Что нового, тётушка Мануш? задал свой вопрос мужчина, едва их взгляды встретились.
Мануш была бы рада порадовать своего повелителя добрыми известиями, да только не было никаких улучшений в состоянии девушки. Радовало уже то, что тёмные пятна перестали расползаться по её телу. Пожалуй, эту новость можно счесть доброй. Может быть, болезнь решила отступить и надо лишь подождать несколько дней, чтобы появились первые признаки выздоровления?
Со вчерашнего дня не появилось ни одного нового пятна, после недолгих размышлений ответила Мануш.
На лице мужчины появилась надежда.
А что твои шаразцы, повелитель? Уже вернулись?
Прошло десять дней, как четверо воинов отправились в северное королевство на поиски загадочной целительницы, слава о которой дошла и до их мест. Караванщики были людьми словоохотливыми и часто сочиняли небылицы о своих странствиях. Но Сархат готов был поверить во что угодно, лишь бы спасти любимую от неминуемой гибели.
Об этой женщине рассказывали самые разные небылицы, в которые мог поверить разве что сумасшедший, но даже если малая часть из всего сказанного окажется правдой, то и этого хватит, чтобы вернуть Рашану к жизни.
Шаразцы получили вполне определённый приказ: разыскать, уговорить, привезти в Айкрам, если не поддастся на уговоры, похитить, словом, доставить к императору любой ценой. Непременное условиедоставить живой и невредимой.
Задача перед воинами стояла непростая. Никто из торговцев не мог точно описать внешность целительницы. Получалось, что те, кто так красиво рассказывал истории чудесного исцеления, слышал о них от случайных попутчиков. И мало кого интересовало, как же выглядит та, что творила настоящие чудеса, спасая самых безнадёжных больных, тех, кого уже коснулось холодное дыхание смерти. И тем не менее, была одна слабая зацепкавсе случаи чудесного исцеления происходили в одном северном городе Вилхолме, удачно расположенном на перекрёстке торговых путей. Туда и направились его воины, чтобы на месте осмотреться и выведать у местных жителей всю правду о неизвестной целительнице.
Путь был неблизкий, а потому Сархат не ожидал скорых известий от своих людей, о чём и поведал тётушке Мануш. Она и сама всё знала и понимала, но почему-то каждый раз спрашивала его об этом. Наверное потому, что у них не осталось другой надежды, и даже подумать было страшно о том, что всё окажется простым вымыслом скучающих в дороге караванщиков.
Мануш распахнула перед своим господином дверь и, поклонившись, пропустила его внутрь комнаты, где на постели лежала девушка с обезображенным болезнью лицом. Сархат прикрыл глаза, вспоминая белую гладкую кожу, отливающую перламутром, пухлые розовые губы, сладкие на вкус, изящно изогнутые брови, немного темнее каштанового оттенка её волос. Рашана была совершенна в своей хрупкой красоте, которую оказалось так легко разрушить.
Маленькая ладошка привычно уместилась в его руке. Тонкие пальчики слегка сжались, словно девушка поприветствовала своего господина. Но, наверное, ему только показалось, потому что потемневшее лицо оставалось безучастным. Только уголки губ опустились ещё ниже, оставляя на лице гримасу скорби.
Было мучительно смотреть на любимую, осознавая свою беспомощность. Великий император, вершитель судеб оказался бессилен против человеческой злобы.
Единственное окно в комнате было плотно закрыто тяжёлыми шторами, чтобы яркий дневной свет не тревожил покой девушки. Свет от ночника был неровным, метался по смятым простыням, отражался в серебряных кубках с травяными настоями, рождал пляшущие тени на стенах и на потолке.
Сархату захотелось сорвать ненавистные тряпки, скрывающие солнечный свет и погружающие комнату во мрак безысходности, но он только крепче сжал зубы и, больше не глядя на любимую, устремился прочь отсюда. Находиться здесь дольше оказалось выше его сил. Он вернётся завтра, когда немного справится с приступом отчаяния. Ещё ничего не потеряно, Рашана жива, пока бьётся её сердце.
Глава 5
Нерайна задумчиво постукивала ноготками по мраморной столешнице, в центре которой было небольшое углубление, наполненное прозрачной водой. Полчаса назад она стала свидетельницей занятного разговора, состоявшегося в наглухо закрытой комнате постоялого двора. Но разве для богини этого мира могут существовать преграды в виде стен? Всё, что было материально для смертных, для неё представлялось в виде чистой энергии, которой легко управлять по собственному усмотрению.
