Как бы не вскипала кровь в ее висках, намек на казармы напугал до дрожи в коленях. И пусть она никогда не видела, что там происходит, но сплетни не минули ее. Обрывки фраз, истории, рассказанные рабом-Гирдом. В казармах жили стражники, но не только. Липкий страх вел Нанэ по темному двору туда, откуда каждую ночь раздавались гогот и стоны. Дешевые невольницы и те из нижнего гарема, кто перестал приносить радость Дарию, ублажали уставших воинов.
Нанэ кралась через двор. Широкая площадь, днем наполненная возней рабов, домашней птицей и караванами посетителей, опустела. Дощатый помост для публичных казней, несколько колодцев. Из хлевов раздавались полусонное мычание буйволов и кудахтанье кур. Стражники у малых ворот дремали, приникнув к стене. Рабские хижины находились за пределами дворав пристройках по ту сторону. Они заметно отличались от тех, что Нанэ видела в поместье Оронта. Полуразваленные хибары, оборванные рабы с выжженными на плечах и бедрах клеймами. Когда ее вели сюда, она заметила, с каким безразличием они брели на повинности.
Словно покрывая Нанэ, луна скрылась за наплывшими облаками. Сумерки наполнились трелями сверчков. Клекот орла раздался над головой. Огромные черные тени ползли по стенам. Нанэ подкралась к бревенчатому длинному бараку. Запах прелой соломы, плесени и забродившего вина ударил в ноздри. Она приникла к одному из окон и заглянула в казарму. Просторное помещение с рядом циновок на полу. Три деревянных кровати, тусклый одинокий факел, оставлявший на потолке черные пятна гари. Пол, покрытый свалявшейся соломой. Стол с остатками недавней трапезы и полуобнаженные тела, сплетенные воедино в бесстыдной страсти.
Ноги Нанэ вросли в землю, увиденное настолько ее поразило, что она не могла пошевелиться. Как можно наслаждаться тем, что у нее вызывало только отвращение? Взмыленные воины, выгибающиеся в судорогах страсти рабыни. Стоны, всхлипы и смех
От Нанэ не скрылось, что не все участвовавшие в оргии женщины искренне наслаждались происходящим. Многие из них просто отрабатывали повинность. Онисамые бесправные обитатели дворцарабыни рабов. От того, останутся ли довольны стражи любовными утехами, зависело, сколько и какой еды получат невольницы. Будут ли они биты в эту ночь. Хотя среди женщин находились и такие, кто всецело отдавался страсти. Упивался ею и горячими ласками пропахших потом мужчин. На таких Нанэ боялась даже взглянуть, ибо то, что они вытворяли, вызывало у нее приступы тошноты. И вместе с тем незнакомое ранее тепло пронзало ее внизу живота, заставляя сердце томно биться в груди.
Нанэ наконец-то оторвалась от происходящего в казарме и побежала обратно в выделенную ей комнату. Не успев переступить порог, она в нерешительности застыла в дверном проеме. Около окна в полутьме помещения стоял человек, лицо которого она не смогла рассмотреть. Лунный свет непонятным образом огибал непрошенного гостя.
Отчего ты не заходишь, Нанэ? просипел незнакомец. И от этих слов Нанэ прошибло холодным потом.
Она сжала кулаки, лихорадочно соображая, кому пришло на ум посетить ее в этот час.
Что тебе надо?! выкрикнула, пытаясь рассмотреть собеседника. От него веяло холодом. Колкий страх расползался смутными тенями по полу комнаты, заползая ей за шиворот. Сейчас Нанэ хотелось, чтобы кто-нибудь услышал ее крики и пришел на помощь. А что подмога ей потребуетсяоб этом кричало всё ее звериное чутье.
Не стоит так тревожиться, Нанэ, незнакомец приблизился к ней, позволяя наконец-то рассмотреть свое лицо. Она успокоиласьнепрошенный гость оказался невольником Гирдом. Возможно, его отправили служить ей вместо толстомясых рабынь. Но еще через мгновение Нанэ вскрикнула от ужаса, ибо на его лице не хватало одной деталиглаз. Вместо них зияли две впадины, впивавшиеся в нее бездонной пустотой.
Кто ты? с усилием выдавила из себя она.
