Я уставилась на него, но мой разум опять опустел, как будто омертвев.
Я почти бесстрастно обдумала свои немногочисленные варианты.
Я подумала о том, что они сделают, если я продолжу отказываться. Интересно, они просто привяжут меня голышом и с разведёнными конечностями, или накачают меня наркотиками, как тех женщин, что я видела в человеческих борделях и работных лагерях?
Я подумала о том, что мне придётся сделать, если я вернусь в ту комнату и приму его как клиента. Я гадала, сумею ли вообще с этим справиться. Я попыталась решить, стоит ли вытерпеть синяки и унижение просто для того, чтобы избежать этого.
Затем до меня дошло кое-что ещё.
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы мысль полностью сформировалась.
Как только это случилось, я один раз кивнула.
Ладно, мой голос прозвучал отрывисто. Ладно. Я это сделаю.
Я посмотрела на Улая. Он удивлённо уставился на меня в ответ. Изумление так явно проступило на его лице, что я забеспокоилась, не прочитал ли он мои мысли. Я стиснула зубы.
Она накачает меня наркотиками, если я откажусь? спросила я. Свяжет меня или ещё что?
Улай поколебался, затем показал неохотный утвердительный жест.
Тогда я сделаю это, сказала я. Но я хочу за это четырёхкратную оплату. В счёт моего долга.
Воцарилось молчание.
Я ждала, зная, что Улай согласовывает мои условия с Вой Пай. Его радужки сфокусировались через несколько секунд.
Она согласна.
Я кивнула один раз.
Тогда отведи меня обратно в мою комнату. Я буду ждать его там.
Из света Улая выплеснулось облегчение. Он приласкал моё лицо пальцами, но я отпрянула от его прикосновения. Казалось, он почти не заметил.
Спасибо тебе, пробормотал он, прикасаясь к моим волосам, и его свет всё ещё источал облегчение. Спасибо тебе, о прекрасная Мост. Лао Ху в долгу перед тобой, Высокочтимая Сестра. Почтенная Вой Пай тоже благодарит тебя. Она рассыпается в благодарностях. Она проследит, чтобы тебя отблагодарили сверх твоей продажной цены, по такой стоимости, которую ты сочтёшь справедливой которая достойна твоего согласия.
Я не ответила.
Всё ещё улыбаясь и источая облегчение, он повёл меня к выходу из комнаты для хранения.
Я последовала за ним в фойе коридора императорской приёмной, где ждали мои охранники Лао Ху. С ними троими я прошла обратно к своей комнате для клиентов в обители наложниц, и мы не разговаривали.
Глава 56Помнишь меня?
Как только мы вернулись в комнату, где я принимала клиентов, мне не пришлось ждать долго. Улай едва успел занять своё привычное место у двери после обычного сканирования в целях безопасности и снимания моего ошейника.
Я не садилась.
Без ошейника я уже могла его почувствовать.
Я постаралась увидеть недостающие куски истории, которую я мельком видела через Улая и Вой Пай, и даже в обеспокоенном и паникующем свете видящих, которые занимались моим гардеробом. Но мне всегда было сложно прочесть версианцев. Я редко могла уловить в их свете настоящие мысли, даже от Багуэна, который никто не закрывался щитами в моём присутствии.
Вместо этого я получала густое, текущее ощущение, иногда с эмоциями, но чаще с ощущением разделения, словно я изучала их aleimi-тела сквозь глубокий водоём.
Присутствие этого мужчины тоже не скрывалось от меня.
Я чувствовала его предвкушение под этим плотным туманом, под ощущением разъединённости, свойственным свету версианцев. Ему не терпелось приступить, и моё явное нежелание ничуть не испортило это предвкушение. Насколько я могла сказать, это лишь усилило его нетерпение.
Я в целом ощущала в его свете некое знание, своеобразное чувство «при исполнении», которое мне знакомо по Адипану и даже по Ревику. Вместе с тем я ощущала привкус благоговения. В этом задании содержался религиозный компонентдля него, во всяком случае.
Разумеется, это не означало, что тот, кто его нанял, считал так же.
Я встала у самого крупного из диванов, возле чайника с горячим чаем и двумя сине-белыми чашечками. Я не сходила с этого места, когда гигантский видящий, бывший почти альбиносом, вошёл через главный вход. Улай поприветствовал его низким поклоном, но тот почти не обратил внимания.
