Ага, сказал Перси. Мне вечером с ребенком сидеть. Счастья полные штаны.
Ну да, точно, вспомнил я. У тебя же недавно сестренка родилась.
И подумал: «Еще одна бесценная жизнь, висящая на волоске».
Но этого я говорить не стал и кое-как изобразил улыбку:
Поздравляю, парень. Как ее зовут?
Эстель. Это в честь моей бабушки. То есть бабушки по маминой линии, конечно, не по Посейдоновой.
Хорошее имя, заявил Алекс. Звучит традиционно и элегантно. Эстель Джексон.
На самом деле она Эстель Блофис, поправил Перси. Моего отчима зовут Пол Блофис. Та еще фамилия, но тут уж ничего не поделаешь. Зато сестренка просто прелесть. На ручках и ножкахпо пять пальцев. На лице два глаза. И все время пускает слюни.
Прямо как ее старший братец, поддела его Аннабет.
Перси засмеялся.
Мне так и представилось, как Перси качает на руках кроху-сестренку, напевая песенку из диснеевской «Русалочки». И от этого мне стало еще хуже.
Я должен в лепешку разбиться, но выиграть для крошки Эстель достаточно лет, чтобы она успела нормально пожить. Должен разыскать чертов корабль Локи с его зомби-командой и не дать им отплыть на битву, тем самым запустив Рагнарок. А потом еще надо заново пленить Локи и заковать его в цепи, чтобы он больше не играл с огнем, поджигая миры (или хотя бы играл поменьше).
Эй! Алекс бросил в меня куском питы. Хватит кукситься.
Прости. Я попытался изобразить радость. Это оказалось сложнее, чем срастить сломанную ногу силой воли. Как-нибудь потом, когда мы вернемся из нашего геройского похода, я непременно хочу повидать Эстель. И я благодарен вам, ребята, что приехали ради нас в Бостон. Правда.
Перси покосился на Джека, который все еще болтал с Анаклузмос.
Мне жаль, но больше я ничем помочь не могу. Море, оно он пожал плечами, штука непредсказуемая.
Алекс вытянул ноги:
Ну, ничего, по крайней мере, Магнус во второй раз упал гораздо удачнее. Если дело будет совсем плохо, я всегда смогу превратиться в дельфина и спасти его жалкую задницу.
Уголок рта Перси дернулся.
Ты умеешь превращаться в дельфина?
Я же дитя Локи. Хочешь, покажу?
Нет, я верю. Перси устремил взгляд в неведомые дали. У меня есть друг по имени Фрэнк, он тоже умеет менять облик. И в дельфина превращается, и в огромную золотую рыбку.
Я представил, как Алекс Фьерро превращается в огромного розово-зеленого карпа, и содрогнулся.
Мы справимся, заключил я. Мы же отличная команда.
Это главное, согласился Перси. Наверное, даже важнее мореходных умений.
Он вдруг выпрямился и свел брови так, что между ними залегла складка. Аннабет мягко выбралась из-под его руки.
Ой-ой-ой. Знаю я этот взгляд, сказала она. У тебя есть идея, верно?
Мой отец как-то говорил мне
Перси встал и подошел туда, где торчал его меч. Джек как раз рассказывал подружке увлекательную историю о том, как он вышивал дамскую сумочку одной великанши, но Перси разлучил ихвзял Анаклузмос и внимательно осмотрел ее клинок.
Эй, приятель! возмутился Джек. Мы только-только поладили
Прости, Джек.
Перси достал из кармана колпачок и коснулся им острия Анаклузмос. Меч с тихим «вжих» мгновенно уменьшился и снова стал ручкой.
Как-то раз мы с Посейдоном говорили об оружии. И он сказал, что у всех морских богов есть общая черта: они ужасно привязаны к своему волшебному добру.
Аннабет закатила глаза:
То же самое можно сказать о любом боге из тех, с кем мы знакомы.
Это правда, кивнул Перси. Но морские боги просто жить без своих волшебных штучек не могут. Тритон даже во сне не расстается с рогом из витой раковины. А мой папа больше всего на свете боится потерять трезубец.
Я вспомнил свою первую и пока что последнюю встречу со скандинавской богиней моря. Знакомство тогда не заладилось. Ран обещала убить меня, если я снова сунусь в ее воды. Но у нее и правда была волшебная сеть с целой коллекцией всякого хлама. И мне удалось хитростью убедить ее отдать мне Джека в обмен на то, что я не разграблю ее коллекцию.