Я тот, кто вечно сеет зло, но вечно пожинает благо. Непрошенный гость растянулся в довольной ухмылке, наблюдая, как Нанэ тщетно пытается сложить из пальцев мантру, отпугивающую злых духов. Не трудись понапрасну, дитя. Я пришел, чтобы помочь тебе, а не погубить. Я видел, какая сила скрывается в тебе, стоит ли зарывать ее в песок?
Что тебе надо? прошептала она побелевшими губами.
Я хочу дать тебе власть над врагами. Разве ты не этого хочешь?
За всё надо платить, Нанэ взяла себя в руки. Как бы страшен ни казался собеседник, он знал, чем привлечь ее внимание. Шанс отомстить тем, кто исковеркал жизнь, отнял и растоптал самое дорогое заглушал всё. Даже точившее изнутри чувство опасности. Назови свою цену.
Она ничтожна, непрошенный гость подмигнул ей пустым оком. Я очень надеюсь, что твоя месть будет страшна. Это и есть плата за дар.
Нанэ ничего не ответила. Ее душу раздирали противоречивые желания: поддаться искушению и поверить злому духу, укравшему чужое тело, или бежать от него без оглядки. Всем своим существом она чувствовала ложь, проскальзывающую между слов собеседника. С детства она помнила страшные легенды, предостерегавшие от общения с подобными существами, но слишком велика оказалась ненависть. Нанэ так и стояла, не в силах принять решение.
Я не стану торопить тебя, Нанэ, прошипел непрошенный гость, уловив ее сомнения. Я приду, когда ты сама позовешь меня.
После этих слов незнакомец оплавился, словно восковая свеча, и тенями расползся по углам комнаты. Нанэ же не сомкнула глаз до рассвета, пытаясь разобраться в чувствах и желаниях.
Под утро, когда солнце только наметилось на горизонте багряной полосой, крик женщины, а потом и лай собак огласили двор. А уже ближе к полудню дворец бурлил от новой вести. Одна из рабынь, выносившая помои из кухни, заметила лежащего на земле человека, над которым стоял огромный матерый волк.
А глаза его, сохраните предки! Огненные глаза-то! Так и уставился на меня, аспид! причитала она, переходя на крик. Это Ахриман! Откуда у нас волку взяться? Да и не бывают они такими огромными!
Следом за рабыней вся дворцовая прислуга из уст в уста передавала ее слова. Тем более, что собаки, бежавшие за очевидицей, чтобы поживиться кухонными отходами, устроили такой лай, что даже лежебоки царицы соскочили с мягких постелей. Человек, на котором приметили волка, оказался уродливым рабом Гирдом. Опознали его издали, так как никто не хотел приближаться к оскверненному нечистым духом телу. И еще одно, о чем не знал никто, кроме поспешивших на крики воинов, Кроноха и самого Дарияу Гирда не было глаз. Только две кровоточащие впадины.
Царь царей тут же позвал жрецов, чтобы очистить оскверненное убийством место. Тело несчастного он приказал выбросить за ворота на растерзание собакамверным людским помощникам, умевшим распознавать в человеческих сердцах злых духов. Никто не проронил ни слезинки над телом Гирда, которое вскоре по косточкам растащили дикие псы и стервятники. Да и стоило ли жалеть того, кто отдал душу Ахриману?
Ближе к середине дня к Нанэ пришел распорядитель гарема. Молча уставился на нее, ожидая ответа. Сотрясать воздух повторением вчерашних слов он не стал. К тому же служанки уже донесли Кроноху, что Нанэ утром попросила молока, а чуть позжехлеба.
Я смирюсь с новой жизнью, произнесла она, чеканя каждое слово. Если мне отдадут гепарда из зверинца и пообещают никогда не отправлять в казарму.
Я передам твои слова господину, с усмешкой ответил Кронох и вышел из комнаты, оставив Нанэ наедине с клокотавшей в груди непокорностью.
Глава 23
Глава 23
Я не сразу поняла, где нахожусь. Слова Кроноха еще звучали в ушах. Я непонимающе уставилась на Кешу, тревожно сжимавшего мою руку.
Слава Богу! вырвалось у него.
Ты чего? я никак не могла сообразить, что происходит.
Больше так не пугай, нравоучительным тоном заявил он, целуя мою ладонь и прижимая ее к щеке.
Так что случилось-то?!
Ты упала в обморок, не помнишь?
Я отрицательно мотнула головой.
Ты присела отдохнуть, а я за чаем ушел. Прихожуа ты без сознания, сбивчиво затараторил Аркаша. Я жутко перепугался, вызвал скорую, а всё из-за твоих таблеток проклятых! Врачи запретили тебе принимать какие-либо лекарства самостоятельно.
