Раздраженно сдернула с вешалки мочалку, намылила зло и сильно. Пена покрыла руки до локтя, кинула её в лицо.
Глаза защипало, а кожу тут же неприятно стянуло. Вот так! Что угодно, лишь бы отвлечься!
Но стоило жесткой мочалке коснуться кожи, как желание вернулось. А когда я начала мыть между ног
Ладонь мягко скользнула по намыленной коже. Палец прошелся между складочек. Меня даже выгнуло от остроты ощущений. Будь что будет, но в таком состоянии показываться Ларсу на глаза нельзя. Я же со стыда сгорю!
К счастью, душ здесь на гибком шланге и головка легко откручивается. Направляю струю воды между ног, выискиваю самое удачное положение, чтобы она не била, не жалила, а мягко ласкала.
Миг, другой и
Наверное, виной тому сегодняшний день. Он обострил восприятие, потому что оргазм пришел почти мгновенно. Мощный, сильный, резкий.
Взорвался сотнями раскаленных иголок, выгнул тело, заставил ноги подкоситься. Я едва не упала, спасибо, под рукой оказалась батарея, холодная в это время года.
Зато стало легче. Теперь я могла спокойно дышать и думать хоть о чем-то, помимо шагов за дверью ванной. И тех, других шагов.
Да что это со мной?
Мягкое полотенце уже не радовало. Хотелось жесткого, чтобы сдирало кожу, заставляло её пылать. Больхорошая расплата за такие мысли. Почему-то теперь, когда родителей не было в живых, это казалось особенно грязным, как и все, чего они не одобряли.
К звуку шагов добавился голос. Ларс разговаривал с кем-то по коммуникатору. Я прильнула к двери и прислушалась:
Что? Реально? Нет, Ларку со вчерашнего дня не видел, как из Логова ушел. Какая погоня? Да не включал я новости, меня вообще в городе не было! Так, понял. Ты вот что, если узнаешь что-то о Ларе, сразу звони, хочу быть в курсе.
Разговор перешел в обычный треп. Я быстро натянула футболку, замотала волосы полотенцем и вышла из ванной.
Ларс запнулся.
Ладно, пока, выдохнул в коммуникатор. И скользнул мимо меня в открытую дверь: Моя очередь. Там, на кухне
Его выдавал голос. Растерянный, смущенный и Я закусила губу. Не о том думаю! Кстати, а чего это мне в последнее время так крышу рвет? Вроде никогда нимфоманкой не была. Возбуждалась, конечно, но не настолько, чтобы ни о чем, кроме как о парнях, не думать.
Об одном парне, поправила себя и пошла в кухню.
На столе ждал нарезанный хлеб, салат из выращенных на гидропонике овощей и котлеты из соево-белковой массы. Если правильно приготовитьочень вкусно, а мама Ларса готовить любила и умела.
Но есть в одиночестве не хотелось. Ларс тоже голодный, нужно подождать.
Он вышел и был так хорош с мокрой после душа шевелюрой, слегка осоловевшими глазами и растерянным выражением лица!
Нам нужно поговорить, сообщил, отводя взгляд, и уселся напротив, Сони звонил.
Это я уже знала. Но что тот поведал такого, что Ларсу пришлось врать напропалую?
Тебя действительно ищет Клан. Лара, именно тебя! И я хочу знать, почему. Что ты натворила? В какое дерьмо вляпалась?
Самой бы еще это узнать! О единственном грехе я рассказала давным-давно:
Если бы в дерьмо, а то в саро
Да что ты ему сделала? Вот не верю, что только толкнула!
Только толкнула! закивала так активно, что развязался тюрбан из полотенца. Сдернула его и кинула на стул. Ну, и не извинилась.
И все-таки этого мало, чтобы такую облаву устраивать. Должно быть что-то еще
Да не знаю я! вскочила, уронив табуретку. Не знаю!
Я стояла полуголая в чужой кухне и изо всех сил старалась не заплакать. Слезы подкатывали к глазам горячей лавой. Ну почему Ларс не верит?
Успокойся, он оказался рядом. Обнял.
Сразу стало тепло-тепло. И уютно.
Я подняла глаза.
Ларс смотрел куда-то в сторону, между бровей залегла складка. И рука, поглаживающая по спине, двигалась машинально.
Поцелуй меня
Он не услышал шепота. Пришлось повторить:
Поцелуй меня.
Никакой реакции.
Ларс!
Он вздрогнул и ожил:
Что?
