Мы пересекаем небольшую песчаную полосу и выходим на тропинку, которая ведет к крутому обрыву наверху.
Лук Хайда мягко подпрыгивает за его широкой спиной при ходьбе. Это красивый лук, сделанный из тонкого, бледно-палевого обломка тиса. Он подходит Хайду. Его телосложению и волосам. Опытный лук для опытного лучника.
Хайдодин из лучших, как и я. Я улыбаюсь про себя.
Мой план работает. Слова Перри уже не причиняют такой боли.
Мы пересекаем утес и направляемся прямо на восток, следуя по маршруту Рифа, описанному ранее Хайду. Затем мы идем полтора часа, пока не достигаем вершины пологого склона, с которого открывается ясный вид на самую восточную точку границы территории Прилива.
Этот районодно из немногих мест на нашей территории, которое не пострадало от пожаров, вызванных эфирными бурями, а дубы вдоль этого хребта величественны и древни. Мы с Хайдом садимся на упавший сук размером с обычное дерево.
Мы можем видеть за много миль впереднашу восточную границу. Если кто-то вторгнется на территорию Потока, мы увидим их отсюда. Теперь нам ничего не остается делать, кроме этой важнейшей работы часового ждать.
Перед нами долина спускается к травяному полю, оплетенному рядами деревьев, которые следуют за сухим руслом ручья.
Мой взгляд блуждает по самому большому дереву.
Первый раз с Перри был там.
Та ночь возвращается ко мне с совершенной ясностью, и мое лицо краснеет, когда я вспоминаю, как он выглядел и что я чувствовала. Как мы оба дрожали и старались не смеяться, захваченные неуклюжим и задыхающимся нетерпением.
Затем мои воспоминания погружаются глубже. Я вспоминаю о предшествующем той ночи, разговоре с Лив. После ужина она потащила меня за кухню.
Я люблю его, выпалила она. Я готова. Мы с Рокотом готовы.
В тот момент я решила, что мы с Перри тоже готовы.
Брук, вы двое не должны этого делать только потому, что мы готовы, сказала Лив.
Я тоже его люблю, ответила я ей.
Лив спокойно посмотрела на меня, и я помню, как подумала: она знает. Она знает, что Перри меня не любит. Она чует, как Чувствующая. Знает это, как его сестра.
Это была одна из тех мыслей, которые проносились у меня в голове, как воробьи. Была и нету. Я тогда не хотела ловить ее и исследовать. Мы с Перри были счастливы. Нам было весело вместе. И мне хотелось верить, что веселье приведет к лучшему. К более глубоким чувствам между нами.
Я так на это надеялась.
Странно теперь думать, что мы вчетвером потеряли девственность в одну и ту же ночь. Это бы укрепило мнение Поселенцев о нас, как о Дикарях, если бы они узнали. Но по-другому у меня не хватило бы смелости. Я знала, что Перри никогда не причинит мне вреда. Даже если он не любил меня так, как я любила его, он заботился обо мне.
И я хотела держать нас всех вместе, чтобы наши пути шли в одном направлении. Мой мир был идеален, когда я была с Рокотом, Лив и Перри. Все, чего я когда-либо хотела, это чтобы мы оставались такими, какими были.
Я сожалею о том, что случилось.
К счастью, голос Хайда отвлекает меня от воспоминаний. Я делаю гнилую работу по продвижению вперед.
По поводу Лив, уточняет он. Он слегка поворачивается ко мне. Его ноги кажутся намного длиннее моих. Словно они продолжаются вечно. Я сожалею о твоей потере.
Наверное, я ошибалась, что никого не волнуют, мои чувства по отношению к Лив.
Спасибо Такое чувство, что я потеряла ее давным-давно.
Когда она уехала в Край?
Да. В каком-то смысле я скорблю о Лив с тех пор, как она отправилась выходить замуж за Соболя, северного Кровного вождя, с которым она была помолвлена. В тот день, когда она покинула поселение Потока, я знала, что, вероятно, никогда больше не увижу ее. Разница в том, что теперь я в этом уверена.
К горлу подступает комок. Я больше не должна ничего говорить. Но то, как Хайд смотрит на меня, будто он действительно хочет знать, слушать меня, заставляет меня чувствовать себя в безопасности.
Мы все делали вместе. Я и Перри, Рокот и Лив. Пещера? Мы вчетвером выбирались из поселения и шли туда. Просто чтобы уйти от клана и побыть в одиночестве.
Слышал.
