Боже мой, Бекингем! воскликнула я. Кто это такие?
Это скурумурды, миледи, ответил Бекингем. Исконные магические обитатели наших мест.
А они я замялась, подбирая слово. Разумные?
Человек-баран утвердительно качнул головой.
Конечно. Не великого ума, но и не глупцы.
Я зачарованно смотрела, как скурумурды быстрыми движениями убирают со столов объедки и выставляют новые блюда. Один из них, худенький, со шрамом на ухе, забрал мою опустевшую тарелку и поставил передо мной чистую.
Спасибо, сказала я и благодарно качнула головой. Все было очень вкусно.
Скурумурд вздрогнул и смущенно посмотрел на меня. Я испугалась, решив, что сделала что-то неподобающее.
Миледи очень добра, робко произнес он и поклонился. Когда скурумурды вышли, я снова склонилась к Бекингему и спросила:
Что это с ним?
Их не принято благодарить, объяснил Бекингем. А вы сказали ему спасибо. Он очень тронут.
Я пожала плечами. Странный мир. Хотя и наш не лучше, если вдуматься
Внезапно в зале воцарилась мертвая тишина. Стих звон посуды, умолкли голоса, и я увидела, что на пороге стоит Альмир.
Сейчас он выглядел гораздо солиднее и мрачнее, чем в лаборатории. Полувоенный сюртук с аксельбантом, похожий на мундир, наглухо застегнутая белоснежная рубашка, короткий клинок на бокуколдун его высочества производил самое невероятное впечатление. Шок и трепет, ни больше, ни меньше. Тяжелым чеканным шагом Альмир прошел к столу принца и осторожно опустил на пол какой-то ящик, закрытый темной тканью.
Бекингем побледнел и трижды дернул себя за ухо.
Он это сделал прошептал человек-баран. Господи боже
Ваше высочество! Альмир говорил вроде бы негромко, но его голос, казалось, разлетался по всему замку. У меня для вас припасен подарок.
* * *
Тишина в зале сгустилась так, что ее можно было бы резать ножом. Впрочем, принц Герберт, похоже, не испытывал благоговейного ужасав отличие от его фаворитки, которую только гордость удерживала от желания забиться под стол и не вылезать оттуда.
Альмир, ты же знаешь: твои подарки всегда кстати, произнес принц и с нескрываемым, почти детским любопытством поинтересовался:Там то, что я думаю?
Колдун едва заметно качнул головой, и принц едва не подпрыгнул на месте от радости.
Покажи, покажи скорее! воскликнул он, чуть не хлопая в ладоши.
Альмир кивнул и резким жестом фокусника сорвал ткань с ящика. Люди в зале ахнули в один голос: стеклянный ящик был плотно забит выпученными красными глазами, когтищами, зубами и перепончатыми крыльями, загнутыми на концах. Я испуганно схватила Бекингема за руку.
Дракон! радостно рассмеялся принц. Альмир, дорогой мой, это же дракон! Тот самый, да?
Это действительно был дракон: всмотревшись, я в этом убедилась. Как минимум три головы, темно-зеленая чешуя с позолоченными краешками Ну и мир! Гномы, драконы, говорящие зайцы!
Тот самый, Альмир утвердительно качнул головой. Я сумел поймать его до того, как он начал откладывать яйца. Господа! колдун обернулся к собравшимся, которые повскакивали из-за столов, чтоб лучше видеть. Чумной дракон, к вашим услугам. Наслаждайтесь чудесами природы и не забывайте меня благодарить.
Боже всемогущий, Альмир! взвизгнула Марика. Вы специально сунули эту дрянь мне под нос! Уберите, уберите немедленно!
Колдун посмотрел на фаворитку так, словно в его глазах она значила намного ниже скурумурда.
Ваше высочество, обернулся он к принцу. Прикажете позолотить?
Принц посмотрел на Альмира так, как обжора будет смотреть на медовый пирог.
Порадуй, мой дорогой, попросил он.
Альмир отдал королю церемонный поклон и пнул ящик носком сапога. Стеклянные стенки упали, и дракон, почуяв свободу, раскрыл огромные темные крылья, вскинул к потолку три башки и, застучав хвостом по полу, издал гневное шипение. Над его ноздрями закурился пар.
Кто-то очень неравнодушно помянул мать и перемать. Марика застонала, всем своим видом показывая готовность упасть в обморок. Альмир, бесстрашно стоявший перед ощеренными пастями, вскинул руку, и на концах его пальцев появились золотые огоньки.