Мысли с трудом ворочались в голове. В глазах поплыли темные пятна, при каждом движении возникало ощущение, словно я влезла в чужое тело. В гости мы не поехали. Сил мне едва хватило, чтобы принять душ не без помощи Кеши и доползти до кровати. Все мои таблетки Аркаша выбросил. Оставалось надеяться, что после затяжного обморока с видениями, Нанэ не станет добивать меня ночными кошмарами.
Вообще, эта особа порядком меня достала. Если сначала я не воспринимала ее всерьез, то теперь она стала казаться мне реальней, чем я сама. Идти к психоаналитику я не собиралась. Сквозило в этой Нанэ что-то такое Таинственное что ли, что давало понятьот нее нельзя избавиться с помощью таблеток и врачей. Теперь я это точно знала. Впору было идти к гадалкам или экстрасенсам. Такая перспектива тоже не радовала, но желание отделаться от навязчивой гостьи оказалось сильнее, чем неприязнь к магам и прочей мистической требухе. Может, для начала стоило выяснить, а был ли мальчик? Вернее, девочка Нанэ, на самом деле.
Время текло, сползая с потолка и стен грязными струйками, словно на картине Дали. А я всё прокручивала в голове план, как навсегда избавится от Нанэ. Только когда Кеша начал трясти меня за плечо, я сообразила, что всё это время спала.
Размышления во сне дали о себе знать почти сразу: голова налилась свинцовой тяжестью, на душе скребли кошки. Из всех зеркальных поверхностей, способных отражать, мерещился насмешливый взгляд ярко-зеленых глаз. Не помогло ни умывание ледяной водой, ни кофе. По дороге на работу не отпускало ощущение слежки. Я даже несколько раз оборачивалась, ища взглядом преследователя. Но никто не наблюдал за мной. В монотонных лицах спешащих на работу прохожих не возникло ни одной капли заинтересованности.
На работе завядшие розы напомнили про вчерашние перипетии с начальством. Еще и Маринка позвонила с утра, выспрашивая, сколько, с кем и прочее я собираюсь на свадьбе Наташи. Вот уж про что совершенно забыла, так про это. Я принялась лихорадочно соображать, где найти денег, чтобы прийти на торжество во всеоружии, а не как бедный родственник.
К тому же надо было найти время для походов по магазинам и салонам красоты. С выбором подарком проблем не возникалостоило лишь положить энную сумму в красивый конверт с пожеланием, чтобы оставить у молодоженов приятное впечатление. А вот над образом хотелось поработать как следует. Раньше, когда я обладала выдающимися формами меня это мало волновало. Только на тридцатилетие захотелось удивить всех. Теперь же, свободно влезая в сорок четвертый размер вместо пятидесятого, я стала щепетильно относиться к внешности: укладывала волосы и красилась каждый день. Что уж говорить про такое событие, как свадьба подруги?!
Меня охватила жажда затмить и поразить всех на этом празднике. Особенно Игорька, который когда-то мог стать моим. Казалось, я уже распрощалась с этой обидой, и на тебеНанэ подняла со дна души и этот камень, заставляя желать триумфального отмщения. Вот теперь-то он поймет, от кого отказался! Я пыталась избавиться от этой мысли, но она липучкой приставала снова и снова.
Мне удалось ненадолго спастись от нее, обзванивая друзей и знакомых, которые могли бы дать денег взаймы. К сожалению, никто сейчас не мог поделиться капиталами, И зарплата, как назло, только на следующей неделе. Кеша свою получит еще позже. Только тут я спохватилась, осознав, что мне надо не только одеться самой, но и приодеть своего мужчину.
От этой мысли стало гнусно и противно. Я даже начала жалеть, что позвала его с собой. Стало нестерпимо стыдно идти на свадьбу подруги в компании Аркаши. С трудом поборола себя, заталкивая обидные для любимого мысли в самый дальний угол.
Ближе к обеду вспомнила, что так и не посмотрела в интернете про Нанэ. Полуторачасовой поиск особых результатов не дал: царь царей Дарий был правителем каких-то Ахеменидов на территории древней Персии, но про надоедную наложницу там не упоминалось ни слова.
Я задумалась, скользя по строчкам из Википедии, и не заметила, как постепенно взгляд сполз с экрана компьютера под стол. В помойке под столом торчали засохшие стебли роз. Нравится мне это, или нетпридется идти к Петрушепросить денег. А раз такстоило ли откладывать принятое решение в долгий ящик?
