Ее муж, Эдвик, тоже постоянно находился в трактире. Когда-то он был бардом в банде под названием «Авангард», но отошел от ратных дел. Каждый вечер он выходил на сцену в трактире, пел о боевых подвигах своих бывших соратников и знал все песни на свете. Эд был полной противоположностью жене: сухопарый и веселый, как малыш на пони. Старый бард (в прошломприятель матери Тэм) в обход незыблемого правила Тука Хашфорда относительно игры на музыкальных инструментах и дружбы с музыкантами частенько давал Тэм уроки игры на лютне.
А еще в трактире всегда присутствовал Тиамакс, тоже бывший боец «Авангарда». У этого некогда восьмиглазого арахнида на месте двух отсутствующих глаз красовались кресты повязок, а шестью руками он ловко смешивал, взбалтывал, встряхивал и подавал напитки. Разумеется, это делало его великолепным барменом. А еще, по словам Эдвика, он был офигительным бойцом.
Последним из постоянных обитателей «Залога успеха» был Бран, дядя Тэм. В юности Браниган слыл знаменитым наемником, знатным выпивохой и отъявленным мошенником. Но сейчас, спустя десять лет после безвременной смерти его сестры, банда распалась, и он превратился в Ну, он так и остался вором, пьяницей и мошенником, но к списку пороков теперь добавились еще и азартные игры.
За прошедшие десять лет Бран почти не общался с отцом Тэм. Со смертью Лили Хашфорд один лишился сестры, а другойжены, и скорбь развела их по разным дорогам.
Тэм! окликнул ее дядя с балкона второго этажа, над баром трактира. Принеси-ка мне стопочку горячительного.
Тэм водрузила груду пустых плошек на замызганную деревянную стойку. Трактир был переполнен, зал забит наемниками и их поклонниками. В трех очагах пылал огонь, в двух углах вспыхнули потасовки, а бард, скинувший рубаху, колотил по барабану, будто по должнику.
Дядя Бран просит виски, сказала Тэм Тиамаксу.
Неужели? Арахнид схватил плошки и начал ополаскивать их в четыре руки; еще две руки раскрыли деревянный шейкер и наполнили бокал на длинной ножке ароматной ярко-розовой жидкостью.
Это что? спросила посетительница, разглядывая бокал.
Пинк.
Пинк? Она принюхалась. А почему пахнет кошачьими ссаками?
В следующий раз заказывай пиво, сказал Тиамакс, раздраженно сжимая жвала над челюстями, покрытыми седыми щетинками. Одно жвало было обломано, и вместо мелодичного шороха раздался глухой щелчок; посетительница фыркнула и отошла подальше. Арахнид деловито протер полотенцем сразу три плошки. И как твой дядя Бран собирается платить за виски?
Скажи емупусть запишет мне на счет, донесся голос Брана с балкона.
Тэм натянуто улыбнулась Тиамаксу:
Он просит записать ему на счет.
А, ну да, неисчерпаемый счет Бранигана Фэя! Тиамакс в отчаянии воздел к небу все шесть рук. Увы, к сожалению, его кредит полностью себя исчерпал.
А кто это сказал? осведомился бесплотный голос дяди.
А кто это сказал? повторила Тэм.
Тера это сказала.
Передай этому сволочному яйцекладу, что с Терой я разберусь! заорал Бран. Вдобавок мне тут светит охренительный выигрыш.
Тэм вздохнула:
Дядя Бран говорит, что
Сволочному яйцекладу? Жвала бармена снова щелкнули, а фасеточные глаза зловеще сверкнули. Вот тебе виски! воскликнул он. Принимай заказ.
Он схватил стопку из шкафчика и членистой рукой достал с самой верхней полки бутылку, покрытую толстым слоем плесени и клочьями паутины. Тиамакс вытащил из горлышка пробку, которая тут же раскрошилась у него в кулаке.
Что это? спросила Тэм.
Виски. Ну типа того. Мы нашли его в Камнешарской крепости, в подвале, когда нас осаждали дикари-людоеды.
Как все бывшие наемникиразумеется, кроме отца Тэм, Тиамакс никогда не упускал возможности рассказать что-нибудь о своих прошлых подвигах.
Мы пробовали его пить, продолжал арахнид, но с него тянуло блевать даже Матрика, поэтому мы метали бутылки, как гранаты. Из горлышка бутылки полилась тягучая как мед жидкость, видом и запахом неотличимая от содержимого выгребной ямы. Скажи дяде, что это за счет заведения, подарок от сволочного яйцеклада.
