Небольшая беседка, закрытая со всех сторон деревянной решеткой, ждала в конце пути. Вокруг рорагами выстроились ели, и любопытная белка высунулась узнать, что происходит. Потом тренькнула что-то и умчалась, оставив качаться зеленую лапу.
НаириТайкан откинул невесомый полог.
Внутри со стен свисали легкие драпировки. Аккуратные складки, красивые подхваты И ни щели между светлыми полотнами. Анна понялапочему. Там, в прошлой жизни, ей приходилось бывать в лесу, и комары портили все удовольствие от прогулок. Здесь же, судя по всему, их должно быть не меряно.
Маг не справится? Анна осторожно опустилась на кровать, пробуя жесткость. И провалилась в перину.
Маг справится со всем, госпожа, Тайкан сам опустил входную занавеску.
Сняв с Наири обувь, служанки удалились. В беседки остались только Анна и рораг. Он ту же отбросил церемонную чопорность.
Наири, ведь дело не в усталости.
А в чем? Анна с наслаждением вытянулась на кровати. Я отдохну, и все будет хорошо.
Вы скучаете?
Анна резко села. Так, что прихватило спину. Она ойкнула, и испуганный Тайкан метнулся к двери, позвать на помощь.
Не надо! он тут же вернулся. С чего мне скучать? Вокруг меня такая карусель. Носятся, как с куриным яйцом, которое нельзя разбить
Наири
ЧтоНаири? Я же знаю, что от меня требуется. Прана. Только прана. А от кого какая разница.
Наири, только и смог прошептать Тайкан, настолько его поразила боль в голосе собеседницы.
Что? она посмотрела на него, в глазах скапливались слезы и уже готовы были пролиться ручьями на щеки, пробежать к губам, опуститься на подбородок, чтобы сорваться соленой каплей вниз, на едва прикрытую тонким хлопком грудь.
Наирион протянул руку, осторожно коснулся пальцем щеки. И сел рядом.
Она тут же уткнулась лицом в его плечо. И позволила себе не сдерживаться. Плакала навзрыд, до крика, чуть не срывая голос. Тайкан гладил её по волосам, не боясь нарушить сложную прическу, по вздрагивающим плечам, по спине и ощущал её желание.
Он едва не поддался привычке подчиняться этому настроению Наири. И все же сдержался. Она хотела не его. Она хотела мужчину, оставшегося в столице, тоскующего не меньше, чем его госпожа.
Наири? он чуть отстранил Анну, заглянул в опухшее лицо. Наири, а может отправить в Храм Белых Облаков гонца? Он приедет. Клянусь, примчится быстрее ветра.
И Анна понимала, что говорит Тайкан отнюдь не о гонце.
Не надо, она вытерла слезы. Не хочу навязываться.
И рораг отступил, хотя с языка рвались горькие фразы. Хотелось рассказать, объяснить, заступиться за друга. Но не посмел. И тихо отошел в сторону, позволяя подоспевшим фрейлинам умыть заплаканную госпожу.
***
Понемногу Анна успокоилась. И даже вздремнула, не обращая внимания на присутствие Тайкана. Обида на Эйра грызла душу, и при этом очень не хватало его присутствия, его объятий, спокойного голоса и уверенности, что пока он рядомничего не случится. Одной в постели было так холодно! Теплые покрывала, которыми Тайкан и Рийта заботливо укутывали Анну, не помогали.
А вечером Наири разрешили прогуляться.
Это напомнило Академию. Там тоже было не видно, не слышно охранывсе рораги скрывались между деревьями, в кустах, в высокой траве Полное ощущение одиночества. Обманчивое, но Анна гнала от себя мыли о слежке. Хотелось побыть одной.
Тихо похрустывала под ногами толченая кора. Красновато-коричневая, как и у высоких сосен вокруг Они вздымались справа и слева ровными рядами, стройные, гордые
Это их называют мачтовыми? поинтересовалась Анна.
Слова, брошенные в пустоту, не остались без ответаТайкан тут же оказался рядом.
Да, госпожа. Это корабельные сосны. Вам нравятся?
Не знаю.
Она огляделась. Деревья, деревья Вместо подлескапапоротник, из которого то тут, то там выглядывают камни, красные и серые. Некоторые покрывал мох, устроившись в выбоинах красивым ковром. И все же этой красоте не хватало главногонатуральности. Анна уже научилась отличать мастерство садовников от дивного, буйного искусства природы.