По телефону я осведомилась у Оли, на месте ли шеф, и, услышав «да», отправилась к нему. Выходя из кабинета, машинально посмотрелась в зеркало, словно и впрямь собиралась очаровывать генерального.
Шеф встретил меня равнодушно с маской деловитости. Он всегда цеплял ее на лицо во время переговоров с инвесторами. Узнав же о причине визита, расплылся в довольной улыбке и положил на стол платиновую карту нашего банка. Ту самую, несколько недель назад гордо отвергнутую мною. Прямо сказать, такого я не ожидала. И теперь злилась на себя, что снова попала в те же сети, из которых так трудно выпутаться. С другой стороны, а чего собственно хотела? Что он достанет кошелек и выделит стопку тысяч взаймы? Колебалась я не долгодругих вариантов не было.
Я верну, твердо сказала я, забирая со стола серебристую карточку.
Конечно, ответил Петр Иванович, все так же самодовольно улыбаясь и прищурив левый глаз.
Это ничего не значит, не поворачиваясь, добавила уже в дверях.
Ответа не последовало.
Сердце жгло стыдом, рука, в которой я держала карточку, вспотела. Чувство отвращения и радости от совершенного поступка раздирали меня пополам. С одной стороны, я предполагала, чем все может кончиться, с другойвот она, волшебная палочка, с помощью которой сбудутся мечты. А сейчас хотелось одного: блеснуть на Наташиной свадьбе.
Вечером по дороге домой я сняла шесть пятитысячных банкнот и, перехватив Кешу на автобусной остановке, потащила его по магазинам. На все вопросы и сопротивления, ответила, что получила аванс и имею полное право потратить по своему усмотрению.
Странное дело, когда в кармане нет денег, то, мечтая о зарплате, продумываешь каждый сэкономленный рубль. Когда же получаешь деньгиспускаешь всё за считанные дни. Особенно, если это деньги дармовые, потратив которые, не придется потом сидеть на хлебе и воде.
Продавцы, почуяв прибыльную клиентку, тут же принялись заваливать меня нарядами, один другого краше и моднее. От обилия платьев, туфлей и сумочек кружилась голова. Я оставила Кешу в отделе мужских костюмов, а сама принялась наслаждаться изобилием обновок. Если сначала и поглядывала на цены, то потом просто кивала головой, когда в примерочную приносили очередную тряпку.
Опомнилась спустя пару часов. Кеша, освободившийся гораздо раньше меня и терпеливо ждавший всё это время на жестком стуле около примерочной, не выдержал.
Ты еще долго? с нотками раздражения и усталости спросил он, заглядывая за ширму.
Уже почти всё, ответила я, натягивая очередную классную вещь. И только тогда спохватилась, что набрала платьев и аксессуаров раза в четыре больше, чем нужно.
Расставаться с вещами, которые я уже считала своими, оказалось безумно сложно, но пришлось ополовинить покупки. И всё равно наличных денег не хватило, поэтому тайком от Кеши пришлось воспользоваться платиновой карточкой. В тот момент мне и в голову не пришло, как я потом буду расплачиваться с начальником, и что после этого останется от моей зарплаты. Эта мысль посетила гораздо позже, когда я выуживала из банкомата очередную порцию купюрна подарок. Посетила и тут же юркнула куда подальше, оставляя на душе неприятный осадок забытого воспоминания.
Без зазрения совести я записалась на утро в салон красоты, пожертвовав проводами холостой жизни подруги в ЗАГСе. Покидав обновки в прихожей, отправилась спать. Кеша же побрел на кухнюготовить себе ужин самостоятельно.
Этой ночью мне впервые не снилось ничего. Ни Нанэ, ни волки, ни размышления не тревожили меня. Только абсолютная беспамятная пустота накрыла сознание, унося драгоценные часы жизни.
На следующий день погода наладилась, словно Наташа с Игорем заранее заказали ее в Гидрометцентре. Солнце грело подмерзшие лужи, чинно опадали последние жухлые листья, за окном радостно чирикали воробьи. Едва посетив ванную и чмокнув Кешу, я умчалась в салоннаводить красоту. Вернулась через три часа при полном параде, гордая и влюбленная сама в себя. Пока я добиралась домой, ни один мужчина не устоял, чтобы не повернуть головы в мою сторону.