Долго прощаться он не любил, да в этом и не было смысла. Среди людей было шумно, в воздухе витала уникальная смесь грусти и веселья, как это всегда бывает при расставании. Кто-то смеялся, кто-то обнимался на прощание, кто-то с кем-то пил на брудершафт. Удивительно, как вдали от дома люди за короткий срок способны сближаться, становиться друг другу практически родными. Впрочем, кто-то действительно прощался с близкими. Семеро альф молча сидели в круг, как того требовала традиция, и один кубок с вином переходил из рук в руки. Последним взял вино Дорл и допил его до дна. Затем, поднявшись на ноги и дав сначала своим самым младшим братьям попрощаться с остальными, обнял Зоуга, а потом Юмо.
Увидимся скоро, пообещал он.
Легкой дороги, брат, учтиво произнес Зоуг, немного склонив голову.
И приятных ночей, улыбнулся Юмо. Самый младший часто улыбался и даже казался слишком мягким для альфы. Дорл долгое время думал, что всеобщий любимец Юмо не сможет в одиночку возглавить большой клан и вести его, но тот доказал обратное в нем было много лояльности и простоты, и люди сами тянулись к нему.
Больше они не сказали друг другу ни слова. Ни к чему сантименты. Юмо и Зоуг оседлали воргов и направились к своим кланам, где старшие беты уже подгоняли всех остальных. Дорл наблюдал, как от основной массы людей отделяются два клана и расходятся в противоположные стороны. Было в этом зрелище что-то завораживающее, особенно если смотреть с возвышенности: как будто большая широкая река разбивалась на ручейки.
Проводив две вереницы глазами до того момента, как они окончательно оторвутся от основной колоны, Дорл подал знак подниматься остальным и выдвигаться в путь. Снова поднялась утихшая было суета сопровождающие рассаживались по местам, армия немного меняла построение с учетом того, что теперь людей стало меньше.
Верховный вскочил на ворга после того, как его внутренние часы, отсчитывающие время с точностью до секунды, отмерили ровно двадцать минут. Он считал, что этого более чем достаточно. Если бы речь шла только об армии, он не дал бы и пяти минут. Четверо его братьев, все еще находившихся рядом, последовали его примеру. Альфы, как всегда во главе колоны, двинулись вперед, пересекая мелкую речушку. За ними пришли в движение запряженные лошадьми повозки Но армия осталась стоять на месте, как вкопанная. Ворги рычали и скребли по земле когтями, желая наконец размять лапы, но их наездники не спешили трогаться. Повозки, прокатившись несколько метров, тоже остановились.
В чем дело? рявкнул Дорл, обернувшись. В его голосе отчетливо звучала угроза и в глазах засверкали молнии.
Сейчас разберемся, откликнулся Ваар и направил ворга навстречу трем бетам, уже спешившим к ним с объяснениями.
Выслушав военных командиров, Ваар кивнул и вернулся к Дорлу.
Ты приказал охранять свою жену. Ее нет на месте и из-за этого они не могут двинуться. Она гуляет в лесу.
Дорл глубоко вздохнул, прикрыв глаза.
Ждите здесь.
Он махнул рукой одному из мужчин командиру клана Ваара, и тот повел его к лесу. Проехав мимо повозок, Дорл глянул на Талу та безмятежно дремала, укрывшись меховым одеялом. Значит Али осталась предоставлена сама себе и решила прогуляться. Никто, кроме него, не может приказать ей вернуться на место. Скорее всего она просто не знает об этом и даже не догадывается, что все пять кланов стоят и ждут ее одну, не смея ничего сказать жене Верховного. Злиться на глупую омегу за ее незнание бессмысленно, но он все равно почувствовал раздражение.
Алиен в накинутом на плечи плаще, слишком большом и тяжелым для нее, крутилась у опушки леса возле кустов, обильно усыпанных красными ягодами. На почтительном расстоянии от нее находилась охрана, на которую омега не обращала внимания, целиком поглощенная своим занятием. Возле ее ног стояла плетенная корзинка, уже наполненная ягодами почти на половину. Али так увлеклась этим, что даже не заметила приблизившегося к ней ворга, мягко, почти бесшумно ступавшего по траве и сухим веткам. Дорл остановился в нескольких метрах от нее, пристально глядя на свою жену. Было странно видеть ее другой: сейчас, когда она не плакала и не морщилась от ужаса, ее лицо казалось даже привлекательным. Несмелая улыбка легла на губы, будто сбор ягод как-то успокаивал ее и даже придавал сил. В широко распахнутых глазах вместо страха горели огоньки. Синие.
