Да и Гончие не дремали. Те ребята из бригады, что не носили оружия, втиснулись между нами, вооруженными, и стенойу них с боков получилось прикрытие. Гончие набрасывались на тварей со всех сторон. Гвалхмаю удалось вцепиться одному нагу в хвост, но тварь была гибкая, сильная и смекалистая. Гвалхмай выпустил добычу и отпрыгнул, а то бы его раскромсали саблями. В том-то и беда: эти наги не из тех тупых монстров, у которых в голове только и мыслей, что пожрать.
Келли! рявкнула я. Дверь!
Не хватало еще, чтобы они проникли назад, в маленький туннель. Там и драться негде, и оружие применишь не всякое. Чего доброго, разнесем в хлам то, что пришли чинить. И к тому же у нагов в тесном пространстве будет преимущество перед людьми и Гончими. Я не видела, что делает Келли, но, судя по всему, он активировал свой гаджет. Дверь скользнула на место и впечаталась в стену, прежде чем твари успели что-то заметить.
Теперь дело за малым: выстоять под торнадо из хлещущих змеиных хвостов и мелькающих сабель.
Мой Щит удерживал их на расстоянии, а Гончие перегруппировались и встали по бокам от нас: пять слева, шесть справа. От нападения они перешли к обороне. Они уворачивались и подпрыгивали, ни на секунду не прекращая двигаться, и град ударов сыпался мимо, и змеиные хвосты свистели в воздухе, не достигая цели. Зато ни одна тварь не могла проскочить мимо Гончих вверх или вниз по туннелю. Время от времени я опускала Щит, и тогда те из нас, у кого было оружие, стреляли в нагов стальной или серебряной дробью. Кожа у них была толстая, может, даже с броней, и выстрелы не причиняли им серьезного вреда. И все же какой-никакой эффект имелся. Получив заряд из дроби, тварь делалась более вялой, теряла подвижность. Видимо, сталь и серебро обессиливали нагов.
Шум стоял такой, что оглохнуть можно: мы стреляли, твари верещали. Наги хоть и замедлились, но двигаться не переставали. Вот тут-то и тупик: если накрыть их сетьюнеизвестно, сколько я сумею ее удерживать. А ведь они по-прежнему будут махать своими хвостами и саблями, и унять их никак не получится.
А что, если они боятся огня? Ведь огнестрельное оружие все же худо-бедно их выводит из строя Вот сейчас мы и проверим.
Проорав заклинание и размашисто начертив Письмена, я сотворила сеть и набросила ее на нагов. Дробовик я кинула Келли, потому что невозможно и сеть удерживать, и стрелять. «Ча! Огонь!» прокричала я мысленно своему вожаку, и спустя мгновение мои алебрихе ввергли тварей в геенну огненную.
Вопли стали вчетверо визгливее и громче. Мне в уши словно кто-то вонзил раскаленные иголки. Я прихлопнула уши ладонями; ремонтники за моей спиной согнулись в три погибели и тоже зажали уши. Но от кошмарного визга, разрывающего наши головы, это не спасало.
Зато огонь очень даже спасал. Мне и сеть не надо было держать, что оказалось весьма кстати. Попробуйте-ка подержать сеть, когда вам в уши так надрывно верещат.
Но то-то и оно: чтобы визжать, тварям нужно было набирать в легкие воздуха. И только очередной наг делал паузу, чтобы вдохнутьон тут же глотал огонь. Поэтому визг стих довольно быстро. Мы разогнулись и опустили руки. Твари корчились на бетоне; некоторые еще сжимали в руках сабли, но пустить их в ход уже не могли. Гончие набросились на них и растерзали в мгновение ока.
У меня от боли выступили слезы. Сморгнув их, я увидела кое-что новенькое. Эти чудища не превратились в слизь, после того как Гончие выпили их манну. И они не испарились. Вместо этого мертвые наги рассыпались в пыль. Когда Гончие покончили с тварями, весь пол туннеля был усеян серовато-черным порошком. Повсюду валялись сабли, будто их кто-то тут нарочно расшвырял.
После этого мы решили, что надо немного передохнуть. Перед тем как открывать дверь во второй раз, я хотела убедиться, что у всех все в порядке со слухом.
Я вытащила из рюкзака и раздала всем таблетки от головной боли, потому что головы у нас у всех раскалывались, а в ушах звенело. Потом мы расселись рядком вдоль туннеля, привалившись спиной к стене и вытянув ноги, и подождали, пока звон в ушах и стук в висках прекратится.
