Но она пришла к нам
Это вы после будете рассказывать. Пока работать!
Спасибо, что помогли обнаружить Грибова, говорил Климов по телефону вечером. Как вам это удалось?
Лучше не спрашивайте. Вы на него сели?
Так точно. Он поселился в скромной гостинице и принялся обзванивать весь Питер. Я фиксирую все номера. У нас получится раздобыть базу?
Конечно? Это не станет проблемой. Четко отслеживайте его шаги в сторону банка «Родон». Особенно, если он решит сменить направление в сторону чего-то другого. Я в вас верю, Антон.
Спасибо.
Мария положила трубку. «Хороший человек, грустно подумала она. Сильный, честный. Почему таким людям так часто не везет в жизни?»
Она поднялась с кресла и подошла к балкону.
Боже, какой вид. В моих ли руках переменить его взгляд на свое существование. Деньги ему точно не помогут. Ему нужен человек, который побывал, а то и находится в его шкуре. Мария вернулась к картам. Вот мы вас и разобьем по парам.
Антон, снова позвонила Мария Климову, вы сможете пробраться в базу данных МВД по городу, а то и на федеральный уровень.
Я постараюсь.
Завтра я вам дам информацию, которую нужно разыскать. И попробую помочь с ресурсами. Ваше оборудование надежно спрятано?
Я старался.
Речь идет о похищении ребенка
Я вас понял.
Ждите.
Глава 19
К своему удивлению, Мария плохо спала всю ночь. Несколько раз она поднималась и выходила на балкон, глядя на ночной Санкт-Петербург.
Что происходит? Витя? Витя, ты где?
Она падала на диван и судорожно пила воду из графина.
Что происходит. Он утром будет на месте. Его поезд утром прибывает на Московский вокзал. Я должна его встретить. Зачем? Он же не маленький! Что со мной не так? Со мной со мной разве было что-то подобное? Боже мой! Я же сильная, я настолько сильная, что мне никто не нужен. Я и Нет, тут не всё так просто. Тут какое-то зло. Уж мне напоминать о зле. Но, при чем тут Виктор? Витя!
В шестом часу поезд «МоскваСанкт-Петербург» прибыл на Московский вокзал. Виктор вышел из вагона и вдохнул Питерский воздух. Он был счастлив, счастлив тем, что он в Питере, и вдвойне счастлив тем, что сегодня увидит Марию. Багаж его был настолько незначителен, что даже таксисты обходили его стороной.
Выйдя из здания вокзала, он еще раз глубоко вдохнул утренний, немного прохладный воздух и улыбнулся, как мальчишка.
Витя! услышал он голос Марии.
Он растерялся, он развернулся на голос и увидел Марию, идущую к нему на встречу. Она была, как всегда изумительна и словно плыла в его сторону, не позволяя опомниться. Она подошла к нему, и, не дав ему сказать и слова, крепко обняла, спрятав голову у него на груди.
Артур Карлович, сидевший в лимузине, и нечаянно подглядывающий в зеркало заднего вида, закатил глаза.
Машенька, начал Виктор.
Я соскучилась, прошептала она, и Виктор заметил блеск в её изумительных черных глазах. Я отвезу тебя в отель. Ты уже выбрал, где остановиться? Вот и хорошо. Ты выспишься
Я не хочу тебя отпускать, Маша
Нет, нет, а вечером мы встретимся, правда? Ты же пригласишь меня на свидание. Мы будем гулять по вечернему Питеру, ты будешь мне рассказывать о нём и читать стихи. Хорошо. Каждый день.
Но я еще хочу
Потом, потом Витя
Выспались, Артур Карлович? спросила Мария, сидя за столиком в ресторане.
С вашими ночным звонками выспишься, зевая, ответил Артур Карлович. Что у вас за мания такая? Что вас дернуло? Что случилось?
Оставим, Артур Карлович. Давайте к делу. Итак, сначала банк «Родон». Предложение о слиянии поступило не так давно. И инициатором был не «Родон». Усмотреть связь с властными структурами у меня не удалось. Криминальная составляющая наверняка есть, но не явная, ни на «Родон», ни на «Восхождение» никто извне не давит, да и смысла нет. Это я размышляю вслух, пытаясь вас разбудить. Мне интересен «Родон» своей благотворительностью. Наверняка, слияние вычеркнет эту статью, увеличив прибыль, не только благодаря выявленным ими аспектами, а и убрав этот безвозмездный отток капитала.
