Как он мог?
Нет, говорю тихо. Не пойду.
Сэр Персиваль поглядывает на меня со странной смесью облегчения и тревоги, Лораокруглившимися от удивления глазами,
Вань, да ты с ума сошла, вы ж не увидитесь больше! Нет, я всё понимаю, но проститься-то хотя бы по-человечески Ведь не чужой он тебе!
Не чужой, повторяю медленно и вдруг давлю в груди рыдание. Две ночи-то у нас всего были, но какие Нет, отсекать так отсекать. Он с лёгкостью поверил, что я сплю с другим. Что мои дети от
Дети! Вот что не давало мне покоя, свербило в подкорке, вытеснило даже мысли о наречённом!
Сэр Персиваль, опасаясь, что меня сейчас прервут, перехожу на скороговоркувы можете прямо сейчас проверить, всё ли в порядке с детьми? Понимаю, они, конечно, совсем махонькие, но если вы смогли определить, что их трое их и вправду трое?
Лора таращится на меня, как на оглашенную. Доктор же не более чем озадачен.
Вас действительно сейчас волнует именно этосостояние детей, а не отъезд их отца? Пододвигает стул ближе к кровати. А какие причины для беспокойства? Что ж, давайте проверим
Поспешно сбрасываю одеяло. Персиваль поводит ладонью над моим животом, смещает её чуть ниже пупка, возлагает руку.
Не понимаю, что вас так напугало. Малыши в порядке, разве что ваша нервозность им не по нраву Что случилось, Иоанна? Вы нехорошо себя почувствовали? Дурные мысли, навязчивые идеи? Не стесняйтесь, расскажите, подумаем об этом вместе.
Да о чём вы! вскипает Лора, но осекается. Нет, я понимаю, но ведь Васюта уже здесь
Сэр Васюта прекрасно осведомлен, что в интересах здоровья матери его детей ему лучше не приближаться. Голос доктора резок и даже слегка пронзителен. Я неоднократно уведомлял его об этом. Если он желает, чтобы мы нашли какой-то выходпусть запасётся терпением. Снова опускает ладонь на мой живот. Сканирует. Уверяю вас, дорогая, нет никаких оснований для паники. А ну-ка, признавайтесь, в чём дело?
Сестричка дружелюбно поглаживает моё плечо. Отчего-то меня расстраивает это действие, и, сбивчиво рассказывая о вчерашнем странном видении в саду у Кэрролов, я чуть не плачу.
У вас в родне были рыжие? интересуется доктор, и обыденность вопроса, как ни странно, меня успокаивает.
Да, прадед, мама рассказывала У меня и братья все были рыжие, я однарусая.
Значит, девочка пойдёт в вашу породу, не в Торресов чрезвычайно интересно. Так что вас всё-таки напугало?
В отчаянии заламываю руки.
А где остальные дети? Почему я видела только девочку?
Лора с досадой пристукивает кулачищем по столешнице.
Вань, ну ты нашла, чем голову забивать! У тебя за спиной твои пацаны были, наверняка, в песочнице какой-нибудь, это ж мальчишки, они на чужих коленях долго не усидят! Или псин за усы дёргали. Майкл говорил, у них в семье собаки за новорожденными приглядывают лучше нянек. Ты просто оглядеться не успела, как следует, потому что мы с Аркашкой тебя в парке отвлекли. Погодите-ка, сэр Персиваль, выходит, дар у Вани остался, а?
Доктор с сомнением качает головой.
Вынужден огорчить: характерных провидческих отблесков в ауре нет. Данное видение может быть спонтанно, и вызвано подсознательной тревогой о будущем Впрочем, пока не берусь судить. Леди Лора, вы, кажется, упоминали о мальчиках?
А почему нет? Все слышали: старец Симеон предсказал, что младенцев мужского пола будет более одного, ну, так и выходит: раз одна девка есть, значит, с ней ещё два хлопца. Ведь бывает и такое?
Да, разнополые близнецыдовольно распространённое явление, кивает Персиваль, думаю, в нашем случае это весьма возможно. Впрочем, Иоанна, не забывайте, что будущее многовариантно. Если это видение действительно вещеене факт, что оно однозначно. Вы могли попасть в одну из реальностей, сформированную в случае принятия вами определённого решения. Я ведь правильно понял, каким оно будет? лукаво спрашивает.
Отчего-то заливаюсь краской. Кажется, даже кончики пальцев горят.
Очень рад. Я в вас не ошибся. Маленький доктор пожимает мне руку. А теперь, дорогая, вспомните всё же о человеке, который оставил вам столь ценный подарок, и неважно, что делал он это, не слишком задумываясь о последствиях. Он этих последствий, возможно, и не увидит, а вот с вами они останутся на всю жизнь и будут только ваши. Вы меня поняли? Диана
Да, сэр?