Поцелуй меня, в этот раз попросила почти неслышно.
Дыхание, пахнущее мятой. Мягкие губы едва касаются моих. По телу разливается нежность. Боясь спугнуть невесомое ощущение, замираю, не смея даже ответить, хотя хочется спрятаться за поцелуем, как за ширмой, как за броней.
А Ларс не торопится. Его движения осторожны.
Поцелуй. Еще одинв подбородок. И сновав губы.
По телу пробегает судорога, которая тут же сменяется теплом.
А потом Ларс отстраняется. И поднимает табуретку:
Сядь. Сказал же нам нужно серьезно поговорить.
Разобиженная на весь белый свет, я все-таки не могла не восхититься его выдержкой: штаны-то топорщатся, да так, что и слепой увидит.
А еще была благодарна: он снова не воспользовался моей слабостью.
Усаживаюсь, как примерная школьница складываю руки на коленях и киваю:
Давай поговорим.
***
Ларс долго не мог подобрать слов, и тишина сгустилась напряжением. Я не выдержала:
Да говори уж скорее!
Помнишь, я предлагал тебе пойти в нашу художку натурщицей?
Да, и что? Завтра, вроде, собирались все решить?
Отменяется. Сдадут.
Но ты же говорил, что будут молчать, чтобы не остаться при толстых бабах и стариках?
Если бы речь шла о полиции, то да. Но когда вмешивается Клан Директор первый тебя заложит.
И что делать?
Я растерялась. Все рушилось. Весь тщательно выстроенный план. Возвращаться в Логово нельзя, оставаться у Ларсатем более. И если пока тепло, можно помыкаться по подвалам, что делать осенью? А зимой? Без работы я сдохну быстрее, чем попадусь!
Есть вариант, голос Ларса звучал глухо. Правда, я надеялся, что о нем не придется даже рассказывать.
Выражение лица показало: даже очень, просто мечтал, и если бы имелся хоть призрачный шанс избежать этого В общем, я испугалась.
Не тяни кота за яйца, Ларс вздрогнул от этих слов, но тут же понял: я на пределе, и заговорил быстро-быстро, как будто боялся передумать.
В городе есть Клуб Эстетствующих Художников
От слова «худо» не удержалась от древней и плоской шутки. Наверное, все-таки сдали нервы.
От недовольного взгляда Ларса смешок застрял в горле, а он продолжал:
Да, звучит пафосно, но Клуб этот закрытый, попасть туда нереально. Моделям, кстати, тоже.
Почему? Извращенцы?
Хуже! Эстеты!
Я ничего не понимала, пришлось Ларсу объяснять:
Члены Клуба любят рисовать порок. С натуры. Обнаженные девушки и парни в откровенных позах, очень провокационных. Связывания там всякие Ну, и В общем, если рисуют любовь, то натурщики на самом деле
Трахаются? нахмурилась я. Ты действительно хочешь, чтобы твою девушку
Вот потому я и надеялся, что до этого не дойдет. И, кстати, там правило, возведенное в закон: к натурщикам не прикасаться. Взглядом можно все, но рукамини-ни, сразу лишаешься членства. И потом они хорошо платят. Или берут на полный пансион, с жильем и едой. Тогда, конечно, платят меньше.
Я лучше курьером
Чтобы первый же заказчик сдал тебя Клану? Ларс сразу понял, о какой работе я говорю.
А эти не сдадут?
Нет. У них запрещено в клубе знакомиться. Все носят маски. И художники, и модели. Только некоторым гостям дозволяется являться с открытыми лицами.
Это было уже что-то. Но все-таки
Я могу попробовать договориться, продолжал Ларс. Если они согласятся, что не будет совокуплений
А что тогда будет?
Вместо ответа он достал планшетник. Древняя машина долго гудела прежде, чем допустить владельца до своих тайн.
Вот, курсор на иконке папки, пара кликовРешай сама.
На экран взглянула с опаской.
Первый порыввозмущение. Он мне ВОТ ЭТО предлагает? Второй А ведь красиво!
Тела переплелись в объятиях. Чувственно, живо Маски скрывают верхнюю часть лиц, но двое тянутся друг к другу чуть дрожащими губами. Его рука мягко ласкает грудь с острым торчащим соском
Паутина из темных веревок опутывает девушку. Невесомая юбка задралась, зацепившись за узел. Белья нет, все видно в подробностях. Но как тянется нога к поперечной верёвке в попытке опереться, как изгибается бедро И эта улыбка ярко-алых губ. И кто здесь жертва?
