Потому завтра мы соберём всех офицеров, десятников, и будем чётко ставить им задачу. Лучше на день задержимся, но, как и к Магдалене, подойдём к Феррейросу подготовленными. Чтобы каждый знал своё место и свои действия, и не спорол косяка.
Да, мне понравилось, как готовились к Магдалене, восторженно закивал головой Ворон.
А если они пойдут на прорыв без оружия? спросил Мерида.
Оттесняйте. Из моей груди вырвался вздох. Парни, просто оттесняйте. Стеной щитов. Конями. Как угодно. Если кто-то погибнет в давкеэто ещё можно будет объяснить. Лишь бы не пролилась кровь. Кто не уверен в себе и своих воинах, кто думает, что может не справитьсяезжайте домой. Мы не можем рисковать.
Мы подумаем, кивнул Рикардо Ковильяна. Ричи, мы сегодня будем обсуждать план со своими людьми, и утром дадим ответ. Но прошу, продолжай. Вот мы встали. Окопались. Блокировали. Это осада без объявления войны. Дальше что?
Дальшенепонимание происходящего. Я довольно сверкнул глазами. Мой конёк. Понимаете, человек боится таинственного. Того, чего не знает. Даже очень суровая опасность, но знакомая, как, например, для нас оркиэто понятно. Ты знаешь, что можешь умереть, но знаешь отчего, а потому идёшь на бой с лёгким сердцем. Но стоит за воротами появиться какой-то необъяснимой хрении всё, твой героизм заканчивается.
А ведь и правда! Так и есть! простодушно воскликнула Ингрид.
Дедушки переглянулись, и, скрипясердцем, тоже согласились.
Потому главноене вступать с городом в переговоры, продолжил я. Они не знают, объявлена ли им война. Они не знают, как поведёт себя король. Но они знают, что мы устроили бои в Магдалене, и нам за это ничего не было. Что граф крут, казнил две дюжины преступников, связанных с разбоем, включая бургомистра неслабого города-крепости, собственноручно казнил своего барона, также связанного с татями, лишив владений его семью. Вторгся с двумя сотнями в соседнее герцогство преследуя врагов ЛИЧНО. А теперь этот сукин сын у них под стенами! Что он выкинет? На что решится? Может пронесёт, может нет? Надо договориться!
А договариваться-то не с кем! Никто с ними не разговаривает!
Выне уполномочены. Даже принимать гонцов не хотите. Даже САМЫХ видных горожан. Даже за огромные посулы и подарки. Это важно, сеньоры, имейте в виду. Никаких контактов! Окопаться и держать блокаду, больше никакой самодеятельности! А потом приеду я Я довольно, как кот, улыбнулся. И ТОЖЕ не стану с ними разговаривать. Наверное, с неделю. Поддерживая непонятки до уровня паники. Победно сияя, откинулся в кресле, сложив руки перед грудью.
Круто!
Офигеть!
Ну ты даёшь, Ричи!
Рикардо, твой отец бы тобой гордился! прокомментировали бароны. А Ингрид лишь смотрела влюблёнными глазами: «Это МОЙ мужчина!»
Потом так и быть, пущу, махнул рукой. Но унижу. И Соглашусь на все их условия. Расплылся в новой улыбке. И ещё доплачу.
Но зачем? воскликнул Ковильяна, округлив глаза. Он реально знает больше всех. Может даже больше меня. Впрочем, с его опытом и связями это естественно.
Затем, что королевский город нельзя доить просто так! подло усмехнулся я. Феррейрос наложил на меня санкциизаставил платить за дорогу, которая строится ради в том числе и ИХ безопасности. А значит, расписался в том, что они, горожане Феррейросаморальные уроды. Чтобы никто не сопереживал им, дядька Ричи. А раз ониморальные уроды, желающие обогатиться на ОБЩЕЙ безопасностия ввожу ответные санкции И дою их. Ибо сеньоры торгаши забыли главное своё отличие от Магдалены и Аквилеи. Вокруг их города, во все стороны, тянутся МОИ ВЛАДЕНИЯ! Кажется, я немножко, чуть-чуть совсем загорелся. От восторга. В прямом смысле слова. Но вроде камзол цел, только чуть с подпалинамитерпимо. А с единственного направления, где их нет, в горах, лишь козьи тропы, которые мы будем контролировать егерями.
Да, сеньоры, подвёл я итог, мы будем грабить Феррейрос. Ни одна грёбанная телега не пройдёт за его стены мимо нас. Это грабёж восемьдесят пятого уровня, и организовать его можно только если всё, абсолютно всё, что я сказал, обыграть по нотам. Мы должны загнать их в ловушку, после которой они станут бедными и больными, тогда как мыбогатыми и здоровыми.