Тэм с опаской поглядела на стопку:
А он не умрет?
Ни в коем случае, ответил бармен, прижав тонкую руку к груди. Клянусь цефалотораксом.
Цефало чем-чем?
Из двери в кухню выскочила Тера, размахивая перепачканным в соусе половником, будто окровавленной булавой.
Эй! Хозяйка наставила грозное оружие на пару амбалистых наемников, устроивших драку на соломе у камина. Вы что, читать не умеете? Поскольку другой руки у Теры не было, она ткнула половником в деревянную доску над баром и снизошла до объяснений:До полуночи бучу не поднимать. Это приличное заведение, а не гребаная бойцовая яма.
Она решительно направилась к дерущимся, а посетители бросились врассыпную, будто на них с горы катился валун.
Спасибо, Тиамакс.
Схватив стопку, Тэм направилась следом за хозяйкой по проторенной дорожке и успела пересечь зал наполовину, когда толпа снова сомкнулась. Тера тем временем пинками заставила одного драчуна сжаться в комок, а второго лупила половником по заднице.
Тэм пробиралась, проскальзывала и протискивалась к лестнице на балкон, прихватывая по дороге обрывки слухов и сплетен, как беспризорник щиплет карманы прохожих на рыночной площади. Три торговца обсуждали ранние заморозки, сгубившие на корню каскарский урожай. Теперь можно было неплохо нажиться на поставках продовольствия из Пятипрестолья. Один из торговцев пошутил, что, мол, надо бы отблагодарить Зимнюю Королеву; его приятель-северянин зычно хохотнул, а нармерийский купец охнул и пальцем вывел над сердцем кружокзнак Летнего Короля.
Многие обсуждали завтрашние бои в «Яре»кто будет выступать, а главное, с кем будут сражаться. По слухам, «Сказ» предоставил право выбрать противника местным загонщикам, у которых в запасе вроде бы имелось что-то особенное.
Но по большей части говорили о воинстве чудовищ, собравшемся к северу от Крагмура. Его уже прозвали Лютой ордой, и у каждого бойца и селянина имелось собственное мнение о ее намерениях.
Они хотят отомстить, заявил наемник с полным ртом какой-то черной смолы. Ясно же. Шесть лет назад в Кастии им надрали задницы, вот они и не могут успокоиться. Летом опять туда полезут, попомните мои слова.
Нет, в Кастию они больше не сунутся, сказала женщина с вытатуированным на лице огромным белым пауком. Во-первых, далеко, да и город хорошо защищен. А вот Ардбургу несдобровать. Местным правителям самое время собирать войска и точить топоры.
А этот Бронтайд вмешался Люфейн, капитан летучего корабля, устраивавший богачам обзорные полеты над Заиндевелым кряжем. Поговаривают, что он на нас злобу затаил.
На нас? удивилась женщина с пауком.
Ну, на всех. На людей. Капитан одним глотком допил вино и сунул пустой стакан проходившей мимо Тэм. Бронтайд утверждает, что монстрыэто мы. Пару лет назад он устроил набег на приграничные селения и сровнял с землей все арены.
Наемник ухмыльнулся, обнажив залепленные черной смолой зубы:
Великан называет нас монстрами? Ну-ну. Да и вообще, что нам за дело до его слов? Послезавтра все банды на севере выступают в Крагмур, где покроют себя неувядаемой славой. Так что к весне от Лютой орды останутся только кости, втоптанные в грязь, заявил он, и барды всю жизнь будут слагать об этом песни.
Тэм двинулась дальше, обходя сцену. Барабанщик уже ушел с помоста, и сейчас на табурете сидел Эдвик с лютней на коленях. Он подмигнул Тэм и начал играть «Балладу об осаде Полого Холма», встреченную восторженными криками. Посетители трактира обожали песни о битвах, особенно такие, в которых горстке героев приходилось преодолевать натиск бесчисленного множества врагов.
Тэм очень нравился голос старого барда, хрипловатый, чуть надтреснутый, но мягкий, как стоптанные кожаные сапоги. Эдвик учил ее не только играть на лютне, но и петь; поначалу он оценивал ее вокальные способности фразой: «Осторожнее, все стаканы полопаются», но потом перешел к «Ну, хоть со сцены не сгонят», а в один прекрасный день и вовсе с одобрительной улыбкой пробормотал: «Недурственно, весьма недурственно».
