Феям дал задание собирать оружие с боеприпасами и стаскивать в одно место поближе к выезду с базы. Пятерым из них приказал слушаться Машу, а ту отправил за продуктами и прочими полезными и необходимыми мелочами, без которых жить можно, но будет это грустно и плохо.
Далее я привёл в чувство несколько пленников, подчинил их ментальными амулетами и заставил разбирать и упаковывать малую палатку, а из большой изъять печки. Следующими на очереди стали жильцы дома, где поселилось начальство. Приведя в сознание первого попавшегося немца, я узнал, кто здесь главный и разбудил его. После этого взял немца под контроль и отправил собирать всю документацию, что имелась на территории ремонтной базы. Так-то мне этого особо и не требовалось, но решил последовать совету Прохора. Позже оказалось, что поступил правильно, так как с кучей неинтересных отчётовна каждую ремонтированную единицу немцы писали пачку бумагмне достались две большие и подробные карты Витебской области и Полоцкого района. Они были куда лучше тех, которые я заполучил в свои руки ранее. То, что они оказались на немецком меня ничуть не смущало. Благодаря магической передаче знаний я мог писать, читать и говорить на языке агрессоров. Заместитель командира ремонтной роты указал мне на самых лучших солдат, которые великолепно водили любые машины и отлично устраняли многие поломки в полевых условиях. Набрав семь человек, я погнал их к машинам, приказав выбрать из тех несколько рабочих, способных передвигаться по бездорожью.
Хочу ещё сказать, что мне очень понравились мотоциклы. Каждый обладал отличной проходимостью и в то же время весом достаточным, чтобы те же феи легко перетащили его через любую речку. И при этом металла всего в одном «цундапе» или «бээмвэ» было не меньше, чем я получил с винтовок из прошлого рейда. Увы, но на базе всего один мотоцикл оказался исправным.
Вскоре ко мне подошёл мрачный Прохор.
Гнильё там, а не люди. Парочка попыталась меня даже избить и связать, думали, что я один, сообщил он.
И?
И ничего. Я тут стою, а они там кхе, лежат, тьфу, мусор, а не люди, смачно плюнул он на землю. Я от солдатиков такого не ожидал. А они такие же трусливые и радеющие за свою шкуру, как мужички деревенские.
То есть, нет подходящих?
Я не увидел. Ежели желаешь, то сам с ними пообщайся.
Да к демону их, отмахнулся я от его предложения.
А у тебя как делишки двигаются?
Потихоньку, сейчас пленные мне машины подбирают. Пошли, взглянем, что там есть, предложил я.
Подконтрольные немцы с присущей им пунктуальностью и рачительностью выбрали десять единиц транспорта, из них три танка. И их я почти забраковал, справедливо опасаясь, что многотонные мастодонты завязнут в лесу, когда в голову пришла идея проехать часть пути по дороге Полоцк-Лепель. Останется лишь одно опасное местопереправа через речку. Там придётся поработать феям и построить временный мост, так как поднять в воздух двадцать тонн стали не в силах трёх дюжин малявок. Два танка оказались немецкими пулемётными, похожими на тот, который я взорвал во время дождя с помощью огненного шара. Третий был советским БТ-7 без башни и демонтированным вооружением. Его ремонтники использовали в качестве тягача.
Ещё были два полноценных тягача с колесно-гусеничным шасси. Каждый имел длину десять метров, ширину и высоту примерно два с половиной. У этих тягачей кабина была от какого-то грузовика, без верха, с откидывающимися вперёд стёклами и брезентовыми дверками. У одного в кузове стояли сиденья для пассажиров, у второго установлен мощный кран.
Ещё был небольшой низкий «крупповский» грузовик с тремя парами колёс, открытой кабиной и деревянным кузовом на стальной раме. Слева и справа кабины на уровне сидений водителя и пассажира были установлены запасные колёса. Ещё имелись два трофейных советских трактора, в которых Прохор мигом узнал СТЗ. И он же посоветовал их оставить.
Шибко они медленные, а в горочку так и вовсе дед с клюкой их обгонит. Мы с ними и до рассвета не доедем до дома, сказал он.
Ну, и единственный мотоцикл. Оставлять его я точно не собирался.
«Может, открыть охоту на каких-нибудь мотоциклистов? пришла мне в голову мысль. Эх, жаль не выйдет Времени на это уйдёт много, а скинуть не на кого».