А вот Гончим хоть бы что. Эти чудища, должно быть, так и сочились манной. Раны от сабельных ударов у Гончих затянулись на наших глазах. У нас еще головы вовсю трещали, а Гончие уже были целехоньки.
Когда головная боль немного отпустила, я обнаружила еще кое-что непривычное. В туннеле чем-то пахло. То есть пахло и до этогомокрым бетоном, но теперь в воздухе стоял какой-то смрад. Так пахнут змеи, когда пугаются. Я же деревнясколько я этих змей в детстве переловила, поэтому знаю. Ремонтники тоже понемногу приходили в себя и замечали запах. Но никто его не узнавал.
Это что за вонь? сморщив нос, спросил Ли.
Наверное, от этих самых, кто-они-там, предположил Келли.
Фу-у. Гадость какая, скривилась Келли. От моего бывшего мужа так же несло.
По этой реплике я поняла, что ребята ожили окончательно. Я поднялась первая. Ремонтники посмотрели на меня, тяжело вздохнули, но тоже встали на ноги.
У меня есть план, объявила я, когда все поднялись с пола. Если там внутри еще такие твари, вряд ли они дали деру. По моему опыту, пришлецы, когда гибнут их сородичи, не унимаются, а, наоборот, звереют и еще больше жаждут вашей крови.
«Кроме разве что гром-птиц», добавила я про себя.
Вот уж порадовала так порадовала, кисло заметил Ли.
На самом деле есть чему радоваться, возразила я. Они напрыгнут на нас все сразу, как только мы откроем дверь. А это значит, что во время ремонта никакая тварь к вам не подкрадется. Мы с вами поступим вот как: вы отходите по туннелю подальшено так, чтобы можно было вашим девайсом открыть дверь. Мы с Гончими остаемся тут. Дверь открываетсяи я забрасываю внутрь газовую гранату. А вы тут же закрываете дверь.
Ядовитый газ? уточнил Келли.
Я помотала головой:
Нет, слезоточивый. У вас же затычки для носа есть? И очки, да? Ремонтники закивали. Конечно, у них все естьэто же базовая амуниция для тех, кто обслуживает водосток. Потому что в сточных коллекторах скапливается метан. А метанопасная штука, и не только когда взрывается. Так вот, с минуту мы держим дверь закрытой, потом снова ее открываем. Если там есть кто живой, он выползет наружу за свежим воздухом, а Гончие тут же его и поджарят.
Возражений не последовало. Поэтому я выудила из рюкзака маску, закрывающую лицо целиком, и подождала, пока ремонтники достанут свои пробки и очки. Приготовившись, мы разошлись по условленным местам. Келли щелкнул девайсом.
Все сработало как часы. Даже скучновато. Дверь во второй раз отъехала в сторону, и из нее пополз только газ.
Мы подождали, пока газ выветрится, а потом ремонтники вошли в сервисный туннель, и, пока они чинили то, что требовалось, мы с Гончими стояли на страже. Я даже отправила к ремонтникам Ча и Душануот греха подальше. Хватит с нас на сегодня сюрпризов.
Подобрав несколько сабель, я затолкала их в рюкзак, и мы всей компанией направились к входному бункеру. Я подождала, пока все поднимутся наверх, и отпустила Гончих через Портал, чтобы не терзать их подъемом: не все ведь могут бацать, а карабкаться вверх по лестнице Гончие терпеть не могут. Они это умеют, но не любят, потому что им тяжело. И я их не заставляю.
Я выбралась последней, и Келли запер дверь. Вся бригада сразу же уставилась на меня, и Келли спросил:
Что это еще за нелюди были?
Я уже задала тот же вопрос перскому.
Мой вожак Ча назвал их нагами, ответила я, просматривая, что там есть на слово «наги». Я никогда таких не встречала.
Перском их, видимо, тоже не встречал. Я не нашла никаких сведений о нагах: ни справочных данных, ни эфиров других Охотников, которые с ними сталкивались где-то в Пике или в окрестностях. И фольклор их тоже не упоминал, по крайней мере в пределах досягаемости перскома.
Главноевидеть во всем положительную сторону, продолжала я. Зато мы узнали, что они хорошо горят.
Ремонтники переглянулись, словно не понимая, шучу я или серьезно, и наконец Сандерс криво усмехнулась.
Точно, кивнула она. И с сегодняшнего дня мы туда без Охотника ни ногой.
Вернее, без Охотницы. Вероятно, сколько-то я с вами побуду. Я пожала плечами. Самое неприятноеэто быть застигнутым врасплох. Но теперь-то моя стая знает, как с ними обходиться.