Улай бросил на меня слегка подбадривающий взгляд, затем тут же метнулся за занавешенную тканью дверь и вышел за круглый деревянный дверной проем. Я ощутила, как меркнет его присутствие, и осознала, что он не просто тайно вышел за другую стену в том же здании.
Он вообще ушёл.
Это тоже случилось впервые.
В тот момент мне было всё равно. Я повернула голову, вновь сосредоточившись на версианце, когда он обвёл взглядом помещение с высокими потолками. На его мясистых губах играла лёгкая усмешка.
Он не осматривался по сторонам так, как Сурли. Он делал это скорее как сторож, убеждающийся, что его собственность пребывает в целости и сохранности.
Когда его чёрные глаза остановились на мне, их взгляд выражал то же самое.
Почти. В этих тёмных радужках виднелась разница, едва заметная в ровной интенсивности его взгляда. Он подошёл ко мне, ничего не говоря и, похоже, не переживая, что я не произнесла ни слова. Я всматривалась в его широкое лицо, стараясь не позволять себе опустить взгляд к белому шраму на его горле.
Он подошёл прямо ко мне так, что нельзя было не заметить разницу в росте. Я невольно подсчитывала, насколько примерно он выше меня. Я никогда не измеряла Ревика, но подозревала, что его рост составлял примерно два метра, может, даже чуть выше.
В версианце, стоявшем передо мной, легко могло быть около 213 сантиметров.
Похоже, он наслаждался, наблюдая, как я оцениваю его размеры. Лёгкая улыбка коснулась его губ прямо перед тем, как он пробежался взглядом по моему телу. Я впервые ощутила от него возбуждение. Оно импульсами исходило из его aleimi, приторное и густое, как и остальная часть его света.
Они хорошо с тобой обращаются, девочка? спросил он.
Его голос прозвучал на удивление мягко.
Выражение моего лица не дрогнуло под его взглядом. Дожидаясь моего ответа, он вновь окинул меня взглядом, остановившись на босых ступнях с бронзовыми браслетами на лодыжках. Наблюдая за его взглядом, я выпрямила скрещённые на груди руки, чувствуя, как его свет полыхает ещё жарче.
Какое это имеет значение? спросила я. Мальчик?
Его тяжёлый взгляд поднялся выше.
На мгновение я увидела там удивление и лёгкий намёк на нечто более тёмное. Затем он улыбнулся, глядя мне в глаза.
Ты не хочешь ощутить в себе мой член? спросил он. Почему, сестра?
Вопрос прозвучал странно искренним. Подавив своё удивление и его попытку вовлечь меня в визуальный контакт и взаимодействие света, я пожала плечами, отводя взгляд.
Обычно я предпочитаю не сношаться с животными из хлева, сказала я.
В комнате воцарилось молчание. В это время я не смотрела на него.
Затем он удивил меня, расхохотавшись в голос.
Что заставило тебя передумать? спросил он, широко улыбаясь.
Почему ты решил, что я передумала? парировала я.
Он улыбнулся ещё шире. Затем я ощутила от него тепло, импульс чувств, который заставил меня вздрогнуть.
Я рад, что они не сломали тебя, Высокочтимый Мост, сказал он тише.
В этот раз в его голосе отразилось благоговение, достаточно отчётливое, чтобы я невольно посмотрела на него. Его взгляд опять сделался тяжёлым, разглядывая меня через тонкую ткань.
Я получу удовольствие, трахая тебя, произнёс он хрипло. Такое удовольствие, что не могу описать словами. Надеюсь, что сумею помочь тебе тоже насладиться этим, Высокочтимая Сестра.
Я услышала в его голосе уговаривающую нотку и отвернулась, щёлкнув языком себе под нос. Я понимала, что он по-своему пытается меня завоевать. Это скорее злило меня, нежели сбивало с толку, но этих чувств хватало, чтобы я не могла посмотреть ему прямо в глаза.
А до сих пор ты не был уверен? парировала я. Я не в твоём вкусе, брат?
Он снова улыбнулся, ничуть не смутившись от моих слов.
Я вызвался добровольцем, Высокочтимый Мост, сказал он. И поверь я очень рад, что сделал это.
Покачав головой, я вновь щёлкнула языком, но уже громче.
Он лишь рассмеялся. Затем он сдвинулся с места намного быстрее, чем я ожидала от него с такими-то размерами. В то же мгновение его ладонь потянулась ко мне. Прежде чем я успела уйти из пределов досягаемости, он схватил меня за грудь, скользнув пальцами по тонкой ткани моего одеяния. Я заставила себя остаться на месте, но всё моё тело напряглось.
