Мы помрем с голоду, воскликнул Стенс.
Не помрем, но злые будем отозвался Мариус.
Давайте сходим в город и купим еды, предложила я. Мне как раз надо туда.
Парни переглянулись. Я видела, что им и хочется и колется.
Если как в прошлый раз, начал Мариус, но я его прервала.
Я здесь по своей воле, и сбегать не собираюсь. Я лишь хочу прикупить себе сладкого, да и Зевсу мяска. Вот и вам повод есть со мной пойти, да?
Вообще профессор не велел тебя подвергать опасности начал Треш.
Я печально вздохнула. Понимая, что препираться мы так можем до бесконечности.
Я перенесусь к Ральфу и спрошу разрешение, хорошо?
Парни дружно кивнули, поедая скудный ужин, который больше на закусь походил. Теперь понятно, почему ведьмаки такие худые и угрюмые. Это от недостатка калорий в организме. После ужина, парни зажали меня в углу коридора, и я переместилась к своему оборотню.
Ральф как всегда сидел за столом, изучая какие-то документы.
Настя, воскликнул он и подскочил на месте, но я жестом показала ему не приближаться.
Оборотень послушно замер, изучая меня с тоской во взгляде. Вот как можно скучать по человеку, которого день всего не видел. Оказалось, сильно. Я на расстоянии обрисовала ему ситуации с питанием.
Да, об этом я как-то не подумал, после молчания сказал мой мужчина. Если хотите, я вам в комнату буду доставлять мясо и колбасы и что вам еще понадобится.
Я печально вздохнула.
Яри? с удивлением спросил он, замечая мое огорчение.
Я очень хотела посмотреть город. Не думала, что такая проблема отпустить меня с тройняшками. Я сбегать больше не собираюсь.
Оборотень посмотрел на меня. Я видела, как ему тяжело далось решение.
Хорошо, идите. Только не на шаг, Насть, не на шаг от них не отходи. Я тебя прошу, будь осторожна.
Спасибо. Я обещаю.
Я с радостью улыбнулась, предвкушая впервые за это время выход в свет. Оборотень зарылся в стол и достал мешочек с монетами.
На первое время, сказал он, опуская его на стол и отходя к окну.
Его деликатность как всегда потрясла меня. Ральф смотрел в окно, отвернувшись от меня, а видела, как устало поникли его плечи. Я сделала шаг в сторону стола, а потом замерев ненадолго, решилась и шагнула к нему. Я увидела, как он напрягся. Не дойдя до него шага, я замерла, борясь с паникой.
Яри? спросил он с тревогой, не оборачиваясь.
Все хорошо. Я сейчас. Не оборачивайся.
стиснув зубы, шагнула к нему и коснулась рукой окаменевшего плеча мужчины. Он вздрогнул словно от удара, и замер как скала. Я тоже замерла, борясь с собой и привыкая. Потом провела рукой по его спине, ощущая, как перекатываются его мышцы. Я очень хотела прижаться к нему, ощутить его запах, но последний рывок сделать так и не смогла. Паника уже накрывала меня. Я резко отпрянула от него и схватив деньги, прошептала: «Прости», и исчезла, в последний момент увидев разочарование и боль в его взгляде.
Переместившись вновь за спины парней, я рухнула на Зевса, обнимая его. Тот послушно замер, махая хвостиком. Я успокоилась и взглянула на парней.
Судя по деньгам в твоих руках, мы отпущены, сказал Мариус.
И я кивнула. Парни радостно подхватили меня, и побуксировали в комнату. Здесь они меня укутали в теплую куртку, накинули на голову теплый шарф, уматывая меня в него вместе с носом и ртом, и велели переобуться, извлекая валенки.
Вы в своем уме? возмутилась я.
Ты в окно давно глядела? вопросом на вопрос ответил Стенс.
Так мы через двор входили, тепло же было, растерянно сказала я, ковыляя к окну. За окном, за территорией школы лежал снег.
Зима вообще-то, сказал Треш.
А месяц какой? спросила я.
Декабрь, с удивлением ответил оборотень. А на Земле иначе называют?
Я отрицательно покачала головой. Ну хоть здесь все знакомо. А вот учеба, как оказалось начиналась с октября и заканчивалась в июле. Прерываясь на каникулы зимой и весной.
А как же двор, растеряно спросила я, вспоминая зеленую лужайку перед входом и тепло же было.
Так магия, чтобы ученики не мерзли, сказал Мариус.
Вот везде магия, кажется я начинаю скучать по моему миру.
