Витёк! Сколько у тебя? раздался оттуда голос Димки.
Минус три. И бригадир наш за поленницей сидит, сдаваться предлагает. А у тебя?
И у меня трое.
Где-то ещё один.
Он под окном сидит, пояснил со своей позиции Гоша. Придурок. К окну прорвался, а теперь ни отойти, ни в окно залезть.
Я его на себя беру, отозвался Дима. Витёк, бригадира контролируй, чтобы он из-за поленницы не шмальнул. Ну и чтобы не убёг.
Идёт, ответил я. И уже Гоше: Пацан! Отойди в глубину комнаты и контролируй окна. Главное не высовывайся. Понял?
Понял.
Я взял на прицел поленницу, за которой явно заволновался бригадир. Наконец, придя к верному решению, он выкинул из-за укрытия ружьё и, подняв руки вверх, несмело ступил на открытое пространство.
Не стреляйте! срывающимся от страха голосом прокричал он. Я сдаюсь!
А вот это правильно, из-за угла показался Димка, ведущий ещё одного пленника. Всё, враги кончились. Даже неинтересно как-то.
Я спустился вниз и мы с Гошей вышли во двор. Димка по хозяйски уже разложил пленников мордой в землю, руки за головы и ноги на ширине плеч и сноровисто их обыскивал. Рядом на земле валялась кучка конфиската: курево, зажигалки, ножи. Один очень даже неплохой, правда, по мне, тяжеловатый. Ого! Гаванская сигара в пенальчике! Хорошо колхознички живут. Деньги. Это может и пригодиться. Сотовые телефоны. И зачем они им, если связь накрылась? Наверное, для понту. Сотки реально крутые. Не иначе, как салон связи разбомбили. Оставив Гошу караулить пленных, мы прошлись по убитым. Тоже ничего интересного. Такой же, примерно, набор. Усадив пленников вдоль стены, приступили к допросу. Ну, как к допросу. Просто, захотелось пообщаться напоследок. Ну и выяснить пару непонятных моментов. Ничего, в принципе, необычного узнать не удалось. Когда выяснилось, что мы убежали, да ещё угробили две машины и шестерых охранников, за нами отправили погоню. Главным назначили бригадиракосяки замазывать. Он же нас упустил. Прикинули, что далеко мы не уедем на остатках соляры, да и патронов у нас нельзя сказать, что много. По просёлку ехали, пока не нашли место, где мы съехали с дороги. Ну а там всё просто. Колею КРАЗ оставил вполне приметную. По ней и доехали до брошенной машины. А там тоже не надо было быть крутым следопытом. По темноте мы ломились как лоси и тоже нехилый след за собой оставили. Ну и кто-то вспомнил, что где-то в этом направлении есть сторожка лесника. Так нас и вычислили. Да. Всё гениальное просто. Тут не поспоришь.
Что же ты, бугор, с первого раза не понимаешь? спросил бригадира Дима. Мы же вас ещё там порешить могли, да грех не захотели на душу брать. А ты опять туда же.
Я не хотел! Меня заставили, затрясся всем телом бедолага.
Заставили, передразнил его я. А измываться над людьми тоже заставили?
Бригадир тяжело задышал, побледнел и покрылся испариной. Второй пленник просто тихо скулил, размазывая слёзы по чумазому от пороховой копоти лицу.
Что делать с ними будем? поинтересовался у меня Дима, когда мы отошли в сторону.
Не знаю. В бою бы рука не дрогнула. А так, расстрелять рука не поднимется.
Так и у меня тоже. Может, привязать их к деревьям и отдать на волю случая.
А потом всю жизнь совестью мучиться? Это ведь тоже убийство. Только более мучительное и гнусное. Нет. Не пойдёт. Отпустим. Пусть на своих двоих до дому добираются. Им, по-моему, там тоже мало не покажется. Особенно бригадиру. Но это уже не наша забота.
Лады, он подошёл к пленным. Эй, бугор!
Что, вскинулся ещё более побледневший бригадир.
В машине много горючки?
Под пробку заливали. Не знали ведь, сколько вас искать будем, угодливо заблеял пленный.
ЗИЛ, конечно не КРАЗ, но пойдёт. Короче, слушай сюда. Живите пока, твари. Но помните и своим передайте. Если ещё раз, хотя бы почуем за собой погоню, вернёмся и вырежем всех. Вплоть до детей в колыбельках. Запомнил?
Да-да, заискивающе забормотал бригадир, быстро меняющий цвет лица с белого на обычный.
И я не шучу. Сами видели: двенадцать человек ваших на тот свет уже отправили.