Тебе это нравится, Высокочтимая Сестра? спросил он грубовато.
Я наградила его изумлённым взглядом и раздражённо отпихнула его руку.
Ты сумеешь привести себя в состояние готовности? спросила я. Теперь-то, когда я согласилась?
Он улыбнулся. Я видела, как хищный блеск в его глазах становится заметнее.
У меня встал, девочка, ответил он. Такие разговоры только делают его ещё твёрже
Боль кольнула в моей груди.
На мгновение я не могла понять, почему.
Затем я осознала, что Ревик сказал мне почти такую же фразу в тот первый день в резервуаре. Вытеснив это чувство из своего света, я избегала глаз версианца, сделав шаг назад к столику с чайником.
Ты уверен? холодно спросила я, потянувшись к бамбуковой ручке чайника. Я налила чашку для него, затем для себя. В конце концов, я старовата по твоим обычным меркам.
Вот как? в его голосе звучало веселье. Так они тебе сказали?
Да, ответила я. Поэтому ты продолжаешь называть меня «девочка»?
Произнося эти слова, я выпрямилась и протянула ему чашку чая, которую только что налила.
Он не принял её, лишь пристально всматривался в мои глаза. Я наблюдала, как на его лице проступает насторожённость, а затем он тут же шагнул ко мне. В этот раз он скользнул ладонью под верх платья и грубо сдёрнул его с моей шеи, едва не лишив меня равновесия. Закусив губу, я просто стояла там, держа чашку чая, а он опять схватил меня за грудь. Когда я так и не подняла взгляд, он крепче сжал пальцы и покрутил, заставив меня вздрогнуть, но я удержала чай.
Хочешь посмотреть, Высокочтимая? тихо спросил он.
Я опустила взгляд в пол, не отвечая.
Затем я пожала плечами и придала своему голосу скучающий тон.
Если тебе от этого станет лучше. Конечно.
Он рассмеялся, снова заставив меня вздрогнуть от неожиданности.
Прежде чем я успела повернуть голову, он вышиб чашки из моих рук, разбив фарфор и пролив чай на поверхность деревянного пола. Другой рукой он в то же мгновение схватил меня за запястье и дёрнул к себе.
Я налетела на его грузное тело. Не успела я восстановить равновесие, как он схватил мою руку, прижал ладонь и пальцы к своему паху и заставил их сжаться.
Когда я подчинилась, боль выплеснулась из него рябью.
Его пальцы сильнее сжали мои, а другая ладонь ласкала мою грудь.
Как тебе это, малышка? его голос зазвучал грубее. Достаточно большой для тебя?
Я посмотрела ему в глаза.
Это помогает тебе почувствовать себя большим?
Поэтому ты отказала мне? Боишься версианского члена?
Я закусила губу и отвела взгляд. Я слышала в его голосе улыбку.
Тебя ещё не объезжали члены моей семьи, да, девочка?
Я ровным взглядом посмотрела ему в глаза.
Он улыбнулся ещё шире.
Я буду с тобой хорошим, девочка. Обещаю. Я буду обращаться с тобой очень хорошо.
Куда ж ты денешься.
Его глаза слегка посуровели, но улыбка не дрогнула.
Ты кажешься до ужаса сердитой, учитывая, что ты зарабатываешь на жизнь сосанием члена. Я по незнанию сделал тебе что-то? Кто-то из моей семьи причинил тебе боль? Или это просто ненависть в целом ко всем твоим братьям?
Поначалу я не смотрела на него.
Затем пришли образы, так быстро, что я не сумела заблокировать чувство, которое их сопровождало. Когда тяжёлая боль ударила меня в грудь, я заставила себя посмотреть ему в глаза, чувствуя, как его свет ощупывает меня, пытается найти ответы на его вопросы. Я осознала, что возможно, ему так же сложно прочесть меня, как мнеего. Однако он кое-что почувствовал.
Достаточно, чтобы я увидела на его лице суровое выражение.
Ты и правда знаешь меня или думаешь, что знаешь, улыбка на губах не смягчила взгляд его чёрных глаз. Ладно. Если нас действительно связывает такое отвратительное прошлое, как меня зовут, девочка?
Я уставилась в пол, подавляя боль и чувствуя, как она распаляет жар в моей груди.
