Поднять паруса!..
Матросы тут же исполнили команду, и шхуна снова помчалась под всеми парусами, кроме двух марселей и трепыхавшегося кливера.
Доминик вспомнил о матери и сестре и чуть ли не бегом направился к ним. Ворвался в каюту, даже не постучав. Тут же спохватился, принялся извиняться. По его сияющему лицу женщины всё поняли и хором закричали:
Он вернулся?!
Доминик закивал головой:
Да, да!
Давно?
Только что. С ним сейчас отец. Я ушёл на палубу, велел Тому плыть дальше. А затем зашёл к вам.
С ним ничего не случилось?
Нет. Он даже и не устал Во всяком случае, внешне это не заметно. Франк Фонтэйн«Свободный поток» в океане. Водаего дом. Это люди в ней лишь гости.
Он пропустил обед, вспомнила Эльза. Я скажу коку, чтобы он сервировал стол ему
Не стоит делать это, остановил мать Доменик, лучше не усиливать подозрения в отношении Франка. Мы все должны молчать о его пропаже-отлучке. Пока никто, кроме нас, об этом не знает. И не должен узнать. А насчёт еды я поинтересуюсь у Франка, он мог перекусить какой-то рыбой в океане, он легко ловит её, когда захочет. Но могу сам взять что-нибудь на камбузе, будто для себя, и занесу ему. В любом случае от голода он не умрёт. Даю вам слово. И ужин совсем близко.
В общем зале, когда в нём оказались все те, кто обычно собирался в нём, Ихтиандр извинился, что проспал обед, потому и не явился на него. Он очень не хотел говорить неправду, но Доминик убедил его, что Том Бредли должен это услышать от него самого. Потому выдавил из себя кривые слова, отводя глаза.
Доминик бодрячески заметил:
Со всяким так может быть. Я однажды проспал не только обед, но и ужин, а потом всю ночь маялся от голода, дожидаясь завтрака
Том Бредли всё слушал с непроницаемым лицом, и было невозможно понять, верит он или нет
Глава 18. «Мост Рамы»
После чрезвычайно живописного острова Бали с его первозданными видами, тропическими лесами, впечатляющими вулканами Кинтамини, Гунунг-Батур и Гунунг-Агунг, древними храмами, прекрасными пляжами «Властелин морей» стал постепенно поворачивать всё более на север, продвигаясь вдоль берегов Суматры, но не приближаясь к ним. Впереди была ИндияСтрана чудес.
Доминик всё больше времени проводил вместе с Томом Бредли, помогал ему и попутно осваивал морские премудрости.
Родители и сестра стали подшучивать над ним, что он хочет стать капитаном. Было видно, что ему эти шутки льстили, рвение его усиливалось. Том Бредли всё чаще хвалил его.
Матрос Мани Ратнам заслужил такое уважение своими профессиональными и человеческими качествами, что Арман Вильбуа многократно беседовал с ним о тех морях и океанах, где он бывал. Подолгу выспрашивал тамильца, тот отвечал очень обстоятельно и со знанием дела. Океанограф узнал, что Мани Ратнам был родом из приморского селения вблизи городка Нагаппаттинам в штате Тамилнад, расположенного на юге восточного побережья Индии.
Океанограф потом рассказывал самое интересное Эльзе, Доминику, Анжелике и Ихтиандру.
Тамилы живут преимущественно на юго-востоке полуострова Индостан, в штате Тамилнад, но также в иных штатах и на Цейлоне. Занимаются преимущественно пашенным земледелием, выращивают рис, просо, чай, хлопок, масличные культуры. Среди них много искусных мастеров, которые умеют выделывать шёлковые, набивные, парчовые, расписные ткани, обрабатывать медь или бронзу, изготавливать ювелирные изделия, художественную посуду, декоративную скульптуру и многое иное.
Этот народ придерживается кастового устройства общества. Большая их часть шиваисты, но имеются также мусульмане и христиане, в той или иной степени развит культ местных богов и особенно богинь. Согласно тамильским легендам, предки тамилов пришли с мифического континента Лемурия, который некогда существовал в Индийском океане миллионы лет назад. О нём говорили и писали британский биолог Филип Латли Склейтер, русская путешественница и теософ Елена Петровна Блаватская. По мнению последней, лемурийцыпредставители третьей расы, когда-то обитавшей на планете. Общались они между собой при помощи телепатии, но постепенно утратили свои навыки. От лемурийцев произошли атланты. Нынешние Австралия, острова Цейлон и Мадагаскар являются остатками огромной Лемурии.