Но оставалась одна закавыка, о которой мы, словно сговорившись, помалкивали. Проклятые твари как-то проникли в сервисный туннель. Но как? Это ведь не ноккеры, которые из-за малого размера могут протиснуться через прореху в защите. И не вампиры, способные просочиться ночью куда угодно. В этих нагах футов шесть человеческого роста плюс еще примерно столько же длины хвоста.
И кроме того Эти люди рядом со мной, вероятнее всего, дают присягу о неразглашениииначе их не допустили бы к работе в водостоках. Возможно, им не впервой наблюдать что-то новое. Келли снял свой синий шлем и поскреб затылок. У него оказалось детское лицо, но волосы на макушке уже начали редеть.
У тебя уже совсем сил нет? Не сфоткаешься с нами на память? с надеждой спросил он.
Нет, честно, мне никогда этого не понять. Нас с ними час назад какие-то гады ползучие чуть в капусту не изрубилиа теперь им подавай селфи! Но это часть службы, напомнила я себе. Поэтому я изобразила улыбку и снялась с каждым из них.
И только когда их транспод умчался восвояси, я вызвала свой. Усевшись в него, я связалась со штабом и перешла сразу к делу:
Штаб, вы получили эфир из туннеля. Скажите, есть какие-то записи, где упомянуты твари под названием «наги»? Или подобные им змеелюди?
Никак нет, Охотница, ответили мне. Твоя Гончая не дала никаких подробностей?
Никак нет, штаб. Полагаю, тут нужен фольклорист.
При первой возможности я вызову Ча и вытяну у него все подробности. Но штабу об этом знать необязательно. Насколько мне известно, Гончие не особо болтливы даже со своими Охотниками. И очень немногие делятся информацией по собственной воле.
Рапорт немедленно по прибытии, Охотница Рада. Это был уже другой голос.
Чего и следовало ожидать. Я вздохнула. Значит, сегодня на очередь меня не поставят и еще раз в водосток не пошлют. Разве только отправят по вызову в составе Элит-отряда. А так будут меня полдня мурыжить этим рапортом.
Это, конечно, никакое не взыскание, это нужно для информации. Камера ведь фиксирует не всенапример, запах в ролике не покажешь. По возвращении меня ждала встреча в небольшом кабинете с тремя прожженными дознавателями. И они вытянули из меня посекундное описание сражения с нагами. Они мне все мозги проели: вспомни то, да вспомни это. Заставили вспомнить даже то, что я сперва упустила. А у меня и так голова раскалывалась. Я непрерывно пила воду, и боль понемногу рассосалась, но далеко не сразу. Почему-то пухнущая голова куда хуже, чем царапины от вайверновых когтей.
А мозг мне проедали три очень серьезных, сосредоточенных и суперорганизованных человекадвое мужчин и одна женщина, с виду настолько похожих, что сошли бы за братьев и сестру. На них была какая-то незнакомая формакак полицейская, но не черная, а темно-темно-зеленая. Вся троица сидела за столом напротив меня. Дознаватели расстарались и сделали для меня удобную обстановку: стены приятного успокаивающего салатового цвета, безупречная акустика, не давящая тишина и кресло Еще в детстве я мечтала посидеть на облакетак вот это кресло было почти как облако, да еще и откидывалось. Они меня кормили таблетками от головной боли, поили всем, чем я хотела. Если бы меня не мутило, они бы меня и накормили вдобавок. В общем, упрекнуть дознавателей мне было не в чем. И я понимала, что мой рассказ невероятно важен. Все-таки новый пришлец и по всем признакам, довольно тяжелый случай. Поэтому надо знать про него все до мельчайших подробностей.
В конце концов дознаватели дали понять, что их душенька довольна, и отпустили меня на все четыре стороны. Обед я безвозвратно пропустила, а вот поужинать была очень даже не прочь.
Однако тихий ужин в семейном кругу нам сегодня не светил.
В столовой толпились измотанные Охотники. Всем было не до разговоров. И рядовые Охотники, и Элита сегодня весь день провели в дозорах или выезжали по вызовам. Буря после буривот как это называется. Очень даже предсказуемо. Ливень загнал пришлецов в укрытия, они там просидели два дня, а нынче вырвались на свободу, голодные и злющие.
