Судя по возмущённым крикам экономки, которые разнеслись на весь коридор особняка, в комнату брата зашли позднее, чем хотел Валерн. «Надо бы прочистить ему мозги», решил он, заходя в комнату Винсента после того, как из неё вышла жгучая брюнетка. Валерн был готов практически к любой реакции брата кроме как к той, которую проявил Винс на его замечание, что они в гостях и не дело подбивать клинья к чужим любовницам.
Вал, представляешь, она промыла рану и зашила меня. У неё золотые руки! Я предложил ей место целителя во дворцемечтательно заявил его братец, закидывая руки за голову.
Винс, ты что сделал?! Валерн задохнулся от бешенства.
Всю жизнь Валерна воспитывали, вбивая в голову, что эмоции проявлять неприлично. Только дети могут открыто смеяться или плакать, а истинный же аристократ и тем более правитель всегда должен уметь держать лицо. И Валерн с блеском справлялся со своими эмоциями, мало кто догадывался, что у него творился в душе даже тогда, когда он застал девушку, в которую был влюблен с детства, с другим мужчиной. Но Винсент Винсент всегда умел его выводить из себя. Общаясь с ним, Валерн терял всякое терпение, а порой ему хотелось просто прибить своего младшего брата за отсутствие мозгов. Вот это был как раз тот случай.
Она удивительная, ты знаешь? А какие у неё нежные руки м-м-м-м. она мне вымыла голову
Что она сделала?!!
На этих словах Валерн с силой рванул ворот рубашки. Конечно, в Донтрии мытьё волос не считалось официальной помолвкой или браком но именно в волосах донтрийцев заключалась магия. И, как правило, мужчина мог доверить мытьё волос только той единственной женщине, которой он полностью доверял. Всё это могло значить лишь одно: его младший брат, полный бездельник и болван, влюбился. Ну и конечно то, что Винсент дал промыть свои волосы какой-то местной продажной девке, чести их роду не делало. Если об этом узнает род Быстрой Реки, то они постараются раздуть очередной скандал, чтобы подорвать авторитет Лунного Света.
Надеюсь, тебе хватило мозгов не раскрывать своё инкогнито? сквозь зубы прошипел Валерн.
О, сказал! Представляешь, я сказал, что являюсь правящим князем, а онадальше Валерн не слушал.
Он, пошатнувшись, закрыл дверь в покои брата. На этот раз Винсент зашёл слишком далеко. Он опозорил правящий род, вполне возможно стал зачинщиком международного скандала, а ко всему ещё, похоже, потерял голову от этой развратницы. «От девчонки надо избавляться, и как можно быстрее», пульсировало у него в голове, когда он шёл в конюшню. План по устранению любовницы Кьянто родился сам собой. Валерн знал, что она занимает положение кормилицы в доме, но видел, как однажды девушка кормила маленького Ладислава не грудью, а каким-то странным приспособлением.
Подстроить так, чтобы иррис младшего брата попал в капкан, не составило Валерну труда, как и просчитать то, что Винсент позовёт девушку с задатками целителя на помощь своему скакуну. Донтрийцам известно, что взволнованные иррисы подпускают к себе лишь девственниц, беременных и кормящих женщин, считая их неопасными. По расчёту старшего князя мечущийся от боли Вольный Ветер должен был зашибить Эллис Ларвине насмерть, потому что она выдавала себя за кормилицу, на самом деле ею не являясь. Но всё сложилось не совсем так, как планировал старший князь Торн.
Валерн долго не мог поверить в то, что Эллис оказалась девственницей, но шокированный иррис действительно подпустил её к себе! Идеальный план по устранению хитрой девчонки почему-то не сработал.
Уже чуть позднее Валерн понял, как же глупо он поступил, не дослушав младшего брата в его покоях. Винсент всегда любил сложные цели, и чем неприступнее была очередная цитадель, тем с большим азартом он брался на её приступы. Так, в двадцать пять лет Винсент без магии забрался на Водопад Истины, хотя раньше это считалось невозможным. Вот и сейчас, Валерн бы мог бы догадаться, что девчонка стала интересна его младшему брату исключительно потому, что не повелась на его очарование, несмотря на очевидное отсутствие конкурентов. Ну, право слово, не с хромым же лордом Кристианом Кьянто соревноваться Винсу за сердце девушки?! И, предвкушая очередную лёгкую победу, его брат получил жестокое поражение. Первый отказ за всю жизнь. Ещё ни одна девушка не отказывала Винсенту, а Эллис почему-то отказала.