Рикардо, я в деле! первой подняла руку Ингрид, хотя я вообще ничего от неё не ждал. Думал, жадный авантюрист Мерида согласится первым, или имеющий пятерых дочерей бедолага Веласко. А оно вон как.
Не понял? нахмурился я. Сияющая довольством сеньорита выбила из колеи.
Пока вы будете бить басконцев в Тахо, размеренно поясняла она, я устрою тут дела и тоже поеду с войском. На войну. Мне тоже нужны деньги, семья преступника увезёт с собой всё маломальски ценное из замка, включая казну, а доходы от дороги начнутся не раньше Августа. А занимать не хочу.
Ну а во-вторых, ещё больше засияла она лукавым блеском в глазах, чтобы хорошо выйти замуж, я должна показать себя крутой баронессой. Буду сидеть в замкевсе будут заслуженно считать меня твоей любовницей, никчёмной женщиной. О каких женихах тогда можно говорить?
М-да! выдал Алькатрас, глядя на такие расклады, переводя глаза с неё на меня.
А-а-а-а А это я снова не нашёлся, что сказать.
Ингрид, там опасно. Там убить могут! А ты женщина, острастил Ворон.
Но сеньорита лишь пожала плечами.
Я дочь воина. Внучка воина. Выросла в потомственной рыцарской семье. Мне бояться смерти?
А потом будут степняки, продолжил стращать Мерида. Тебе придётся оттуда идти с нами на фронтиры.
Хлодвиг, усмехнулась паршивка, меня украли бандиты. Держали в плену. Потом меня отбили люди Рикардо. Потом я вместе с Рикардо отбивалась от бунтовщиков-горожан. Теперь, вот, стала баронессой и собираю собственный хирд. Как думаешь, после всего случившегося меня может испугать какая-то война и какие-то степняки? А дела Тут дела я устрою. Я уже просмотрела хозяйственные пергаментызамок до Августа проживёт и без меня, мой предшественник имел толковых управляющих, и менять их не хочу. Пока. А что без войска замок останетсятак Рикардо для того и едет в Тахо, чтобы оно было тут не нужно. Нет, сеньоры, я еду с вами! снова отрезала она. С теми из своих воинов, кто захочет остаться. А может в походе и новых наберу.
Я снова не знал, что ответить, а потому просто понял, что иногда женщин не переубедить. А ещё, что под Феррейросом ночами будет не так грустно и одиноко.
* * *
Тринадцать человек осталось верными присяге прежнему барону и уехали с его сыном. Кудабог знает, думаю, с Альфонсо в итоге останется три-четыре человека, не больше. Остальные просто воспользовались поводом безопасно, без преследований, покинуть территорию графства. Ибо барон не мог вершить делишки в одиночку, и по ним плакала виселица. Йорик сделал ставку на то, что нужен новой хозяйке, облизал меня, добровольно подставил шею, не будучи уверенным, что я не накину на неё верёвку. Сыграл в русскую рулетку так сказать. И выиграл. Эти же парни струсили, и теперь валят. Ибо если вдруг попытаются прибиться к стае ТЕПЕРЬ я могу и не пощадить, один Йорик у меня уже есть, и пока больше не надо.
Двадцать шесть дали присягу верности Ингрид. Это не вассальная присяга, Ингрид не даёт им землю за службу. Но всё равно присяга. Да, без земли уйти от сеньора легко, но, блин, хирдмены всё равно должны понимать иерархию и субординацию, и только какая-никакая присяга это может организовать.
В замке осталось шесть человек. Больные и хромые, старики. И девяносто восемь поехало со мнойпрактически вся сотня по сути осталась служить. Ну и что, что присягу пока дали всего четверть, остальные после похода подтянутся.
На утро следующего дня, когда, ошалелый (Ингрид устроила бурную ночь прощания) спускался в обеденную на завтрак, от ворот донесли: едут. Всадники. Восемь человек. С оружием. Замок был полон воинами, ворота не были заперты, но их всё равно придержали. Оказалось, Клавдий, собственной персоной! В сопровождении воинов, раненых, лечившихся в моём особняке. Раз ехать к войску графалучше вместе.
Рикардо, как рад тебя видеть! Мой новоиспеченный претор захватил в крепкие медвежьи объятья. Поднял и потряс над землёй.
Что-то ты долго, Клавдий, не удержался я от шпильки, хотя она была полностью надуманной.
Так пока в несвятой святой всё разрулил Он тяжело вздохнул. Если бы не твои люди, что ты оставил в городеменя б не было. И ближайшие лет десять мне туда лучше не показываться.