Нам понадобятся другие браслеты. Самые мощные.
Бегу, сэр.
Сестричка срывается с места. Никогда бы не подумала, что благовоспитанная леди может исчезнуть с глаз с такой скоростью.
У вас будет десять минут, не более, Иоанна. Ёмкости наших накопителей не рассчитаны на встречу воина и его детей, а их матрицы, почуяв отца, начнут пробиваться к его ауре, что будет для вас весьма болезненно. Этот резерв, он принимает у запыхавшейся сестрички мощные браслеты, более смахивающие на кандалы, удержит от разрушения, но мощность их ограничена. Не ждите, когда станет совсем плохо, не доводите до обморока, разрывайте контакт при малейшем ухудшении самочувствия. Десять минут, вы поняли?
Замедленно киваю. В головепусто. Сколько раз в уме проговаривала наш с Васютой диалог при воображаемой встрече, сколько упрёков готовила и тут же прощала, а сейчасне знаю, что сказать. Негнущимися руками оправляю халат, пытаюсь запахнуть на груди, совершаю кучу ненужных бестолковых движений, до тех пор, пока Лора не стискивает меня в объятиях. "Ничего, подруга, держись, всё будет хорошо". "Всё обойдётся, леди, мы рядом, да не тряситесь так, бедняжка" слышу с другой стороны. "Иоанна, помните о времени" это снова доктор. А за стеклянной дверью уже скрипит настил террасы, прогибающийся под богатырской поступью.
Не помню, как очутилась в медвежьих объятиях, чувствую лишь знакомый жим сильных рук, твёрдых, словно каменных, бережно прижимающих меня к стальному холодному панцирю. И вновь, как когда-то, царапаю скулу о пряжку перевязи на Васютиной груди, и щекочет его борода, пропахшая дорожной пылью да калёным железом, как тогда, во дворе его дома, словно не было нескольких недель разлуки.
Едем со мной, лапушка, шепчет он торопливо. Второй женой будешь, можно так. Не бойся ничего, я уж со Снегирём сговорился, тем волхвом, что сестре камень обережный раздобыл, он и тебе такой найдёт. Едем прямо сейчас! Знаю, что со мной тебе пока нельзя, так не на Чёрте поедешь, а с кем из ребят, потерпи только немного
Ноющая боль в солнечном сплетении заставляет меня непроизвольно отстраниться. Как мы оказались на этой садовой скамейкене соображу; скорее всего, Вася меня донёс. Он таких, как я, двоих потянет, не поморщится. Вот и жену ему вторую подавай Жадно вглядываюсь в родное лицо, стараясь запомнить и новый шрам, появившийся над широкой рыжеватой бровью, и тонкую седую прядь в бородке, и
Серьга. Драгоценная серьга в ухе, усыпанная рубинами. Раньше её не было.
Князь я теперь, перехватив мой взгляд, поясняет торопливо. Многое нынче в моей власти. Поедем, Ванечка, уж всё готово, не дам я тебе пропасть, беречь буду, любить буду. Но пойми: и Любушку оставить не могу, и тебя с детьми нашими не брошу. Сколько ж можно безотцовщину растить!
"Дождись меня, Ива. Дождись", вдруг перекрывает его Магин голос. Нет, то не мыслесвязь, просто опять вспоминаю последние слова суженого. Как же такон вернётсяа я опять убежала? Нет, я не могу с ним так поступить.
Васюта мрачнеет. Не удивительно, он всегда читал по моему лицу, как по открытой книге.
Не поедешь, говорит тяжело. Понимаю. Старая любовь не ржавеет. Я свою не брошу, тысвою Да и про твоих девчат-то я не подумал. Прости.
Ничего не хочу объяснять. Всё не так. А может и так, но слова всё испортят. Обнимаемся, и сидим молча, до тех пор, пока, не выдержав усиливающейся боли в подреберье, я невольно отталкиваюсь. Торопливо отсев, Васюта склоняется над моей рукой и припадает губами. Бережно глажу его по голове.
Спасибо, Васенька. За всё спасибо.
Прости за всё, глухо отвечает.
Ох, сколько хотелось бы высказать! Но время уходит. Перебираю густые кудри, когда-то, должно быть ярко-рыжие, а сейчас цвета тёмного каштана с редкой проседью. В последний раз.
Сейчас я люблю тебя. Я прощаю и прошу простить. Я отпускаю тебя.