Последними выбранными были два немецких трактора, которые я тоже решил оставить после того, как уточнил у пленного про их скорость. Тот честноещё бы было иначе при учёте ментального амулета на его шееответил, что они не чисто немецкие, а из европейских трофеев и передвигаются лишь чуть-чуть быстрее советских.
В грузовик и кузов тягача, который без крана, пленные загрузили несколько бочек с топливом. К танкам привязали столько канистр с ним же, сколько хватило места на броне. Дополнительно к тягачам установили два коротких прицепа, куда были уложены трофеиоружие, патроны, палатки (большую я тоже решил забрать), продукты и посуду, печки, переносной электрогенератор, немного одежды. Ещё Прохор посоветовал взять кое-какие инструменты, чтобы было чем разбирать технику в лагере и масксети для маскировки. Так моими трофеями стали два аппарата для газовой резки-сварки и один электрический с запасом расходников. Всё перечислять долго, указал лишь самое основное и важное.
Когда укомплектование колонны было завершено, я навестил пленных в подвале. Оценив их хмурые лица, напряжённый вид и выслушав выкрики с угрозами и претензии. Я согласился со своим помощником: тут ловить нечего.
Мой отряд сейчас уходит, сообщил я семи десяткам мужчин, обведя всех взглядом. С собой никого брать не стану, так как мне нужны воины, а не бабы пугливые
Да ты кто та крикнул кто-то из толпы, невидимый в полумраке, который с трудом разбавляли несколько керосиновых ламп.
Молчать! рявкнул я, и добавил магии в голос. Если кто ещё раз меня перебьёт, то я оставлю вас здесь и запру дверь. То-то будет радости у немцев, когда они вас найдут рядом со своими мёртвыми сородичами.
Несколько человек не удержались и вполголоса выматерились, на что я не обратил внимания, решив на первый раз простить.
Повторяю, как только мы уедем из этого места, вам нужно бежать, куда глаза глядят и прятаться. Если немцы вас найдут, то казнят, а перед этим обязательно станут пытать, продолжил я. И не думайте, что обойдётся без пыток, если вы им расскажете сами всё.
Не нужно было никого здесь убивать, сказал мужчина в гражданском чёрном пиджаке, стоящий в первых рядах. Немцы не звери, пусть держали нас в подвале, но не били и кормили.
Они враги, которые сейчас убивают ваших родных, знакомых, соседей и соотечественников, ответил я ему, потом махнул рукой. Да к демонам вас всех, сами убедитесь скоро. На собственной шкуре всё прочувствуете.
Со всеми немцами, кроме тех, что уехали со мной, покончили варги, когда наша автоколонна выбралась за ворота. В дальнейшем они бежали вокруг отряда, вместе с феями ведя разведку и расчищая путь. За ночь нам встретилась дважды колонны с грузовиками, двигающиеся в сторону Полоцка. В одной из них нашлись любопытные или подозрительные немцы, решившие проверить нас.
Мы вам не интересны, чётко произнёс я, активируя ментальное заклинание и отправив то в двух проверяющих со знакомыми жестяными медальонами на груди в виде полумесяцев. Сравнительно недавно пара носителей таких же стали донорами немецкого языка для меня и Тишина. У нас важное задание от ваших командиров. Забудьте про нас.
Яволь, господин майор, козырнул один из них. Всё понимаем, извините за задержку, но у нас служба. Счастливого пути!
Ещё дважды нам встречались патрули на двух мотоциклах и на грузовике. Мотоциклистам я надел на шеи амулеты подчинения и включил в колонну, а грузовик отпустил, обработав так же, как и проверяющих «бляхоносцев» в колонне.
Последняя встреча состоялась перед тем, как колонна должна была съехать с главной дороги и продолжить путь по лесным стёжкам, где иногда даже телеги застревают. В этом месте ко мне подлетела Василиса и сказала, что нашла двух раненых. Приказав отряду продолжать путь в сторону леса, я на грузовике решил проехать вперёд и посмотреть на тех, кого нашла фея. Подозрения в том, что раненые окажутся красноармейцами, полностью оправдались. Ну, не немцы же будут валяться под кустом у себя в тылу? Разве что, только в мёртвом виде, получившие пулю от партизан и диверсионных групп. Таких, которой командовал Желтиков. Но я совсем не ожидал обнаружить бойцов РККА в том виде, в котором они предстали передо мной.