Тамильцы преимущественно вегетарианцы, их основная едарис, рисовая каша (понгаль), тушёные блюда из бобовых, овощей и зелени, расам (горячий настой пряностей с добавлением томатов и лука), варёные мучные изделия из рисовой или гороховой муки: хрустящие лепешки папад, тонкие рисовые лепёшки доса, те же лепёшки с начинками и приправами самбар и чатни, рисовые колобки на пару идли и уттапам, похлёбки из бобов и овощей, простокваша (тайир), арахисовое и кунжутное масло, острые приправы (карри, самбар, расам), зелень, фрукты. Еду выкладывают на банановые листья, которые им заменяют тарелки.
Интересную деталь мне сообщил Мани Ратнам, поведал Арман Вильбуа, оказывается, непременный атрибут в зажиточных семьях тамильцевкачели в гостиной. Вот так! Наверное, этому особенно рады дети.
Океанограф проникся таким доверием к Мани Ратнаму, что с общего согласия, пообещал тамильцу довезти до его родных мест, о которых он рассказывал особенно красочно, посмотреть их, а также прибрежные воды. Тамилец описал небольшую, но удобную для стоянки судна бухточку, защищённую со всех сторон, кроме входа с моря, высокими каменными утесами, которые оберегали от ветров.
Говорил с жаром в голосе. Возможно, по той причине, что эти места были родными Мани Ратнаму.
Так и сделали.
Не сразу, но нашли указанную бухточку. Она действительно оказалась таковой, какой её описывал тамилец. По сторонам каменные утёсы имели мало растительности, там земля просто не могла удержаться, а вот впереди каменный склон утопал в буйной тропической зелени, по которой соскучились глаза моряков.
Капитан отдал нужные команды: матросы сноровисто спустили бом-кливер, выбрали кливер-шкот на наветренный борт, добрали грота-шкот и легли в дрейф в разумной близости от берега.
Здесь с немалым сожалением расстались с Мани Ратнамом. Он по довольно крутой тропинке стал пробираться по склону наверх. Повернулся в последний раз, помахал рукой и скрылся в массе зелени. Он фактически был дома. Его дом, как говорил тамилец, находится в полукилометрах от берега.
Все матросы с капитаном, Вильбуа, служанка женщин и Ихтиандр вышли на палубу, полюбоваться живописной местностью.
Ихтиандр пробыл со всеми недолгое время, в его ставших почти сухими жабрах ощущалось жжение. Он поспешил вниз к камере-шлюзу.
Доминик как бы прикрыл его, в который уж раз вполголоса заметив капитану про экстравагантность их спутника: мол, он предпочитает проводить время в своей каюте, а не на свежем воздухе. Вот такой чудак, ничего с ним поделать нельзя!
На самом деле Ихтиандр тоже вышел «на свежий воздух» в воды залива. Сначала погрузился на глубину к самому дну, так он делал всегда, дабы с борта его не могли случайно заметить сквозь чистейшую воду бухты. В этом ему помогал более тёмный цвет костюма на спине, в нём он как бы сливался с окружающим фоном дна. Потом поплыл к выходу из бухты. Почти сразу же заметил утонувшую рыбацкую лодку, полузанесённую песком. Видимая ему часть не имела повреждений. Похоже, её утопил шквал у спасительных вод залива, достичь которых она не успела. Подумал о судьбе тех, кто плавал на ней.
От этого места свернул направо и позволил себе подняться к поверхности воды. Осторожно выглянул, но корабля не увидел, только скалистые берега и вход в бухту, в которой находилась шхуна.
Распростёрся на спине, глядя в чистый синеющий над ним небосвод. Волны плавно покачивали его. Внутри Ихтиандра воцарилась безмятежность. Не хотелось ни о чём думать, только там лежать и получать удовольствие: от чистейшей воды, которой дышали его жабры, от солнечного света и синевы небес, от морской качки, словно на чьих-то ласковых руках
На палубе «Властелина морей» Эльза с Анжеликой продолжили обсуждение пропажи заколкисеребряной рыбки, которую Ихтиандр подарил ей на Самоа. Девушка положила её вечером на столик, а утром украшения на месте не оказалось.
Спросила служанку Фаахоту, та категорически заявила, что ничего не знает про заколку. Анжелика ещё раз осмотрела свой столик и всё около него, нигде потери не оказалась. Не знала, что и думать.