Мне бы кофе еще чёрного. Вы меня начинаете нагружать, как мне кажется излишней информацией.
Почему излишней?
Ну, вы уже определились с «Родоном»?
Да, но если он сольется, факт не будет иметь значения. Насколько мне известно, ни совет директоров, ни общее собрание акционеров не были намерены действовать так.
Машенька, может, просто выберем другой банк. И черт с ней, с благотворительностью.
Вы помните о капитализации?
И что?
Она колоссальна. А «Восхождение» не имеет таких показателей. Вот и вопрос, зачем и почему.
И кто вам на него ответит?
Президент банка, он же основной акционер и глава совета директоров.
Серьезный мужчина.
Это женщина.
Да? А как мужчина.
Грибова мы кинули на оба банка. Какой он выберет?
Он в этом разбирается?
Я дала Климову задачу, выяснить на кого Грибов выйдет по такому случаю. Он же не настолько глуп, чтобы зайти с улицы и предложить первому попавшемуся клерку купить то, не зная, что за миллион долларов. Хотя подобный инцидент уже имел место быть не так давно. Думаю, он пойдет, как раз через криминальный сектор. Каким бы трусом он не был, миллион затмил ему глаза.
И что нам делать?
Сначала дождемся Климова. Я ему дала конкретную цель.
Что ж, Машенька, как скажите.
А вы не расслабляйтесь. Лучше, помогите мне. «Родон» и «Восхождение», изучайте их элиту.
Только хотел вздремнуть.
Да сколько можно-то!
А вы?
Я за напарниками пока.
За кем?..
Катенька Коромыслова была школьной учительницей начальных классов, пока в первый год работы её не попросили покинуть место. Что с ней не так? Её сторонятся подруги, которых едва ли можно назвать подругами, если люди пару раз видевшие её, и перекинувшиеся с ней парой фраз, могут таковыми именоваться. И не потому, что она страшненькая на вид, она даже совсем не страшненькая, в ней даже свой шарм есть, а потому, что она странная до невозможности. Когда она говорит, её не понимают даже родители, не понимали коллеги, и, что самое безобразное в данном случае, не понимали ученики, хотя говорила она, казалось бы, все верно. Она, то заикается, то пропускает целые фразы. Это даже не рассеянность. Это что-то посерьезней, как говорил один из завучей. «Она проклята, порча на ней, как-то заявил учитель труда, человек уважаемый в силу возраста и твердости убеждений. От неё только беда». И говорил он это не раз, да так, что до Кати это также было донесено. С парнями ей категорически не везет. И не потому, что она ходит, да пытается найти себе пару, или к ней никто не подходит, а просто она не ходит нигде, да никуда. Из школы домой, да обратно А когда попросили её покинуть школу, что, между прочим, она могла вполне оспорить, то целыми днями дома сидит и книги читает. И любит старинные романы. И, что совсем не странно, мечтает о принце, ну, или о рыцаре. А еще она носит такие страшные очки с огромными линзами, что порой в метро от неё шарахаются. Ну, и одевается она, как попало, да и во что попало. Родители на нее рукой давно махнули, хотя и любят до безумия. Признаются в родительской любви, а сами плачут. А Катя все понимает, только сделать ни с собой, ни с ситуацией ничего не может. Ночами она тихонько плачет, и родители слышат это, но, сколько они её не успокаивали, ничего не помогало. Толи говорили они что-то совсем не то, толи не слушали её, но она всё плачет и плачет.
В полдень Катя вышла из своего дома, располагавшегося на окраине Санкт-Петербурга, оглянулась по сторонам, поправила свои огромные очки, и направилась в магазин за продуктами, скукожившись так, будто надеялась, что её никто не заметит.
Екатерина Сергеевна, можно вас на минутку! окликнула Мария Катю, когда та подходила к магазину.
Катя оторопела. Из шикарного лимузина выходила бесподобная, роскошная женщина, одетая в безупречный голубой костюм. Из-под волнистых длинных волос, слегка колыхавшихся на ветру, на нее смотрели огромные, пронзительные черные глаза. Всё вокруг замерло.
Запрыгивайте ко мне в машину, не бойтесь. Мария подбежала и чмокнула Катю в щечку. Садитесь.