Темные соски островами выглядывают из белой пены. Она разошлась кое-где и прозрачная вода не скрывает ни аккуратную дорожку кудрявых волос, ни алую плоть, ни изящный пальчик, что погрузился в нежные складочки Верхней части лица не видно, а рот приоткрыт. Губы вздрагивают, чтобы выпустить сладкий стон
Да что же это такое? Какой стон? Какие дрожания веревки? Какие ласки? Это рисунки! Неподвижные, статичные живые.
Ну и как?
Я не знаю, что ответить. Сердце снова сладко замирает, в а животе тугой клубок и хочется в душ.
Не знаю
Вру! Знаю! И плевать, что это откровенное порно.
А, может, все-таки эротика? Рисунки прекрасны, натурщицывосхитительны! Но признаться Ларсу, что это понравилось? Да ни за что на свете! Я еще от стыда после подвальной выходки не отошла!
Думай. Тут тебе никто не посоветует.
Я спрятала лицо в ладонях. Раньше все было просто: решение принимали родители, теперь же даже Ларс не мог этого сделать. Все решениямои собственные, а верные или нет, кто знает.
Говоришь, не выдают даже Клану?
Даже. Настоящее имена известны только владельцу Клуба. Раскрывать инкогнито запрещено как членам, так и моделям.
И платят хорошо?
Сначала не очень. Но если придешься ко двору, будешь обеспечена всем необходимым. Это даст тебе возможность подготовиться к Экзамену.
Экзамен! Совсем забыла, что решила его сдавать! И что для новых документов нужны деньги.
Тогда чего тут думать? И мне даже неинтересно, откуда Ларс знает о Клубе так много.
Выслушав, он кивнул:
Ложись спать в моей комнате. Я схожу в прачечную, надо твои вещи постирать. Ну, и мои тоже.
Стиральные машины в таких домах не предусматривались. Для нужд жильцов в подвале оборудовались прачечные, где за символическую плату можно было постирать и посушить белье.
Белье! Я покраснела:
Может, я сама? Ночь же, глядишь, никто и не узнает?
В таком виде? Ларс окинул меня скептическим взглядом, прерывисто вздохнул и отвернулся: Нет уж! Тем более что ночной тариф дешевле и там полно народу.
Оставалось только молча смотреть, как он сгребает в корзину мою одежду.
Это на бережной? ткнул пальцем в лифчик.
Наверное, после того как я позировала только в белье, а потом устроила невесть что в подвале, стесняться было глупо. И я молча кивнула, подтверждая.
Ложись спать, вернусь поздно надо насчет Клуба договориться.
Спрашивать ни о чем не стала. Послушно скользнула под одеяло и закрыла глаза.
Кровать. Чистое белье. Душ. Сытный ужин. Много ли человеку надо, чтобы почувствовать себя счастливым?
Много. Потому что главноечтобы близкие оставались рядом.
Я закрыла глаза в надежде, что засну и не буду думать. В этот раз усталость оказалась союзником: она позволила отключиться прежде, чем пришли воспоминания.
Проснулась от настойчивого писка будильника. И чуть не завизжала, услышав невнятное бормотание.
На полу, на самовязанном коврике спал Ларс. Подмял под себя подушку, укутался в плед, спасаясь от утренней прохлады, и сладко сопел. Зуммер заставил его выругаться и перевернуться на другой бок.
Ларс, позвала я, а когда не услышала ответа, дотянулась и потрясла за плечо: Ларс!
Он подскочил, дико оглядываясь по сторонам:
Что? Облава?
И успокоился, увидев меня, сжавшуюся на кровати.
Что такое? Что-то случилось? А, будильник Вставай, нужно слинять до прихода родителей.
Я понимала такую спешку. Но отказаться от душа не смоглаза эти дни научилась ценить возможность помыться. Тем более что шла на собеседование. Наверняка попросят раздеться!
От волнения меня потряхивало, не спасала даже горячая вода.
Из ступора вывел настойчивый стук в дверь:
Ты там не утонула?
Иду! выключила воду и завернулась в полотенце. На тумбочке лежала чистая одежда.
При мысли, что Ларс стирал мое белье, пусть и в машинке, стало не по себе. Вчера я стыдилась куда меньше! Но, наверное, от этого чувства придется избавляться. В Клубе оно может только помешать.