Ее глаза ему нравились, но почему же она такая мелкая и немощная? Будто болезненный подросток. Ее светлые волосы и бледная кожа только усиливали этот эффект. Дорл покачал головой нет, он не заинтересовался бы ей, если бы она не была его парой. Северянка маленькая холодная фигурка из льда была слишком далека от его идеала: пышных, загорелых южанок, темпераментных, как огонь.
Али.
Горсть ягод, которую она набрала в руку, рассыпалась у ее ног. Алиен подняла на него взгляд, улыбка исчезла с ее губ и краска отлила от исказившегося лица. Дорл нахмурился. Даже на ягодные кусты его жена смотрит с куда большим удовольствием, чем на него. Он качнул головой, приказывая ей приблизиться. Али, как сомнамбула, подошла к нему на негнущихся ногах и, кажется, собиралась снова заплакать, будто только что вспомнила, где находится. Не слезая с ворга, он подхватил ее одной рукой и легко усадил впереди, прижав к себе. Али дрожала и боялась пошевелиться. Ее близость была волнующей, но вместе с тем что-то его коробило, как будто кто-то третий незримо присутствовал рядом. Дорл крепко обхватил ее за талию, прижался щекой к ее волосам и, закрыв глаза, вдохнул пьянящий аромат И тут в его груди вспыхнула ревность, обжигая легкие так, что сбилось дыхание. Пульс застучал в висках и мышцы будто одеревенели. Он почувствовал его. Прикосновение чужака короткое, быть может даже случайное, но он чувствовал его так ясно, словно видел своими глазами. Это был бета.
Дорл непроизвольно сжал руку так сильно, что Алиен вскрикнула. Он опомнился и ослабил хватку. Затем сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и медленно выдохнул. Всего лишь бета Наверное Али почувствовала его вспышку гнева она вся сжалась, а ее пальцы, которыми она вцепилась в загривок ворга, побелели от напряжения.
Что ты собирала?
Она вздрогнула и чуть слышно произнесла:
Бруснику.
Бруснику протянул он, пробуя новое слово на вкус. Оно показалось ему очень северным.
Алиен учащенно задышала, когда он убрал в сторону ее волосы, оголив тонкую шею. Наверное, того бету она не боялась, когда он прикасался к ней Дорл резко дернул ее за подбородок и впился в побелевшие, дрожащие губы поцелуем, в котором совсем не было ласки. Забывшись, он снова слишком крепко сжал руки и она застонала, но он не почувствовал к ней жалости. Лишь злорадное удовлетворение. Никто не смеет трогать то, что принадлежит ему!
Ты моя! тяжело дыша произнес он, оторвавшись наконец от ее губ.
Должно быть его лицо было злым, потому что она отпрянула от него, насколько это было возможно, и начала всхлипывать. Он провел большим пальцем по ее опухшим губам и вытер с них выступившую кровь. Теперь, по крайней мере, они были алыми и горячими.
Ворг издал громкий рык, когда Дорл наконец пришпорил его, позволив двигаться. Зверь, хоть и прирученный человеком, но все же зверь, прямо с места прыгнул на несколько метров и побежал вперед, легко перемахивая через кусты и корни деревьев. Он все набирал скорость, но хозяин не пытался его замедлить. Дорлу был необходим этот бивший в лицо ветер он охлаждал распаленные мысли, отрезвлял сознание. И еще ему нравилось, как Алиен, боясь упасть, прижимается к нему всем телом.
Тала нервно нарезала круги вокруг повозки, сидевший на ворге Ваар, напротив, выглядел невозмутимым. Вернувшийся из леса с женой Верховный не обратил внимания ни на кого из них, его интересовал лишь бета, управляющий лошадьми. Тот самый. Дорл безошибочно узнал его, как будто кучер оставил на Али свою подпись. Альфа сцепил зубы. Подъехав к повозке, он так же, одной рукой, пересадил жену с ворга на заваленное подушками сиденье и, не говоря ни слова, кивнул Ваару, чтобы тот следовал за ним. Краем глаза он заметил, как встревоженная Тала быстро поднялась по маленьким ступенькам и села возле Алиен.
Али, все хорошо?
Ответа Дорл не услышал: Алиен либо кивнула, либо покачала головой.
Увеличь их охрану, сказал он Ваару. И смени кучера. С этим я позже разберусь.
Ваар кивнул, коротко глянув на бету, и в его мимолетном взгляде мелькнуло сочувствие.
