Сто раз был в Крыму, никого с белыми волосами и фиолетовыми глазами там не видал, подверг сомнению слова Андрея Аркадий.
Они живут в Аюдаге и с людьми на контакт не выходят. Онихранители человеческой цивилизации, снова пояснил Андрей.
Не свистит? спросил Аркадий с сомнением.
Нет. покачала головой я. А откуда ты все это знаешь?
Да благословит Господь создателей Гугла, оскалился парень. Я так вижу по аурам, что родители у нас у всех непростые. Давайте представимся. Чтоб ненароком не обидеть друг друга в дальнейшем. Мало ли. Хотя я человек. Мой отецжрец северного культа Велеса. Мать мояпростая женщина. Которую мой отец очень любит.
Ясредний сын той, что зовут богиней смерти, Марены и ее третьего мужаРадогаста, улыбнулся Аркадий.
Ямладшая из дочерей Тарха и Дживы, верховных хранителей планеты Земля.
Девушка встала и поклонилась.
Ядочь предводителя народа атлантовАнта и жены его Доротеи.
Я тоже встала и поклонилась тоже.
Мила округлила глаза, видать, про мою мать была наслышана, ведь Лиза ей кровная сестра по отцу.
Отлично! Познакомились, намотали на ус, кто есть кто, а теперь забыли, ибо вы здесь все равны, вы все студентыи только, раздался откуда-то сверху голос бабушки. Встали и пошли к академии через погост и село. Кто не успеет до вечера, тот до утра вряд ли доживет здесь. Родители ваши контракты на обучение подписали, так что бояться нам нечего. Претензий от родителей в случае вашей гибели не будет. Можно пользоваться своими способностями, по прохождению этапа будет оценена грамотность и оправданность их применения. Пошли!
И мы пошли, само как-то получилось, что разбились на парыАркадий с Милой, а я с Андреем. Что меня вполне устраивало. Не нравилось мне это в прямом смысле исчадье ада по имени Аркадий. Выучится, поступит на службу и будет стараться любую ситуацию в пользу своих повернуть. По глазам видно, тот еще жук.
Ну, что, дочь Антасможешь сделать воду твердой, чтобы мы прошли по ней? спросил Аркадий, когда мы встали перед рекой.
Могу, но не буду. Здесь неглубоко! Так пройдем. Заодно очистимся перед вхождением на погост.
Я вошла в воду первой. Вода в реке была теплой и доходила почти до бедра мне, а я метр семьдесят пять ростом. Дно реки было мягким и гладким. Мы дошли почти до середины реки, когда меня кто-то схватил за ногу и потащил боком вниз, в реку. Я взвизгнула, Андрей схватил меня за руку. Аркадий за другую. Мила начертила в воздухе какую-то руну, не помогло. Какая-то тварь с холодной рукой тянула меня вниз, все сильнее. Аркадий закричал, как мне показалосьчто-то матерное оканчивающиеся на ять и на уй, и холодная рука, тянувшая меня вниз, разжалась. Мальчишки приподняли меня и поставили на ноги.
Что это было? Водяной? с широкими от ужаса глазами спросила Мила.
Он, родимый, кивнул Аркадий.
Кудай-то ты его послал? поинтересовался Андрей. Я о таких направлениях и не слыхивал.
Ты много о чем еще не слыхивал, Андрейка. Че встали? Пошли! Через погост еще чапать. Руки на груди скрестите и пальцы, указательный и средний на обеих руках тоже, а то понабегут щас с просьбами.
Выйдя на берег, мы сделали, как велено, и быстро пошли по кладбищу. Но скрещенные руки и пальцы не очень помогали. Нас моментально обступили покойные.
Одна из душ, высокая седовласая женщина, уставилась прямо на меня большими карими, полными слез, глазами.
Маришке передайне виноват Радомир, не убивал он меня. Пусть не винит его. Это Ясон, муж мой, а зятя подставил. Передай. Они на улице Цветочной живут.
Передам, кивнула я.
Женщина улыбнулась и отступила. Милу схватила за руку сморщенная старушка в ночной рубашке.
У меня внучка серьги украла фамильные. С мертвой сняла. А я в них всю жизнь проходила и с ними уйти хотела, забери, принеси мне на могилку, дочка.
Заберу, матушка, заберу, поклонилась Мила.
Старушка ответила ей поклоном и отошла.
Яромиру передай, обратился бородатый, худощавый дед к Андрею. На Сеяну его купец глаз положил, пусть уезжают, изведет он девку. Яромир-кузнец. Ты найдешь.
Хорошо, дедушка, передам. Андрей тоже чуть поклонился деду.