Тот вечер удался. Обрадованная Тэм вернулась домой, жалея, что не может поделиться своими успехами с отцом. Тук Хашфорд не одобрял таких глупостей. Он вообще не желал, чтобы дочь пела, играла на лютне или слушала приукрашенные россказни вышедших на покой бардов. Он и в «Залог успеха» ее не пустил бы, но после смерти жены забросил все дела, и жить приходилось на скудный заработок Тэм.
Тэм! Бран заметил племянницу и хлопнул ладонью по столу; монетки и деревянные фигурки четверицы слетели с игральной доски. Его противник, укутанный в плащ с капюшоном и сидевший спиной к Тэм, негромко вздохнул, а Бран с притворным сожалением воскликнул:Ой, какой я неловкий! Все фигуры смешал. Ну что, Облако, ничья?
Ничьяэто когда одному вот-вот достанется победа, а другой жульничает, чтобы не проиграть?
Бран пожал плечами:
Ну, нам не дано предугадать, кому достанется победа.
Почему же, мне как раз дано, сказал его противник. Брюн, подтверди.
Брюн?
Тэм застыла с раскрытым ртом, как птенец при виде червяка. И правда, слева от дяди сидел Брюн. Тот самый Брюн. Шаман «Сказа». Какие бы легенды о нем ни слагали, с виду варгир походил на самого обычного северянина. Он был коренастым и широкоплечим, с копной темных волос, которая отвлекала от того, что Брюн не отличался особой красотой: кустистые брови, кривой нос, а между двумя передними зубамипроем с палец шириной.
Извини, я за игрой не следил, признался шаман.
Тэм в совершеннейшей растерянности лихорадочно пыталась осмыслить увиденное. «Если это Брюн, рассуждала она, то тип в плаще тот, кого Бран назвал Облаком»
Противник дяди обернулся и откинул капюшон, открыв длинные уши, прижатые к золотисто-зеленым волосам. Тэм не замечала ни ушей, ни хищной зубастой улыбки друина. Она оцепенела под взглядом странных глаз с полумесяцами зрачков в переливчатых радужках, сияющих, будто пламя свечи сквозь грани изумруда.
Привет, Тэм.
«Он знает, как меня зовут! Откуда он знает, как меня зовут?» Что, дядя упоминал ее имя? Наверное. Точно упоминал. Да, конечно. Тэм задрожала, едва не расплескав стопку камнешарского виски.
Нам Браниган много о тебе рассказывал, заявил друин. Говорит, что ты хорошо поешь и великолепно играешь на лютне.
Он пьян, сказала Тэм.
Шаман захохотал, поперхнулся и забрызгал пивом игральную доску и стол.
Он пьян, повторил Брюн. Класс.
Вольное Облако достал монетку из белого лунного камня и внимательно посмотрел на нее:
Мы с Брюномнаемники. Из банды «Сказ». Ты наверняка о нас слышала.
Я это
Слышала, слышала, пришел ей на выручку Бран. Правда, Тэм?
Правда, пролепетала она с таким чувством, будто попала на середину замерзшего озера и под ногами у нее трещит лед.
А нам как раз нужен бард, сказал друин. Браниган утверждает, что лучше тебя никого не найти. Если, конечно, ты не боишься замарать сапоги.
Замарать сапоги? переспросила Тэм, и перед ее мысленным взором по льду пролегли трещины.
«Что ты натворил, дядя Бран!»
Он имеет в виду путешествия, пояснил Бран каким-то напряженным голосом и с блеском в глазах, который возник не оттого, что дядя был в стельку пьян. Ну, во всяком случае, Тэм так показалось. И приключения.
А! Вольное Облако встал из-за стола, ножки стула скрипнули по полу, а монетка исчезла из пальцев. Друин смотрел куда-то за спину Тэм. А вот и наш лидер. (Тэм ошарашенно обернулась и увидела в шаге от себя живую легенду.) Тэм, это Роза.
Колени Тэм не выдержали.
Она начала оседать на пол, а Бран, вскочив со стула, ловко выхватил у нее из рук стопку виски.
Уф, успел! сказал он.
Тэм рухнула на половицы.
Совсем еще ребенок, сказал кто-то. Женский голос. Грубоватый. Сколько ей, шестнадцать?
Семнадцать, ответил дядя. По-моему. Ну или почти семнадцать.
До семнадцати еще далеко, проворчала женщина.
Роза. Больше некому.
Тэм заморгала от чересчур яркого света факелов и решила еще немножко полежать.