То есть ты советуешь мне использовать против богов их же добро, догадался я.
Верно, кивнул Перси. И еще, ты говорил про команду Иногда я был на волосок от гибели. И меня не могло спасти даже то, что я сын морского бога, даже в его царстве. Однажды мы с моим другом Джейсоном стараниями богини Кимополеи попали в ловушку на дне Средиземного моря. Я ничего не мог поделать, а вот Джейсон спас мою шкуру, пообещав богине, что в честь нее выпустят коллекционные карточки и фигурки.
Алекс чуть не подавился фалафелем:
Чего-о?!
Я это к тому, продолжал Перси, что Джейсон спас меня, хотя ничего толком не знал об океане. Неловко вышло.
Аннабет усмехнулась:
Да уж. Неудивительно, что ты до сих пор не рассказывал мне подробностей.
Уши Перси сделались розовые, точь-в-точь как джинсы Алекса.
Короче говоря, возможно, мы вообще подошли к делу не с той стороны. Я тут учил тебя всяким умениям, полезным в море, но куда важнееиспользовать то, что есть: своих товарищей, свои мозги или волшебное барахло врагов.
И никогда не знаешь заранее, что это будет. А значит, и планировать без толку, сказал я.
Точно! подхватил Перси. Выходит, я сделал все, что мог.
Аннабет нахмурилась:
Перси, ты сейчас, по сути, говоришь, что лучший пландействовать вообще без плана. Как дочь Афины я не могу полностью с этим согласиться.
Ага, вмешался Алекс. А мне вот все равно очень нравится мой план: взять и превратиться в морское млекопитающее.
Перси вскинул руки, словно защищаясь:
Я просто хочу сказать, что самый могущественный полубог нашего поколения сидит сейчас здесь и это не я. Он кивком указал на Аннабет. Полубогиня мудрости не может менять облик, дышать под водой или говорить с пегасами. Она не умеет летать и не обладает сверхчеловеческой силой мышц. Но она до чертиков умная и гениально действует по обстоятельствам. Вот что делает ее смертельно опасной. Причем где угоднона земле, на воде, в воздухе или в Тартаре. Магнус, мы занимались с тобой все выходные. А лучше бы тебе было потратить это время на занятия с Аннабет.
По глазам Аннабет, цвета грозового неба, трудно было понять, что она думает на этот счет. Помолчав не-много, она сказала:
Что ж, это было очень мило с твоей стороны. И поцеловала Перси в щеку.
Алекс кивнул:
Да, неплохо, Водорослевая Башка.
Ой, хоть ты не начинай звать меня так, буркнул Перси.
С пристани донесся грохот открывающихся откатных ворот. Послышались голоса, их подхватило эхо, отразившееся от стен зданий.
Похоже, нам пора, сказал я. Этот корабль только что отремонтировали в сухом доке, а вечером состоится торжественное открытие, придет куча народу.
Ага, согласился Алекс. Гламур не поможет нам, когда на борт поднимется вся команда.
Перси вскинул бровь:
Гламур? Ты про свои шмотки?
Алекс фыркнул:
Нет. Гламурэто магия, наваждения. Чтобы отводить глаза простым смертным.
А-а, протянул Перси. Мы зовет это Туманом.
Аннабет легонько постучала ему костяшками по голове:
Как бы мы это ни звали, пора валить. Помогите мне прибраться.
Мы едва успели спуститься по трапу, когда появились первые матросы. Джек летел перед нами, распевая «Ходить по-человечески» ужасным фальцетом. Алекс превращался то в гепарда, то в волка, то во фламинго. (Фламинго из негопросто супер!)
Матросы обошли нас стороной, но никто ничего не спросил, будто и не видел.
Когда мы вышли из доков, Джек, превратившись в каменный кулон с руной Феху, упал мне в ладонь, и я надел его на цепочку, которую носил на шее. Странно, чего это он так внезапно заткнулся? Должно быть, злится, что мы беспардонно прервали его свидание с Анаклузмос, решил я.
Когда мы шли по Конститьюшен-роуд, Перси повернулся ко мне:
Что это было там, на причале? Превращения, поющий меч Вы что, нарочно старались, чтобы вас заметили?
Не-а, сказал я. Если проделывать всякие магические штуки под носом у смертных, это только больше сбивает их с толку. Было приятно для разнообразия поучить уму-разуму Перси. У них типа короткого замыкания в мозгах от этого случается, и они обходят тебя десятой дорогой.
Ха! покачала головой Аннабет. Мы столько лет скрывались и прятались, а могли, оказывается, просто быть собой?