А еще Эти сосны напоминали Эйра. Такие же несгибаемые. И одинокие. Тоска затопила душу. Анна вдруг отчетливо поняла, что так и не смогла стать для него по-настоящему любимым человеком. Он оберегал её, заботился, может быть, даже привязался А в душу не впустил, держал на расстоянии. И это причиняло сильную боль.
Вам нехорошо? встревожился Тайкан. Носилки Наири!
Не надо! остановила Анна ретивых слуг. И взяла своего телохранителя под руку. Покажи мне еще что-нибудь.
Тайкан на мгновение задумался, а потом свернул на другую тропинку.
Не было больше измельченной коры. Под ногами лежали гранитные плиты. Между ними пророс мох и трава, а сосны сменились разлапистыми елями. Почти такими же, как и вокруг той беседки, что послужила Анне временным приютом.
Садовники и тут постарались! Сорта подобрали со всяческим тщанием. Цвет хвои менялся от желтоватого до почти черного, с переходом через все оттенки зеленого. Казалось, это огромный изумруд отразил в себе солнце, преломил и окрасил его лучи, позволив насладиться нюансами оттенков. Но и в этом великолепии не было естественности.
Вы думаете о нем?
М? Анна даже удивилась. Искусство садовников сумело отвлечь от горьких мыслей, а Тайкан снова вернул к ним. Нет. Я думала о том, как же у них это получается, Анна обвела рукой окружающее. Красиво. Только никак не пойму, нравится мне, или нет.
Наверное, я плохой спутник, вздохнул Тайкан. Эйр бы нашел слова
Ты прав, вдруг решилась Анна. Он нашел бы слова. Он их всегда находит, даже когда не надо. Рядом с ним мне нравилось все: дождливая погода или солнечная, гроза или вёдро, удушающая жара или пронизывающий ветер. А без него
Пустотазакончил Тайкан.
Анна осеклась. Сейчас он не о ней говорил. О себе. Та старая рана не излечилась. Пустила корни в душе, приросла, пророслане выкорчевать.
Все еще болит? она приложила руку к мужской груди.
Болит, просто согласился он. Наири, Анна! Умоляю! Не идите по этому пути, не позволяйте случайным размолвкам привести к непоправимой беде!
Случайным разборкам? Анна покатала словосочетание на языке. Как камушек. Или невкусный леденец. Случайным
Именно, госпожа. Я не знаю, что на самом деле произошло между вами, чем прогневал вас Эйр, но уверен: он сам об этом жалеет. Наири для него вся жизнь, его сердце, его дыхание
И поэтому он не желает признавать собственного ребенка? горькая усмешка искривила припухшие губы.
Не не желает, госпожа. Он не смеет.
Анна резко остановилась:
Не смеет? эхо подхватило вскрик и отправило гулять между деревьями. А кто может запретить Верховному рорагу что-либо? Насколько я помню, даже мои приказы он переиначивал по-своему!
Вместо ответа Тайкан опустил взгляд на свою правую руку. На пальце мерцало серебром жвериндовое кольцо.
Анна вскрикнула. И тут же прижала ладонь к губам, чтобы не выругаться. Дура! Как она могла забыть про Проклятье Жверинды! Эйр смертельно боялся за ребенка, боялся настолько, что ни жестом, ни словом не смел выразить участия в его судьбе. Он мог только заботиться о самой Анне.
Самобичевание тут же сменилось обидой. Эйр же видел, как ей плохо! Как хочет она участия и поддержки. А он просто отдалился и даже не намекнул, в чем дело. Словно она выросла в этом мире, и все происходящее для неёсамо собой разумеется.
Обидевшись на весь мир, Анна решила спрятаться от него. Кто знает, какие мысли придут в голову в одиночестве. Может быть, она сможет успокоиться. По крайней мере, не наделает глупостей, которые больно ударят по окружению.
Я устала, Тайкан. Отведи меня обратно.
Покои сильно отличались от привычных, невесомых комнат Храма Облаков. Невысокие потолки с низкими балками. Деревянные срубовые стены. Мебель тоже вся резная. Никакого мрамора, только полированный гранит кое-где. Анна провела рукой по прохладному камню:
Здесь все другое.
Зимой дуют холодные ветры, и в просторных залах очень сложно удержать тепло. Поэтому помещения такие маленькие, Рийта словно извинялась, объясняя Наири местную архитектуру. Все же надеюсь, вам здесь будет удобно.
