
Вперед вышла Мирана:
Если мы доставляем вам неудобства, мы можем уйти. Только дайте щенкам передохнуть. И мы уйдем.
Инвер не сразу понял, что произошло.
Я понимаю тебя, сказал он с улыбкой.
Сейчас нам обоим не рады здесь.
Это так. Но уходить никуда не надо. Пока вожак Тагир, он не даст вас в обиду.
А потом вожаком станешь ты?
Волк склонил голову. «Теперь ты просто обязан. Не только для удовлетворения своей гордыни. Но ради них».
Я постараюсь.
Мы верим в тебя, Мирана чуть помедлила, а затем лизнула волка в лоб. Инвер услышал недовольный ропот, прокатившийся между волков. Мирана смутилась.
Спасибо. Может, кто-то хочет пойти со мной на охоту?
Несколько псов вышли вперед.
Не надо ли тебе отдохнуть перед испытаниями? спросила Асса.
О нет. Если я эти два часа буду просто сидеть, то сойду с ума. Уж лучше заняться делом. Если мне суждено предстать перед Лунойто я в любом состоянии пройду эти испытания.
«Мне кажется, или это в тебе говорит Гера?».
«Это говорю я, желая быть похожим на нее».
Остальныеустраивайте себе удобные местечки. Мы вернемся с добычей.
Когда Инвер бежал в сопровождении собак за особо крупным оленем, ему подумалось, что он впервые испытывает удовольствие от охоты в группе. Еще до ухода из стаи он и другие волки часто охотились вместе, но Инвера никогда не брали в расчет. Он путался под ногами, не зная, как помочь команде и только мешал охоте, о чем ему постоянно говорили. Поэтому он привык охотиться в одиночестве. Но сегодня он почувствовал, что нужен. Собаки равнялись на него, исполняли приказы и позволяли вести свою игру с добычей. «Неужели я обрел чувство стаи с собаками?».
Через час охотники дотащили добычу до стоянки. Там уже начинали собираться зрители. Волк шкурой чувствовал их оценивающие взгляды. Он знал, что производил впечатлениечего скрывать, он действительно был довольно крупным волком, мышцы под его шкурой играли при каждом движении, а олень, которого они только что втащили на поляну, говорил о его ловкости и скорости.
«Им есть за что меня не любить».
«И бояться».
Так, под испепеляющими взглядами соплеменников, Инвер сидел у Скалы и ждал отца. Неожиданно к нему подошел Кинчир.
Как настрой, боец? приветливо спросил воин.
Да, если честнозамямлил Инвер. Я переживаю, слегка.
Было бы странно, если бы ты не переживал. Но не боись, старый воин толкнул его в бок. Ты сильный малый, расправишься с этими испытаниями на раз-два. А я за тебя попереживаю, он тяжело вздохнул. Если уж мне не суждено увидеть, как мой сын взойдет на Скалу, так порадуюсь за племянника.
Инвер хотел что-то сказать в защиту Погара, но тут вышел вожак, и после его протяжного воя, возвещавшего о начале испытаний, на поляне воцарилась тишина. Волк встал и вышел вперед. Он заметил, как машет ему хвостом Гера, как пищат что-то щенки Мираны. Кинчир, отошедший к Погару, вместе с сыном одобрительно кивнул ему. На пороге пещеры вожака стояла Таора и испуганно смотрела на него. Вот, пожалуй, вся поддержка, которую получил воин. Он вздохнул и направился к выходу: настала пора приступать к испытаниям, которые проходили в Серебряном лесу.