Дракон захрипел и стал уменьшаться. Грозно вскинутые крылья обмякли, бессильно упав на пол, головы на длинных шеях задергались, в напрасной попытке укусить друг друга, хвост в последний раз стукнул по полу и застыл. Через несколько минут на паркете стояла изящная золотая статуэтка: трехглавый дракон, грозный и беспощадный, стал полуметровым сверкающим изваянием. Альмир сделал шаг в сторону и величавым жестом указал на него:
Прошу, ваше высочество. Еще один в вашу коллекцию.
И, будто бы повинуясь невидимому сигналу, зал ожил. Люди захлопали в ладоши, закричали, затопали ногамия решила, что это знак одобрения и восторга. Колдун ни на кого не смотрел. Подцепив золотую статую, он подтащил ее к столу принца и аккуратно опустил на скатерть. Герберт, словно зачарованный, принялся разглядывать удивительный подарок. Он осторожно дотрагивался до ощеренных морд, поглаживал крылья и в целом выглядел как ребенок возле новогодней елки.
Они опасные? спросила я Бекингема. Эти чумные драконы?
О, разумеется! воскликнул человек-баран. Общая суета постепенно унималась, и Бекингем снова взялся за салат. Этот недавно стал подрываться через гору к замку, а хозяин соорудил ловушку и изловил его. Если бы дракон успел отложить яйца, то весь округ вымер бы от чумы.
Ну конечно, как я могла забыть. Вдобавок к чудесам в таких мирах обязательно водится какая-нибудь зараза вроде страшных болезней.
Ну, теперь он золотой, сказала я и положила на свою тарелку еще одну куропатку. Принц сказал отъедатьсязначит, будем отъедаться.
Да, его высочество коллекционирует золотых и серебряных монстров, сказал Бекингем. И диковинка, и пополнение капитала.
Невероятно разумно.
Колдун тем временем сел за столдля него тотчас же освободили место, и скурумурд мигом кинулся к Альмиру с подносом. Впрочем, ни мясо, ни салаты его не впечатлили: колдун придвинул к себе хрустальный графин с вином, взял бокал и принялся угощаться. Принц Герберт тем временем глаз не мог оторвать от золотой статуи, а Марика недовольно поджала губы. Похоже, она считала, что все внимание должно принадлежать только ей одной.
Так что же, Альмир, обратилась она к колдуну. Эта дрянь точно не отложила яйца?
Альмир откинулся на спинку стула и, разглядывая уже в третий раз обновленный бокал вина, небрежно посоветовал:
А вы загляните ему под хвост, ваша милость. Сами все увидите.
Набеленные щеки Марики засветились румянцем. Я почему-то подумала, что такие пикировки у фаворитки и колдуна давным-давно вошли в привычку.
И что я там увижу? проговорила она.
Ничего, подал голос принц, который давным-давно последовал совету Альмира и, повернув статую к себе, заглянул дракону под хвост. Яйцеклад пуст, дорогая, яйца еще не вызрели.
А может, он их уже отложил?
Альмир налил еще вина и заметил как бы вскользь, но так, что услышали все:
Вы прекрасно разбираетесь в яйцах, ваша милость.
Душа моя, если бы он отложил яйца, принц со знанием дела потыкал пальцем под золотой хвост, то яйцеклад был бы порван. Вот тут и тут.
На багровую от гнева фаворитку было жалко смотреть.
Вы омерзительны! прошипела она и махнула рукой: тотчас же к ней бросился скурумурд с десертом. Вы оба просто омерзительны с этими драконами!
Некоторое время пир продолжался своим чередом. Золотую статую унесли, скурумурды в очередной раз убрали тарелки и объедки и внесли десерт: мороженое, украшенное завитками шоколада и ярко-розовыми ягодами. Несмотря на изумительный запах, я отодвинула вазочку. Почему-то на меня нахлынуло дурное предчувствие.
Вообще я всегда знала, когда случится какая-нибудь дрянь. Просто начинали холодеть ноги, и это было настолько тягостным ощущением, что я и шевельнуться не могла. Как правило, за этим следовала очередная свинья, подложенная жизнью.
Альмир вновь наполнил свой бокал, невесть какой по счету. Несмотря на почти опустевший графин вина, колдун выглядел трезвым, как стекло. Разве что в глазах появился какой-то неприятный блеск.
