Зато ему была не безразлична участь Джины, которая могла пострадать от лап этой гориллы с сиськами.
Но чародейка из рода Камаматов почему-то была спокойна, словно ей каждый день до посинения сжимают шею и угрожают расправой, причем, не реализовывая свои замыслы до конца.
Уже миновав арку Джина вдруг остановилась, перехватила толстое запястье немки, крутанула её руку так, что перекачанная мадам, несмотря на свои габариты, сделала кувырок в воздухе и покатилась вниз по лестнице, подпрыгивая на мраморных ступеньках, как опутанный мышцами и венами большой мяч.
Глядя на то, как катится вниз немка, Светлов вспомнил фильмы со Стивеном Сигалом. Если бы он видел этот бросок, наверняка, зауважал бы Джину. Может, даже предложил бы ей роль в своем фильме.
Чародейка из рода Камаматов спускалась вниз, глядя на катящуюся немку. На губах её играла улыбка, словно говорящая: «Сейчас посмотрим, кто кому порвет пи»
Когда немка преодолела больше половины лестницы, Андрей вдруг заметил, как из рюкзака вылетел какой-то прямоугольный предмет и улетел под ровный ряд кресел. Но немка этого даже не заметила, да и как такое заметишь, когда впереди её ожидало ещё с десяток ступеней и падение на каменную арену. Зато Светлов, ещё раз увидев большой рюкзак немки, вспомнил про свой рюкзак, который он оставил рядом с лежаком, у бассейна.
Джина, позвал он колдунью. Та даже не обернулась.
«Что? прозвучал в голове её голос. Видимо, представляя, как уди-вится Андрей, услышав её голос в своей голове, она поспешила его успокоить:Не пугайся. Это нормально, мы ведь с тобойпара. Поэтому мы можем слышать друг друга, ничего не говоря вслух. Главное, чтобы эта обезьяна нас не слышала Так, что ты хотел?»
«Я хотел сказать, что забыл рюкзак с твоим горшком рядом с лежа-ком, у бассейна».
Мысленно сказав это, он думал, что чародейка скажет, что это мелочи, вытянет руку, и рюкзак с кувшином тут же прилетит по воздуху и окажется у неё. Но, похоже, он ошибся, и тратить энергию на доставку рюкзака Джине не хотелось.
«Извини, конечно, но тытормоз! Не останавливаясь, она оберну-лась, посмотрев на Светлова с укоризной. Ты что угодно мог забыть, но только не это Беги за кувшином, я тут сама с этой сукой разберусь!»
«Как же я побегу? У меня нос сломан, и голова кружится. Мне даже просто идти тяжело».
«Не проблема, чародейка обернулась, вытянув руку ладонью вперед. Голова перестала кружиться, кровотечение из носа остановилось, боль притупилась, хотяАндрей это чувствовал, его шнобель всё ещё оставался перезрелой грушей, опухоль не спала. Теперь беги, не теряй время!»
«Хорошо», Светлов развернулся и побежал. Он бежал так быстро, как только мог. Похоже, Джина не только обезболила его нос, но ещё зарядила всё тело энергией.
Андрей боялся, что рюкзак могут украсть, но, к счастью, он лежал там же, где Светлов его оставил. И кувшин был внутри.
Ничего не напоминало о том, что считанные минуты назад в бассейне утонул человек, но люди в воду не лезли. Только какой-то смуглый мальчик плавал на надувном круге на противоположной стороне бассейна. Видать, брезгливость и страх, в отличие от остальных, ему чужды. Этакий маленький член клуба пофигистов. Ну, Бог ему судья!
Не забыв сделать глоток сока, бокал с которым всё ещё стоял на пла-стиковом табурете, Светлов схватил рюкзак и побежал назад, в амфитеатр, на бегу молясь о том, чтобы с Джиной ничего страшного за время его отсутствия не случилось.
Похоже, Бог услышал молитву Андрея, и с чародейкой к моменту возвращения Светлова ничего страшного не произошло, за исключением синяков на руках и ногах и в кровь разбитого лица. Впрочем, немка, или кто там она на самом деле, выглядела не лучшим образом. На её стороне был перевес в грубой физической силе, на стороне Джины была гибкость, подвижность и владение боевым искусством, которому позавидовали бы Джеки Чан и Джет Ли.