Сейчас красавица была озадачена. Она и представить не могла, что её воспитанницей заинтересуется император Сархат. Разумеется, этот человек не мог соперничать с богиней ни в силе, ни в величии, но Нерайна привыкла относиться к людям, наделённым властью, с некоторой долей интереса. Право слово, тот, кто смог возвыситься над толпой, достоин её пристального внимания.
Вот только последние двадцать лет, она была очень занята и не уделяла должного внимания тому, что творилось в созданном ею мире. Для богини двадцать лет значат то же, что одно мгновенье. У смертных всё обстоит иначе. За два десятилетия в их жизни происходит столько изменений, что трудно представить, как они успевают хоть в чём-то разобраться.
Но сейчас дело касалось её личных интересов. Нерайна считала Злату своей дочерью. Пусть у них не было кровного родства, но в девочке таилась огромная сила, которая наделяла свою носительницу необычными способностями. Даже Нерайна иногда приходила в замешательство, замечая, как переплетаются в девушке потоки энергии, позволяя той творить настоящие чудеса. Было интересно наблюдать за развитием малышки, за её стремлением к совершенству.
Каждый раз, как Злата справлялась с очередной задачей, поставленной перед ней строгой наставницей, они устраивали маленький праздник, отправляясь в путешествие по другим мирам. Это было их маленькой тайной. Очередным секретом, который почему-то тяготил девушку, омрачая радость от незабываемых приключений. В конце концов, Нерайна смирилась и позволила Злате поведать обо всём родителям и не пожалела о своём решении. С той поры девушка стала больше улыбаться, навсегда распрощавшись с чувством вины, которое она постоянно испытывала, скрывая от родных правду о своей жизни.
Нерайна прокручивала в голове мужской разговор, свидетельницей которого она стала. Говоривших было четверо. Нерайне не составило труда опознать в них личную охрану императора. Богиня ещё помнила то время, когда сквозь портальную арку в её мир явились представители племени Шараз. Все как один небольшого роста, тонкокостные, на вид слабые и беззащитные, но на самом деле жилистые и невероятно ловкие. Эти парни умели постоять за себя и за своих женщин. К тому же они оказались невероятно задиристы и постоянно ввязывались в драки. Выращивать овощи или разводить скот, чтобы прокормить свои семьи, они явно не собирались. Да у них просто не хватило бы на это терпения. Единственное к чему они стремились, это получать от жизни всё и сразу, прилагая при этом минимум усилий. Так что кормились они набегами, постепенно становясь всё более жадными до чужого добра. Тогда и взмолились люди Богине, моля её об избавлении от наглых шаразцев.
Нерайна в ту пору была слишком ветреной, чтобы продумывать каждый свой шаг, а потому просто явилась перед распоясавшимися разбойниками и наложила на них заклятье подчинения, перенаправив его на того, кто показался на тот момент наиболее подходящей персонойповелителя империи Айкрам. Таким образом, молодая богиня решила сразу две проблемы: спасла мирное население от дальнейшего разграбления их имущества и пристроила разбойников, обеспечив их постоянным делом и стабильным доходом. Она и сама не ожидала, что её спонтанное решение окажется таким удачным. Минули столетия, а представители племени Шараз обрели высокий статус личной охраны императора и думать забыли о разбойном промысле, которым не гнушались их предки.
Богиня с нескрываемой гордостью смотрела на дело рук своих, не без причины считая себя создательницей этих прекрасных воинов. Ведь если бы не её вмешательство тогда, кто знает, что стало бы с ними теперь? Возможно, от племени Шараз остались бы только упоминания в древних летописях, как о толпе диких кочевников, промышляющих набегами на беззащитные поселения.
Определённо, Нерайна могла собой гордиться.
Говорю вам, я видел её собственными глазами, так же хорошо, как вижу вас сейчас, горячился один из них, потому что его собеседники, подсмеиваясь над горячностью друга, продолжали упорствовать в своём неверии, заставляя того, едва ли не вспыхивать от возмущения и обиды.