Ваше высочество! произнес он. Помнится, вы обещали дать мне за этого дракона все, что я захочу.
Принц отправил в рот завиток мороженого и сказал:
Разумеется, мой дорогой. Я от своих слов не отступаюсь. Проси, что душе угодно.
Ее, и длинный палец колдуна прошил воздух, указывая в тот конец зала, где сидели мы с Бекингемом. И как-то сразу стало ясно, что указывают именно на меня. Отдай мне ее, Герберт.
У меня от этих слов все упало. Вроде дурацкая фразочка, а я действительно почувствовала, как в груди что-то оборвалось и рухнуло вниз. Бекингем ободряюще сжал мое запястье. Он был бледен, как лист бумаги.
Принц задумчиво посмотрел в мою сторону, словно взвешивал все за и против, и, наконец, проговорил:
Конечно, бери. Наследница замечательная девушка. Только смотри, не обижай ее и вылечи поскорее.
Колдун удовлетворенно кивнул, и в это время подала голос Марика. Ее лицо так и светилось от плохо скрываемого торжества.
Негоже девице просто так жить с мужчиной. Это грех. Раз вы просите себе наследницу бури, то должны взять ее в законные жены, а не в наложницы.
На мгновение мне показалось, что я теряю сознание. Пиршественный зал медленно поплыл куда-то в сторону, и если бы Бекингем не подхватил меня под руку, я непременно упала бы на пол.
А ведь и верно, Альмир, сказал принц. Я отдам тебе наследницу бури только если ты на ней женишься. Согласен?
Колдун пожал плечами и кивнул.
А меня спросить вы не забыли? я не сразу поняла, что это мой голос, что это я говорю. Все люди в зале удивленно обернулись в мою сторону. Должно быть, мне следовало петь и плясать от счастьяда вот что-то не пелось. Я не согласна.
Детка, помни свое место, процедила Марика. Я почувствовала, как щеки запылали огнем обиды и гнева, и в этот момент поймала довольный взгляд Альмира.
Ему, черт побери, это нравилось. Он был полностью удовлетворен происходящим.
Я не ваша игрушка, отчетливо промолвила я, и Бекингем воскликнул:
Это грозовое безумие! Ваше высочество! Ваша милость! Наследница больна, она не понимает, о чем говорит.
Пальцы человека-барана вновь стиснули мое запястье, и Бекингем прошептал:
Молчите. Умоляю, молчите.
Задать плетей дрянной девке, приказала Марика. Это ее научит уму-разуму.
Альмир со вздохом поднялся из-за стола и решительно направился в мою сторону. Не помню, как я встала ему навстречу. Ноги не слушались, а глаза застилали слезы.
Не думайте, что я позволю вам выпороть мою невесту, холодно произнес он, и я ощутила прикосновение чужих пальцев к моей руке. Даже не надейтесь.
Глава 3
Невеста чудовища
Я не запомнила, как колдун вывел меня из пиршественного зала. Словно кто-то взял и нажал кнопку, отключившую меня от мира.
Потом я обнаружила, что сижу на мягком изящном диванчике в просторной, богато обставленной гостиной. Чуть поодаль стоял Бекингем, и его покрасневшие уши нервно дрожали. Альмир неторопливо бродил туда-сюда. Вот он отстегнул клинок и осторожно положил на подставку над камином. Вот взялся за пуговицы своего сюртука Я смотрела на колдуна и понимала, что не просто попалавлипла.
Жена чудовища. Женщина, которую ни о чем не спрашивают. Не думают, не заботятся.
По лицу вновь заструились слезы.
Так нельзя, негромко произнес Бекингем. Хозяин, так нельзя.
Было видно, что это бунт, и что бунт стоит человеку-барану немалых сил. Альмир сбросил сюртук в ближайшее кресло и промолвил:
Ох, вы не представляете, как я устал. Сперва дракон. Потом магическая пыль. Просто сил нет
Хозяин, так нельзя, упрямо повторил Бекингем. Кто же берет девицу вот так, против ее воли
Колдун рухнул в кресло и, вольготно вытянув ноги, сообщил:
Девицу не берут. А наша наследница бурирабыня. Пускай раб это просто младший член семьи, неважно.
К влажным раскрасневшимся щекам вновь прилил душный жар. Рабыня, значит. Вещь. Слезы моментально высохли от охватившего меня гнева.
И вообще, Бекингем, Альмир посмотрел на человека-барана так, что тот сразу же виновато опустил голову. Кто тебе позволил рот открывать? Выдеру сейчас.