Будь счастлив, Васенька. Я не твоя женщина. Твоядождалась. Целую его буйную головушку, а, разогнувшись, никак не могу вдохнуть. С трудом отодвигаюсь. Тройная спираль защиты, вспыхнувшая искрами, заставляет рванувшегося было ко мне Муромца отпрянуть; озоновая свежесть, исходящая от неё, наполняет лёгкие, облегчает дыхание.
Прошу прощения, дон Васюта, голос за моим плечом бесстрастен, но ваше время истекло. Донне нехорошо.
Ещё на мгновение он задерживает взгляд.
Живи счастливо, Ванечка. Век буду помнить.
И, резко поднявшись, уходит. Я не плачу, нет. Только чувствую, как что-то рвётся в той части моего "Я", что глупые сентиментальные люди называют душой.
Бастиан? говорю, наконец, не оборачиваясь. Спасибо.
Его брат, донна, позволю напомнить. Томас.
Простите. Помогите мне, Томас, я Кажется, у меня нет сил.
Это пройдёт, донна. Браслеты целы, вы скоро восстановитесь. Но вам лучше не вставать: вы босы, а земля ещё сырая.
Только сейчас понимаю, что забыла обуться.
Минуту, донна Ива
Защитная аура гаснет. Обойдя скамейку, мой хранитель что-то поднимает с сиденья и вкладывает мне в ладонь.
Кажется, он оставил это вам, донна. Я слышал, у них это полагается носить старшему сыну.
С тоской смотрю на княжескую серьгу червонного золота с ярко-красными рубинами. Качаю головой.
"Когда же вы успели?" Я-то выгораживала тебя перед Лорой, Васюта, а ведь в тот момент ты от своих детей отказался. Потом, разумеется, многое понял, но есть вещи, которые женщины не прощают. Долго.
Верните это ему, Томас. Прямо сейчас.
Он колеблется.
Вправе ли вы решать за детей, донна? Всё же отец
У них будут и отец, и родня, и семья. А у Василия, может статься, ещё родятся сыновья. Если я в таком-то возрасте забеременелаЛюбаша тоже сможет. На радостях-то Вот своему первому сыну и отдаст.
А вы тверды, донна. Понимаю, что проглатывает он слово "жестоки". И пусть. Хорошо. Я сейчас его догоню. Позвольте только уточнить: последние ваши слова дону Васюте были сказаны обдуманно? С недоумением поднимаю глаза на хранителя. О том, что вы не его женщина?
О да, невольно срывается у меня. Вполне.
Значит, я вправе их засвидетельствовать, торжественно говорит он. Позвольте
Так и не разрешив ступить на мокрую после ночного ливня дорожку, хранитель доносит меня до палаты, а я с горькой иронией думаю: дождалась, голуба, все тебя таскают на руках; вот только довольна ли? Едва меня опускают в кресло, сестричка Диана, энергично растирает мне ступни и натягивает шерстяные носки. Сэр Персиваль, подсев на подлокотник, прощупывает мой пульс, пытливо заглядывает в глаза. Поворачивается к моему спутнику.
Благодарю вас, дон Томас. У вас прекрасное чувство времени и реакция.
Это моя работа, сэр Персиваль. К тому же, донна вела себя достаточно благоразумно. Если во мне больше нет надобности, я исчезаю, у меня есть несколько поручений.
Тёмная мужская фигура окутывается дымкой, секунду-другую рябит, подёргиваетсяи пропадает, оставляя после себя пустое место. У меня нет сил удивляться. Наваливается всё сразу: боль от потери, осознание, что уже никогда и ничего нельзя изменить, тоска будто не проводила, а схоронила. И ведь знала, на что иду, а всё равнохудо мне, ой худо, хоть волком вой Или я ещё не отошла от встречи с Васютой?
Ванька, подруга трясёт меня за плечи. Прекрати раскисать, слышишь? Ну-ка, возьми себя в руки!
Всё. Вытерев почти сухие глаза, делаю глубокий вдох. Выдох. Я в порядке. Я помню, что мне нельзя волноваться.
Вы отлично держитесь, дорогая. Мой лечащий врач кивает. Но не лукавьте, я вижу, что ваше состояние далеко от идеального. Дурнота всё ещё накатывает? Это скоро пройдёт, однако на сегодня потрясений довольно. С вами хотели попрощаться товарищи сэра Васюты, но придётся им передать все свои добрые пожелания и благодарности через девушку.
Простите, морщу лоб, я что-то не понимаю, о ком вы?