Я пристально смотрю на него, а в голове мелькают вопросы. Что именно он слышал? От кого?
Риф как-то упоминал об этом, торопится дополнить он.
Так я и поверила. Рифпоследний человек в мире, который стал бы обсуждать что-то столь тривиальное. Хайд просто не хочет, чтобы я поняла, что обо мне сплетничают, но мне все равно. Люди по жизни сплетничают. Я сама виновата в этом. Но в отличие от Хайда, я никогда не упускаю хорошую возможность подразнить, когда возникает такая возможность.
Риф рассказывал истории о приключениях Лив, Перри, Рокота и меня в пещере?
Возможно, это был Грин или Хейден.
А может Прутик или Отщепенец?
Эм угу. Хайд смущенно улыбается, зная, что я поймала его. Один из них.
Я замечаю, что у него более мягкое лицо, чем у Перри. Нос и челюсть у него скорее широкие, чем резко очерченные. Доброта легко отражается в его глазах.
То было давным-давно, говорю я беспечно. На самом деле всего полгода назад, но я не хочу выглядеть так, будто застряла в прошлом. Мы привыкли считать, что пещерасамое лучшее место на земле. Ну, Рокот, Лив, и я. Перри она никогда особенно не нравилась. Но мы с Лив нам с ней казалось, что мы открыли целый, новый мир. Мы привыкли видеть в ней какое-то волшебное место. Я слегка смеюсь, представляя себе темное логово, которое мы только что оставили позади. Не могу поверить, что мы раньше так думали.
Хайд почесывает щетину на подбородке.
Я могу.
Ты можешь в это поверить?
Он пожимает плечами.
Конечно.
Нет, не можешь.
Хайд смеется.
Я действительно могу. Разве это не магия? То, что ты видишь, когда не должен?
Если это твое определение магии, то она повсюду. Я машу рукой в сторону неба, там тоже все не так, как должно быть. Даже там, наверху.
Хайд поднимает глаза к небу, его лицо становится задумчивым, пока он рассматривает Эфир.
Ты ведь шутишь, да? спрашиваю я, наблюдая за ним. Неужели ты действительно думаешь, что в Эфире есть магия? Я вижу разрушение.
А что если это не то, что ты видишь, а то, как ты это видишь? Что, если магияэто твоя точка зрения? Он указывает на плато, которое раскинулось перед нами. А что, если настоящая магия заключается в правильном мировоззрении? В правильном взгляде на жизнь?
Я понимаю, что он просто вырос в моих глазах, стал кем-то другим. Каким-то возвышенным. Каким-то интригующим. Я не могу оторвать от него глаз.
Через мгновение он отворачивается.
Зачем ты это сделал? спрашиваю я.
Сделал что?
Отвернулся от меня.
Я пожалел о том, что сказал.
Почему? То, что он только что сказал, было прекрасно. Не могу поверить, что он сожалеет об этом. Что ты теряешь, говоря то, что хочешь сказать?
Хайд внезапно увлекается вытаскиванием кусочка кожи из рамки своего колчана.
Ха-айд?
Я иногда не знаю, как вести себя с тобой, отвечает он, наматывая оторванный кусочек кожи на палец.
Иногда?
Когда один, уточняет он. Когда мы вдвоём.
Я тебя пугаю?
Он поднимает голову.
Абсолютно. Его глаза впиваются в мое лицо. Я не хочу упустить свой шанс узнать тебя, Брук. Из-за этого. Я не хочу все испортить, сказав что-то не то.
Мой живот делает сальто.
До этой секунды все было нормально. Мы были всего лишь двумя часовыми, проводящими время за разговорами. Но теперь он уже не просто Хайд. ОнХайд, который говорит, что хочет узнать меня гораздо лучше, чем уже знает меня. Хайд, который спрашивает меня, как я живу без Лив, который рассуждает о магии так, будто она сосредоточена в твоих глазах, а не в мире.
Я ищу ее сейчас. Я ищу магию в его голубых глазах.
Я не вижу ее, но то, что вижу, так же удивительно.
В глазах Хайда живет надежда, и она реальна, честна и так отличается от физического голода, который я привыкла видеть во взглядах мужчин.
Я облизываю губы, тщательно подбирая следующие слова.
Ты уже знаешь меня, Хайд.
Я откровенно напрашиваюсь на большее.
Нет. Я не напрашиваюсь. Он уже на грани, я просто раскручиваю его.
Ну да. Хайд моргает, его улыбка дрожит. Я имел в виду, что хочу узнать тебя лучше.