Катя не понимая, что происходит, села на заднее сидение лимузина, рядом с Марией. Она почувствовала, что краснела, дрожалаона была напугана, но сделала всё, что ей сказали
Вы кто? выдавила из себя Катя.
Считай меня своей феей.
Зачем вы?
Вы мне нужны. Признайтесь, Катя, вы счастливы?
Катя лишь ухмыльнулась, поправляя очки.
Давайте, посидим в кафе, предложила Мария. Вот тут остановимся.
Катя не ответила, а молча вышла из автомобиля и присела с Марией за столик.
Кофе? спросила Мария.
Катя покраснела.
Ты неверно оцениваешь жизнь и свое место в ней, спокойным тоном произнесла Мария. Если бы сейчас к тебе подошёл принц и пригласил бы на прогулку, ты бы согласилась?
Он бы не подошел, куда-то вниз пробормотала Катерина.
Вот об этом я тебе и говорю.
Что в твоем понимании, принц?
Я не знаю.
Какой, на твой взгляд, должна быть жизнь, твоя жизнь?
Я не знаю.
Жизнь может оборваться в любое мгновение, а ты так и не узнаешь? изменившимся тоном произнесла Мария. Катя, и без того, имевшая забитый вид, вжалась в стул.
Ты не думала об этом?
Не-неет, пролепетала Катя.
Твое заикание причина твоих внутренних страхов, страхов самой. Понимаешь? голос Марии гремел, но гремел он только для Катерины. У той тряслись колени. Твоя манера держаться причина твоей слабости и неуверенности в себе, ты боишься людей за то, как они к тебе относятся, ты их избегаешь. Ты бы всю жизнь провела бы в погребе и света божьего не видела, Мария повышала тон. Катерина совсем растворилась в страхе, и сгинула бы там никому ненужная, да ни на что не годная. Ты родилась мертвой
Нет! попыталась крикнуть Катя, но расслышала лишь хрип.
Нет? как ни в чем не бывало, сказала Мария. Что ж, я дам тебе шанс всё исправить. Вот мой телефон. Когда встретишь человека, мужчину, которому нужна помощь, твоя помощь, позвони мне. Или не звони, как посчитаешь нужным. Решай сама. Обратно, до магазина добросить?
До вечера Мария ждала известий от Климова, то тот молчал.
Антон, не выдержала она, есть, что по похищению?
Тихо всё, Мария. Пока ничего не обнаружил. Всё, что я мог пробить по органам, я пробил, там ни слова.
Антон?
Да, Мария.
Это будет твоим дополнительным заданием. И, не скрою, не единственным. И, совсем уж не буду скрывать, небезопасным.
Что ж, чем выше стимул Мне бы еще Грибова обнаружить.
Об этом, думаю, не стоит так беспокоиться. Он должен скоро выйти на свет. Я надеюсь на вас. Чтобы все прошло, как нам нужно, не побоюсь этого выражения, вторгнуться в оба банка, и выяснить, что там происходит.
Грусть в глазах Агнессы, недоумение и загадочность во взгляде Гретты не давали Генриху спокойно уснуть. Что-то необъяснимое будоражило его второй день подряд, с того самого дня, как он присутствовал при кончине слуги отца Агнессы. Эти глаза Греты. Она что-то хотела сказать, объяснить, показать
А на следующий день войска графа Гумбольдта вторглись во владения герцогства и опустошили землю Траубе, дойдя до самого замка. Нападение оказалось столь неожиданным, что не встретило никакого сопротивления. Были разорены или сожжены деревни, убиты люди
Теперь жди, граф, когда они разбегутся или придут к тебе на поклон, шипела старая ведьма Зильда.
Через три дня барон Генрих Траубе стоял перед герцогом и требовал собрать войско со всей земли и дать отпор графу Гумбольдту.
Он гораздо сильнее нас, отвечали.
Герцог молчал.
К тому же, он не двинулся дальше. Может ему достаточно того, что он успел разграбить на земле Траубе?
Да! вне себя воскликнул Генрих. Вот именно, это моя земля. И она входит в герцогство. Разве мы не вместе?
Молчание.
Как-то у нас зашла речь о разделении земель. Пусть каждый отвечает за свой удел. Так было бы справедливее. И не так обидно, верно, барон?
Генрих схватился было за рукоятку меча.
Тихо! Не то ты несешь, осек говорящего герцог. Мы должны держаться вместе. Но У нас не хватит сил. Да и очевидно превосходство Гумбольдта.