А я сына потеряла.
Аркадия взяла за руку рыжая полноватая девушка. От нее пахло дымом. Значит, смерть пришла от удушья дымом.
Не вижу ни в Нави, ни в Яви, а в Правь мне хода нет. Чернокнижничала я. Помоги! Найди, Артемом зовут. Его отец учить вас будет, узнай у него, узнай, прощенья попроси за то, что изменила. Лиена меня зовут.
Хорошо. Я все сделаю, кивнул Аркадий.
Мы взяли по поручению, и остальные души разочарованно отступили, но теперь мы должны будем взятые поручения выполнить. Иначе души так и будут нас преследовать, пока не исполним. Ибо обещали же.
Мы быстрым шагом пошли через погост. И вдруг Аркадий замер:
Стоп!
Он вышел вперед и поднял правую руку.
Кто-то волшбует. Причем по-черному, чуете?
Мы все сосредоточились, я закрыла глаза и посмотрела на мир внутренним зрением. Пространство заполняли серые нити волшбы, обращенной к Нави. Кто-то призывал темных, низших сущностей, что-то прося у них.
Мы побежали по ментальному следу. Бежали довольно долго, чуть не через все кладбище, как мне показалось. Наконец прибежали к маленькой могилке, без оградки, со старым деревянным крестом, на могилке не было ни венков, ни цветов. Только на кресте выцветшая железная табличка с именем покойного и датой. Над могилой стояла худенькая женщина в черном платье и старательно капала на могилу воском из черной свечи, что-то бурча притом себе под нос, рядом металась душа потревоженной покойной. Эта была маленькая девочка лет 8. С впалыми, испуганными сейчас глазами.
Не надо! Не надо! Мне тяжело! упрашивала душа чернокнижницу.
Но та не обращала внимания на стенания невинной детской души, продолжала свой ритуал.
Немедленно прекрати ритуал! властно приказал Аркадий.
Худенькая женщина вздрогнула всем телом и испуганно уставилась на нас мутными, серыми глазами.
Ей все равно. Она самоубийца, она выше не поднимется, она уже 120 лет как мертва, а моя девочка умирает от черной хвори, я ее ей отдам, и моя девочка выживет. Этой же все равно, пояснила женщина спокойно.
Нет! Не все равно! Ей страшно! вступилась я за душу. Ты отяготишь ее, она будет страдать!
А сейчас страдает моя Дария! Хворь причиняет ей невыразимые муки! Она ночами не спит от боли, кричит! Кого тебе больше жаль, девочка? Восьмилетнюю живую девочку или душу, отошедшую 120 лет назад?
Что это экзамен, поняли все.
Обеих, честно призналась я.
Разрешение у души спросила? строго спросил Аркадий чернокнижницу.
Та опустила глаза. И так было понятно, что нет. Иначе душа девочки бы не металась.
Вообще-то, учитывая давность смерти и то, что живые, тем более дети, у инквизиторов в приоритете всегда, есть смысл позволить ей завершить ритуал, изрек Андрей.
Данный ритуал не проводится днем, только ночью, после 12 и при полной луне. улыбнулась Мила. Но я тоже считаю действия женщины оправданными, польза от них превышает вред.
Женщина чуть улыбнулась и отошла с дороги, освобождая нам путь.
Экзамен пройден! Ура! Приободренные, мы побежали дальше. Погост скоро закончился, вдали показался город или поселок. Мы смело пошли к нему.
Слушайте, мы что, так и войдем в город в одних трусах? озадачился Андрей.
Почему же?! Можно еще снять и войти в чем мама родила, оскалился Аркадий.
Мне оба варианта не нравятся, поморщилась Мила. Аркаш, ты умеешь мороки накладывать?
Во-первых, не Аркаша, а Аркадий Родионович! Во-вторых, умею, но лишь на себя, на всех меня, увы, не хватит.
Даже на меня? Мила умоляюще посмотрела на парня.
При всем моем уважение! развел руками Аркадий.
Нет! Ну, это издевательство какое-то! возмутился Андрей.
Он в нашей компании смотрелся комичнее всех в белой майке на 2 размера больше, чем нужно, и оранжевых семейных трусах.
Нас же в дурку заберут! Или что там у них есть!
Это не издевательство! Это еще одно испытание. И мы должны найти решение, с умным видом заявила я.
Хорошо тебе говорить! огрызнулся Аркадий, принарядилась вон, как на свидание. А нам что делать? Туники из травы плести?
А это идея! оживилась Мила. И тут же сникла, поняв, что сморозила.