Несмотря на полученные травмы, дамы остервенело мутузили друг друга, и ни у одной не было желания отступать. Кровь заливала их одежду, красные капли покрывали мрамор под их ногами, но они не обращали на это внимание. С горящими глазами, они наносили друг другу удары руками и ногами, проводя броски и подсечки с такой интенсивностью, будто у каждой из них в жилах текла не кровь, а сильный энергетик.
Так продолжалось минут двадцать, пока Джина не стала уставать и не пропустила два удара подряд, которые отбросили её на несколько метров назад и не опрокинули на спину. Немка тут же подскочила к ней и принялась наносить удары ногами.
Когда сердце Светлова сжалось, и он уже сам хотел выскочить на арену, чтобы помочь своей подруге, в его голове прозвучал голос Джины. Спокойный, несмотря на её незавидное положение:
«Не лезь. Это не твой бой. Стой, где стоишь, и жди сигнала».
Тут же, перехватив ступню немки, она уронила противницу на спину, прыгнула на неё сверху и начала наносить удары ей по лицу, словно месит тесто.
Глухие удары разносились по амфитеатру, но немка не издала ни звука. Ударив несколько раз Джину по ребрам, она скинула с себя колдунью из рода Камаматов и снова оказалась на ногах, чтобы принять от Джины мощный удар коленом в лицо, который чародейка нанесла в прыжке.
Немка рухнула на спину, но тут же перевернулась на живот и попыталась подняться. В тот самый момент Джина прыгнула ей на спину и, обвив ногами её мощное тело, сделала удушающий захват, сцепив свои руки в замок. Она не расцепляла руки минут десять, может, больше, пока немка не перестала подавать признаков жизни. Потом, поднявшись, пошатывающейся походкой направилась к Андрею. На её разбитых, распухших губах играла улыбка. Это была улыбка победительницы. Она уже протянула руку к рюкзаку, чтобы подзарядиться, но вдруг между ней и Светловым вдруг появилась каким-то чудом воскресшая немка. Она оттолкнул Андрея так сильно, что он упал на кресла, больно ударившись головой, и с минуту не мог подняться на ноги, шатаясь, как пьяный. Перед глазами всё плыло, но он слышал разговор дерущихся дам:
Неужели ты не поняла, что тебе не одолеть меня в рукопашном бою, а мнетебя? Мы равные по силе.
И что ты предлагаешь? спросила Джина.
Биться на мечах, немка сплюнула себе под ноги сгусток крови и размазала его сандалией по полу. Пятно получилось похожим на красный череп. Светлов это видел, так как к тому времени понемногу начал приходить в себя. На заряженных мечах.
У меня нет с собой мечей, но я бы с удовольствием отсекла тебе башку даже простым кухонным ножом.
Последнее немка, похоже, пропустила мимо ушей.
Зато у меня есть, она хлопнула в ладоши.
Тут же по лестнице начал спускаться смуглый низкорослый портье с большим чемоданом в руке. Он словно всё время, пока длилась рукопашная схватка между дамами, ждал этого хлопка и стоял, спрятавшись за колонной, у входа в амфитеатр. Когда портье проходил мимо Андрея, тот обратил внимание на глаза работника отеля. Это были неподвижные, безжизненные глаза. Глаза зомби. Двигался портье тоже как существо только что вылезшее из могилы. Глядя на этого смуглого парня, Светлов подумал, что тот, скорее всего, находится под гипнозом, и завтра не вспомнит ни этот большой чемодан, ни амфитеатр, ни дам с расквашенными физиономиями.
Поставив чемодан на окропленный кровью мрамор арены, портье удалился так же быстро, как и пришел. Портье был единственным простым смертным, который зашел в амфитеатр во время боя. Больше никто не заходил, словно на поле битвы была наложена какая-то защита, исключающая появление в амфитеатре посторонних. Чтобы никто ничего не видел и не слышал. Чтобы всё было шито-крыто, чтобы, как говорится, всё было без «палева». Уж не поэтому ли простые люди считают, что магия существует лишь в сказках, а фильм и сериал про воюющих между собой горцев-долгожителейчистой воды вымысел?
Дождавшись, когда портье окажется наверху лестницы и скроется из вида, немка, покачиваясь, подошла к чемодану, пнула его. Чемодан тут же открылся. На синем бархате, в специальных углублениях в нем лежали два меча, поблескивая на солнце.
Выбирай меч первой, сказала Джине немка, отойдя от чемодана на пару шагов. А то будешь потом верещать, что я тебе меч говенный подсунула.
