Теперь команды мчались к правому кольцу, толкаясь и непрерывно передавая из рук в руки мяч. И все же заметно было, что «Аонто-системы» играют без огонька, с обреченностью. Эти парни знали, что в правое вряд ли кто-то из них забросит, но продолжали двигаться туда, куда стремились игроки «Катто-Банка». Вторым это было выгодно, первымнет, но они не пытались помешать. Их менеджер притих, понимая, что ничего толкового уже не получится.
Васто рубился злобно, нервно. Бил сильнее, чем требовалось. Так, словно Борко ему оставил свою ярость попользоваться. Отдай мяч, зачем тебе он, все равно не бросишь, отдай. Таннэль и Вирвиен будто обрели второе дыхание. Всегда считавшиеся ниже классом, чем игроки «Аонто-систем», они вдруг почувствовали уверенность.
У самого кольца разыграли идеальную комбинацию. Вовремя передали мяч капитану, одного из противников в нужный момент вытолкнули с дороги, чтобы не успел догнать и помешать, а двух оставшихся аккуратно оттеснили в стороны на входе в последний поворот. Бойцы «Аонто-систем» оказали сопротивление, но скорее по привычке, чем на что-то надеясь. Васто промчался между своими товарищами, расчистившими ему дорогу, нырнул в поворот, подпрыгнул с разгону и вложил мяч в кольцо.
И тут же, не останавливаясь, промчался дальше. Его дело было сделано, и не было нужды оставаться на поле хоть минутой дольше. Он слышал приветственные крики толпы за спиной, различил собственное имя, но это не заставило его задержаться. Какая разница, смогут ли репортеры сегодня сделать удачные фотографии? Нужно выяснить, как там Борко.
Четвертьфинал. Четвертый заезд
Новый будильник послушно пищал до тех пор, пока Хён не нажал кнопку. Хоть что-то было в порядке. Он даже улыбнулся этой мысли, а потом заворочался на кровати, выпутываясь из одеяла.
За окном померещилось какое-то движение. Хён резко обернулся и замер. С той стороны стекла на него таращилась круглыми глазами птица. Небольшая пичуга, но явно не городская,лесная. Хён даже не мог вспомнить, как она называется. Серая, с оранжевым пятном на грудке. Откуда она здесь взялась? Как забралась на такую высоту и зачем? Птичка покрутила головой, но ничего интересного для себя не обнаружила и упорхнула куда-то дальше.
Подумав, Хён решил, что это скорее хорошая примета. Слишком забавное происшествие для плохой. В приподнятом настроении он отправился умываться. Удобно, все-таки, когда гонка проводится в твоем городе. Жить дома, а не в гостинице, это дорогого стоит!
Дальше согласно ритуалу следовал завтрак со свежей прессой. Изучить страницу гонки, выяснить, с кем придется сражаться, начать продумывать, как с ними бороться, еще до командного совещания. Про соперников обычно многое известно, особенно про Высшую лигу. Про силу и слабости, и кого на чем можно подловить, и кому чего нельзя позволять. Хён открыл турнирную таблицу, и у него внутри все упало.
«МТА»! Команда действующего чемпиона! Кажется, он все-таки поторопился с выводами насчет примет. Никакие приметы не сработают, если твой противникНиммитон!
Хён принялся рассеянно пролистывать новости, не видя заголовков. Его мысли были далеко. Можно ли вообще победить чемпиона? Мяч у него не отберешь, проверено. Как он вообще ухитряется это делать? Просто ложится на приборную панельи проходит все эти повороты и препятствия, где другим гонщикам приходится дергать гравы руками и балансировать ногами. Такое просто физически невозможно!
Может, не зря злые языки утверждают, что у грава Ниммитона взломано программное обеспечение? Такой фокус возможен только с применением автопилота. Конечно, автопилотыабсолютная чушь. Никакой программист, сидящий у себя в кабинете, никогда не предусмотрит все реальные ситуации, в которые попадает пилот. Существует и еще целый ряд философских обоснований, почему человеческую жизнь нельзя доверять машинному «разуму». Современное мировоззрение в целом полагает человеческий мозг наиболее совершенным инструментом. А раз это так, то зачем использовать менее совершенные? Разработкой автопилотов почти никто не занимается, но это не значит, что вообще никто.
Прежде Хён об этом никогда не задумывался. Точнее, он знал наверняка, что в каждый гравилет вшивается программа-шпион, и судьи могут в любой момент получить данные о программном обеспечении, даже если гонщик находится на игровом поле. Вмешательства непременно будут замечены. Но что, если кто-то разработал программу, способную обмануть шпиона?