По легенде, когда Луна возомнила себя равной Солнцу, попытавшись затмить его на небосклоне, и спрятала его в шкатулку, весь мир погрузился во тьму. То был страшный день, когда творились беззакония и все темные мысли стали делами. Когда Луне, глупой юной девчонке, стало скучно, и она выпустила солнце, то оно не могло без слез взглянуть на Алиот. Месяц шел дождь, и этот месяц назвали самым страшным природным бедствием древности. Вода стерла с лица Алиота многие города, изменила строение гор, береговые линии, снесла леса. Когда дождь прекратился и воды ушли в океан, многие местности было уже не узнать. Солнце обратило свой гнев к Луне, которая поспешила скрыться в лесах южных земель. Год она пряталась от разъяренной сестры. Но, наконец, Солнце остыло и приняло свою родственницу обратно на небосклон. Но леса, в которых укрывалась белоликая, сохранили ее след навсегда. Деревья здесь имели белые стволы и серебряные листья, звеневшие при каждом дуновении ветра. Цветы были словно отлиты из прозрачного стекла и отливали синим, голубым, лиловым. А звери никогда не меняли свои белоснежные шкурки и смотрели на волков, приходящих сюда проходить испытания небесно-голубыми глазами. Волки же, пообещавшие в те времена оберегать Луну от всех бед, стали у нее в особом почете. Она даровала им силы, посылала добычу и следила за потомством.
«Да не вымрет род волчий, пока на них взирает с небес Белоликая» пронеслось в голове у Инвера, когда он вошел в лес. Он был одиностальные отправились в обход, чтобы взобраться на гору и оттуда наблюдать за тем, как он проходит испытания, о которых воину рассказывали с пеленок и которых он так ждал.
Но сейчас, вдохнув морозный воздух Серебряного леса, волк отчего-то медлил. Первое испытание было совсем несложнымвыследить и поймать Белого зайца. Да, он был самым быстрым зайцем на всем Алиоте, но остальные волки справились с ним.
«Не трусь. Ты же так любишь зайчатину».
«Да. Только этот распадется на свет, едва я коснусь его зубами. Если коснусь».
«Сейчас все подумают, что ты решил не участвовать. Ну же, сделай хоть шаг!».
Инвер послушно шагнул и тут же слева от него выскочил из травы и пустился наутек ушастый зверек. Волк оторопело глядел, как тот скрывается в глубине леса, пока крик в его голове не вернул легата к реальности.
«ВПЕРЕД!».
Зверь побежал вперед, взрывая когтями мягкую землю. Несколько раз ему казалось, что еще рывок, и он схватит грызуна, но тот в последний момент делал прыжок в сторону, и большой волк по инерции проскальзывал еще несколько метров вперед, увеличивая расстояние между охотником и жертвой. Легкие волка горели от недостатка морозного воздуха, а в висках неприятно стучала кровь. Он давно перестал следить за зверьком, ориентируясь лишь на звуки и запахи. Скоро он начал предугадывать повороты зайца, и тому стало сложнее вилять между деревьев.
«Сейчас!».
Волк напряг задние лапы и прыгнул. Маленькое тельце забилось под мощными лапами и затихло. Инвер поднялся. На его глазах заяц распадался на свет и снег. Первое испытание было пройдено. Легат с трудом отдышался. Осталось еще два.
Он лег на землю и закрыл глаза. Они ему сейчас не понадобятся. Лишь слух, нюх и хорошая реакция, чтобы обмануть самого хитрого зверя в этом лесу. Поначалу воин ничего не чувствовать. Шумел ветер, скрипели деревья. Но вот метрах в 30 раздался хруст снега по маленькими лапками, вот чуть ближе пушистый хвост задел цветы и те тихо зазвенели. Инвер шерстью почувствовал, как Белая Лисица подошла к нему почти вплотную и начала аккуратно обнюхивать чужака. Воин чувствовал дрожь в ее лапах, готовых в любую секунду, при малейшей опасности унести свою хозяйку далеко отсюда. Вот животное приблизилось к его шее и замерло.
«Один шанс. Ошибиться нельзя».
«Сейчас!».