Не смейте, отчетливо проговорила я. Альмир вопросительно поднял бровь: дескать, ага, кто это тут заговорил? Мне сразу же захотелось расцарапать ему физиономию, стереть с нее эту пренебрежительную ухмылку.
Не смейте его бить. Вы, чудовище. Не смейте. Мы не ваши вещи, я поднялась с дивана: гнев придал мне сил. И я не пойду за вас замуж. Даже не мечтайте.
Альмир вздохнул и встал мне навстречу. Я и ахнуть не успела, как он прижал меня к стене и негромко сказал на ухо:
Строптивая девчонка. Мне это нравится, он покосился в сторону Бекингема и бросил:Пошел вон.
Бекингем понуро опустил голову и направился к дверям. Бунтуй, не бунтуйплетью обуха не перешибешь. Колдун аккуратно заправил мне за ухо выпавшую из прически прядку волос и произнес:
В вашем мире все такие?
Какие? голос почему-то утратил всю решительность. Альмир подавлял. На миг мне показалось, что я сейчас упаду.
Прелесть, какие дурочки, улыбнулся колдун. И ужас, какие дуры. Я твой единственный друг, Полина. Ты забыла?
Он отошел в сторону, давая мне возможность вернуться на прежнее место. Я устало опустилась на диван и сказала:
В этом мире у меня нет друзей. Я это ни на миг не забываю.
Альмир сел в кресло и устало принялся расстегивать бесчисленные пуговицы на рукавах и воротнике рубашки.
Мой однополчанин Аврелий настоящий святой в миру, сообщил колдун. Он очень просил меня позаботиться о тебе, а просьбу друга я выполню даже ценой своей жизни. Я тебе нужен, Полина. Как ты собираешься метать громы и молнии? Ведь рано или поздно принц захочет увидеть тебя в деле.
Усталость и опустошениевот все, что я чувствовала в ту минуту. Я окончательно поняла, что родной мир недосягаем, а найти свое место в этом будет очень и очень непросто. Особенно если мной крутят, как хотят.
Не знаю, прошептала я. Но я что-нибудь придумаю
Альмир ухмыльнулся.
Да ничего ты не придумаешь. Тебя выпорют на конюшне и выкинут из замка прочь.
Гостиная снова стала расплываться во влажном тумане. Я подумала, что за два неполных дня здесь плакала больше, чем за два года дома.
Я что-нибудь придумаю, упрямо повторила я. Я не сдамся.
Колдун довольно кивнул. Теперь в нем не было ни следа недавнего ерничанья, он был спокоен и серьезен.
Чего ты хочешь, Полина? Вот сейчас, в эту минуту, чего ты хочешь?
Домой, прошептала я. Альмир усмехнулся.
А кроме?
Я шмыгнула носом и опустила голову совсем, как Бекингем.
Вымыться, прошептала я так, словно хотела чего-то стыдного. Альмир согласно кивнул.
Будет сделано.
Ванная комната, в которую привела меня служанка, вызванная звоном колокольчика, оказалась в два раза больше моей съемной квартиры. Набирая воду в огромную белоснежную ванну и раскладывая чистое белье, служанка смотрела на меня с искренним сочувствием.
Вот, миледи, все готово, сказала она, закручивая кран. Когда выйдете, встаньте на синюю плитку и сразу же высохнете. Помочь вам раздеться?
Спасибо, вздохнула я, но я справлюсь сама.
Служанка вздохнула и, покачав головой, пошла к дверям.
Совсем молоденькая донесся до меня ее соболезнующий вздох.
Оставшись в одиночестве, я медленно разделась, умудрившись не запутаться в шнурках и завязках, и забралась в теплую воду с легким вишневым ароматом. Вокруг моего тела тотчас же закружились золотые искры, а кожу стало приятно покалывать. Ссадина возле локтя затянулась прямо на глазах, и я поняла, что в воду добавлен какой-то магический состав. Одновременно очищает и заживляет раны.
Я вздохнула, провела ладонью по воде. Теплая волна заскользила от груди к ногам. Бабушка всегда говорила: замуж не напасть, лишь бы замужем не пропасть, а я уже и попала, и пропала. Дела шли от плохого к худшему, и я ничего не могла изменить. Вся решимость вдруг куда-то подеваласьно я, к удивлению своему, не заплакала. Должно быть, всему наступает предел, в том числе и отчаянию.
женой королевской крови.