Сегодня даже у тех, кто нес дозор на «легких» угодьях, денек выдался тот еще. Народу было много, поэтому все садились где придется. Я оказалась рядом с двумя Охотниками-новичками. У них только-только пробудился дар, появились Гончие, и они проходили в штабе аттестацию. Бедолаги настолько выдохлись, что даже не заметили, как я уселась за их стол.
Ретро. Увидев, что для него места нет, он испустил преувеличенно тяжелый вздох.
Радка, ты разбиваешь мне сердце! заявил он. Если так пойдет и дальше, я, пожалуй, решу, что ты это нарочно!
Я бы не разбивала ему сердцеда только свободных стульев за столиком не было. Двое несчастных новичков, заметив Ретро, чуть было не повскакивали с мест. Ретро рассмеялся:
Да ну, ребята, лучше сидите, а то еще развалитесь. Пойду со своей истерзанной душой сяду к Искре. Он подмигнул мне и двинулся дальше.
В столовую вошел Кент, и поначалу на него никто не обратил внимания. Но оружейник заговорил в почти полной тишине, и все сразу обернулись к нему.
Слушайте, Охотники. У нас новый пришлец.
Под потолком зажглись четыре видэкрана. На них крутился эфир нашей битвы с нагами. Примерно через полминуты Кент нажал на паузу. На экранах замерло довольно четкое изображение одной из тварей.
Сабли?! выкрикнул Тобер, дюжий темноволосый парень, одетый в оранжевое, коричневое и черное. Раньше он был в свите Аса. Да ладно! У них реально сабли?
Понятно, почему он так изумился. Мы привыкли, что пришлецы пользуются природными силами или магией. Из тех, с кем я сталкивалась, к оружию прибегают только красные колпаки да ноккеры. Ноккеры вооружены грубыми дубинками и кремневыми ножами, а красные колпакиболее изящными ножами из бронзы. Принесенные мною сабли нагов были какие-то непонятныене бронза и не сталь. И очень мастерски сделанныепрямо загляденье: у каждой чуть изогнутый клинок и одно смертоносное лезвие.
Новые пришлецы были идентифицированы как «наги». Как вы можете видеть, в основном они нападают, пользуясь физической силой. Чрезвычайно высокая скорость перемещения, хвост используется как оружие и еще четырехкратное усиление за счет сабель.
Теперь голова моя уже не так пухла, и я могла более или менее вдумчиво рассмотреть застывшее изображение нага на видэкране. Ну да, четыре руки, и они довольно причудливым образом сочленены с туловищемну а как еще при четырех-то руках? Бедер у твари не было и в помине. Может, вторая пара рук получилась из ног? Хребет укоротился, таз деформировалсяи вот пожалуйста: человеческий торс врос в змеиное тело.
У этого нага было украшение: что-то вроде нагрудника из золотых цепочек, а его длинные темные волосы, уложенные в хвост, перехватывал золотой гравированный зажим. После гибели нагов украшения не сохранилисьзначит, это была иллюзия или какое-то магическое изделие. Сзади на руках у нага виднелись чешуйки. Его человеческая кожа была грязноватого коричневато-зеленого цвета, а змеиный хвостближе к зеленому. Наг что-то рычал: его открытый рот, как я и запомнила, был весь усеян острыми зубами. Не клыкискорее человеческие зубы, только заточенные.
Кент пересказывал все, что я поведала дознавателям. Но я слушала его вполуха, а больше разглядывала кадр с нагом. И чем внимательнее я присматривалась, тем отчетливее видела: квадраты мышц у нага на грудиэто на самом деле тонкие и гибкие пластины. Наг, по всей видимости, облачен в легкий доспех. Тогда понятно, почему наши выстрелы не причиняли его сородичам особого вреда.
Примечания
1
Фут равен примерно 30 см. (Здесь и далее прим. перев.)
2
Джон Генригерой американского фольклора, чернокожий силач-молотобоец, который с раннего детства привык держать в руках молоток. Стоило ему найти гвоздьон тут же его куда-нибудь вколачивал. Когда Джон Генри подрос, он пошел работать на строительство железных дорогсначала укладывал рельсы, а потом с помощью молота и стального бура стал бурить туннели. И не было никого, кто мог бы сравниться с Джоном Генри в силе. Но однажды ему сказали, что есть такая машинапаровой бури она может заменить троих молотобойцев и троих бурильщиков сразу. Джон Генри не поверил и вступил в состязание с паровым буром. Он победил, однако во время работы надорвался и умер. О Джоне Генри есть народная сказка и книга, о нем написана знаменитая песнята самая, которую напевает Рада. И ему даже стоит памятник в штате Западная Вирджиния!