Не могли, а должны были, поправил Алекс. Он уже снова стал человеком, хотя в волосах у него торчало несколько розовых перьев. Вам просто необходимо выставлять свое волшебство напоказ, друзья.
Я буду всем говорить, что это ты меня научил, сказал Перси.
Вот и молодец.
Мы остановились на углу, где у паркомата ждала «Тойота Приус» Перси. Мы с ним пожали друг другу руки, а Аннабет крепко обняла меня.
Кузина положила руки мне на плечи и посмотрела прямо в лицо. Ее серые глаза потемнели от беспокойства.
Береги себя, Магнус. И вернись живым и здоровым. Это приказ.
Есть, мэм! козырнул я. Мы, Чейзы, должны держаться вместе.
Кстати, проговорила она, понизив голос, ты уже побывал там?
Меня накрыло такое ощущение, словно я снова падаю с высоты и лечу ласточкой навстречу мучительной смерти.
Пока нет, признался я. Сегодня схожу. Честное слово.
И я проводил взглядом «Приус», который свернул на Первую авеню и скрылся из виду. Последнее, что я успел заметить, это как Перси подпевает звучащим по радио «Лед Зеппелин», а Аннабет смеется над тем, как он фальшивит.
Алекс скрестил руки на груди:
Если эта парочка станет смотреться еще хоть чуточку умильнее, они превысят критическую массу ми-ми-мишности, и в результате случится такой ядерный взрыв, что прости-прощай все Западное побережье.
Это ты так говоришь о людях что-то хорошее? уточнил я.
Лучше ты от меня вряд ли что-нибудь услышишь. Он искоса посмотрел на меня. Так куда ты обещал Аннабет сходить?
Мне стало так тошно, будто я набил полный рот фольги.
В дом дяди. Мне надо там кое-что сделать.
О-о-о, простонал Алекс. Терпеть это место не могу.
Я откладывал этот поход уже несколько недель. Мне не хотелось идти туда одному. Но я не хотел и тащить с собой кого-то из друзейСамиру, Хэртстоуна, Блитцена или кого-то с девятнадцатого этажа отеля «Вальгалла». Слишком личное это было дело, и слишком болезненные воспоминания вызывало. Однако Алекс и я уже бывали в особняке Чейзов вместе. Мысль о том, чтобы взять его с собой, не вызывала у меня внутреннего протеста. Больше того, я вдруг понял, что очень хочу, чтобы он отправился со мной.
Э-э Я прокашлялся, прочищая горло от крошек фалафеля и остатков морской воды. Не хочешь сходить со мной в жуткий дом, чтобы порыться в барахле мертвеца?
Ну наконец-то! просиял Алекс. Я уж думал, ты никогда этого не скажешь.
Глава IIIЯ получаю в наследство тушу волка и кучу синих глаженых трусов
Это что-то новенькое, сказал Алекс.
Парадная дверь особняка была распахнута настежь, на ней безжизненно болталась поломанная задвижка. А в прихожей на персидском ковре распростерлась мертвая волчья туша.
Меня всего передернуло.
В Девяти Мирах, куда ни кинь топор, мимо волка не промахнешься. Волк Фенрир, волки Одина, волки Локи, оборотни, большие нехорошие волчары, ну и разные мелкие волки-фрилансеры, которые за хорошую цену и отца родного не пожалеют.
Мертвый волк в прихожей дяди Рэндольфа очень уж смахивал на тех тварей, которые два года назад напали на мою маму. И мама тогда погибла.
Синее свечение окутывало черную косматую шкуру. Пасть застыла в вечном рыке. На лбу у волка красовалась выжженная викингская руна. Шерсть вокруг клейма сильно опалило, и я никак не мог разобрать, что это за знак. Вот моему другу Хэртстоуну это было бы раз плюнуть.
Алекс обошел здоровенную тушу. Попинал ее в ребра. Зверь остался мертвехонек. Очень любезно с его стороны, вы не находите?
Тело не развоплотилось, заметил Алекс. Обычно чудовища растворяются почти сразу, как их убьешь. А у этого еще шкура паленым пахнет. Должно быть, он тут совсем недавно.
Думаешь, эта руналовушка, куда он угодил?
Твой дядюшка вроде в магии чуток разбирался, ухмыльнулся Алекс. Волк сиганул на ковер, руна сработала и БА-БАХ!