Вот же демоны, сквозь зубы произнёс я, увидев двух парней прибитых большими гвоздями и прикрученных толстой проволокой к телеграфному столбу. Аура у обоих едва тлела, показывая, что парни пока живы, но уже одной ногой в могиле. Василиса, освободите их и принесите сюда.
Да, мой Лорд! звонко выкрикнула она и с пятью своими подопечными устремилась к страшному столбу. Через несколько минут красноармейцы были уложены на землю рядом с грузовиком. Не теряя времени, я применил к каждому среднее лечение, а потом надел через шею каждому лечебный амулет.
«Вот и пленные немцы пригодятся, когда вернёмся домой. Будет кем исцелить раненых, подумал я, заканчивая с лечебными процедурами. И всё честно: одни нацисты страшно поступили с ними, другие ответят за это своей жизнью», после отдал новый приказ. Василиса, их в кузов грузите, только осторожно. И принесите из прицепов тряпок, чтобы подстелить под них.
К этому времени топливо из бочек было вылито в танки, а пустые ёмкости спрятаны далеко от дороги в зарослях феями, морщившимися от резкого запаха. Так что, места в кузове для двух человек нашлось.
Есть, мой Лорд, козырнула она по-местному.
Летуны это, кажись, сказал Прохор, чуть позже, когда я догнал колонну. Одежонка ихняя. Только побиты и замучены, ну, страсть как!
Они выживут, Киррлис? следом за ним подала голос девушка.
Выживут, заверил я её. Сейчас их будут поддерживать амулеты. А дома я проведу ритуал и полностью излечу.
Из этих, что ли, ритуал? старик кивнул на водителя грузовика.
Угу.
Это правильно, пусть гады пользу приносят, оскалился в злой ухмылке он. А кости в компост, чтобы лучше деревья росли.
Дядька Прохор, нельзя же так! не выдержала Маша.
Нельзячто? резко повернулся он к ней. Убивать?
Так убивать и глумиться над ними. Мы же не они, не звери.
Мария, ты предлагаешь, чтобы наши солдаты умерли? в их разговор вмешался я. Учти, я не смогу своими силами им помочь. Может, умереть не дам, но они останутся калеками. Взгляни на их руки и ноги, там уже мясо омертвело.
Та вместо ответа всхлипнула.
Эх, Машка, ты Машка, вздохнул Прохор и прижал к себе внучку. Не бабье дело на войну ходить. Нет в вашей душе нужной жестокости. Бабы даже убийц своих детей порой могут простить и помочь им.
Я не Машка и не баба, слабо возмутилась та, уткнувшись лицом в куртку деда.
Тема об участи пленных заглохла сама собой. После этого больше к ней никто из нас не возвращался за время пути.
После того как мы оказались на осенней лесной дороге, а потом и вовсе с неё съехали и двинулись по лесу, скорость отряда упала чуть ли не до скорости пешехода. Впрочем, ехали? Ехали. Значит, всё хорошо. Лишь один раз пришлось поработать феям и понервничать всем остальным. Случилось это тогда, когда путь преградила не то речушка, вытекающая из одного озера и впадающая в другое, не то природный канал или искусственный, но построенный в незапамятные времена и успевший, скажем так, одичать. Понадобилось свалить несколько больших деревьев для переправы. Первым перебрался на другой берег тягач с краном, при этом серьёзно повредив настил. Потом он помог второму тягачу оказаться рядом. А затем они вдвоём, создав связку, при помощи толстого стального троса с крюком вытянули к себе остальных. Пара часов на путь в пару сотен метров и куча сгоревших нервных клеток у меня с помощниками. Гораздо хуже было то, что феи не смогли полностью убрать все следы переправы. Гусеницы и колёса так здесь всё перемешали и разрыли, что сил у летающих крох не хватило, чтобы это скрыть. Вместе, и я, и они, постарались кое-как навести маскировку. На деревья и пни от них я наложил чары гниения. Через несколько дней они будут выглядеть так, словно срубили их лет десять назад. На оба берега кинул заклинания из земли и природы, постаравшись состарить колеи от следов и создать мнение у наблюдателей, что здесь землю просто размыло водой. Вообще, проходимость что танков, что тягачей меня огорчила. Прохор мне рассказывал про эти гусеничные машины слишком много хорошего, и я поверил, будто это идеальный транспорт для бездорожья. Но увы, увы. Танки глубоко вязли в грязи своими узкими гусеницами, тягачи показывали результаты не лучше, да и были не намного легче боевых бронированных машин. Несколько раз тягачи сносило в стороны на поворотах из-за грязи. Один раз из-за этого произошло столкновение с деревом, к счастью, без травм у людей и поломки машины. Скорость порой была такая, что я пожалел о брошенных на немецкой базе тракторах. Ещё и прицепы часто мешались. Но не бросать же их с трофеями внутри?