Сейчас мы уедем, а вы похороните ваших корешей, что ли, вмешался я. Вон там уже одна могилка свежая есть. Лопаты в сарае. Всё-таки христиане. Негоже всё так бросать.
Мы погрузились в машину. Я занял место в кунге, осваиваясь в потолочном люке со своим «Тигром», а Дима с Гошей уселись в кабину.Трёхмостовый ЗИЛ-131, бодро взрыкнув мотором, тронулся с места, оставляя за собой растерянных горе-вояк.
Сто тридцать первый бодро катил по лесной дороге, поглощая своими рубчатыми колёсами километр за километром. Правильно говорят,лучше плохо ехать, чем хорошо идти. В нашем случае и ехать было неплохо. Я уютно задремал на мягком сиденье кунга и даже не заметил, как машина остановилась. Проснулся от того, что меня мягко потряс за плечо Дима:
Ну, ты, брат, мастер на массу давить, засмеялся он, увидев, что я открыл глаза.
Так ведь не выспались же, оправдался я. Чего встали?
Там впереди лес кончается, а дорога дальше в населённый пункт упирается какой-то.
И что?
А на въезде баррикада. И люди с оружием ходят. Вот и думаем, туда ехать или нет.
Объезд есть?
Гоша говорит, что есть. Только возвращаться надо. Километра два назад пилить.
Надо объезжать. Не хочется что-то мне туда соваться. Разворачивайся.
И даже не посмотришь?
А что смотреть? Это если бы нам через них ехать пришлось, можно было бы глянуть. А так Что я там не видел?
Воля ваша, господин начальник, засмеялся Дима и вышел из кунга.
Вернулись назад, отыскали объездную дорогу и покатили по ней. Конечно, может и не было ничего страшного в этой баррикаде. Может это просто силы самообороны. Времена нынче смутные, и народ организуется, как получается. Но рисковать почему-то совсем не хотелось. И опять зашлёпали своими лапами по кунгу разлапистые ели, навевая дремоту. Стало светлее и я, посмотрев вокно, увидел, что мы вырвались из леса и двигаемся по наезженной просёлочной дороге, оставляя справа негостеприимный населённый пункт. От крайних домов наперерез нам выскочил мотоцикл с двумя седоками, но увидев меня в потолочном люке с карабином наизготовку, резко развернулся и поехал назад. Вот так. Как хочешь, так и понимай. Хотя, чего там понимать. Поиметь с нас хотели. А мы не дали.
Лес закончился и поля менялись перелесками, открывая широкую перспективу на много километров вокруг. На ночёвку остановились у небольшого оврага, в котором протекал ручеёк с чистейшей родниковой водой. Я хватанул воду прямо с ладони, и зубы заломило от холода. А вода оказалась необыкновенно вкусной. Поужинали и принялись укладываться спать, предварительно определившись по сменам. Ещё раз попадать так, как попали на лесничей заимке, никому не хотелось. Себе взял самую собачью вахтупод утро, завалился в будке вахтовки и сразу заснул. По ощущениям, разбудили меня практически сразу. Я открыл глаза и ошалело сел на сиденье:
Что случилось?
Ничего. Твоя смена, ответил Гоша и, не дожидаясь, пока я заступлю на пост, улёгся и сразу заснул.
Я залез на крышу и, усевшись по-турецки и положив «Тигр» на колени, закурил. Конечно, нарушение, да вот захотелось. Ещё было темно, но рассвет уже чувствовался. Ночные птахи петь уже перестали, а утренние ещё не проснулись. В воздухе разлилась какая-то чистая тишина. Похолодало, и на землю упал туман, оставляя на траве капельки росы. Всё в природе словно замерло в предвкушении восхода солнца. Даже я, забыв про сигарету, затаив дыхание следил за кульминацией этой пьесы, поставленной великим режиссёромприродой.Ещё чуть-чуть, и ещё, и вот над горизонтом показался маленький краешек небесного светила. И сразу природа взорвалась трелями птиц, стрекотанием кузнечиков и прочими природными звуками. Стало гораздо светлее, ночная тьма с готовностью уступила место дневному свету. Скоро уже подъём, поэтому я, ещё раз оглядевшись вокруг с высоты вахтовки, спустился вниз, набрал воды в котелок и разжёг костёр. К подъёму должен как раз кипяток подоспеть.