Нет, не следовало так думать. Зачем напрасно подозревать человека? Это даже и профессиональной этике противоречит. Просто парень изобрел что-то свое, особенное, только ему одному подходящее. Так время от времени бывает. Так и становятся чемпионами. Только вот как же с ним сражаться-то? Может, его уже настигнет, наконец, полосатое проклятие?
Стоп, а это что? Взгляд Хёна зацепился за имя Ниммитона, а заголовок статьи заинтриговал. Травма? О чем это они? А ведь действительно: на фотографии видна повязка, выглядывающая из рукава. Но когда он успел?
Боясь поверить, Хён водил пальцем по экрану, заставляя изображение бегать вверх и вниз. Может, журналистам померещилось. Темновато для съемки, фото не самое четкое. Это могла быть не повязка. Или чемпион просто порезался. Но в душе все равно поднималась надежда. Ведь не просто так прилетала та птичка! Неужели Ниммитона догнало древнее суеверие?
***
Кажется, за ночь стало только хуже. Всякий раз, сменив позу, приходилось искать такое положение для руки, в котором успокаивался едва не вывихнутый вчера локоть. Тэнс не выспался и пребывал теперь не в лучшем расположении духа. А тут еще ни свет, ни заря ворвался доктор и принялся ощупывать пациента, не поднимая с постели.
Как спал?
Не очень,честно признался Тэнс. Врать можно кому угодно, но только не доктору.
Так болит? Так? А здесь?Врач, слегка нажимая на локоть, вертел его руку в разные стороны.
Вот так неприятно. Ладно, в эту сторону можно не поворачивать.
Я думал, лучше будет. Это ты вчера его добил.
Вчера деваться было некуда.
Ладно, примешь обезболивающие.Врач выпрямился.Я вчера уже все оформил. А перед гонкой немного зафиксируем. И не вздумай поскользнуться в ванной!
Тэнс рассмеялся. А вот Барнис нахмурился и посмотрел на него так пристально, будто намеревался лично за этим проследить.
Мирк, которому очень хотелось чувствовать себя полезным, уже вовсю изучал турнирную таблицу.
А знаете, кто у нас сегодня?радостно сообщил он.«Тахайён»!
Это ведь те?как всегда невнятно сформулировал Сэн Бо Тах, но его, как обычно, поняли и так.
Из Первой лиги,закивал Мирк и небрежно швырнул компьютер на кровать.
Да уж, этим проиграть будет стыдно,хмыкнул Тэнс.
Смотри, сейчас Тожно услышит слово «проиграть»,криво ухмыльнулся Барн,и придет надрать тебе уши.
Тэнс снова рассмеялся, сообразив, что Барнис вернул ему вчерашнюю фразу насчет «пораженческих разговоров». Настроение немного поднялось. Команда была в порядке. Все шло, как обычно. Наверное, он и сам был в порядке. Подумаешь, немного болит рука. И не такое бывало.
Умывшись и одевшись, гонщики спустились к завтраку, но в холле Тэнса окликнули. Он отошел в сторонку, к Большому Боссу, который принялся делать странные намеки. Тэнс так и не понял, что такое могло попасть на страницы газет, и чему так заметно радуется Дек. Он ведь ничего не нарушал, а это первое, что приходило в голову. Что, кроме снятия основного конкурента, могло так впечатлить Дёрта?
Ответ пришел раньше, чем Тэнс успел начать его поиски. За обеденным столом менеджер молча сунул ему под нос свой компьютер.
Э-эрастерянно протянул Тэнс, разглядывая фотографии.Да когда бы они успели это снять?
Вот и мне интересно,буркнул Тожно.Но это сейчас не главное. Главное, как будем выкручиваться.
Чушь!нашелся Тэнс.Это рукав футболки.
Футболка черная.
А под ней белая.
Две футболки?
А почему нет? Ночи прохладные.
Ладно, попробуй,разрешил Тожно.Тебе врать.
***
Настроение в комнате совещаний царило какое-то лихорадочное. И менеджеры, и гонщики «Тахайён-про» уже видели все, что обнаружил Хён этим утром. Одно повергало в ужас, другое дарило надежду. Собравшиеся никак не могли решить, на какой эмоции остановиться.
Невезуха! Попадись нам кто-то другой, могли бы и дальше продвинуться!
Да подожди! Ты его видел вчера? Что-то ведь не так было, это точно!