И уютно, Анна с наслаждением опустилась в мягкое кресло. Подушка удобно поддерживала спину, а под уставшие ноги тут же поставили скамеечку. Служанка сняла с Наири обувь и начала массировать ступни, сгоняя отеки:
Наири нужно больше заботиться о себе. И о ребенке.
Тебя не спросила, Анна постаралась, чтобы девушка не услышала её бормотания, но на всякий случай произнесла это по-русски. Служанка даже не вздрогнула, продолжая мять, поглаживать, разминать
Умелые руки не причиняли беспокойства. Тепло поднималось от ступней к коленям и выше, охватывало низ живота, томилось в груди Суккубы знали свое дело не хуже инкубов. Но сейчас Анне было не до них. Она на самом деле устала. Её измучили постоянные переживания, хотелось закрыть глаза и забыть обо всем
Обстановка комнаты помогла забыться. Светлое дерево карельской березы, от почти белого до золотого, поднимало настроение. Прожилки на стенах и мебели казались ниточками карамели на поверхности меда. Постепенно мысли подчинились окружению, утонули в патоке, потекли медленно и сладко Анна задремала и не слышала, как переносили её в кровать, как раздевали, как покрывали лицо и руки бальзамами для сохранения красоты
Утром экзекуцию во славу красоты пришлось пережить наяву. Грудь набухла, и живот потихоньку начал увеличиваться.
Анне запретили любимые горячие ванны, а после купания долго втирали в тело разные масла.
Наири ведь не желает, чтобы после родов её кожа обвисла и покрылась уродливыми шрамами!
И Анна стойко выносила процедуры намазывания, обертывания, вбивания Хотя на собственное тело ей было наплевать. Эйр больше её не желал. А остальные инкубы им все равно, как выглядит Наири, они скрасят её одиночество независимо от того, будет ли она неземной красавицей или уродиной. Анна начала подозревать, что и для Эйра разницы не было.
Маг-целитель появлялся несколько раз в день. Он приносил различные отвары и порошки высушенных трав, заставлял выпивать все до капли, проверял еду, составлял рацион. Вокруг словно забыли, что Анна самаврач и в состоянии позаботиться о себе и ребенке. Это раздражало куда меньше, чем удушающая забота. Анна была готова принимать её в таком количестве только от одного инкуба во всей Эстрайе. Но именно он не торопился ей на помощь.
И она устроила бунт. Тайный, незаметный. И нашла союзника. Хон, как и в былые времена, остался на стороне своей Наири и полностью её поддержал.
Он мало чем напоминал того безбашенного курсанта. Стал слишком правильным, выверял каждое свое слово, каждый жест, и, казалось, даже каждую мысль. Но когда Наири поделилась с ним своими планами, в темных глазах адъютанта загорелся знакомый Анне огонек. В душе Хон остался тем же взъерошенным авантюристом. А значит
Вы точно уверены, Наири?
Уверена. Так ты поможешь?
Не сомневайтесь! юноша улыбался во весь рот. Даже руку непроизвольно поднял, взъерошивая шевелюру. Анна счастливо улыбнулась: хоть кто-то остался с ней, не предал, не отвернулся
Смотри, предупредила серьезно, расскажешь кому-нибудьпридушу собственными руками.
Это счастье для рорагаумереть от рук своей Наири, тут же склонился Хон. И рассмеялся: И нет большего греха, чем прогневать госпожу. Я сохраню все в тайне. Только умоляюулыбайтесь почаще!
***
Ваше величествоЭйр преклонил колено перед королевой.
Кхемара поджала губы. Из-за этого рорага Наири уехала из столицы совсем больная и в отвратительном настроении. Лартих хотел наказать преступника, и отговорить его оказалось непростым делом.
Ступайте! бросила, не оглядываясь.
Фрейлины встали с пола и длинной цепочкой потянулись к выходу. Кода шлейф длинной юбки последней алой змеёй скользнул за дверь, королева снова повернулась к так и не поднявшемуся рорагу:
О чем ты думаешь?
Простите?
Наири рожать через несколько месяцев. А я до сих пор не вижу в Храме ни малейшего следа приготовления к этому событию!
Разве за это отвечает не Старшая Фрейлина Наири, Ваше величество?