Как меня зовут? повторил он. Давай же. Ты думаешь, что тебе есть, что мне сказать. Так скажи это, он издал сиплый звук, почти напоминавший фырканье. Это мог бы быть смешок, если бы не прозвучавшее в нём раздражение. Я даже не бывал в твоей части света после твоего рождения. Что бы ты ни знала, это не касается меня.
Боль в моей груди усилилась. Я знала, что это иррационально. Знала.
Я также знала, что могу пожалеть о том, что собиралась сделать.
Мне было всё равно.
Мне действительно было совершенно насрать.
Я знаю твоё имя, сказала я. Мой взгляд опустился на его руки, лежавшие на моём теле.
Знаешь? Так скажи мне. Эта ссора начинает мне наскучивать, девочка.
В его голос вернулась лёгкость, почти маскируя глубинное раздражение. Я чувствовала его боль, его нетерпение из-за разговоров. Он хотел сделать то, за чем пришёл сюда; его уже тошнило от нашей перепалки, и его уже больше не волновало, что я думала.
Скажи мне, он смягчил свой тон, лаская мою грудь под платьем. Я почувствовала, как его эрекция набухает под моей ладонью, и я вздрогнула, но не попыталась отстраниться. Его голос зазвучал грубо, когда он крепче прижал мою ладонь к себе.
Назови мне моё имя, девочка. Ты должна знать хотя бы его, раз уж ты так злишься. И скажи мне, что я тебе сделал плохого, чтобы ты так меня презирала.
Я подняла взгляд, посмотрев в эти чёрные глаза.
Тебя зовут Джервикс, сказала я.
Его пальцы застыли.
Как и его лицо, которое уже опускалось ко мне.
Несколько долгих мгновений он не шевелился. Он стоял там, замерев за мгновение до поцелуя. Мы смотрели друг на друга, и наши лица разделяли считанные сантиметры.
Во время этого молчания он, казалось, едва осознавал, что я сказала. Пустое выражение его лица выглядело скорее сбитым с толку, нежели злым.
Наблюдая, как он смотрит на меня, я даже подумала, что ошиблась и навоображала себе. Затем мой взгляд опустился к шраму на его горле, и я знала, что не ошиблась. Он даже внешне почти не изменился, хотя от возраста кожа покрылась морщинками, под глазами залегли тёмные круги, а в уголках глаз от ветра и солнца образовались «гусиные лапки».
Пока он смотрел на меня, его тёмные глаза раскрывались всё шире и шире.
На мгновение я увидела в его взгляде страх.
Затем его выражение трансформировалось, стремительно сменившись злостью. Глубина этой злости, путаница всего, что я ощущала за ней, наверное, напугала бы меня при нормальных обстоятельствах. Я почувствовала там животное, хищника, и я знала, что не ошиблась.
Когда он наконец-то заговорил, его слова как будто силой вырывались из него.
Где ты услышала это имя, девочка? потребовал он.
Я не ответила. Его толстые красные пальцы впились в мои плечи. Он тряхнул меня, так сильно и грубо, что у меня зубы застучали.
Кто сказал тебе это имя, бл*дь? он грубо повысил голос. Где ты его услышала, сука? Где?
Я подняла взгляд, слегка задыхаясь от его хватки на мне. Он поднял меня выше, чтобы всмотреться в моё лицо. Мои ступни едва доставали до пола. Несколько долгих мгновений я лишь смотрела на него, пытаясь понять, что его так встревожило, чего, по его мнению, он должен был бояться.
Ты знаешь, на кого я работаю? потребовал он. Знаешь?
Почему-то я улыбнулась.
Джервикс, произнесла я. Нензи передаёт привет.
Он ещё шире выпучил глаза, затерявшись в тупом неверии.
Что? переспросил он. Что ты, бл*дь
Дальше он продолжить не успел.
Что-то во мне разжалось, расслабляя каждый мускул в моём теле.
Я отпустила кулак, сжатый вокруг той части моего света.
Складывающее ощущение пришло без предупреждения. Сильное, как наркотик, оно рябью пронеслось по мне, да так быстро, что я едва успела выдохнуть прежде, чем оно вырвалось из меня, заставив поперхнуться дыханием.
Прошло слишком много времени. По ощущениям казалось даже больше, чем прошло в реальности. Ощущение вызвало почти тоску, импульсом выплеснувшуюся из меня, пронёсшуюся по потемневшим структурам потоком жара, который пел в моём свете. Я чувствовала то ощущение причастности, впускания Барьера в себя.