Эльза решила:
Фаахоту кажется мне честной девушкой. Но если она взяла заколку, то вряд ли признается. Пока её не ругай. Может, пропажа и сыщется. Всякое бывает.
На том и остановились.
На обеде Ихтиандра не было. Доминик соврал Тому Бредли, что тот не хочет выходить. Возможно, позже что-то попросит принести с камбуза, чтобы перекусить. Доминик знал, что Ихтиандр слишком долго не выходил в море, а потому и резвится в нём. Что ему обед, он всегда может добыть его себе в море!
Дело близилось к вечеру, когда капитан сообщил Арману Вильбуа, что на берегу находится Мани Ратнам, который желает переговорить с океанографом.
За ним решили послать шлюпку. Матросы отдали найтовы, вывалили шлюпку за борт и, синхронно вытравляя носовые и кормовые тали, спустили её на полого качающуюся водную поверхность бухты. Двое уселись за вёсла, отправились к берегу и скоро доставили тамильца на судно.
Когда океанограф поднялся на палубу вместе с сыном, то он уже находился там, успев сменить свой костюм моряка на местную одеждудхоти, в которой смотрелся непривычно. Голова у него осталась непокрытой, в знак того, что он принадлежит к высокой касте. На ногах у него ничего не было.
Мани Ратнам с привычным для него жаром поведал:
Завтра утром к нам придёт риши, видя непонимающие лица собеседников, принялся объяснять. Ришимудрец. Он живёт в стороне от селения в пещере. Мы лишь иногда приносим ему еду, но к пещере не приближаемся. Он всегда один.
А как хищные звери, они ему ничего не сделают? вырвалось у Эльзы.
Тамилец покачал головой:
Нет. Они ему подчиняются. Он же риши!
Арман Вильбуа спросил:
Завтра утром он придёт в ваше селение, а нам от этого что? Кто мы для него, он о нас не знает
Он всё знает, заявил Мани Ратнам с ноткой обиды. Онриши, ему всё ведомо. Он ответит на любой вопрос. А из пещеры он выходит очень редко, раз в несколько лет.
Значит, мы можем воспользоваться случаем и задать ему вопросы?
Ему не надо задавать вопросы, он сам отвечает на них, со сдерживаемой гордостью произнёс тамилец. Спрашивать не надо, риши сам скажет самое главное для каждого из вас.
Интересно, покачал головой океанограф. Такого случая упустить нельзя. Я много слышал о чудесах Индии, но такое
На следующее утро Мани Ратнам вновь оказался на берегу бухты. С корабля на шляпке у нему добрались все Вильбуа, Ихтиандр и капитан. Последний слышал вечером рассказы тамильца и заинтересовался ими. Он осмотрел бухточку, течений в ней не оказалось, от ветров шхуна была укрыта, да и погода стояла ясная, так что он рискнул оставить «Властелина морей» на попечение своего помощника.
Мани Ратнам довёл всех до своего селения. В нём оказалось всего двадцать-тридцать глинобитных выбеленных домов с крышами из тростника, устланного широкими пальмовыми листьями. Большинство имели с передней стороны крытую террасу. Всё пространство покрывал тропический лес, только чуть более редкий, чем тот, что рос за селением: тут люди прореживали растительность, иначе бы они просто утонули в ней. Между домами ветвились тропинки.
Лишь небольшое пространство походило на полянку, диаметром в сотню шагов. Как пояснил тамилец, сюда должен прийти риши, а потому все сельчане уже находились на ней. На женщинах были сари, на другихшальвары-камиз, тонкие цветастые платки на плечах. Большинство имели различные украшения, многие явно из золота.
Сотни глаз устремились на гостей. Особенно пристально смотрели дети и подростки, они всегда более любознательны, чем взрослые.
Гости тоже оглядывали собравшихся, окрестности.
Вдруг лица всех тамильцев разом повернулись в сторону, откуда из-за пальм беззвучно вышла, словно материализовалась человеческая фигурка. Арман Вильбуа и другие увидели старца с седой головой и бородой, идущего спокойной юношеской походкой. Ниже пояса его опоясывала набедренная повязка серого цвета. Это был риши.
Дружный выдох воздуха присутствующих слился в лёгкий шумок, тут же стихнувший.