А разве Верховный Рораг Наири не обязан принять в этом участие? И гарем придумай, что с ним делать. Зная Анну, она не войдет к ним еще несколько лет, хотя должна бы. Я подбирала ей самых красивых мужчин, а она предпочла служаку. Да еще не своей крови. Как ты будешь расплачиваться за то, что вместо наследницы на свет появится полукровка? Или ты не знаешь, как хрупко благополучие Эстрайи?
Простите, ваше величество. Я сделаю все, чтобы искупить свою вину. Сегодня же я начну процесс передачи дел своему приемнику, и
И будешь дураком! Идиотом! Придурком! не выдержала королева.
Шелковая подушка полетела в Эйра. Он не посмел уклониться, и острая грань мелкого бриллианта, украшавшего вышивку, мазнула по лицу. По щеке потекла кровь.
Утрись, равнодушно бросила королева. И напряги мозги. Всем нам известно о Даре жверинды и каким проклятьем это может обернуться. Наири сердита на тебя за твою грубость, но если с тобой что-то случится ты же знаешь, как хрупко её душевное равновесие. Воплощенная Лилит повторила ошибку многих Наиривлюбилась. И вместо того, чтобы жить в неге и радостистрадает.
Простите
Это великий дар Праматери Лилитплотская любовь. Я рада, что наша Наири познала его в полной мере. Однако она любит не только телом, но и душой. Говорят, королева поднялась с подушек и спустилась с возвышения к Эйру, нам никогда не постичь подобного Хотя мне иногда кажется Скажи мне, рораг, Кхемара наклонилась над коленопреклоненным телохранителем, скажи, ты никогда не чувствовал, как сердце бьется сильнее от одного присутствия Наири? Ты мечтал умереть по одному её словуне как воин, нет как возлюбленный
Ваше величество
Я поняла, выпрямилась королева. К нашему несчастью, Наири полюбила именно тебя. И чем же ты платишь ей за милость? Думами о самоубийстве?
ВашеЭйр даже договорить не смог. Он не понимал, как королева догадалась о тайных, страшных мыслях, что мелькали в голове тяжелыми ночами.
Удивлен? Какой же ты все-таки наивный, Верховный рораг Наири Твоя госпожа плачет, когда ты рядом с ней. Но боль от того, что она тебя отталкиваеткуда сильнее, уж поверь. Наири никогда не признается тебе в своих сомнениях, а она именно сомневается. Она боится, что ты её разлюбил!
Почему? Эйр растерялся.
Послушай, королева села прямо на ступеньку. То, что я делаюне к лицу королеве. Но я еще и женщина. И я знаю, что такое любить, забывая о себе. И я знаю, какую боль может причинить любимый. Поэтому я вмешиваюсь. Греховно, преступно И все же по-другому не могу! Эйр, я не знаю, что ты собираешься делать, однако если ты оттолкнешь Аннуя тебя не прощу. Я лично убью тебя, и пусть она потом проклинает меня, сколько хочет, но я избавлю её от этой боли.
Я понял, ваше величествотолько и смог прошептать потрясенный Эйр.
Покинув покои королевы, он долго стоял, прислонившись к стене. И корил себя за тупость. Как он, тот, кто считал что любит, не смог понять? Занятый собственными переживаниями, он причинил боль единственному дорогому существу. Эйр был благодарен королеве за то, что она открыла ему глаза. И) в то же время дико боялся, что опоздал: если Анна решила порвать с ним он не сможет жить. Не потому, что таковы обычаи. Просто станет незачем. И остро, до боли в груди, до откровения он понял Тайкана.
***
Ровно посаженные деревья, тщательно подобранные растения они были красивы. Но Анна скучала, гуляя по окружающему Храм саду. Ей хотелось других впечатлений. Увидеть природу Севера. Настоящую, живую. Вдохнуть запах леса, мха, увидеть цветение трав, набрать охапку иван-чая, почувствовать его аромат, чуть отдающий горечью и медом Этого она был лишена. До момента, как из-за очередного камня выскочил Хон.
Лошадь, усаженная шипами. Третья, невероятная ипостась инкуба. Больше такого никто так и не смог повторить, и Хон считался уникальным рорагом. Этим Анна и воспользовалась.
Живот пока не мешал. Она легко заскочила на подставленную спину, и Хон бросился вперед, по дорожке, мимо опешивших рорагов. Ему в след летели визги фрейлин, плач служанок и проклятья Тайкана.