Но, наконец, все наши мытарства закончились, и мы добрались до дома.
Глава 17
Витебская комендатура.
Гюнтер, я к господину майору, Арне вошёл в приёмную своего начальника и старого друга, к которому судьба и война с СССР привели в качестве подчинённого. Он может меня принять? Он один?
Никак нет, господин капитан, чётко ответил обер-лейтенант. Но я уточню, возможно, гость господина майора прибыл по тому же вопросу, что вы, он скрылся за дверью, ведущей в кабинет буквально на минуту, а когда вновь появился, то не стал её закрывать. Прошу, господин майор ждёт вас.
Благодарю, Гюнтер, кивнул ему Арне.
В знакомом помещении в кресле за столом сидел молодой мужчина с погонами обер-лейтенанта и знаками отличия ГФП. Железный крест, нашивки за тяжёлое ранение и за два лёгких показывали, что офицер не просиживал штаны в кабинетах. Арне он был незнаком.
Арне, рад тебя видеть, Маркус широко улыбнулся гостю и встал из-за стола, чтобы подать тому руку. Знакомься, это обер-лейтенант Шнитке, он прикомандирован к нашей группе для поиска и уничтожения группы партизан, которая напала на ремонтную роту восемьдесят девятого танкового под Полоцком. Вместе с ним прибыли ещё сто двадцать человек.
Господин капитан, прикомандированный офицер встал, вытянулся и отдал воинское приветствие.
Обер-лейтенант, ответил на приветствие Арне, а затем предложил. Вы не против перейти на более дружеское общение, если, разумеется, господин майор не возражает? он вопросительно посмотрел на своего старого товарища, обогнавшего его в чинах и званиях.
Отнюдь.
Арне, Арне протянул ладонь новичку.
Людвиг, тот крепко пожал её и представился.
Прошу к столу, господа, майор вернулся обратно в своё кресло. Арне, что у тебя есть на данный момент?
Мы поймали и допросили нескольких русских военнопленных, которых ремонтники использовали как дополнительную рабсилу для быстрого восстановления техники, вот расшифрованная стенограмма беседы с одним из них, Арне достал из портфеля два листа бумаги с машинописным текстом и протянул оба майору.
Тот принял их и стал вчитываться.
« Назовите своё имя, звание и последнее место службы.
Пётр Иванович Чёрных. Рядовой я, служил механиком-водителем на бэтэ-семь в пятьдесят первом стрелковом корпусе двадцать второй армии. Потом был переведён перед самой войной в отдельную ремроту на «летучке» в начале июня, когда нашу часть выдвинули к западной границе в район Себеж-Витебск, господин офицер.
Как вы попали в плен?
В июле мы попали в окружение под Невелем. Я со своим подразделением даже не сразу об этом узнал, так как мы были заняты ремонтом танков. Потом на нас вышли несколько бойцов из сто двенадцатой стрелковой, от которых мы и узнали о беде. Ну, мы посовещались и решили тоже отступать.
Что вы сделали с техникой и инструментами роты?
Я мы старшим у нас был старшина Краюч е нко, он приказал всё поджечь. Я не хотел, но не мог не выполнить приказ, господин офицер.
Хорошо, я вас понял. Что было дальше?
Мы решили идти на юг. На следующий день наткнулись на нем то есть, ваших солдат. И я хочу искренне признать, что они поступили с нами очень благородно. Комиссары нас бы обязательно расстреляли, а солдаты Вермахта просто забрали винтовки, сделали из них костёр, а нас отпустили домой, взяв слово, что воевать против них мы больше не станем. Повторно нас пленили южнее Городка в Витебской области, и опять отпустили. Мы им сказали, что у нас жёны и родители в селе западнее, куда мы и идём. Нам поверили и отпустили. А когда дошли до Шумилово или Шумлино, как-то так, извините, я плохо запомнил название, то там нас задержали военные полицейские. После чего мы на две недели попали в лагерь для военнопленных. В конце августа меня, как ремонтника, взяли помогать вашим солдатам на ремонтной базе под Полоцком. Там я проработал до нападения.