Затянувшаяся остановка наконец закончилась, однако последующий за ней марш-бросок был недолгим. На улице начинало темнеть, но никаких городов и поселков, где можно было переночевать, поблизости не было. Поэтому Верховный распорядился, чтобы люди начинали возводить палаточный городок. Место было удачным низина, где не задувал ветер, а рядом небольшое, прозрачное, как стекло, озеро с пресной водой. Температура опускалась все ниже и повсюду горели костры, у которых так приятно было греться и жарить на вертеле пойманную дичь. Лагерь был разбит быстро и привычно ровные ряды палаток образовали что-то вроде довольно прямых, для возведенного на скорую руку поселения, улиц.
Дорл, объехав палаточный город вокруг, остался доволен. Он слез с ворга и похлопал его по загривку тот заурчал, ткнувшись головой в плечо скупого на ласку хозяина. Стало совсем темно и весь лагерь уже был усыпан огнями факелов и костров. Шатер, в котором находилась Алиен, отсюда не было видно, и Дорл решил, что это к лучшему. Ему нужно было подумать, и ничто не должно его отвлекать
Ее крика он не услышал, он ощутил его всем своим существом, как будто кричали у него внутри. И тогда он впервые познал еще одно новое чувство страх.
====== Часть 6 ======
Комментарий к Часть 6 Зарисовка к части 6.
https://fanart.info/art/art-view/49547
Али и целительница Найя.
Алиен
Ощущение теплоты и уюта вытеснило из груди тревогу и страх. Лежать в горячей ванне с ароматными маслами было приятно, думать ни о чем не хотелось и Алиен сумела немного расслабиться впервые за этот долгий день. Поездка, пусть даже со всеми удобствами, оказалась все равно тяжелой из-за напряжения, которое не отпускало. И хотя ей удалось немного поспать по дороге, сон был рваным и оставил лишь головную боль.
Я хочу убрать волосы.
Одна из девушек-бет, крутившихся вокруг нее, сразу подскочила к хозяйке и принялась собирать ее хвост в пучок. Алиен нравилось, как та ласково теребила ее волосы, и от удовольствия даже прикрыла глаза.
У вас очень красивые волосы, госпожа. Светлые. Никогда таких не видела, решилась произнести бета после того, как Алиен заговорила с ней первая.
А я не видела черных волос. Таких, как у тебя.
Да?! удивилась девушка, обрадованная, что хозяйка с ней вполне дружелюбна. На севере нет черноволосых людей?
Нет, покачала головой Али. У нас очень много русых, рыжих.
О, я видела! У некоторых новых слуг волосы такие как огонь!
Алиен с интересом взглянула на девушку она была очень красивой: высокая, смуглая, с изумрудными глазами и черными, вьющимися волосами.
Ты южанка?
Нет, я родилась и выросла в Деносе. Меня отдали в услужение госпоже Тале, когда она вышла замуж за брата Верховного альфы.
Алиен ничего не понимала в обычаях этого народа, не понимала, что значит «быть в услужении». Значит ли это, что девушка рабыня? Или она может уйти в любой момент, когда захочет, ведь она родом не с завоеванных Дорлом земель, она родилась в столице и вероятно происходит из того же клана, что и сам Верховный. Но спросить об этом напрямую Али стеснялась.
Как тебя зовут?
Уна, госпожа.
Уна, а тебе нравится там, в Деносе? осторожно спросила Али, заглядывая в лицо бете и пытаясь распознать ее истинные мысли.
Очень, госпожа! Я так счастлива, что мы, наконец, возвращаемся домой! глаза девушки загорелись искренней радостью и у Али не осталось сомнений, что та по-настоящему любит свой дом. Простите меня, госпожа, я знаю, как трудно покидать родные края. Госпожа Тала часто отправляется в походы вслед за своими супругом и сыном, и я всегда сопровождаю ее, месяцами не вижу дома и это так тяжело
Стоявшие рядом девушки зашикали на разговорившуюся бету, кидая то на нее, то на Алиен тревожные взгляды, а одна пихнула локтем, и Уна, смутившись, замолчала.
Вода уже остыла, госпожа, разрешите, я подолью немного торопливо произнесла одна из девушек, чтобы сгладить неловкую паузу.
Нет, нет, мне ничего не надо, идите, откликнулась Алиен и кивнула Уне, чтобы та осталась.
Все беты, присев в полупоклоне, направились к выходу, а та, что хотела подлить воды, передала Уне кувшин с кипятком, прежде чем уйти.