Переживёшь, пожал я плечами. Пошли завтракать.
Новости из Магдалены радовали. Секст Клавдий Рамон, оставшийся завершить все тамошние дела, а заодно проконтролировавший как перевоз в Пуэбло вещей из своего дома, так, заодно, и моей, графской части добычи, отчитался, что новым бургомистром закономерно стал «торговец деньгами» Вальдес. С которым у меня отличные отношения, но спиной к которому лучше не поворачиваться.
Я не знаю ваших договорённостей, в городе шепчут разное, но наверняка никто не знаетодни домыслы. Но по своим каналам понял, что сеньоры готовятся. И относятся к твоему проекту серьёзно. И даже кое-кого из своих, из оппозиции, задавиличтоб не мешали. Все силы города консолидированы, все купеческие гильдии ждут какой-то команды одновременно что-то делать. Все нервничают. Но при этом, несмотря на недавно пролитую кровь, настроение у всех к тебе оптимистичное.
Это правильно, кивнул я, чего грустить? Работать надо.
По своим каналам узнал, что с третьим отрядом. Клавдий перешёл к насущному. Они в Кордобе. Их месяц назад нанял герцог Солана. И туда же вскоре выдвинутся оба других отряда. По покровителям в Альмерии собрал всё, что мог. Там не то, чтобы всё глухо, но ничего не понятно. Одно могу сказать, надо работать аккуратно. И только самимникаких королевских канцелярий. Там такие люди за спинами этих, что засветились, что даже просто интерес показывать не стоит.
Ингрид слушала, молчала. Эльфа не слушала, была на своей волне, хотя ручаюсь, всё-всё услышанное прекрасно запоминает и кому надо в Лесу передаст. Бароны завтракали в своих шатрахлагерь у замка сворачивался. Дело это, учитывая нашу численность, небыстрое, нужно оперативное руководство на месте. И Вольдемар тоже крутился, катаясь от замка к лагерю и обратно, отказавшись составить компанию. Так что завтракали мы вчетвером.
Вы их накажете? спросила румяная розовощёкая красавица баронесса. Измотала меня сегодня, сама, без эльфы; я еле стою на ногах, а она цветёт и пахнет.
Это зависит от установки нашего с тобой сеньора, в усы усмехнулся Клавдий.
Пока не трогать! осадил я. Наблюдать. Эта братия имеет всего одну страсть, одно слабое местоденьги. В свете грядущего, думаю, можно оставить их как резервный канал воздействовать на кого-то могущественного. Они могут быть полезны нам. Но если окажутся бесполезны или слишком дорогитогда будем зачищать.
Сами? напрягся Клавдий.
Да. Своими силами. Не терплю саранчу, а эта саранча жировала на набегах на наше графство.
Правильно. Поддерживаю, вдруг заговорила Наташа. Вы, людишки, слишком прагматичные. И глупые. Думаете, сможете всё держать под контролем и использовать себе на благо. Тогда как вы всего лишь песчинки на весах вселенной, и делаете только хуже. Сорняки нужно выкорчёвывать с корнем, без пощады, только тогда останется хорошая поросль. Вы же бьётесь с сорняками из века в век, и победы пока не видно.
Уела. Что ж, вот такие мы, люди. И я такой же.
Ты как, отдохнёшь? Есть силы ехать? Я тоже кое-что собрал для тебя и твоей работы.
Если честно, жопа отваливается. Клавдий страдальчески скривился. Но работать надо, за меня её никто не сделает. Если дашь новых клячэти никуда не годные, мы полночи ехали чтоб успетьто поеду с тобой.
Договорились.
Наташа ехала с нами. Ингрид оставалась. Семья прежнего барона уехала за час до нас, как только дождались внятного рассвета. На пяти телегах и одной карете, забирая всё, что можно вплоть до столового серебра. С ними ушло полтора десятка крепостных, изъявивших желание служить прежним господам. Я был не против, Ингрид же и подавно не хотела у себя держать потенциальных предателей. Разошлись полюбовно. Ну, и упомянутые тринадцать рыцарей, причём эти сволочи выгребли всё что можно в замковой оружейке. Забрали только то, что можно на себя надеть, но такового оказалось достаточно много.
Плевать. Пусть идут с миром, и всё графство это видит. Выпроваживать «плохих» баронов вот так, с возами серебра, дешевле, чем брать их замки штурмом. Переживу.