Я ощущала то желание вернуться.
Атомы вибрировали вокруг меня, проносясь как кристаллы в потоке жидкого вещества. Измерения маячили меж крапинок.
В этом месте я была как дома. Я была как дома со всеми здесь, даже с версианцем, стоявшим напротив меня.
В этом свете мы были семьёй. Мы были любовью.
Я хотела распространить эту любовь дальше, прикоснуться к другим, вывести их к свету. Какой-то части меня хотелось окутать этим жаром весь Город, стереть всю серость, сделать его единым с огнём тех облаков над моей головой.
Я хотела этого. Я хотела этого до боли.
Но я помнила. Я помнила, как Ревик хотел того же.
Я помнила операцию в Секретариате. Я помнила горящие тела, запах опалённых волос и плоти, плавящейся органики, которая пахла темнее, горела более жарким, чёрным огнём. Помнила густую стену дыма, валившего из разбитого окна
Я загнала это обратно, втягивая тяжёлые вдохи и сглатывая.
Я выдернула себя из этого пространства и
Я услышала громкий хруст.
Громкий. Оглушающий.
Я вздрогнула, отпрянув назад, когда эти гигантские руки отпустили меня. Я всё ещё пыталась отступить глубже в комнату, когда мой взгляд сфокусировался обратно.
Не прошло ни секунды времени, пока я смотрела с того обрыва.
Он рухнул, повалившись на меня.
Его тело упало так стремительно, что я едва успела ускользнуть. Рефлекторно развернувшись на одной ноге, словно я сражалась с ним в mulei, я перенесла свой вес направо и отвела плечи в сторону, когда его мощное тело обмякло.
Он с грохотом упал на пол.
Казалось, долгое время я просто стояла там, борясь с головокружением. Я смотрела на его неподвижное тело, которое теперь даже выглядело меньше. Я смотрела, как свет рассеивается вокруг плоти как дым. Я смотрела в его пустые глаза, наблюдая, как свет покидает и их. Единственный звук, который я слышалаэто собственное прерывистое дыхание, которое вырывалось из меня дёргаными всхлипами.
Затем возле меня очутился Улай.
Я услышала, как в какой-то момент той тишины его крики наложились на мои неровные и отрывистые вдохи. Затем он вцепился в мои плечи и тряс меня, как Джервикс. Тряс меня и кричал. В его глазах явно виднелся страх.
Я его не слышала. Теперь уже я оказалась как будто под водой.
Странный звон стоял у меня в ушах.
Я смотрела на дула винтовок, окружившие меня кольцом, и я могла подумать лишь одновсё хорошо.
Что бы они теперь ни сделали со мной, всё будет хорошо.
Глава 57Вне резервуара
Ревик лежал на полу, глядя в тёмно-зелёный потолок.
Даже с ошейником пребывание вне резервуара ощущалось иначе, почти дезориентировало, и не только из-за отсутствия цепей. Его свет всё ещё адаптировался, как и его тело. Словно получив напоминание об этом, он слегка вздрогнул, когда садился, и мужчина, находившийся рядом с ним, заметил.
Ребра тебя беспокоят? в его словах скрывались весёлые нотки.
Ревик закатил глаза.
Мечтай.
Уверен? переспросил Балидор. Ни капельки не ноют?
Ревик покачал головой, невольно фыркнув.
Не знаю, как это тебя никто не грохнул за последние четыреста лет. Для старика ты тот ещё сопливый кусок дерьма.
Балидор усмехнулся, хлопнув его по плечу.
Рыбак рыбака видит издалека.
Ревик чувствовал, что вопреки его словам лидера Адипана продолжает изучать его лицо, а в серых глазах виднеется что-то ещё.
Это опять беспокоит тебя? спросил он наконец.
Ревик не смотрел ему в глаза. Размотав ткань, которой были замотаны его руки, он подавил боль в своём свете. Ошейник запротестовал, заискрил и заставил его вздрогнуть, когда он простёр свой aleimi, чтобы контролировать боль. Это его не остановило.
Он стиснул зубы, подумав над вопросом Балидора. Затем покосился на другого видящего.
Она завела себе бойфренда, сказал он.
Балидор моргнул, уставившись на него.
Как ты можешь быть так уверен?
Ревик наградил его суровым взглядом.