Наконец сборы были окончены, и парни выкатили мой укутанный колобок на улицу, а там нас выпустили через ворота школы, и я замерла, изучая заснеженные улицы, где вытоптанными дорожками передвигалось население Тералла. Город смотрелся сказочно. Из заснеженных крыш торчали трубы и пускали дымок. На окошках домов мороз разрисовал узоры, и я в восхищение изучала представшую картину. Парни, ориентируясь на запах, потащили меня по улице. Вскоре мы оказались в торговом квартале, и я оказалась в кондитерской. Мои глаза разбежались от обилия сладостей, и я наугад ткнула пальцем в парочку, и попросила насыпать еще несколько видов печенья и пирожных. Парни на сладкое не заморочились, и потащили меня в мясной. Вот где их душа и аппетит разгулялись. Я купила лишь колбаски и сосисок Зевсу, а они затарились себе и Киму мясом, и вяленной рыбой. В итоге тащили каждый из них по две огромных корзины со снедью, а я шла, помахивая пакетиком чаем и со сладкими орешками, которые нашлись в соседнем магазинчике. Тут взгляд парней зацепился за вывеску: «У Риабы». И они как псы, взявшие след, притормозили. Дружно переглянулись, а потом посмотрели на меня, вздохнули, и вцепившись в корзины двинулись прочь, но я-то не изверг, поняла, куда стремилась их душа, сама повернула в сторону таверны. Парни вынуждены были зайти за мной. В таверне было людно, но с парнями и псом не было страшно, и я уверенно прошла к свободному столику и присела. Парни дружно рухнули рядом.
Профессор узнает-прибьет, сказал Мариус.
Он не говорил мне, куда нам нельзя, со смешком сказала я, вот чувствую из меня хороший бы адвокат вышел. Он лишь сказал быть осторожной и держаться вас.
Я положила руку одну на Зевса, а другую на плечо Стенса.
Что я и делаю. А про пиво вообще разговора не было. Думаю, с пару кружек вас не унесет, и я останусь все так же при хорошей защите, рассуждала я, пока парни делали заказ. И жаренного мяса псу, пожалуйста, дополнила я их заказ, А мне кружку горячего молока.
Парни заметно оживились, рассматривая посетителей. Кого тут только не было и эльфы, и вампиры, и гномы, и просто маги, и парочка ведьмаков. Каждый был занят своим делом и на нас внимание не обращал. Пока парни налегали на еду. Я пила своего молоко, наслаждаясь теплом. Все-таки на улице я промерзла, хотя и была укутанная по самые уши. Как выяснилось, у вампиров, драконов и оборотней были южные земли, а у магов, ведьмаков и гномов северные- поэтому климат чуть и разнился. Отогревшись, я поняла, что традиционно хочу в туалет.
Я отойду, сказала я парням.
И чего сразу так напрягаться!?Ну подумаешь в прошлый раз я так от них сбежала.
Я Зевса с собой возьму, и сбегать не буду, тем более одежда и еда тут остается, уточнила я.
Парни внимательно осмотрели меня, то ли в поисках совести, то ли во лжи пытались уличить, но я же сегодня ангел, правда во всем черным и с депрессинкой внутри, но ангел же. Вздохнув, меня все же отпустили, но Треш и Стенс повернулись в сторону туалета, а Мариус выхода. «Ну ну. Я же вам еще это припомню,»- решила я. Дела сделала я быстро. Замерла перед зеркалом. Щечки раскраснелись после мороза, и я выглядела уже не как прототип смерти с косой, а начинающей готкой. В общем лучше, чем вчера или сегодня утром. Глядишь завтра вообще на человека похожа стану. Зевса нетерпеливо мялся у двери, у него там большая мясная косточка лежала. Пришлось смилостивится и выходить. Бросив последний взгляд в зеркало, я не глядя шагнула в коридор и врезалась в кого то, меня отдачей едва не швырнуло назад, но я была ухвачена за плечи и притянута к мужскому телу.
В нос ударил пивной запах, и я замерла, а Зевс зарычал.
И кто это ко мне в руки пропал, заинтересованным голосом проговорил кто-то.
Я подняла взгляд и увидела черные омуты. Ведьмак. Он сидел в зале за одним из столов.
Ведьмочка, проговорил медленно мужчина и припал к моим губам.
В следующий момент пес вцепился ему в попу, а я двинула, отпрянувшему от меня ведьмаку и державшемуся за пятую точку, в челюсть. Вот не зря бабушка просила соседа научить меня в челюсть бить. Мужчина отлетел к стене, где ему намяли бока уже подлетевшие оборотни. Разнимали их уже с зала мужики. Хозяин таверны сурово выставил нам счет, а затем велел валить на выход. Мы послушно ушли, наблюдая как ведьмака укладывают на стульчик и пытаются привести в чувства.