Наконец, самый старший из них, с уже наметившейся проседью в черных волосах,
хлопнул ладонью по столу, предотвращая дальнейшие споры и назревающую драку:
Будет вам, парни. Гаярд дело говорит, а вам лишь бы шутки шутить. Забыли, зачем мы сюда прибыли и как император ждёт вестей от нас?
Все разом стихли и Гаярд наконец обрёл внимательных слушателей, более не единым словом не прервавших его рассказ.
Так вот, иду я по улице и вижу, народ в таверну ломится, как будто там выпивку бесплатно раздают. Подумал, что не помешает проверить, что же там происходит.
В это время парни всё же не удержались от громкого хмыканья. Всем была известна тайная страсть Гаярда ко всему дармовому.
Рассказчик не обратил внимания на хмыканья, а продолжал излагать события прошедшего дня, довольно улыбаясь:
А выпивку и впрямь хозяин раздавал за просто так. У него, видите ли, жена родила долгожданную дочку, вот он и угощал всех, кто пришёл его поздравить.
Лица мужчин вытянулись, было обидно узнать, что они пропустили такое веселье, в то время, как Гаярд, как всегда, оказался в нужном месте в нужное время.
И что дальше? не выдержал старший из них, прерывая поток приятных воспоминаний, который явно отражался на довольной физиономии Гаярда.
Тот, словно очнувшись от волшебного сна, посмотрел осоловелыми глазами на товарищей и всё-таки продолжил:
А потом притащили раненого. Я даже удивился, чего полумёртвого в таверну тащить? Ему же к лекарю надо, ну или сразу к храмовникам. А тут, гляжу, по лестнице спускается она мужчина прикрыл глаза, пытаясь восстановить в памяти образ девушки. Стройная, лёгкая, на голове золотая корона, а глаза синие, как небо над Айкрамом. Люди перед ней расступаются, как будто сама богиня к ним снизошла. А она и впрямь, как будто из света соткана, подошла к тому парню, склонилась над ним и замерла.
Гаярд снова смолк, не в силах справиться с нахлынувшими чувствами, он будто снова переживал те мгновения, когда оказался свидетелем чудесного исцеления.
Но его снова вернули в действительность требовательные голоса друзей:
И что она сделала?
Да ничего, пожал плечами Гаярд, постояла так какое- то время, а потом покачнулась, как будто все силы покинули её, но устояла, только приказала нести раненого наверх, а сама направилась следом. А на следующий день тот парень уж на ноги поднялся, я своими глазами видел.
А целительница? Куда она подевалась?
Так ушла почти сразу, я не успел пойти следом, в таверне было не протолкнуться. А когда выбрался наружу, её уж и след простыл. Ну да ничего. Главное, она и в самом деле существует, а не является плодом воображения, как думалось нам вначале пути. Не сомневаюсь, что мы легко обнаружим её в этом городе.
Парни согласно закивали головами, не сомневаясь в своей способности отыскать жемчужину на дне океана, а не то что девушку в городе, которая, к тому же, вряд ли станет от них скрываться.
.
* * *
Нерайна довольно потёрла ладошки. Как же давно она не спускалась с небес на землю, чтобы, наблюдая за простыми смертными, потешаться над их бессмысленными попытками изменить свою судьбу. Хотя, кто знает, так ли уж судьба неизменна? Возможно, чья-то настойчивость и будет вознаграждена по заслугам? Богини, плетущие судьбы, те ещё шутницы.
Отбросив философские размышления в сторону, Нерайна легко поднялась и направилась в Вилхолм, где, по её мнению, вскоре должно случиться много интересного. По пути изменила свой внешний вид, чтобы не привлекать к себе внимания и окунулась в суету торгового города. Шустрый мальчишка выбежал из подворотни и устремился в центр гомонящей многоликой и разноязычной толпы.
Разумеется, она могла сделаться невидимой и без труда проникнуть в мысли людей, чтобы узнать всё и сразу. Но так не интересно. Куда веселее проталкиваться сквозь толпу зевак, наступая на ноги толстым матронам, легко уворачиваться от пинков и тычков, летящих со всех сторон, отвечать задорным смехом на ругань базарных торговок. Нерайна жадно впитывала сладко-терпкое дыхание жизни, которая здесь бурлила, как полноводная река по весне. Образ был выбран ею идеально. Таких сорванцов тут околачивалось немало, в надежде заработать пару медяков, выполняющих нехитрую работу разносчиков товаров.