А вот спасение его любимого Вольного Ветра уже стало вторым узелком в цепочке привязанности Винсента к служанке. Валерн ударил кулаком по столу. «Чёрт! Хотел развести служанку и брата, а в итоге лишь свёл их сильнее. Если Винсент кого-то и любит по-настоящему, то только свою своенравную конину».
Валерн устало потёр ладонью нахмуренный лоб. Его голова раскалывалась. Сегодня он застал брата и бывшую служанку на берегу лесного озера в самой безнравственной позе, какую только можно вообразить. Эллис оказалась полностью обнажена, но ввиду укуса чёрного аспида, Валерн был готов поспорить, что между ними так ничего и не произошло. Это одновременно и злило его, и восхищало. Злило, потому что он понимал, что как только Винсент получит своё, то быстро остынет и перекинет своё внимание на очередную поклонницу. Валерну, как правителю, это было бы очень на руку, но судя по их отношениям, девушка специально дразнила его брата, не давая доступа к своему телу. А восхищало потому, что уже больше месяца девчонка общалась с его младшим братом и до сегодняшнего дня не стремилась в его постель.
Волей-неволей Валерн сравнил Эллис и Виви. Его образованная жена-магичка, аристократка из благородного рода практически сразу поддалась на очарование Винсента. Ещё на ежегодном балу младший брат пришёл с одной дамой сердца, а через два дня Вал застал его в постели с Виви. Их отношения просуществовали максимум двое суток. Эллис же каким-то образом сопротивлялась природному обаянию вечного повесы и разгильдяя больше месяца, и даже каким-то образом могла на него влиять. Осознание, что Эллис оказалась твёрже характером, чем его жена, бесило Валерна и вызывало привкус горечи на языке. Это казалось ему неправильным, несправедливым.
Князь Валерн достал из кармана сюртука тонкое кружево и крепко стиснул его в кулаке. Ну, как, КАК, норгешка, носящая такое бельё, могла оказаться девственницей? Ведь только развратные и давно потерявшие стыд женщины могут носить это! И почему он, князь Валерн Торн, увидев это кружевное недоразумение, не удержался и, точно мальчишка, сунул женские трусы в карман своего сюртука?
Кроме всего прочего, бывшая служанка-кормилица лорда Кьянто изъявила желание выучить донтрийский язык, и делала это с поразительным усердием. Валерн понимал, что при всём своём образовании он учил норгешский в разы медленнее, а Эллис всё схватывала на лету, будто бы работала несколько лет не служанкой, а имела за плечами как минимум высшую академию. Ум в женщинах и желание учиться всегда восхищали Валерна.
Он всё никак не мог понять, как же он относится к Эллис Ларвине. Она совершенно точно вызывала в нём бурю противоречивых эмоций. На берегу лесного озера девушка поразила его тем, что без стеснения подошла к своей одежде и оделась на его глазах. Это не очень-то походило на действия застенчивой девственницы, скорее, все её движения и плавность шагов говорили о богатом интимном опыте, хотя он точно знал, что это не так. Эллис была сплошной загадкой, сотканной из противоречий, которую до зуда в кончиках пальцев хотелось разгадать. Валерн попытался смутить норгешку на берегу треклятого озера, а в итоге смутился сам и проявил чудеса силы воли, чтобы не опустить взгляд ниже её подбородка. Одни боги знают, чего ему стоило отвернуться от неё, когда она нагнулась, чтобы надеть штаны!
Князь Валерн с ненавистью посмотрел на тонкое кружево в своей руке и вновь сунул его в карман сюртука. Сегодня днём Эллис Ларвине фактически выгнала его из шатра собственного брата. Его! Правителя Донтрия! «Пожалуйста, покиньте шатёр, Вы и так сильно разволновали Винсента, сейчас это ему не на пользу». Он страшно хотел поставить её на место, но неожиданно понял, что ему просто нечего ей возразить.
В пылу ссоры старший князь много чего наговорил Винсу, в первую очередь, пытаясь убедить себя, что Эллис Ларвинежалкая глупая бывшая служанка, не стоящая их княжеского внимания. Но добился ровно противоположенного эффекта, получив в ответ слова о том, что она эс хааэль аль шайне Винсента. А младший брат специально произнёс это на донтрийском, прекрасно осознавая, что воины всё слышат. Вот ведь идиот! Он же фактически сообщил, что собирается на ней жениться! Немыслимо!