Именно такого ответа я и ожидала. Именно это я и хотела услышать.
Ты не упустил свой шанс. Я наклоняюсь к нему ближе. Как ты можешь упустить шанс, если даже не воспользовался им?
Он замирает на некоторое время. Затем он наклоняет голову, приближая свое лицо к моему. Его голубые глаза опускаются на мой рот. Мы достаточно близко, чтобы я могла рассмотреть каждый волосок на его подбородке. Это мой шанс отступить, но я этого не делаю.
Восхитительная магия обволакивает меня. Я хочу этого. И я приближаюсь. Вот что значит двигаться дальше.
Я чувствую, как рука Хайда опускается на мой затылок, но мне не нужно подбадривать себя, чтобы приблизиться еще.
Наши губы встречаются и задерживаются на мгновение, когда мы оба застываем от неловкости. Затем губы Хайда приоткрываются, и его бархатно-мягкий язык вторгается в меня.
Желание просачивается сквозь мои конечности, как теплый мед, когда мы находим свой путь к сближению.
Сначала он терпелив и нежен, но потом становится игривым. Он покусывает мою нижнюю губу, и я вижу, что он улыбается. Он счастливо целуется. Девушка может в это влюбиться, думается мне.
Жар закручивается в моих венах, и я тянусь к нему, желая большего.
Его плечи кажутся другими, с недостаточно округлыми мышцами, но я игнорирую это.
Его рука на моей спине, давление слишком легкое. Это я тоже игнорирую.
Я сосредотачиваюсь на прикосновении его губ, которые полоны ласки и заботы. Он настолько поэтично целуется. Словно пишет стихи на моих губах.
Но чего-то не хватает. Доверия. Свирепости, с которой я знакома.
Не обращай внимания, Брук.
Игнорируй, игнорируй, игнорируй.
Слишком поздно. Я осознаю, что слишком много думаю, потому что слышу шелест листьев на ветру. Хайд чувствует мою нерешительность, и его рука застывает на моей щеке. Я чувствую мягкую дрожь его пальцев. Я не хочу, чтобы они дрожали. Я уже не дрожу.
Перри знал, что мне нравится, когда он берет все под свой контроль. Он знал, чего я хочу. Сейчас бы он
Я делаю глубокий вдох, чувствуя, как стрела пронзает мое сердце.
Я отодвигаюсь. Глаза Хайда распахиваются. Мы оба замираем на бесконечное мгновение. Затем я вскакиваю на ноги.
Мои ноги дрожат подо мной, когда стыд и похоть играют в перетягивание каната в моем теле. Как я могла думать о Перри в этот момент? Что со мной не так?
Хайд проводит рукой по лицу.
Мне очень жаль, Брук. Это было слишком?
Я так запуталась. Я не знаю, что только что произошло. Нет. Знаю. Целоваться с Хайдом было не слишком. И это было не так уж мало. Это просто было не то, что целоваться с Перри.
Нет. Это было здорово. Мой голос звучит хрипло, будто я сейчас заплачу.
Хайд встает на ноги. На мгновение мне кажется, что он собирается уйти, но он не делает этого.
Последнее, что я хочу сделать, это причинить тебе боль. Ты мне очень нравишься. Я знаю о тебе и Перри, и, возможно, это было слишком рано. Возможно, сейчас не самое подходящее время, учитывая все, что происходит. Но мне все равно. Я буду ждать.
Ты мне тоже нравишься, Хайд. Что правда. Он вдумчивый и романтичный, и я должна ценить его таким, какой он есть, а не просто видеть его не таким, как Перри. Просто Я прикусываю губу, не желая объяснять ему, что он удивительный, и это я та, кто в смятении. Ты не должен меня ждать.
Я не знаю, как я должна двигаться дальше, но я знаю, что если он будет ждать меня, это не поможет.
Внезапно взгляд Хайда проносится мимо меня. Он выругивается и становится напряженным. В одно мгновение он снова абсолютный воин. Часовой, который только что заметил опасность.
Наше ожидание закончилось.
Глава 4
Посреди чахлой березовой рощицы, примерно в миле отсюда, я вижу, что его встревожило.
Три человека. Слишком далеко, чтобы разглядеть их лица. Достаточно близко, чтобы я могла сказать, что все они мужчины. Мы наблюдаем за ними несколько секунд, замечая отработанную скрытность их движений. Они стараются двигаться осторожно и незаметно, идя параллельно хорошо протоптанной тропе, а не по ней. У меня нет никаких сомненийони пытаются быть незаметными. Люди в отдалении точно не усталые путешественники, ищущие убежища. От них веет враждебностью.