Какое-то время мальчишка потолкался у обозов со всякой домашней утварью, потом перебежал к лоточникам, торгующим пышной сдобой и всевозможными сладостями. Заплатив медную монетку за петушка на палочке, сорванец отправился к кузнечным рядам, а уже оттуда, изрядно умаявшись, поплёлся к пристаням, где круглосуточно продолжалась погрузка и выгрузка товаров.
В результате постоянных передвижений по городу к вечеру удалось узнать обо всём, что произошло в Вилхолме за последнюю неделю.
Никто и не заметил, как вихрастый паренёк, завернув за угол, растаял в вечерних сумерках, как дымка от костра.
* * *
После своей прогулки по шумному городу Нерайна долго пребывала в задумчивости. Она давно привыкла распоряжаться чужими жизнями по своему усмотрению. Никогда прежде сомнения не посещали богиню, а сейчас какое-то свербящее чувство внутри лишало её привычного спокойствия, настойчиво предлагая хорошенько подумать, прежде чем принимать окончательное решение. И всё только потому, что в этот раз речь шла о Злате. Не хотелось бы своим неосторожным вмешательством испортить девочке жизнь. Какой путь для неё выбрать? Потерять доверие своей воспитанницы так легко, а вот вернуть его будет не просто, если вообще такое возможно. Но страшнее всего было увидеть пустоту в голубых глазах. Что если предстоящие испытания окажутся непомерными для неопытной видящей, привыкшей жить под защитой родных и близких? Пусть Злата давно привыкла к постоянной опеке и редко обращала внимание на присутствие поблизости кого-то из соплеменников, но в то же время, она точно знала, что никакая опасность ей не угрожает. В любой момент на её защиту поднимется весь клан оборотней. Такая уверенность дорогого стоила. Готова ли Злата остаться один на один с этим миром? Или трусливо спрячется за спинами родных, лишь бы не сталкиваться с настоящими трудностями? Хотела бы Нерайна получить ответы на эти вопросы от самой Златы, но тогда испытание утратило бы своё назначение, превратившись в очередное путешествие по незнакомому миру под присмотром заботливой наставницы. Нет, девушка должна поверить в то, что действительно осталась без помощи и поддержки, только так, она сможет проявить свой характер и окончательно раскрыть свой дар. В противном случае, она так и останется всего лишь целительницей, не сумевшей познать свою силу до конца.
Итак, Нерайна стояла перед выбором: Корнел или Сархат?
Находясь в Вилхолме богиня выяснила, что за Златой охотятся не только шаразцы, но и люди принца Корнела. Конечно, мотивы принца были не слишком чисты и невинны, но на то и испытание, чтобы суметь проявить себя в самых разных ситуациях.
Что касается Сархата, то тут всё тоже не просто. В империи женщина по-прежнему оставалась бесправной и легко могла потерять свободу по прихоти богатого и сильного мужчины. Захочет ли император выпускать на волю диковинную птицу, угодившую в его силки?
Нерайна могла понять желание императора схватить и не выпускать такую драгоценность из рук. Ведь она и сама удерживала Злату при себе, прикрываясь заботой об одарённой девочке. Много позже эгоистичное желание обладать переросло в привязанность. А теперь в богине пробудились почти материнские чувства, по крайней мере, так она их себе представляла.
Устав от сомнений и нескончаемых попыток всё предугадать, Нерайна впервые решила довериться судьбе. Пусть всё идёт своим чередом, а она останется в стороне, до тех пор, пока жизни Златы не будет угрожать реальная опасность.
* * *
В то время, как доверенные люди Корнела рыскали по тавернам в поисках неизвестной красавицы, а шаразцы так же безуспешно пытались разыскать чудо-целительницу, сама девушка, не подозревая о переполохе, который поднялся в Вилхолме из-за неё, спокойно проводила дни в поселении оборотней. С момента её возвращения прошло уже два дня, всё было спокойно, никому не требовалась её помощь и Злата наслаждалась покоем, обучая сестру и брата чтению и письму, помогая матери по хозяйству и в мастерской, а вечерами прячась ото всех в своей комнате, где подолгу предавалась мечтаниям о будущем, прежде чем погрузиться в глубокий сон без сновидений.