Чародейка из рода Камаматов взяла меч, что называется, не глядя. Перекачанная мадам, глядя на Джину, ухмыльнулась и тоже достала меч из чемодана.
Покружив немного вокруг открытого чемодана, поигрывая мечами в ярких лучах солнца, дамы начали сходиться.
Сначала они просто делали ложные выпады, пугая друг друга, но немка всё же решилась на первый удар, который пришелся по воздуху, так как Джина от него легко увернулась и тут же нанесла ответный удар, который, если бы немка не отскочила, отсек бы ей голову.
Видимо, это была своего рода разминка, после которой дамы начали рубиться вовсе не по-женски.
Всё это сопровождалось взаимными оскорблениями и звуками: «блинк-бланк, клинк-кланк, вжух-вжух». Во все стороны летели искры.
Чародейка и бодибилдерша бились довольно-таки энергично, хотя после рукопашного боя обе еле стояли на ногах. Именно в тот момент Андрей понял, что дамочки выбрали именно заряженные мечи для того, чтобы от них подзарядиться. И это, похоже, и у той, и у другой получилось.
Они ожесточенно бились два часа. У Андрея устали ноги, и он присел на пластиковое кресло. Казалось, что эти женщины не успокоятся, пока не изрубят друг друга на мелкие кусочки. И у одной из них получилось бы это, если бы ни мощь и напористость немки, ловкость и мастерское владение мечом Джины.
Кровь из их ран от уколов и порезов от мечей залила всю арену, но, они, казалось, не замечали этого, продолжая махать мечами.
«Блинк-бланк, клинк-кланк, вжух-вжух».
Так длилось ещё часа два. И, если поначалу Светлову казалось, что его подруга может биться ещё двадцать часов, он понял, что ошибся. Джина начала уставать. Она стала медленнее двигаться, наносить меньше ударов и пропускать больше ударов от немки. Конечно, после этих ударов оставались лишь порезы, так как прекрасной колдунье удавалось в последний момент отскочить в сторону, но даже порезы кровоточили очень сильно. Её изодранное платье было красным от крови, хотя в Челябинске оно было желтым.
Как понял Светлов, его подруга не хотела тратить драгоценную энергию или крохи этой энергии на заживление ран. Значит, пока могла терпеть. Но все равно любому терпению всегда приходит конец. Вот это Андрея и напрягало. Лишь бы сил Джины хватило надолго! Лишь бы не случилось самое страшное, о чем Светлову и подумать было страшно, ведь без своей чародейки он уже не сможет прожить и дня. Он уже стал зависим от неё, как от наркотика.
Андрей уже не мог сидеть. Он подошел к краю арены и всё ждал сиг-нала, когда можно будет кинуть Джине рюкзак с кувшином, чтобы его подруга могла хоть немного восстановиться, но никакого сигнала пока не было. И Светлов стоял, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, сжимая потной рукой лямки рюкзака, неотрывно глядя на Джину, боясь пропустить тот самый момент, когда его помощь, как никогда, пригодится.
И вот, как ему показалось, нужный момент настал. Отбив пару силь-нейших ударов, чародейка резанула немку по плечу, животу и бедру правой ноги. Когда же немка припала на одно колено, держась левой рукой за живот, Джина вдруг кинула взгляд на Андрея и показала ему чисто американский жест левой рукой. Этот жест со сведенными вместе большим и указательным пальцами, образующими кольцо или «окей». Это был единственный знак, который подала Светлову Джина за всё то время, пока длилась эта кровавая схватка в амфитеатре. И это могло означать лишь одно: «всё хорошо, всё идет по плану». А раз, согласно плану, Светлов должен был в нужный момент передать Джине рюкзак, это он и сделал, размахнувшись и кинув его изо всех сил, как раз в тот момент, когда чародейка была к нему ближе всего, когда их разделяли считанные метры.
Увы, как только лямки рюкзака оторвались от вспотевшей руки Анд-рея, чародейка из клана Камаматов нанесла рубящий удар сверху, который должен был разрубить тело немки от плеча до самого нижнего ребра справа. Но мужиковатая бодибилдерша, несмотря на свою грузность, лихо отбила удар своим мечом и вскочила на ноги, оказавшись в самый ненужный момент, как по закону подлости, между Светловым и его подругой.
Рюкзак, сделав в воздухе несколько оборотов вокруг своей оси, угодил немке прямо в голову и, отскочив от макушки, упал к её ногам. Перекачанная мадам тут же пинком ноги отправила его за сцену, на противоположный край арены.