Но, мы же даже не знаем о его превосходстве! кричал Генрих.
Барон, ты молод
Это же всё только слухи. Слухи, распускаемые ведьмами.
Никто не станет рисковать своими людьми только из-за одного набега. Не те времена. Мы бы и рады помочь, но кто встанет рядом с тобой, кто вольется с тобой в один строй, чтобы дать отпор Гумбольдту. Никто. Никто не хочет терять свою землю, своих людей.
Но, он же растопчет нас всех по одному! не унимался Генрих.
Знать так тому и быть, грустно заметил какой-то старец.
Да что вы такое говорите? Герцог!
Герцог молчал.
Там на юге, огромное войско, оно сомнет и нас и Гумбольдта, только золота у них нет. Поэтому, они нас разграбят и оставят хаос и голод на все времена. И зачем нам сначала пасть под Гумбольдта
Стойте! остановил говорящего Генрих. Вы намерены упасть под графа?
Я, не совсем так хотел выразиться
Нет, мне показалось, что вы намерены просто сдаться и потерять всё!
Этому не бывать! громко сказал герцог. Мы должны дать отпор. Но, как? Если бы хоть кто согласился бы поддержать тебя, это дало бы надежду остальным, как пример, но ушли те времена. Ты же видишь, молодой Траубе, никто не готов встать с тобой в строй
Я готова! послышался женский крик.
Все обернулись на голос. Да, это была женщина. Это была Агнесса, облеченная в строгое платье.
Я, графиня Зальм, готова дать отпор врагу, и встать рядом с бароном Траубе.
Глава 20
Что может быть лучше Питера в мае? спрашивала Маша.
Питер в июне. Питер и белые ночи, отвечал Виктор.
Ночь должна быть темна и черна, страшна и непредсказуема, как
Как что? удивился Виктор.
Как чудо, нашлась Мария. Это Фонтанка?
Да, прокатимся?
С удовольствием.
Они запрыгнули в свободную лодку и их повезли по каналам Питера.
Боже мой! воскликнула Мария.
Не бойся, он тронулся.
Прямо под таким низким мостиком.
Мы еще выплывем на большую воду.
Фонтанка, канал Грибоедова, большая вода: стрелка Васильевского острова, Адмиралтейство, купол Исаакиевского собора, Зимний дворец
Это же Нева, восхищенно произнесла Мария.
Спас-на-Крови, Казанский собор, Исаакиевский собор, Мариинский театр, три моста, Львиный, Банковский, Матвеев, Фонарный мосты и так далее.
Очень большое количество информации, меня даже укачало, смеясь, спрыгивала на пристань Мария. Я так никогда не делала.
Ты же была в Питере?
Да, но не замечала, насколько тут чудесно. Идем гулять.
Позвольте, Виктор взял Марию под руку, и они пошли по набережной.
Тут какая-то странная атмосфера, действительно, как ты и говорил, она волшебная, восхищенно говорила Мария.
Виктор улыбался.
Он, конечно, оставляет свой отпечаток, но дело, возможно не в нем самом.
А в чем же?
В том, что мы тут с тобой? Мария спрятала взгляд.
Так оно и есть, серьезно ответил Виктор.
Ну, тебя, Маша рассмеялась. Уже начинает темнеть. Когда мы будем встречать закат на Финском заливе?
Сегодня мы уже не успеем. Давай завтра, пока тучи не набежали. Или, когда мы тут закончим все дела.
Договорились.
Мария наклонила голову.
Смотри, как красиво, показал Виктор Марии на её отражение в канале.
Витя!
А знаешь, что Маша?..
Что-то почувствовав, Мария отвернулась к каналу.
Что такое, Маша?
И где стихи? вдруг спросила она
Прости, забыл совсем. Ты сама, как стих.
Давай же.
Самый знаменитый стих:
Ночь, улица, фонарь, аптека,
Бессмысленный и тусклый свет.
Живи еще хоть четверть века -
Все будет так. Исхода нет.
Умрешьначнешь опять сначала
И повториться всё, как встарь:
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека, улица, фонарь.
Мария смотрела на воду.
«Умрешьначнешь опять сначала» Ты веришь в то, что люди начинают опять сначала, поле того, как умирают?
Не знаю, редко задумывался над этим. Но это было бы прекрасно. Особенно, если помнишь все свои промахи, Виктор рассмеялся.