Волк отпружинил от земли, в прыжке разворачиваясь и фиксируя свою цель. Лисица испуганно тявкнула и тут же замолкла в пасти у черного зверя. Как и заяц, она исчезла на свету, чтобы потом снова материализоваться и быть готовой проверить выдержку уже следующего поколения волков.
Не успел воин опомниться, как за спиной грозным рыком уже вызывало его на бой следующее испытание. Белый медведь.
Ноги волка еще тряслись от напряжения, но в глазах уже загорелся азартный огонек. Почему-то вспомнился Рейгар и то, как он раздражал поначалу. Волк понял, что там ни разу и не победил его в драке, и поэтому сейчас дрался будто с двумя медведями сразу. Когда клыки его сомкнулись на мясистой шея зверя, на его горле, волк услышал радостный крик со стороны горы. Он узнал в этом вопле Геру.
Испытания были пройдены. Инвера потряхивало от возбуждения и усталости, но осознание того, что теперь никто не посмеет сомневаться в его праве увидеть Луну, придавало ему сил. У выхода из леса его ждала лишь сестрасобаки остались дома, а отец, по словам Геры, слишком распереживался, и Кинчир увел его на стоянку.
Это было очень здорово, братец, Гера вилась вокруг него, не переставая вспоминать моменты прошедших испытаний. Как ты обманул зайца! А лиса? Я сама подумала, не сдох ли ты там. А уж медведь, ты дрался с ним так отважно!
Волк лишь смущенно улыбался. Он думал, что уснет, как только переступит порог лагеря. Но дома ему вдруг захотелось есть. Инвер остался на стороне собак, хотя Гера звала его с собой.
Наверное, будет лучше, если я поддержу их.
Наверное. Набирайся сил, Инвер. Завтра сложный день. Но я в тебя верю, она куснула его за пушистое ухо. Инвер притворно-ворчливо зарычал и вдруг кое-что вспомнил.
Спасибо. Кстати, а о чем говорил мой соперник со своим отцом? Ты, вроде, пыталась проследить за ними.
Гера царапнула землю.
Мне не удалось подслушать. Амрон издалека почуял мой запах и предложил выйти к ним и поговорить. Я сказала, что ищу тебя, но, думаю, они все поняли и будут аккуратны.
Что ж. Завтрашний день определит, кому надо быть осторожным.
Гера ушла к волкам, ни один из которых не подошел поздравить Инвера. Впрочем, тот и не ждал ничего подобного, осознавая, что они желали бы посмотреть лишь на его поражение. Легат, расправившись с ужином, улегся спать между жавшимися друг к другу собаками, возвышаясь над ними горой. Рядом раздавалось тихое пение Мираны, пытающейся уложить своих щенков. Камон и Эмили уже крепко спали, но Найк никак не хотел укладываться и жевал мамино ухо. Для него и пела собака тихим, нежным голосом. Инвер, услышав знакомый мотив, начал прислушиваться. Черно-белая собака шептала:
Спи, засыпай мой малыш.
Уже не шуршит в поле мышь,
Укрыла свой носик лиса,
Не хочет пастись и коза.
Мишка в берлоге уснул,
Дятел в дупле прикорнул,
Бык и коровка стоят,
Ночью они не мычат.
Кошка свернулась клубком,
Котенка держа под бочком.
Лишь сова все не спит и глядит,
За теми кто ночью не спит.
Песня подействовала и на Найка, который тихо засопел под боком у мамы, и на Инвера, почувствовавшего, как черная волна сна накрывает его с головой. Уже засыпая, волк подумал, что Таоры среди них нет.
«Надеюсь, она с отцом».
Клир V
Весь следующий день воздух будто звенел от напряжения. Инвер проснулся поздно и никак не мог найти себе места. Пошел было на охоту, но упустил зайца, расстроился и вернулся в лагерь. Но тут в центре внимания были Харон и Фрея. Каждый считал должным остановиться и поболтать с ними, пожелав удачи и обязательно добавив «Разнеси этого выскочку».