Хайд приходит к тому же выводу.
А вот и проблема.
Давай прогоним их.
Хайд натягивает лук и колчан через плечо. Его глаза излучают уверенность, а мышцы напряжены, словно он готов прыгнуть вперед. В нем больше нет ни следа доброты или игривости.
Он коротко кивает, и мы трусцой спускаемся с холма к нарушителям.
В сотне ярдов от тройки, мы замедляемся, старясь ступать тихо. Мы могли бы крикнуть им, чтобы они валили отсюда. Мы могли бы атаковать их луками. Хайдблестящий лучник, такой же меткий, как и я. Но теперь у меня есть четкое представление о трех мужчинах. Они остановились, и я вижу их лица.
И я их знаю.
Я замираю. Хайд реагирует немедленно, останавливаясь рядом со мной.
Это Рокот? бормочет он, чувствуя шок, охвативший меня.
Я отрицательно качаю головой. Возвращение Рокота было бы великим событием. Это не он.
Во мне вспыхивает гнев, и я бросаюсь вперед. Я шагаю широко и быстро, подпитываемая бесконечным потоком ярости.
Хайд идет рядом со мной, когда мы прорываемся через линию деревьев и выходим на открытое место. Трое мужчин стоят на возвышении над нами, а у нас с Хайдом нет укрытия. Я поставила нас в худшее положение, но мне все равно.
Уилан! Я замедляюсь и выхватываю стрелу из колчана, натягивая ее. Не двигайся!
Его голова резко поворачивается ко мне. Его глаза вспыхивают от удивления, затем выражение его лица превращается во что-то ядовитое и ненавистное, когда он узнает меня.
Остальную часть пути я медленно приближаюсь, чтобы не сбить прицел. Моя стрела готова полететь в случае необходимости. Хайд шагает рядом со мной, его лук тоже наготове с натянутой тетивой. Как только Уилан оказывается в прямой видимости, Хайд направляет свою стрелу между двумя другими предателями, Греем и Норрисом.
Хайд был там в ту ночь, когда Грей отравил Арию. Он также был в то утро, когда Уилан забрал треть клана и ушел, отказавшись от своей верности Перри и намПотоку. Он не хуже меня знает, что этим троим было запрещено возвращаться.
Я останавливаюсь в сорока шагах от него. Уилан стоит неподвижно, подняв руки в знак капитуляции, переводя взгляд с меня на Хайда.
Сила моего зрения позволяет мне видеть его так же ясно, как большинство людей видят с пяти шагов. Недели, проведенные в пограничных землях, не пошли ему на пользу. Его лоб стал выше. Его заостренная челюсть теперь выступает вперед. Его грязная кожа обвисла, как растение, увядшее на полуденном солнце. Одежда, которая похожа скорее на лохмотья, свисает с его костлявой, сутулой фигуры. У него всегда было сморщенное лицо, словно он только что проглотил лимон. За время, прошедшее с тех пор, как он покинул нас, он, кажется, стал еще более ожесточенным.
Что ты здесь делаешь? спрашиваю я. В его черных глазах сквозит такая бездушность, что меня бросает в дрожь.
Я пришел поговорить с Перегрином.
Перри убьет тебя.
Тогда мне повезло, что я встретил вначале тебя.
Я сама могу убить тебя.
Ноздри Уилана раздуваются, а подбородок слегка приподнимается в подавленном гневе. Я ему никогда не нравилась.
Брук, я не хочу делать ничего плохого. Я пришел просить прощения. Он бросает взгляд на двух мужчин, стоящих по бокам от него. Все мы.
Ты ищешь прощения? Это кажется невозможным. Такое слово я никогда не ожидала услышать из его уст. Но он кивает.
Да. Я хочу вернуться домой.
Есть что-то в том, как он задерживается на слове «домой». Знает ли, что мы покинули поселение?
Пожалуйста, Брук. Мы устали. Мы хотим вернуться к нашему клану. Забери нас с собой домой.
Ни за что, рычит Хайд. Он стоит неподвижно рядом со мной, твердо расставив ноги, его стойка идеальна. Изображение лучника в самой смертельной позиции.
Тогда скажи Перегрину, просит Уилан. Умоляю тебя, Брук. Передай от меня сообщение. Скажи ему, что я хочу поговорить с ним. Он простит меня. По крайней мере, дай мне шанс.