Ингрид вообще ни от кого ничего не скрывала, необходимость соблюдать какие-то приличия не видела, зацеловала перед отбытием в засос на глазах у всего довольно ухмыляющегося замка. Да уж, метеор! Капец быстрое изменение статуса! Причём считать стоит не от благородной во владетели, а от рабыни, пленницы. Весёлый жизненный путь! Лишь бы она меня потом не «кинула», не ударила в спину. Мужа ей прощу, любого, а вот предательстванет.
В этот раз традицию не оглядываться выдержали легко. К Ингрид я относился хорошо, но, блин, я не считал её возлюбленной, и тем более ни дай бог невестой. А кроме неё у меня в этом замке вообще никого не было.
Бароны ушли первыми. Долго смотрели на этот процесс, снятие с лагеря. Четыре сотни латников, у каждого две заводных и две гужевых лошадкиэто овердофига табун! Пока тут стояли, объели все окрестности замка, Ингрид в сердцах за голову хватается. Это к тому, что ещё и у крестьян все остатки овса и сена подъели. Ну ничего, до этого похода она была всего лишь дочкой бедного рыцаря нищего баронства на северо-западе королевства, рост благосостояния сеньориты налицо. Змейка выносила армию баронов около двух часов, пока не ушли все. И только после мы протрубили в рога, сели на коней и поехали им вслед, но только на королевском тракте повернули не на юг, а на север.
Вновь начал моросить дождь, было зябко. Меховой плащ ситуацию выправлял, но не спасал. Капюшон надоелхоть вешайся. До сей поры я путешествовал только в приятную погоду, так уж выпали карты, и теперь познаю прелести весенней степной слякоти. Тракт когда-то кем-то был мощёный, лет двести назад, и кое-где камни в дороге всё ещё попадались. Но в целом интенсивное движение телег его разбило, и на дороге присутствовали как лужи, так и ямы и колдобины, заполненные грязью. Буду откровенен, по грунту ехать было бы вообще пипец, а телеги так те не каждая пройдёт, всё же пусть по разбитой, но дороге, ехать приятнее, чем без. Но это как после М3 выезжать на просторы Украинывроде и дороги есть, и даже асфальт, но, блин, до самого Перекопа трясёт так, что подвеска фрицевской Ауди не спасает. И это я вспоминаю благословенные времена до четырнадцатого года; что там творится сейчасне интересовался, только слышал, что всё ещё хуже и улучшения не предвидется.
Перед границей стоял хвост телег в сто. Мы подъезжали уже ближе к вечеру, ещё не начала наваливаться тьма, но облачное небо к ней уже активно готовилось. Йорик думал проскочить границу до темна и остановиться в виду знакомой таверны в нескольких милях от шлагбаума. Он и его люди тут всё знают, все места, я доверял новоиспечённому хирдмену. Задался вопросомсто телег это много или мало? С одной стороны дофига. Но с другой это, возможно, всего лишь пять караванов по двадцать телег. На большие расстояния тут никто в одиночку не ездит, даже крестьяне одного поселения на ярмарку едут с десятком возов, не меньше. И организация лучше, и отбиться проще. Рикардо никогда не заморачивался такими вопросами, мне теперь придётся всё-всё заново, с нуля изучать.
Стой! Кто такие! А вот собственно пограничный шлагбаум. Шлагбаум тут один, нет «зелёной зоны» между графством и герцогством. Таможенный досмотр осуществляют одновременно два таможенника по одной от каждой стороныходят, проверяют телеги, берут пошлины, если надо. Ибо пошлины есть вывозные, есть ввозные. Одни я собираю, другиегерцог. И на самом шлагбауме стоят по трое бойцов от каждой стороны. Кстати с той стороны также куча телег в очереди. И это до сезона далеко!
Его сиятельство граф Пуэбло! воскликнул Марко, ехавший впереди. Открывай!
Документы! Не положено!
Парни тряслись от страха, за малым не обгадились. Ибо две сотни конных при оружии Это много. Это хвост мили на две, если не больше, они уже давно поняли, что попали, если эти милые парни (мы) захотим им зделать бо-бо. Кстати, насчёт хвостов на дорогеяЯ только здесь начал понимать сеньора Жукова, разглагольствовавшего о том, что десять тысяч конных это когда утром из лагеря выходят первые воины, а к вечерупоследние. Это не такая уж и гипербола, поверьте. И ещё только здесь понял ребят времён тридцатилетней войнытакую ораву коней, как жалкие полторы-две тысячи, уже сложно прокормить, а если их больше, да тысяч тридцать пехотыи драчка между армиями начинается уже не за замки, не за крепости, а, блин, за дороги! По которым подвозят еду и корм для лошадей. Контроль дороги становится значимее обладания замками!