О русичах, дорогая, о тех, что вместе со своим лидером сумели пройти через подземелья Игрока и вернуться, целыми, но не слишком невредимыми. С одним из них нам немало пришлось протрудиться, но в конце концов мы и его поставили на ноги. От второго так и не отходила невеста, прелестная девушка Ольга, которую вы хорошо знаете, и которая, как и её соотечественники, наотрез отказывается уйти, не попрощавшись с вами. К сожалению, допустить к вам я могу лишь её, поскольку остальныеВоины, и хоть кровного родства с вашими детьми нет, но неизвестно, как начнут взаимодействовать похожие ауры. Не хотелось бы рисковать вашим здоровьем.
Оля? понимаю вдруг. Неужели дождалась своего Осипа? Постойте, было ведь ещё несколько пропавших, они вернулись?
Все вернулись, Вань, частит Лора, все, на кого вы с Рориком хлеба ставили, я ж тебе говорила, что Васюта в пещерах не один был, с товарищами. Живёхоньки. Сработал ритуал-то, как миленький, все, как один, вышли, хоть и помяло кой кого. Под строгим взглядом доктора Лора осекается. Ладно, потом расскажу А может, всё-таки, выйдешь к ним, Вань, раз ты вон каким молодцом держишься?
Ещё один подобный совети я попрошу сэра Аркадия заговорить вашу лошадь, чтобы она не сделала из конюшни ни шагу, сухо прерывает доктор. Вы что, не видите, Иоанна едва пришла в себя? Накопители пусты, поблизости ни одного некроманта, чтобы поделиться родственной энергетикой, а я не бездонен: для того, чтобы подготовить наших молодцов к выписке, пришлось выложиться.
Простите, виновато шепчет Лора. Не подумала
То-то и оно, Персиваль смягчается. Вы, вояки, привыкли решать сиюминутно, да только не думаете о последствиях, всё вам некогда. Между прочим, вам стоило бы и о себе, наконец, позаботиться: я предупреждал неоднократно и сейчас повторю: никаких бешеных галопов и гонок! Снижайте темп, дорогая леди. И привыкайте к мысли, что скоро придётся забыть о седле надолго.
Подруга супится, но отводит глаза. Возразить нечего.
Стал быть, позову сюда Ольгу, только и бурчит. Ничего, мужики поймут.
Не сюда. В мой кабинет. Доктор миролюбиво похлопывает мою подругу по плечу. Ну, ну, дорогая моя, не будем ссориться, вы же знаетея беспокоюсь не только о вас. И помните: не утомляйтесь, вернётесьотдохните, как следует, к вечеру вы должны быть свежи. Вы меня поняли?
Заалев, Лора кивает и привычно срывается с места, но, спохватившись, выходит из палаты почти не спеша. Впрочем, затворённая дверь не заглушает её шагов, удаляющихся сперва размеренно, а затем переходящих на бег. Леди Ди лишь вздыхает сокрушённо. А я всё думаю: хорошо, что Персиваль меня никуда не отпускает. С Оленькой я увижусь с радостью, но встречаться и говорить ещё с кем-тоувольте, не могу. Нет сил.
Пойдёмте и мы, дорогая, окликает меня доктор. Не стоит прощаться в этих стенах, ибо, как вы сами, наверное, знаетепредметы хранят память о многих событиях, оттого-то мы стараемся сохранять в палатах только позитивный фон Вы готовы?
Подождите, спохватываюсь. Открываю шкаф. Снимаю с крючка некий предмет в кожаных ножнах. Мне бы хотелось кое-что передать с Ольгой Сэр Персиваль, а в вашем кабинете случайно не найдётся чего-то, похожего на альбом для рисования? Или хотя бы тетради, журнала для записей?
Есть ли в Ново-Китеже бумага? Или там пишут и рисуют на пергаменте? Как бы то ни былоя хочу оставить Яну о себе хоть какую-то память. И ножвряд ли он мне понадобится, мои игры с магией закончены, а вот будущему воину такая вещицав самый раз. Глядишь, разберётся с его загадками.
Конечно, дорогая, отзывается доктор. Несколько хороших альбомов, сангина и сепия, уголь, карандаши для графики. Мы частенько включаем в курс реабилитации младших пациентов арт-терапию. Думаю, вы найдёте всё, что вам нужно.
Это не для меня, запинаюсь, не зная, как объяснить.
Понимаю. Вспомнили ещё о ком-то Сэр Персиваль сочувственно кивает. Что ж, соберитесь с силами, дорогая. Ещё четверть часа, не больше, и не оттого, что я чрезмерно вас опекаю, а потому, что наши люди не могут держать портал открытым бесконечно. Оставшиеся русичи рискуют остаться навсегда, посемуи вы, со своей стороны, постарайтесь быть лаконичны. Договорились?