Ну-ка, стой! Прикрой меня, попросила я Милу.
Та отгородила меня собой от парней. Я быстро сняла платье, благо была в топике и трусиках, смотревшихся как мини-шорты. Протянула платье Миле. У нее хоть и сорочка, но совсем короткая, еле попу прикрывает, и прозрачная к тому же. Парни вон уже слюной изошли, а у Андрея вообще неприличная выпуклость в трусах образовалась.
Держи, снимай сорочку. Надевай платье.
А как же ты?
А я сорочку твою надену. На мне она поприличнее смотреться будет, я ж в белье.
Мила залилась краской и зашла мне за спину.
Что, Милка, к милому на романтик ночью бегала? усмехнулся Аркадий.
Во-первых, я тебе не Милка, а Милослава Александровна. Во-вторых, на романтики бегать мне не к кому. Пока, хвала богам. Красивое белье люблю, да. Грешна.
И пошалить, глядя на себя в нем в зеркало, тоже? Я угадал? не унимался Аркадий.
Прекрати! оборвала я парня. Нам еще учиться вместе!
Вот именно. Ну не спят в таком приличные одинокие девушки, тем более, дочери вышних. Вряд ли тебе такое матушка купила. У Андрейки вон взрыв мозга щас случится. И не только мозга. А труселей запасных нема. Конфуз, однако.
Хорош стебаться! Андрей разозлился не на шутку, судя по волчьему взгляду.
Я натянула сорочку Милы на бедра, получилось подобие юбки. А на ней, отлично сидел мой сарафан. Аркадий тем временем сотворил на себе морок, то есть смотрящим на него будет казаться, что он в красной рубахе и белых брюках.
А я как же? вздохнул Андрей.
Если кто просит, скажем, что у русалок отбили. Ты ж у нас мужчина видный. Не устояли нимфоманки хвостатые, хрюкнул Аркадий.
Да хорош уж стебаться! надулся Андрей.
Кто стебается-то? округлил глаза Аркадий. Девчат вон спроси. Сами еле сдерживаются, чтоб не порвать тебя на сувениры.
Мила хрюкнула в кулачок и энергично закивала.
Я же закрыла глаза, сосредоточилась и начала впитывать в себя серые пятна с аур, накопленный негатив. Более всего негатива было на Андрее, что неудивительно. Серые эманации охотно потянулись ко мне. Я стала левой рукой наматывать их на правую. Словно пряжу в клубок. Намоталасо всего маху бросила клубок в землю и растерла правой ногой, как учила бабушка.
Ребята приободрились, расправили спины, даже пошли быстрее.
Только не говорите мне, что эта деревня в три сарая и есть легендарный Китеж-град, выдохнул Аркадий, когда мы поднялись на холм, и нашим глазам предстал небольшой поселок с каменными двухэтажными домами с красными крышами.
Дойдем, узнаем, вздохнула Мила, дети богов мы или нет! Давайте ускоримся. Задолбалась я уже, как улитка, плестись.
Эй! Я-то человек! надулся Андрей.
Мы с Аркадием, не сговариваясь, подхватили Андрея под руки и побежали.
Глава 3
Мы вошли в поселок. Его улицы были вымощены темно-коричневой, гладкой плиткой. На первой узкой улице людей мы не встретили, зато услышали крики, доносившиеся с одного из дворов:
Ах ты, мерзавка! кричал мужчина. Зачем же ты замуж за меня пошла, если я беден для тебя? И года со дня свадьбы не прошло, а ты к купцу заморскому белым днем сбегаешь!
Мы замерли напротив ворот дома, откуда доносились крики.
Да не сбегаю я! всхлипнула ответчица. Наоборот, еле ноги унесла! Чуть не снасильничал!
Решительно подошел к красным воротам и постучал по железу, получилось звонко. На все улицу. Из-за забора послышался мощный басовитый лай собаки. Открыли нам почти сразу. Высокий, плотный, с широкими плечами мужчина, казалось, сам еле проходил в калитку. Он с удивлением уставился на нас большими, синими глазами.
Вам чего, любезные? не слишком любезно осведомился хозяин.
Вы Яромир? Кузнец? спросил Андрей, стараясь изо всех сил не смущаться.
Ну, я, кивнул мужик.
У нас послание для вас, от вашего отца.
Мой отец восемь лет как мертв, мальчик.
Мужик посмотрел на Андрея с явным сочувствием.
Мы знаем. Мы медиумы. Он нам передал. робко пояснил Андрей.
Из Академии, что ли? нахмурился мужик.
Да, радостно закивал Андрей. Да. Он сказал, уходить вам отсюда надо! Иначе изведет тот купец Сеяну вашу. Не лжет она вам.