Балидор поднял ладони, выпустив импульс сожаления.
Прости. Я просто хотел сказать он поколебался. Это может ничего не значить. Это может быть просто секс, Ненз.
Поначалу Ревик не ответил.
Он медленно поднялся на ноги, вместо этого сосредоточившись на своём теле. Он вытянул руки над головой и снова вздрогнул. В этот раз из-за удара, который он схлопотал в рёбра, но Балидор или не заметил, или предпочёл не комментировать из-за его настроения.
Ревик вновь посмотрел на него.
Ну, или она трахает очень много людей или у неё есть бойфренд, ответил он наконец.
Балидор вздрогнул, но в этот раз не стал спорить.
Сожалею, Ненз.
Ревик отделался пожатием плеч, но не стал озвучивать очевидное.
Вместо этого он уставился в стену, держа руки на талии. Он всё ещё не мог почувствовать, где она, и тем более с кем она. Он просто ощущал тошнотутакую тошноту, от которой он не мог думать, которую не мог подавить, может, и с ошейником, и без.
Ощущение было новым для него.
Он никогда не чувствовал ничего подобного в тот единственный раз, когда она была ему неверна. Он также не чувствовал подобного ни с кем другим. Это было хуже боли разделения, больше похоже на вынужденную необходимость делить свет с кем-то незнакомым. Поэтому возникало ощущение насилия, и даже хуже того. Этот чуждый свет действительно вызывал у него болезненное состояние.
Он знал, что во многом это вызвано тем, что в его свете есть кто-то помимо неё. Даже когда это случалось через неё, это ощущалось неправильно, как будто этому другому свету здесь не место.
Хуже того, хоть он ничего и не видел, он всё равно её чувствовал. Как будто его вынуждали смотреть, вот только он на самом деле ничего не видел. Единственный способ, как он мог справиться с этимэто полностью опустошить сознание.
Раньше он думал, что если бы он просто сумел видеть её с Балидором, это не причинило бы такой боли. Он думал, что необходимость полагаться на одно лишь воображение делала всё хуже.
Теперь он уже так не думал.
Он понимал, что она закрывалась щитами. Просто на самом деле это не работало. Не в достаточной степени.
Он гадал, ощущала ли Элли когда-нибудь то же самоев Вашингтоне. На корабле.
Балидору он ничего из этого не озвучивал.
Они находились в одной из больших жилых комнат в подземных пещерах. Они переделали это помещение в новую «камеру» Ревика после его освобождения от цепей и резервуара, но все вели себя так, будто это его апартаменты. Охранники Адипана стояли на посту за его дверью, но имели склонность частенько проводить время с ним, внутри комнаты.
Ревик время от времени ощущал, как они сканируют его свет, а Вэш и Тарси ещё чаще поправляли что-то в его aleimi, но по большей части все оставили его в покое. В пещерах его варианты были ограничены, но он всё равно это ценил.
В любом случае, он считал, что Балидор взял на себя задачу по-своему охранять его.
Ты голоден? спросил лидер Адипана.
Подавив очередную нить боли, которая попыталась скользнуть к его горлу, он покачал головой. Тошнота на мгновение завладела им, но он вытеснил её из своего света, вызвав очередной разряд от ошейника. Он постарался проигнорировать это, разминая спину.
Нет, ответил он.
Балидор уставился на него, и его глаза выражали растерянность.
Ненз.
Кто-нибудь уже знает, где она? спросил он, игнорируя беспокойство в голосе другого. Кто-то из твоих людей уже нашёл её?
Балидор покачал головой, его взгляд сделался ровным.
Нет. Возможно, нам придётся подождать тебя, друг мой. Все зацепки моих людей и наших информаторов зашли в тупик.
Ревик закусил губу. Он постарался подавить нахлынувшую эмоцию, но не преуспел.
Бл*дь, вы же Адипан, разве нет? сказал он. Почему вы не можете найти её? слова сорвались с его губ прежде, чем он сообразил, что хочет сказать. При виде сочувствия в глазах другого, он отвернулся и с трудом подавил нетерпение в голосе. Вэш уже дал тебе дату?
Пока нет.
Просто сними с меня ошейник, чёрт подери! воскликнул он. Иисусе, 'Дор. Ты же знаешь, что я не наврежу тебе.
Балидор усмехнулся, поворачивая голову, чтобы показать синяк на подбородке.