А толку? У них там еще два чемпиона.
В шоссейных-то гонках? Специфика не та.
Погодите. Это ведь Тах, или как там его? Но он-то очень хорош на поле.
Нет, Сэн Бо Тах как раз в гонках с препятствиями. Еще бы он не был хорош!
Ребята, сбавьте обороты,вмешался Галён, менеджер по тактике.Как сыграем, так и сыграем. Шансы у нас есть. Хён?
Сказано это было так многозначительно, что Хён немедленно понял и вскинул руки:
Я сыграю. Все нормально. Выпендриваться больше не буду.
Это я и хотел услышать. А теперь отставить эмоции, давайте по делу.
Обсуждая стратегию, все сходились на том, что мяч ни в коем случае не должен попасть в руки чемпиона. Обратно уже не выцарапаешь. Ниммитона следовало заблокировать, и эту задачу поручили Хёну и Вассёту. Кённек оставался в подмогу Бёрку. Схема выходила достаточно стройная, но многое, конечно, зависело от того, кто первым поймает мяч.
Главноезажать Ниммитона,уверял Галён.А там разберемся. Кто у них еще сможет забросить? Те двоеотличные защитники, но с кольцом не дружат. Новичок только, вот от него неизвестно, чего ждать. Он неплохо забрасывал, но не с таким уровнем конкуренции, конечно. Да и в кольца попроще.
Немного восстановив боевой дух команды, менеджер отправил гонщиков переодеваться. После, сопровождаемые менеджером по внешним связям, спортсмены двинулись в сторону игрового поля. На пути к ангарам уже караулили журналисты. Наверное, их собралось тут даже больше, чем перед гостиницей, где следовало ловить чемпиона. Это ужасно интереснопосмотреть, в каком настроении выходит на поле команда Первой лиги, вынужденная сражаться с «МТА». Спортсмены демонстрировали полное присутствие духа. Один из репортеров с микрофоном наперевес набросился на менеджера, и следом за ним стаей спикировали и другие.
Есть ли сегодня шансы на победу?
Я могу только процитировать Наэрто,усмехнулся менеджер.
Журналисты заранее рассмеялись. Наэрто Пуль, легендарный игрок, всегда комментировал и свои самые фантастические победы, и самые сокрушительные поражения одной и той же фразой.
«В игре всякое бывает»,закончил менеджер.Так что мы просто сделаем все, что от нас зависит.
Возле ангаров Хён заметил, что журналисты зажали в кольцо и чемпиона. Видел, как тот рассмеялся, отрицательно покачал головой, а потом принялся стаскивать перчатку. Значит, спрашивают о травме. Хён чуть задержался, чтобы посмотреть. Ниммитон подтянул рукав и продемонстрировал свободное от всяких повязок запястье. Сказал еще несколько слов разочарованным репортерам и двинулся твердым шагом к ангару. И все же его веселость казалась несколько искусственной. Или же Хёну просто очень хотелось в это верить.
***
В тот момент, когда гонщики начали подтягиваться на стартовую площадку, навстречу им пронесся на полном ходу Снайпер. Он так торопился, что едва не зацепил Тэнса, но даже не обернулся. Тэнс изумленно поглядел ему вслед, думая, что обознался, настолько это было не в правилах всегда приветливого Васто бин Гарма. Но нет, куртка «Като-Банка», первый номер. Что-то у них там произошло на площадке? Гонщики из четвертого заезда как раз переодевались и не видели предыдущего выступления. Нужно будет глянуть запись, подумал Тэнс.
Едва началось представление команд, Мирк первым опустил зеркальный визор и занял место с самого края. Он чувствовал себя очень неловко с того момента, когда травмировался капитан. Выходило, что взяли его, новичка, совершенно напрасно. Не то, чтобы он просился но ведь очень хотел, и команда пошла навстречу его желанию. А что, если Чемпионат они проиграют именно из-за него? Из-за того, что на его месте не оказался кто-то другой, более полезный, более эффективный? От этой мысли у Мирка кишки заворачивались в тугой узел, и начинало немного тошнить. Он решил держаться поближе к капитану,вдруг да случится помочь в нужный момент!но Тэнс неожиданно оказался на другом конце командного построения.