Если поначалу Валерн считал, что Эллис лишь ловко похитила сына лорда с целью наживы, то последующие совместно проведённые в пути недели показали, что это не так. Она с такой нежностью и заботой кормила Ладислава, переодевала и развлекала мальчика, что напомнила ему самому, как когда-то он играл с маленькой Лиланинэль. Конечно, Винсент был во многом прав но не как правящий князь Донтрия.
Валерн тряхнул головой, отгоняя воспоминания. Вряд ли ему когда-нибудь вновь доведётся побаюкать малыша или малышку, а ему так хотелось бы иметь сына! Все чистокровные донтрийки отличались хрупкими фигурами, а потому могли выносить лишь одного, максимум двух детей, ведь каждый следующий ребёнок всегда крупнее предыдущего. Это закон природы. Виви с трудом смогла выносить и родить Лиланиэль, а третьи роды её просто убьют.
Выйдя из своего шатра, Валерн посмотрел на звёздное небо, будто бы припорошённое пылью, глубоко вдохнул свежий воздух. «Здесь в Донтрии всегда хорошо, в любое время суток или года», подумал он, прогуливаясь по лагерю. Почти все спали, лишь один дозорный кивнул правителю.
Как младший князь себя чувствует? спросил Валерн.
Его Светлость запретил нам заходить в его шатёр. К сожалению, я ничего не знаю о его состоянии, чётко ответил донтриец.
И Вы его послушали?! На Вашего князя напал чёрный аспид, после укуса которого обычно не выживают, а Вы даже не удосужились уточнить, как он себя чувствует? Валерн говорил ровно, спокойно, но воин заметно побледнел.
Ну он там был не один с девушкойдонтриец не знал как оправдаться.
Князь Валерн грязно выругался и стремительным шагом направился к шатру непутёвого младшего брата. Нет, где это видано?! Он фактически вверил свою жизнь в руки глупой норгешке без капли магии и хоть какого-то образования! Дурак! А если у него начнутся судороги? А если девчонке удалось лишь замедлить действия яда?
Готовый практически ко всему, Валерн откинул полог шатра и остолбенел от увиденного. Его младший брат крепко спал, доверчиво прижавшись к Эллис. Длинные светлые волосы Винсента разметались по её коленям, а одной рукой он во сне обхватил девушку за талию. Грудь брата поднималась размеренно, дыхание было ровным, а на его лице даже сейчас светилась мягкая улыбка. Девушка же дремала полулёжа, опёршись спиной на сложенную груду одеял. Одну свою руку она запустила в золотые волосы Винсента, а второй обнимала сопящего рядом Ладислава.
Медленно, чтобы никого не разбудить, Валерн опустил полог шатра. Идиллическая картина спящих Винсента, Эллис и малыша почему-то задела какие-то струны в глубине души. Валерн постарался не думать о том, почему увиденное вывело его из привычного равновесия. Быстрым шагом он вернулся в свой шатёр, решив, что завтра же с утра приступит к реализации своего плана. Пока Эллис находится рядом с Винсентом, и они вот так вместе просто спят, это их слишком сильно сближает. Он доверяет незнакомой девушке, не приходящейся ему ни женой, ни невестой, трогать свои волосы, а это уже переходит все границы допустимого и разумного. Как только Эллис Ларвине из «загадочной недоступной девушки» станет «пройденным этапом», младший брат тут же потеряет к ней интерес. Необходимо позаботиться о том, чтобы это случилось как можно скорее.
Глава 3. Князь Валерн Торн
/ Эльвира Лафицкая /
Полночи мы с Винсетом проболтали о всякой чепухе и не заметили, как уснули. Проснулись поздно, от требовательных криков голодного Ладислава. За ночь у Винса полностью прошёл озноб, и заметно спал отёк вокруг укуса на шее, но я попросила его полежать, максимально не двигаясь хотя бы ещё один день. Яд ещё полностью не переработался его организмом, всё-таки его атаковала гадюка, нежелательно так скоро нагружать кровеносную систему.
Ты режешь меня без клинка! Сказать воину лежать на месте! Где это видано? За это я стребую с тебя ответную плату! возмутился Винс.
Это ты с меня ещё и ответную плату брать собрался? А ничего, что я тебе жизнь спасла? наглость Винсента могла соперничать разве что с его обаянием.