Давай скорей! на столе уже ждал омлет из сублимата. Специи и парочка поджаренных помидорок делали его вполне съедобным. Вот бы такое в Логово! Но хорошие сублимированные продукты стоили дороже лапши, которую почему-то называли бич-пакетами. Тайна названия терялась в веках, но прикипело оно намертво.
Давай-ка я тебя загримирую, Ларс со вздохом кинул взгляд на часы. Не хочется пешком тащиться. Далеко и долго, а мне еще на работу.
Я подчинилась. Хоть какое-то время не решать самой!
А Ларс принес коробку из-под обуви, полную всяких теней, пудры, карандашей для век
Я, конечно, не визажист, так что что получится.
Получилось великолепно! Из зеркала смотрела молодая женщина, лет на пять старше меня настоящей, причем Ларс не накладывал ни тональник, ни пудру. Просто нанес где-то линию, где-то мазок Он не наносил макияжрисовал, используя вместо холста лицо.
Главное, руками не трогай! он убрал следы «преступления» и настучал на домашнем компьютере записку для родителей. Все, до вечера меня искать не будут, сказал, что на работе. Готова? Тогдавперед!
Идти по улице было странно. Спокойно влиться в людской поток, втиснуться в вагон монорельса. За проезд заплатил Ларс, но вышли мы на две остановки раньше, на случай, если решат отследить его передвижения.
Сюда! указал он на дверь самого обычного офисного здания. Лифт поднял на тридцать первый этаж и распахнул створки с легким звоном.
Дверь кабинета открыл невысокий подтянутый мужчина в идеально сидящем костюме. Посторонился, пропуская внутрь, и нажал кнопку автоматического замка.
Нам же не нужны свидетели, не так ли?
От этих тайн стало не по себе, и чтобы скрыть волнение, я огляделась.
Обычный офис со стандартной модульной мебелью. Столы, стулья, шкафы Не вписывался только диван: большой, из черной кожи. А может, заменителя, кто его разберет.
Это она? я насторожилась. Все же неприятно, когда о тебе говорят в третьем лице.
Ларс только кивнул в ответ и подтолкнул в спину, заставляя сделать небольшой шаг.
Мужчина наклонил голову:
Интересный мейкап. Может, умоетесь? он кивнул на шкаф.
Я послушно распахнула створки и ахнула: за дешевым пластиком, замаскированным под дерево, скрывался шикарный салон красоты!
Большое зеркало с подсветкой, маленькоеувеличивающее. Полочки забиты пробниками брендовой косметики, я о такой даже мечтать не могла!
Не стесняйтесь, подбодрил меня мужчина. А я вытащила из стопки ватный диск и застыла, глядя на россыпь сокровищ.
Попробуйте вот это, хозяин офиса тут же понял, в чем дело, а после смойте этим.
Я послушно нанесла средство на диск, провела по лицу Разве бывают такие чудесные вещи? Словно прикосновение облака! Я физически ощущала, как растворяется жир и грязь, налипшая на лицо, пока мы добирали. Как впитывается увлажняющее средство, и кожа буквально расправляется, становясь сияющей и гладкой.
Через десять минут я любовалась собственным отражением. Какая хорошенькая! И ведь даже без макияжа!
Прекрасно! мужчина тоже выглядел довольным. Так сколько вам лет, говорите?
Скоро будет восемнадцать.
А точнее? мягкий, сочувственный взгляд проникал в самую душу. Хотелось расплакаться и рассказать этому человеку все, с того страшного момента в кафе и по сегодняшний день.
Но я уже научилась помалкивать.
В ноябре будет восемнадцать.
Тщательно уложенные брови на миг сошлись к переносице, но через мгновение лицо снова разгладилось:
Думаю, это не проблема. Вы можете раздеться?
Вот оно! То, чего я боялась больше всего. Даже больше саро!
На помощь, как всегда, пришел Ларс:
Подожди! Послушайте, прежде, чем вы примете решение, да и, вообще, станете её осматривать, у нас есть условие.
Какое же? мужчина выглядел заинтересованным.
Никакого секса.
Молодой человек, у меня Клуб, а не публичный дом!
Но это не мешает вашим членам рисовать с натуры некоторые моменты! А онадевственница!
Взгляд карих глаз стал заинтересованным:
Вот даже как? Весьма необычно. А, знаете, что! он щелкнул пальцами, словно нашел какой-то потрясающий выход из положения, а пожалуй, в таком случае я внесу в договор пункт о сохранении этой самой девственности. Это так пикантно!