Вода и правда остыла, госпожа смущенно произнесла та.
Алиен кивнула и уселась, прижав колени к груди и обняв их руками, пока Уна одной рукой подливала кипяток, а другой аккуратно размешивала ее в ванне. Али нравилась эта девушка ее чистый, открытый взгляд и искренность, с которой та говорила.
Хорошо, что ты возвращаешься домой, Уна. А вот я уже не вернусь
Бета подняла на нее свои изумрудные глаза и тихо произнесла:
Но может быть вам понравится Денос? У нас, правда, никогда не бывает сильных морозов и снега почти не бывает
Ты знаешь, что такое снег? удивилась Али.
О, да, госпожа, у нас однажды выпал настоящий снег! улыбнулась Уна, но потом ее взгляд как-то потускнел, когда она добавила: В тот год выдалась очень холодная зима. Весь запад был расколот. Шла война. На нас нападали со всех сторон и улицы Деноса были заполнены убитыми и ранеными И однажды утром вдруг пошел снег. Он покрыл весь город и тот стал казаться таким чистым, таким белым, как будто и не был измазан в крови. Будто нас не пожирала война.
Уна замолчала на некоторое время, забыв подливать воду, углубившись в свои воспоминания, переживая, наверное, самые страшные мгновенья своей жизни.
Очень красиво было, словно весь город в морской пене. И он так блестел, что даже глазам становилось больно А больше я никогда не видела снега, Уна немного вздрогнула, будто очнувшись, и улыбнулась. И война давно в прошлом. Слава Предкам, Верховный сумел объединить Запад и принести на нашу землю мир и процветание.
Алиен, почувствовав стремительно накатывающие слезы, опустила взгляд. Может родному западу Дорл и даровал мир и процветание, но на север он принес лишь разрушения и войну. И как бы Верховного не боготворил его народ, своей сожженной дотла деревни, убитых соседей и собственного унижения и боли она никогда не забудет и никогда ему этого не простит.
Спасибо, Уна. Ты иди я сама справлюсь.
Может быть, вы еще что-нибудь желаете? озабоченно спросила девушка. Давайте я подолью горячей воды
Прежде, чем Алиен успела ответить, Уна подскочила к выходу из шатра и высунула голову наружу.
Эй еще горячей воды!
Нет, Уна, мне ничего не нужно. Я хочу побыть одна.
Я вас расстроила, госпожа?
Нет, что ты, все хорошо. Я просто очень устала.
В шатер заглянула другая бета и, передав Уне кувшин, от которого поднимался пар, тут же исчезла.
Я буду здесь рядом, если вы вдруг смущенно произнесла она и, поставив кувшин на столик возле ванны и поклонившись, вышла. Выглядела она при этом очень огорченной и Алиен даже стало немного стыдно. Она подумала, что потом обязательно скажет Уне, что та ее вовсе ничем не обидела.
Оставшись одна, Али прикрыла глаза и опустилась в воду, оставив на поверхности только лицо. Тело еще немного ныло, но ароматная и лечебная ванна творила чудеса боль отступала. Кожу в некоторых местах пощипывало, но спустя некоторое время это стало приятным. Не хотелось даже шевелиться. Казалось, что организм был отравлен, и теперь яд медленно покидает его и растворяется в воде без остатка. Алиен глубоко вдохнула пропитанный маслами воздух. Мысли, только что сумбурно метавшиеся в голове, стали замедляться, пока не остановились совсем. Она бездумно вглядывалась сквозь закрытые веки в то, как дрожит свет от зажженных свечей. Сон подкрадывался незаметно, мягко обволакивая сознание и утаскивая в свои темные глубины, и в конце концов Али, задремав, скользнула под воду с головой.
Не сумев сделать вздох, Али заметалась в ванне, расплескав воду и вынырнув на поверхность паника выдернула ее из забытья в ту же секунду. В глаза попала маслянистая вода и их стало жечь. Приняв сидячее положение, Али начала судорожно тереть их, надавливая на глазницы так сильно, что перед взором заскакали разноцветные пятна. Она заозиралась в поисках чего-нибудь, чем можно вытереть лицо и руки. Все вокруг расплывалось, но она заметила полотенце, лежавшее на маленьком столике рядом как раз то, что нужно! Алиен потянулась за ним, облокотившись о мокрый, маслянистый край ванны, но поскользнулась, неудачно махнув рукой, и стол, вместе со стоявшим на нем кувшином с кипятком опрокинулись прямо на нее.