В полной тишине он сделал несколько шагов и, скрестив ноги, уселся перед крайней пальмой на опушке, прислонившись к ней прямой спиной. Поднял голову, повернулся в сторону европейцев и всмотрелся в них. Тёмные глаза на его лице словно излучали чудесный свет.
Он долго сидел так, а затем знаком подозвал к себе Ихтиандра. Показал, что тому следует присесть, затем мягко коснулся пальцем его лба чуть выше переносицы, подержал так и произнёс несколько фраз, которые перевёл на испанский Мани Ратнам:
Тывластелин морей, тут тамилец замялся, пояснив: Я не совсем понял его слова, а передаю сказанное им: тыхозяин, владыка, повелитель морей-океанов. Далее риши сказал: «Ты идёшь своим путём. Твоё имя соответствует твоей сущности. Тебе не нужны мои наставления. Твоя сущность тебя бережёт. Верь друзьям, будь осторожен с остальными».
Подозвал Анжелику, взял её правую руку в свою, посмотрел в её глаза. На сей раз он был более краток:
Береги свою чистоту, прекрасный цветок. Твоё счастье рядом с тобой. Ищи потерю позади сиденья.
Сделал знак приблизиться Эльзе. Взял её ладонь в свои, подержал, всматриваясь в лицо, и изрёк:
Иди за тем, за кем идёшь. Это лучший путь для тебя. Дома тебя ждут сады твоей мечты.
Армана Вильбуа он попросил присесть, положил свою руку на его голову. Убрал не скоро. Долго смотрел на него своими лучистыми глазами и произнёс:
Мне жаль, что я не могу быть тебе другом. Груз знаний тяжёл, но ценность их велика. Содержание очень ценно, но и сосуд для него должен быть столь же достойный. Тело каждого человека растёт на его душе.
Настал черёд Доминика. Риши взял руки Донимика, подержал в своих, как делал это с прочими, глядя в глаза, словно проникая в сущность человека. Затем сказал::
Огонь страстей и желаний счастливо уравновешен честью и умом. Жизнь твоя долгая, но дети тебя переживут.
Том Бредли, едва до него дошла очередь, нетерпеливо заявил Мани Ратнаму:
Спроси его про моего отца!
Тот ответил:
Имей терпение, капитан, он знает твои вопросы и ответит на них сам.
Англичанин было вскинулся:
Да откуда он может это знать?! но посмотрел на ставшее суровым лицо тамильца и замолчал.
Риши положил руку на плечо присевшего капитана, посмотрел ему в лицу и сказал:
Ты поднимешь своего отца и успокоишь. Суженая твоя тебе неизвестна. Ищи её в своём большом городе на реке.
Том Бредли попытался задавать вопросы, но бывший его матрос ответил твёрдо:
Мудрец сказал вам всё.
Доминик захотел было дать мудрецу денег, но тот на них даже не поглядел, покачал головой и подозвал к себе женщину с ребёнком на руках. По-видимому, тот был сильно болен.
По совету отца Доминик вручил деньги Мани Ратнаму, попросив раздать их наиболее нуждающимся местным жителям в его селении.
По пути на корабль Доминик озадаченно произнёс вполголоса, не обращаясь ни к кому конкретно:
Спасибо ему за пожелание долгой жизни, а вот про детей им сказана банальность, ведь так обычно и бываетродители умирают раньше детей. Зачем он это сказал? И ещё: откуда он мог знать про сады на нашем острове, которые увидит мама, когда туда вернётся? Тут он спохватился, оглянулся и увидел, что мать с сестрой идут в нескольких шагах сзади и не слышали его слов. После этого успокоился.
Том Бредли недовольно произнёс:
А мне он сказал про какую-то неизвестную суженую и про какой большой город на реке, таких городов на свете очень много?!
Доминик заметил:
Как я понял, он имел в виду большой город на реке в именно твоей стране, а не вообще. Какой у вас самый большой город?
Капитан стал серьёзным:
Самый большой у нас Лондон Ба, он действительно стоит на реке, на Темзе! Неужели риши имел в виду его?!
Уже за обеденным столом Анжелика рассказала, что утром потеряла серебряную застёжку-рыбку. После посещения мудреца вспомнила его совет «искать позади сиденья». Заглянула за пуфик, на котором обычно сидит, и сзади обнаружила заколку, которая видимо, упала со столика и острым концом зацепилась сбоку за материю обивки. До того она искала заколку на полу, двигала пуфик, но заколку на нём не заметила. Извинилась перед служанкой Фаахоту, которую подозревала.