Куда уходить? растерялся мужик. Кому мы нужны? Это дом моего отца и прадеда. Я здесь родился и вырос.
Андрей сосредоточился, пытаясь призвать деда. Вошел в транс, и дед тут же встал рядом с сыном. А Андрея взял за руку, и парень заговорил голосом покойного:
Идите В Гардарику.
Там живет мой брат Евсей, покажи ему наши письма и семейный кулон, он примет тебя. Бурана не оставляйте, с собой возьмите. Хороший он, верный. Сеянку не обижай, смотри! Зря она, что ли, полгода горшки с-под тебя таскала, как слег? Забыть про то?! Поганец энтакий!
По мере того, как Андрей говорил голосом ушедшего предка, глаза мужчины расширялись, от изумления.
Дай обниму тебя, дитко.
Андрей потянулся к мужчине, тот с радостью обнял паренька и прослезился, понимая, что обнимает сейчас ушедшего родителя. Дух действительно вошел в тело Андрея, чтобы ощутить объятья сына.
У матери день рожденья пятого числа, помянуть не забудь.
Не забуду, бать, прошептал кузнец, прижимая к себе Андрея.
Со стороны, наверное, смотрелось это более чем комично, огромный бугай в красной рубахе прижимает к себе тощего паренька в белой майке и оранжевых трусах. Но нам всем было не до смеха.
Наконец душа вышла из тела Андрея, и он отстранился от мужчины, чуть пошатываясь. Мы с Аркадием подхватили его на всякий случай под руки. Андрея било мелкой дрожью.
Благодарствую, ребятки! Видать, сам Бог вас послал, поклонился мужчина. Сейчас закончу заказ, соберемся и уйдем.
Храни вас Бог! кивнул Андрей. Удачи!
Мы уже повернулись, чтобы уйти, но мужчина окликнул нас:
Эй, ребят! Постойте! Проходите во двор. Я щас.
Мужчина распахнул для нас калитку и быстро пошел в дом. Мы вошли. Двор был просторный и чистый. Стояли цветущие клумбы, были загоны для лошадей, коров и овец, сейчас пустые. Все на пастбище.
Как ты? спросила я Андрея отчего-то шепотом.
Жутко, поежился парень. В первый раз впускаю в себя душу. Страшно. Вдруг бы остался!
Чтоб остаться суметь, нужно быть минимум магом третьего уровня. У этого душа простая слабая, заявил Аркадий со знанием дела.
Я так понимаю, что наши ответчики тоже тут найдутся, вздохнула Мила, и дорогу в Академию мы найдем, только если сделаем все правильно.
Сделаем, куда денемся! Аркадий подмигнул Миле, та улыбнулась и покраснела отчего-то.
Постойте-ка тут пока.
Аркадий направился в нужник, притаившийся в углу. Мы все посетили столь нужное с утра место и снова столпились стайкой возле крыльца.
Хозяин вышел минуты через две. В одной руках у него были вещи.
Вот, приоденьтесь, мне подал одежду с верха стопки. Все чистое, выглаженное. Иди в сенник, переоденься.
Я пошла туда, куда указали, и надела длинную, в пол, темно-синюю юбку и белую блузку с декольте. И сразу почувствовала себя куда увереннее и спокойнее. Когда я вышла, парни уже тоже были в белых брюках и рубахах. Аркадий в красной, Андрей в синей.
Мы поблагодарили хозяина, пожелали ему удачи и пошли дальше. Андрей заметно приободрился. Еще бы! Его испытание пройдено! А вот меня что-то потряхивать от ожидания начало.
Нужно найти улицу Цветочную, сказала я, оглядываясь, когда мы вышли на рыночную площадь.
И где ты раньше была! У кузнеца бы спросили! хлопнул себя по ногам Аркадий.
Да щас найдем! Чего переживать! Андрей стал осматриваться по сторонам в поисках таблички с названием улицы.
Рыночная площадь была большой и шумной. На ней было много нарядных людей. Молодых, пожилых, с детьми. Выходной у них, что ли, сегодня? Все толпятся меж рядами. Рассматривают товары, торгуются. Мила вдруг смело куда-то пошла. Мы все устремились за ней. Девушка уверенно проталкивалась к лавке, в которой продавали изделия из серебра. Продавала их высокая, темно-русая, полноватая женщина в белой, как у меня, блузке. Сейчас у продавщицы была клиентка, и девушка старательно улыбалась женщине, держа перед ней зеркало, клиентка примеряла серьги с зелеными изумрудами в серебряной оправе.