Спасла, но сейчас требуешь лежать, когда я хорошо себя чувствую! Я готов не садиться в седло и не упражняться с луком и мечом, но ты должна как-то восполнить это время.
И как же? я уже прищурила глаза, представляя, как дам затрещину одному не в меру красивому донтрийцу. Вот ведь наверняка сейчас всё к очередной пошлой полушутке-полунамёку всё сведёт.
Развлекай меня, предложил наглец, не моргнув и глазом.
«Хоть стриптиз станцевать ему не предложил», фыркнула я про себя.
Ну, уж нет, раз у тебя есть свободное время, и я тебе спасла жизнь, то это ты будешь развлекать меня! ответила я в тон Винсенту, от чего его лицо вытянулось от удивления, а затем он заразительно рассмеялся.
На том и порешили. Как оказалось, князь Валерн покинул лагерь по каким-то неотложным делам среди ночи, но попросил его дождаться, так что наша договорённость с Винсентом растянулась на целых пять дней. Почти всё время, что я проводила в шатре Винса, он учил меня донтрийскому, смеялся над моим произношением, рассказывал о правилах и традициях родного государства, немного о своём детстве, матери и старшем брате. Я приносила в его шатёр еду, а также кормила Ладислава, который уже к этому моменту пытался встать на ножки и делать свои первые шаги. С отъездом князя Валерна принцесса Лиланинэль почувствовала себя свободнее и время от времени заходила в шатёр Винса, чтобы составить нам компанию.
Мне почему-то вспомнилась летняя практика, когда я ещё являлась студенткой на Земле. Меня и девятерых одногруппников отрядили в помощь какой-то захудалой больнице в Подмосковье, так как именно в том районе был зафиксирован всплеск активности энцефалитных клещей. Ожидая толпы покусанных грибников и дачников, руководство института отрядило в два раза больше студентов, чем требовалось. На деле же, именно в это лето власти города затеяли перекладывание асфальта на основной трассе, пролегающей через лес с повышенной активностью мелких паукообразных тварей, из-за чего временно сделали объездную платную дорогу бесплатной. В итоге мы целыми днями не знали чем занять себя, вдесятером вынимали клеща у единственного обратившегося в больницу пациента, и играли в слова, пытаясь показать их без звуков, используя лишь жесты и движения. Именно правила этой нехитрой игры в слова я с удовольствием объяснила Винсенту и Лиланинэль. Князь и принцесса некоторое время смотрели на меня с недоумением, но когда я храбро взялась показывать флюгер, то свистя, то кукарекая, то мыча, они покатились со смеху и всё-таки прониклись игрой.
Шёл пятый день нашего вынужденного ничего-не-деланья в ожидании старшего князя, и от укуса змеи на шее Винсента остался лишь крошечный шрам, напоминающий об инциденте. Стояла замечательная погода, ярко светило летнее солнце. Принцесса и её служанка решили освежиться у озера, а я, Винс и Ладислав гуляли на поляне близ лагеря на виду у воинов, но на достаточном расстоянии, чтобы они нас не могли услышать. Я придерживала малыша за одну руку, а Винсза другую. Младший князь прекрасно себя чувствовал, но активные физические нагрузки я ему всё ещё запрещала.
Так как вышло, что у тебя была семья, но при этом ты оказалась невинной? Твой муж умер в брачную ночь? неожиданно совершенно серьёзно спросил меня Винс, глядя на то, как я с улыбкой помогаю Славику подняться.
Моя улыбка тут же померкла. Я вспомнила, как проговорилась Винсенту в особняке Кьянто о том, что у меня когда-то была семья. То, что я оказалась девственницей на момент помощи раненому иррису, глубоко потрясло блондина, ведь он думал, что якормилица Ладислава, а моя семья погибла. Лично для меня, землянки, это не имело значения, но здесь совершенно другой мир со своими законами и обычаями.
Понимаешь, я закусила губу, думая, как бы получше объяснить всё то, что со мной произошло. Но правильные слова на ум так и не шли, Винсент продолжал внимательно за мной наблюдать, делая вид, что сосредоточен на Ладиславе. Когда молчание затянулось, я резко выдохнула и решила признаться. Дело в том, что я из другого мира. Моё тело осталось там, а вот душой я поменялась с девушкой, которая работала служанкой в доме лорда Кьянто.