А сколько тебе было, когда ты взялась за меч? спросил Вольное Облако голосом, в котором звучала саркастическая усмешка. И когда циклопа убила?
Вздох.
Сам посуди. (Звякнули доспехи.) Она при виде меня хлопнулась в обморок. А что с ней будет при виде крови?
Все будет в порядке, заявил Бран. Не забывайте, что онадочь Тука и Лили.
Дочь Тука Хашфорда? с уважением переспросил Брюн. Говорят, он не ведал страха. А в каждом из нас есть чуть-чуть от отца. Ну, во мне, во всяком случае.
И от матери тоже, произнес незнакомый женский голос. А она хочет с нами пойти? Вы ее спросили?
«Хочу», прозвучало в голове Тэм.
Хочу, просипела она и села, тут же пожалев об этом. От шума и гвалта в трактире закладывало уши, будто на корабле, битком набитом котами.
Бран опустился на колени рядом с ней, а вокруг стояли четверо участников «Сказа».
Хочу, повторила она. А куда мы идем?
В студеные края, сказала незнакомкане Роза, а Чернильная чародейка, Кьюра, которая разглядывала Тэм, будто какую-то гадость, прилипшую к подошве.
В отличие от коренастой и мускулистой Розы, Кьюра была хрупкой, но жилистой, в небрежно запахнутом длинном балахоне с разрезом до самого бедра и в высоких черных сапогах с невероятным количеством ремней и пряжек, как на смирительной рубахе безумца. Длинные прямые волосы, выбритые на висках, были собраны в хвост на затылке. Уши украшали костяные кольца, еще одно колечко красовалось в левой брови, а в ноздре виднелась костяная заклепка. Фарфорово-белую кожу покрывали татуировки. Тэм невольно уставилась на обнаженную ногу Кьюры, по которой змеились щупальца неведомого морского чудища, полускрытого балахоном.
Чернильная чародейка заметила ее взгляд и призывно качнула бедрами:
Что, вблизи не видала?
Судя по лукавому тону, она имела в виду совсем не чудовище.
Там поспешно отвела глаза, надеясь, что вспыхнувший на щеках румянец спишут на полуобморочное состояние.
Вы идете сражаться с Лютой ордой? спросила она.
Нет, ответила Роза. Мы закончим турне, а потом у нас заказ в Злодебрях.
Последний, сказал Вольное Облако и многозначительно посмотрел на своих спутников. А после этогона покой.
Браниган с любопытством взглянул на него, но Роза решительно пресекла дальнейшие расспросы.
Предупреждаю, сказала она. То, что ждет нас в Злодебрях, страшнее Лютой орды. Намного страшнее.
Для Тэм не было ничего страшнее, чем всю жизнь сидеть дома, в Ардбурге, вымораживать мечты и гнобить Жуть, свербящую в душе. Она посмотрела на дядю, который одобрительно закивал, и только набралась смелости заявить Вольному Облаку, что не важно, с ордой они будут сражаться или с чем-то пострашнее орды, да хоть с самой Морозной Матерью, все равно Тэм пойдет с ними, как вдруг Роза сказала:
Одна песня.
Браниган уставился на нее:
Чего-чего?
Вперед, на сцену. Роза сунула в рот сигару, охлопала доспех, ища, чем бы ее поджечь, и, отчаявшись, прикурила от пламени свечи на столе. Исполни что-нибудь, что хочешь. Убеди меня, что ты нам сгодишься. Если мне понравится, то поздравляю: тыновый бард «Сказа». А если нет Она медленно выдохнула. Как там тебя звать?
Тэм.
Ну тогда приятно было познакомиться, Тэм.
Глава 3. Одна песня
В полночь по Ардбургу ездил ночной обознесколько соединенных вместе крытых возков, запряженных выносливыми каскарскими лошадками. На нем можно было прокатиться бесплатно, чем и пользовались загулявшие пьянчужки и те, кому далеко было добираться до дому в непогоду. Тэм остановила обоз у «Залога успеха» и забралась в пустой на вид возок. К сожалению, в нем на скамье развалился бесчувственный стражник с перевернутым шлемом на коленяхполным блевотины, судя по запаху. Тэм, несмотря на мороз, распахнула деревянные ставни на окнах, чтобы избавиться от вони, когда обоз придет в движение.
К этому времени город обычно засыпал, но перед завтрашним представлением на улицах по-прежнему было людно. Из всех трактиров, постоялых дворов и таверн слышались голоса и музыка. Из борделей доносились протяжные страстные вздохи и восклицания.