В сыром зябком воздухе раздался далёкий скрип, ну, как от несмазанного колеса. Я встревожено взобрался опять на крышу вахтовки и прильнул к окуляру прицела. Оптика послушно приблизила горизонт, и я увидел вдали лошадь, уныло тянущую за собой самую настоящую телегу. В ней сидели трое: двое детей и женщина. Опасности нам они не представляли, а вот как информаторы, как раз были очень интересны. Я прыгнул за руль. Мотор завёлся сразу, и я помчался напрямик через поле к виднеющейся впереди телеге. Увидев едущую к ним машину, путники перепугали. Женщина остановила лошадь и, прижав детей к груди, со страхом смотрела, как я остановил машину и, выскочив из кабины, подошёл к ним. Спокойствия не добавили и Дима с Гошей, с трёхэтажными матами вылезающие из будки, потирая ушибленные места:
Ты с ума сошёл? набросился на меня Димка. Мы же по этой будке как мячики от стенки к стенке летали. Хоть бы разбудил сначала.
Смотри, кого я нашёл!
Кого? Ой! Здрасте, только сейчас заметил предмет моего интереса Дима.
Вы нас не бойтесь, обратился я к женщине. Мы домой едем. Просто не зхнаем обстановки вокруг, а в пути многое с нами уже случилось. Хотелось бы узнать, как тут у вас. Вы же местная?
Местная. В город на базар еду. А где сами живёте?
Тут недалеко дачный массив. Там и живём.
Много вас там?
Много.
А как между собой? Люди сильно злые?
Да нет. Спокойно у нас.
А в городе?
В городе по-всякому. Разные районы, разная власть. Если знать, куда не соваться, можно и в городе жить.
Ну, спасибо вам за информацию. Больше вас не задерживаю. Езжайте спокойно.
Мы вернулись к ручью, и ребята побежали умываться. Вода в котелке выкипела почти вся, поэтому пришлось набирать новую и опять ставить на огонь. Пока вода закипала, нарезали хлеб и окорок, достали варёные яйца и разложили всё это на вафельном полотенце, захваченном в доме лесника.
Гоша, завари чай. Вода закипела, попросил я.
Что делать будем? спросил меня Дима.
В дачный массив поедем. Если действительно там безопасно, можно будет немного там отдохнуть, припасы обновить. Да и бензином разжиться не помешает.
А на что ты собираешься всё это покупать? Или ты думаешь, что нам всё это бесплатно дадут? Дураков нет. Вместе с мамонтами вымерли.
А то, что у нас полная машина ружей колхозников, ничего?
А при чём здесь ружья?
А при том, дорогой, что по нынешним временам это самый ходовой товар.
Точно! Как я сам не догадался.
Гоша принёс от костра котелок с чаем и разлил по кружкам.
Гоша, мне вот непонятно, если ты местный, как ты в рабство то попал? поинтересовался я.
Да я сирота вообще-то. Бабка меня воспитывала. Я после девятого класса в лесной техникум поступил, а после окончания не захотел в деревню возвращаться. Устроился в кафе официантом. Потом война. Бабка умерла. Я поехал на похороны и попал прямо своим бывшим односельчанам в руки. Ну и вместо похорон оказался в бараке.
Так ты же свой.
Какой я свой? Я, после того, как в городе решил остаться, отрезанным ломтем стал. Меня за своего никто не считал.
Понятно. Ну, что, давайте закругляться и поедем.
Мы быстро доели и тронулись в путь.
До дачного массива доехали за полчаса. Посёлок оказался довольно крупным. Небольшие, в основном, домишки утопали в по-весеннему буйно разросшейся зеленью. С пригорка было видно, как копаются на огородах люди. Навстречу к нам по дороге весело запылил полицейский УАЗик:
Участковый уполномоченный старший лейтенант Терентьев, представился полицейский, выйдя из машины.
Мы представились и вкратце рассказали о себе. Участковый пригласил нас к себе и, поехав вперёд, стал показывать дорогу. Мы углубились в переплетение улиц, проехали мимо магазина и остановились возле полицейского участка. Илья, как звали полицейского, хлопнул по кнопке электрического чайника и вытащил из тумбочки банку растворимого кофе, сахарницу и керамические кружки.
Под кофе, хрустя печеньями, мы в лицах стали рассказывать свои перипетии. Терентьев слушал внимательно, кое-где задавал уточняющие вопросы, иногда хмурился:
Надо же, как быстро вся пена наружу полезла! возмутился полицейский. -Месяца не прошло, а всякая тварь уже зубы показала. У нас в городе тоже, повылазили. Заводской район криминал полностью под себя подмял, в Залесском тоже какой-то хмырь республику объявил, район закрыл полностью и что там происходит, неизвестно.
Делаа, протянул Димка. А у вас?
А у нас пока порядок. Я тут навроде шерифа. Всякие такие поползновения пресекаю, ну и так далее. Ополчение организовал. Патрулируем по ночам. С оружием, правда, напряги.
Ну, мы бы хотели за пару стволов у вас бензинчиком разжиться, да и питанием кое каким.