С-сука, выдохнул Андрей. И это емкое русское слово выражало его отношение и к немке, и к сложившейся ситуации. Дурацкой, нелепой ситуации.
Похоже, даже столь незначительного по времени прикосновения к рюкзаку, а точнее, к артефакту, который в нем находился, вполне хватило немке, чтобы зарядиться энергией. Она тут же выпрямилась, распрямила и без того широкие плечи, метнула в Светлова взгляд, полный ненависти и левой рукой послала такой энергетический удар, что Андрея отбросило метров на десять назад, на мраморную лестницу. Больно ударившись спиной и затылком о ступени, он начал скатываться по ступенькам вниз, понимая, что сломал позвоночник и разбил голову. А также, осознавая, что без Джины он останется инвалидом, прикованным к постели или к инвалидной коляске. Последнеев лучшем случае.
Где-то на третьей или на четвертой ступени его скольжение останови-лось. Голова и спина болели такой болью, которую раньше Светлов никогда не испытывал. Это была резкая, нестерпимая боль, по сравнению с которой боль в сломанном носу была детским лепетом.
Нижняя часть тела потеряла чувствительность. Всё, что раньше было ниже поясницы, осталось на месте, но оно отказывалось подчиняться сигналам мозга, поэтому Андрей не смог даже встать на колени. О том, чтобы подняться на ноги, даже и речи быть не могло. А он чувствовал, что должен встать. Должен подняться на ноги, чтобы всё-таки исправить свою ошибку и помочь Джине. Он понимал, что от его действий зависит жизнь, как минимум, двух человек.
А немка тем временем перешла в яростную атаку. Прилив сил дал ей возможность сыпать ударами, как из рога изобилия. Чародейка, пока могла, отбивала эти удары, но было видно, что ей это дается с большим трудом. Она приняла оборонительную позицию, не тратя силы на ответные удары.
В какой-то момент немка размахнулась и нанесла удар мечом, который мог бы снести Джине верхнюю половину черепа. Но чародейка отклонилась назад, и меч бодибилдерши лишь чиркнул её по лбу, оставив на нём лишь рассечение. Увы, этого рассечения вполне хватило, чтобы из него хлынула кровь, которая полилась в глаза, ослепив Джину.
Правой рукой, почти вслепую, отбивая удары, протирая левой рукой глаза и отбросив назад пропитавшуюся кровью челку, колдунья из клана Камаматов пятилась назад, пока не запнулась о всё ещё стоящий на арене чемодан из-под мечей и не упала на спину. Упав, она сильно ударилась локтем об мраморное покрытие арены. Меч тут же выпал из руки прекрасной чародейки, чем её перекачанная противница тут же воспользовалась и, прыгнув на неё сверху, со всей силы вонзила меч Джине в живот.
Светлов и его подруга вскрикнули одновременно. Андрейот страха за Джину, колдуньяот боли. Причем, чародейка из рода Камаматов сделала это в первый раз за время поединка.
Немка, понимая, что масть поперла и нельзя упускать такой шанс, вытащила меч из живота Джины и начала наносить им удары, явно желая превратить подругу Андрея в мясную нарезку.
Джина начала перекатываться с бока на бок, тем самым, уходя от меча немки, оставляя за собой широкий кровавый след на мраморе.
Меч мужиковатой бодибилдерши оставлял глубокие насечки на мра-морных плитах, выбивая из них искры.
Понимая, что сейчас и для Джины, и для него самого всё может закончиться, причем, плачевно, Андрей судорожно соображал, чем можно отвлечь накачанного монстра от Джины, пока его взгляд не уперся в прямоугольный предмет, лежащиё под одним из кресел, в паре метров от него. Это был тот самый предмет, который выпал из рюкзака немки, пока та катилась вниз по лестнице. И это была книга в толстом кожаном переплете, с металлической застежкой. И эта книга светилась белым светом в тени кресла, чем и привлекла внимание Светлова.
Превознемогая нестерпимую боль в спине, опираясь лишь на локти, Андрей пополз к этой книге и, с трудом сдерживая крик от боли, протянул руку и подтянул книгу к себе.
На обложке было что-то написано по-тарингийски, но, пока Андрей всматривался в замысловатые закорючки и ждал, когда вдруг «вспомнит», что означает эта надпись, витиеватые закорючки вдруг превратились в ки-риллицу.