Тэнс почти не обращал внимания на соперников, зрителей и общую предстартовую суету: его беспокоил локоть. Самое дурное время для такого ушиба, сейчас он болит сильнее всего. Внутри сустава будто поселилось что-то чужеродное, мешающее согнуть руку. Врач, конечно, сделал все, что в его силах, да и здешним медицинским оборудованием они пользовались усердно, но для заживления все равно нужно время. Время и покой. Только где ж их взять? Вот колено сегодня вело себя куда как приличнее. Очень по-разному им досталось. Не стоило тогда, в падении, пытаться выставить руку, лучше было сжаться в комок и положиться на защиту. Но рефлексы порой срабатывают совсем не так, как хочется.
Хён, заметив, что чемпион встал по центру линии, немедленно пристроился рядом с ним. Раз уж в его задачу входит блокировать капитана соперников, так лучше и стартовать вместе. Тут же оказался и Вассёт, едва заметно качнул шлемом в сторону Ниммитона, и Хён кивнул в ответ. Зажать и не отпускать. Но едва он взглянул на чемпиона, в голову снова полезли непрошенные мысли. Автопилот. А это вообще возможно, создать программу, чтобы ездить, как Ниммитон? Ведь разные трассы, разные игровые ситуации, задачи разные! Если хорошо подумать, у Хёна под седлом тоже фактически автопилот. Чуткие сенсоры днища непрерывно передают компьютеру данные о поверхности, о неровностях и наклоне, о реальной гравитации, и автоматика сама выравнивает машину, обрабатывая этот информационный поток. Пилоту остается только думать, куда он хочет попасть. Все это так, но только на небольших скоростях. На тех, которые разрешены в городе. А после вступают в игру неодолимые физические силы, инерция, например. Датчики не «видят» далеко, процессор не успевает обрабатывать данные, грав продолжает лететь прямо, и если ты не выдернешь вверх его нос, врежешься в препятствие. Да если бы, скажем, и успевала автоматика обработать резкий поворот, все равно ведь вылетишь по инерции. Или нет? Хён так задумался обо всем этом, что едва не проморгал старт.
Тэнс рванулся с черты первым, едва не устроив фальстарт. Он хотел первый нырок пройти в одиночку, избежать толкотни и поберечь локоть. Удалось. Группа промешкала и не стала так резко разгоняться со старта. Тэнс мягко сбросил скорость, одними коленями заправил грав в поворот. А дальше все рассеются, и станет попроще. До того, разумеется, момента, когда придется сражаться за мяч. Чуть повернув голову в следующем вираже, Тэнс обнаружил, что за ним следует целая толпа: сразу двое гонщиков «Тахайён-про», а за ними Мирк.
Чемпион, кажется, пытался удрать. Хёну это не понравилось. Очень уж шустро он стартовал. Даже не подумаешь, что у него что-то болит. Ладно, все равно не уйдешь. Утренняя птичка очень вдохновляла Хёна. Она просто обязана быть хорошей приметой. А Ниммитон действительно сбавил в первом же повороте.
Мирк с беспокойством поглядывал на двух противников, которые буквально приклеились к Тэнсу. Их намерение читалось совершенно ясно: не позволить капитану «МТА» получить мяч. Видели они эту заметку? Да, наверняка. Потому и ведут себя сейчас настолько нагло. Им мерещится шанс. Вот уж нет! Мирк дал себе слово, что протаранит любого, кто попытается помешать, не считаясь ни с каким риском.
И тут проснулись наушники. «Мяч у них!»взвыл менеджер «Тахайёна». «Сэндевять»,перебил его деловитый голос менеджера «МТА». «Бёрк, левее!»«Барнтри».«Кённек, правильно идешь».«Тэнидевять, Мирк туда же».«Хён, Вассёт, первый план».
Собственно, план у команды «Тахайён-про» был всего один, остальноеимпровизация. Сейчас менеджер просто дал подтверждение, что ничего не поменялось. Но соперник пусть думает, что у них есть и второй план. А то и третий. Хён резко ускорился и на расширении дороги успел проскочить мимо чемпиона и встать перед ним. Вот-вот кто-нибудь вынырнет впереди, попытается отдать мяч Ниммитону, и надо суметь помешать.
Мирк отреагировал на движение соперника, бросился в погоню, но не успел. Дорога снова сузилась, и он едва не врезался в грав своего капитана. Скрипнул зубами, осадил машину, пристроился в хвост, продолжая выискивать удобный момент для обгона. В этой гонке перед Мирком поставили две задачи: перваязащищать, втораяучиться. Или, скорее, даже наоборот. Важнее было просто смотреть, пробовать что-то, особенно не рискуя, проверять свои силы на сложной и скоростной трассе. Но положение стажера больше его не устраивало. Он чувствовал, что просто обязан что-то предпринять. Вот только что?