Ты понял, что я имел в виду, раздражение просочилось в его голос. Чего он ждёт? Он правда думает, что я пойду убивать направо и налево?
Балидор мягко щёлкнул языком.
Нет. Не думаю, что его беспокоит это.
Тогда что?
Балидор показал неопределённый жест, собираясь ответить
Когда ответил другой голос, донёсшийся от двери.
Он может беспокоиться из-за меня, ровно произнёс голос.
***
Ревик повернулся и уставился на стоявшего там видящего.
Он знал этот голос. Лицо и глаза он знал ещё лучше, но на мгновение он просто замер посреди комнаты с высокими потолками. Он не мог заставить свой разум окончательно поверить глазам пока его взгляд не остановился на пистолете в руке мужчины.
Дуло было нацелено не на него, а на видящего, который сидел на полу позади него.
Ревик сдвинул своё тело, встав между двумя мужчинами.
Нет, он посмотрел вооружённому видящему в лицо и один раз качнул головой. Подняв ладонь, он показал жест мира. Врег. Не надо.
Не надо? Врег перевёл взгляд на него. На мгновение Ревик увидел там проблеск эмоций. Этот сукин сын надел на тебя ошейник, босс.
Ревик невольно улыбнулся.
Его взгляд не отрывался от видящего перед ним. Широкоплечий татуированный мужчина выглядел в точности так же, как когда Ревик видел его в последний раз. И всё же почему-то вид этого мужчины, стоящего прямо перед ним, вызвал у Ревика столь интенсивный прилив чувств, что поначалу он не мог думать.
Воспоминания срастались в его сознании, соединяя эту версию видящего с тем, кто нанёс его татуировки много лет назад. Он многое вспомнил и с Салинсом, но теперь всё это ощущалось иначе, реальнее. Мужчина перед ним также ощущался более реальным.
Не сумев выразить это всё, он отвёл взгляд.
Тихо щёлкнув языком, он взглянул на Балидора, затем на своего заместителя.
Слегка растерявшись, он сделал неопределённый жест одной рукой.
Как, чёрт подери, ты сюда попал, Врег? спросил он.
Видящий с китайской внешностью уставился на него почти безо всякого выражения.
Ревик ощутил шепоток беспокойства.
Твои люди. Они же не
Никто не погиб, Ненз пока что, Врег продолжал пристально смотреть на него, и его глаза тоже выражали растерянность. Какого чёрта тут происходит? Пикник? Я думал, мы тебя спасаем.
Ревик широко улыбнулся.
Он без раздумий подошёл прямо к мускулистому видящему и притянул его в грубое объятие. Всё ещё как будто растерявшись, Врег принял объятие и хлопнул его по спине свободной рукой.
И я не могу пристрелить этого мудака из Адипана? произнёс он всё ещё озадаченным голосом.
Нет, Ревик рассмеялся, отпустив другого видящего. Ты в порядке, брат?
В порядке ли я?
До нас доходили слухи. Про Лао Ху.
Нет, Врег продолжал пристально смотреть на него. Затем, щёлкнув языком, он покачал головой и поправился:Ну да. Но мы пришли к кое-какой договорённости с ними.
Да, произнёс Ревик, всё ещё изучая его глаза. Ему пришлось подавить очередной прилив эмоций, и он сумел сделать это только с помощью ещё более широкой улыбки. Это мы тоже слышали.
Я действительно не могу пристрелить этого засранца, Ненз?
Ревик расхохотался.
Нет. Я обязан ему жизнью, так что я предпочёл бы, чтобы ты этого не делал. В любом случае, он нам нужен. Мы сейчас не в том положении, чтобы избавляться от видящих с высоким рангом, не так ли, брат Врег?
Могу я хотя бы срезать с тебя этот бл*дский ошейник?
Ревик взглянул на Балидора, который с лёгким напряжением переводил между ними взгляд. Когда он посмотрел на Ревика, это напряжение ослабло, но Ревику пришло на ум, что Балидор до сих пор не был до конца уверен, что он его не убьёт.
При этой мысли он невольно уставился на видящего из Адипана и впервые задумался над этим. Кем бы он ни был в остальном, Балидора явно нельзя назвать трусом. Он не был уверен, что сделает Ревик, но всё равно оставался с ним. Он мог бы запросто уйти, как только завершил свою работу в резервуаре.
Чёрт, да он мог уехать на поиски Элли.
При этой мысли Ревик нахмурился.