Так это не проблема! обрадовался Илья. Договоримся.
А что у вас сейчас в качестве валюты ходит?
Да что ходит? Меновая торговля в основном. Ну и обычные деньги тоже принимают. Только дорого по деньгам всё.
Вот по ценам ты нас и сориентируешь.
Сориентирую. А что вы намерены делать дальше? поинтересовался Терентьев.
Я, лично, поеду дальше. А мои спутники пускай сами решают.
Я с тобой, быстро проговорил Дима.
А я ещё не знаю. Оглядеться надо. Может, к вам попрошусь.
Ну, осмотрись. А сейчас я вас поселю в домике. Есть у нас один пустой. Перекантуетесь.
Домик действительно был небольшой, но мы разместились без проблем. Перетащили в домик всё оружие и, оставив Гошу для охраны, отправились прогуляться. Гоша пробовал возмутиться, но бунт на корабле был немедленно подавлен.
После обеда погуляешь. Всё равно здесь остаёшься. А мы пройдёмся, воздухом подышим, на людей нормальных посмотрим.
Мы вышли со двора и потопали по тенистой улочке. Погода была тёплая. В воздухе одуряющее пахло цветом плодовых деревьев. Настоящая деревенская идиллия. Прохожие с интересом оглядывали нас, понимая, что мы чужие, но неизменно здоровались. Стайка детворы помчалась к протекающей неподалёку речушке, размахивая над головами самодельными удочками. Откуда-то пахнуло жареной картошкой. Сразу рот наполнился слюной, хоть и позавтракали совсем недавно. На душе было так хорошо и спокойно, что даже закралось предательское желание остаться здесь и никуда дальше не ехать. В душе у Димки, скорее всего, тоже зародилось такое же желание, потому что он остановился, вдохнул полной грудью и зажмурился от удовольствия:
А хорошо-то как, Витёк!
Да. Красота! Может, останемся?
Хочешь, оставайся. Вон, Гоша уже обживается, наверное. А я дальше.
Почему?
Времена нынче неспокойные. Правильно говорил участковый: вся пена наверх выплыла. Я вообще удивляюсь, как криминал такой источник зелени и мяса ещё под себя не подгрёб. Ведь они уже сорганизовались. Вон, в городе целый район под ними. Значит, скоро и здесь появятся. А участковый со своим ополчением им на один зубок. Как пить дать, скоро сюда за данью приедут. Крестьяне не вояки. Они лягут под бандюков безропотно. А я не хочу больше под всякими козлами ходить.
А Гоша?
А что, Гоша? Он сам себе хозяин. Захочет, останется.
Но, хоть объяснить ему надо.
Хочешь, объясни. Дойдёт до него, с нами дальше поедет. А не дойдёт, или его устраивает под бандитами ходить, останется.Уговаривать никого не собираюсь. Ещё неизвестно, где опаснее: здесь, под криминалом, или в дороге. Так что, пусть каждый решает сам.
Мы ещё немного побродили по поселку, и пошли домой. Гоша уже колдовал над плитой и оттуда доносились соблазнительные запахи. Мы, не сговариваясь, уселись за стол и стали гипнотизировать кастрюлю. Пахло курятиной.
Гоша, а где ты курочку раздобыл? умильным голосом поинтересовался Дима. Часом не украл?
Нет. У соседей на десять патронов дроби выменял. Ругаться будете?
Зачем же? Мы ещё местной ценовой политики не знаем. Может и надули тебя.
Я торговался! обиделся наш повар.
Да ладно, успокойся, осадил я Гошу. Хвалим за хозяйственность. Молодец. Целую вечность нормальной еды не ел. То баланда в бараке, то сухомятка в дороге. Жиденькое в самый раз.
Кушали молча, усиленно работая ложками. Из Гоши вышел неплохой повар и куриный суп получился на славу. Только утолив свой голод мы, отдуваясь, откинулись на спинки стульев и одобрительно посмотрели на парня:
Классно приготовил. Вкусно, проговорил Дима, ковыряясь в зубах спичкой. Даже расставаться с тобой не хочется.
А чего со мной расставаться? Оставайтесь тоже. Места хватит. Чего по дорогам мотаться? Здесь хорошо. И девчонки имеются. Есть с кем замутить.
Это сейчас хорошо. А когда бандиты на этот посёлок лапу наложат, тоже хорошо будет.
С чего бы это?
У них в городе целый район. А, значит, чёткая структура, в которой есть своя служба безопасности и боевики. А их кормить надо? Надо. А еду откуда брать? Где может быть для них кормовая база?
Эээ.
Вот тебе и э! К бабке не ходи, на днях заявятся. Поэтому мы дальше едем.