Пока я был бездомным, мне случалось наведываться в дом к дяде Рэндольфу. То еды стащить, то обшарить его кабинет, то просто нервы ему потрепать. И ни на какой БА-БАХ я ни разу не нарывался. Если честно, по части охранных систем дядя Рэндольф так себе эксперт. А вот сейчас у меня все немножко плыло перед глазами. Еще чуть-чутьи грохнусь на ковер с дымящейся руной во лбу.
Помнится, Рэндольф уж очень настаивал, чтобы мы с Аннабет непременно посетили его недвижимость, прежде чем вступать в права наследования. Интересно, это из-за руны-ловушки или как? Может, дядюшка мстил нам с того света?
Как считаешь, не опасно идти дальше в дом? спросил я.
Опасно! просиял Алекс. Давай же, вперед!
На первом этаже больше дохлых волков нам не попалось. И даже руны не взрывались у нас под носом. Единственным обнаруженным нами воплощением кошмара оказался дядин холодильник, где просроченный йогурт, скисшее молоко и плесневелые морковки наперегонки стремились к тотальному разложению. До чего гнусный тип этот Рэндольф! Хоть бы шоколадку оставил!
На втором этаже мы не заметили никаких серьезных перемен. В кабинете Рэндольфа солнечный свет струился сквозь витражное окно, расцвечивая красным и оранжевым книжные полки и витрины с древнескандинавскими артефактами. Один угол загромождало надгробие с резными рунами и злорадной красной мордойволчьей, конечно же. Стол был завален потрепанными картами и пожелтевшими пергаментами. Я порылся в бумагах: вдруг найдется что-нибудь новое и важное. Но ничего не нашлось.
Мне вспомнились строчки из завещания дяди Рэндольфа, которое прислала мне Аннабет.
«Очень важно, писал дядя Рэндольф, чтобы мой возлюбленный племянник Магнус как можно скорее произвел ревизию моего земного имущества. И пусть уделит особое внимание моим бумагам».
Понятия не имею, что заставило Рэндольфа так написать. Я перерыл все ящики его письменного стола. Никакого письма для меня. Даже никакой прочувствованной записочки типа: «Дорогой Магнус, я так сожалею, что сначала стал причиной твоей гибели, потом предал тебя, связавшись с Локи, потом пырнул мечом твоего друга Блитцена, ну и еще разок устроил все так, что тебя снова едва не укокошили».
Он, между прочим, мне даже пароля от вай-фая не оставил.
Я выглянул из окна кабинета. Через улицу, на бульваре Коммонуэлс, народ гулял с собаками, бросал фрисби и всячески радовался погожему деньку. Бронзовый Лейф Эрикссон по-прежнему возвышался на пьедестале, гордо выпятив облаченную в металлический бюстгальтер грудь, обозревал поток машин на Чарльзгейт и, по всей вероятности, гадал, как это его из родной Скандинавии занесло в Бостон.
Ну так что? Алекс подошел и встал рядом. Ты теперь у нас богатенький наследничек, да?
По пути сюда я разъяснил Алексу в общих чертах насчет завещания дяди Рэндольфа. И все равно Алекс косился на меня как-то подозрительно. Чуть ли не обиженно.
Рэндольф завещал дом нам с Аннабет, пояснил я. А я ну я как бы умер. Поэтому дом достается Аннабет. Адвокаты Рэндольфа связались с ее отцом. Отец все рассказал ей, а онамне. И Аннабет попросила меня посмотреть, что тут и как, и Я пожал плечами. И придумать, что теперь со всем этим делать.
Алекс взял с ближайшей полки фото в рамкедядя Рэндольф с женой и дочками. С Кэролайн, Эммой и Обри мы никогда не встречались. Они утонули в шторм много лет назад и мне являлись только в кошмарах. Их-то Локи и использовал как наживку, чтобы подцепить на крючок моего дядюшку. Наобещал Рэндольфу: дескать, помоги мне избавиться от пут, а я тебе помогу воссоединиться с семьей. В каком-то смысле Локи не соврал. В последний раз, когда я видел Рэндольфа, он кувырком летел прямехонько в Хельхейммир, где обитают бесчестные мертвые.
Алекс перевернул снимок, очевидно, надеясь найти что-нибудь на обороте. Когда мы были в этом кабинете в прошлый раз, за фотографией мы отыскали приглашение на свадьбу. И в результате огребли все мыслимые и немыслимые неприятности. Но на блекло-коричневой бумаге никаких секретных посланий не обнаружилось. Зато смотреть на оборот фотографии было не так больно, как на смеющиеся лица моих сестренок, которых больше нет.