Вот вечно ты влипнешь, бубнил Треш, шагая по снегу впереди, Нельзя на минуту одну оставить. Ну вот за что нам такое наказание? Вот раз в жизни хотели совершить добрый поступок и теперь уже на всю жизнь себе приговор подписали.
Я заинтересованно слушала его слова.
А почему на всю жизнь? не выдержав, попыталась уточнить я, красноречивый взгляд Треша послал меня далекими лесами.
Я обиделась и надула губы. Я не виновата. Я вообще не специально. Я замерла и демонстративно села на снег. Парни и пес ошалело уставились на меня.
Это еще что за выходки? возмутился Мариус.
Я надула губы сильнее. Вот никуда не пойду и разговаривать с ними не буду, пока не извиняться. И тут я по-крупному просчиталась. Это были не мои ярило, готовые прощения просить за свой каждый шаг, лишь бы мне хорошо было, это были суровые тройняшки, возомнившие меня своей младшей сестрой и на правах старших братьев, Треш перекинул меня через плечо и просто понес в школу. Я обалдело смотрела на мир вверх тормашками.
Тиран, бесчувственный чурбан, рычала я.
Парни не выдержав засмеялись, и лишь у ворот опустили меня на землю. Я от возмущения пыталась найти слова, но те как назло не находились, и я как выброшенная на берег рыба стояла и открывала, и закрывала рот, не произнося не звука. Вдоволь насмеявшись, парни протолкнули меня в ворота и за руку отбуксировали в комнату, где, вывалив мои покупки- и ушли. Я обиженно посопела, но так как кроме пса зрителей не было, легла спать. Утро вечера мудренее.
С утра меня бесцеремонно разбудил Стенс, проорав над ухом:
Подъем.
Я с перепуга закопошилась в одеяле и рухнула в коконе вниз. Убью гада! Стенс, увидев мое «счастливое лицо», проорал вылетая из комнаты, что у меня десять минут на сборы, или они несут меня как есть. Вспомнив фольклорных персонажей, я вскочила и понеслась в ванную, вот еще клоуном с утра я в школе не выглядела. Оказывается, что за десять минут можно многое успеть, главное, чтобы стимул был. Я залетела к парням и увидела их ошарашенные лица.
Надо же, уложилась! в шоке сказал Мариус. Вообще не ожидалИ даже выглядит ничего так.
Вот уж спасибо за комплимент, язвительно сказала я, выходя из комнат и понимая, что не знаю куда идти.
Оказалось, что мы опаздывали в столовую. На завтрак. Вот мужики, оборотни вечно голодные. Едва мы оказались в столовой, как привычный гул общественных мест замер и все посмотрели на нас. Я неприятно поерзала. Вроде причесана, умыта, одета, нигде не торчало, что не так? Оглянулась на парней, те тоже прилично выглядят. Парни тоже замерли и к чему-то принюхались, а потом синхронно обернулись, я повернула за ними голову и узрела вчерашнего ведьмака. Упс, кажется мы учимся вместе. Тот не торопясь встал, подошел ко мне, а за ним встало человек десять дружков и двинулось следом. Оборотни задвинули меня за себя, а Зевс оскалился. Но ведьмака такая реакция не смутила, он повел руками, и оборотни замерли, пытаясь пошевелится истоя на месте. Их обошли и шагнули ко мне.
Отныне ты моя девушка, сказал этот мазохист.
Отныне ты в моем гареме, отозвалась я, пытаясь мучительно припомнить хоть одну косточку в языке и не находя, да, косяк, она бы не помешала. Мой враг, то есть язык, решил не останавливаться на достигнутом и понесся вперед, опережая мысли и инстинкт самосохранения.
Будешь третьим и не любимым, торжественно клянусь: шпынять, ненавидеть, презирать, унижать и лесом посылать! громогласно произнесла я. А теперь до свиданья! Свободен!
И я обошла его и замершую его команду и пошла к свободному столику. Тишина в столовой все нарастала, я прям слышала, как скрипят фиксики в мозгах ведьмаков и ведьмочек.
Надо мной навис ведьмак. Его грудь гневно вздымалась.
Ты будешь моей! прошипел он, наклоняясь.
Ты уже мой, отозвалась я. А теперь расколдуй братьев и свободен. На сегодня аудиенция окончена, королева изволит почивать, холоп.
Ведьмак что-то прошипел, а затем подхватив мой подбородок руками, и прижался губами. Я спокойно позволила ему припасть к моим губам, глядя прямо к нему в глаза и впилась зубами ему в губу. Он отскочил, а я задумчиво облизала кровь с моих губ.
Вкусно, но мало. Я не наелась. Хочу еще, капризно сказала я, и резко поднимаясь, сделала шаг в его сторону.
Его компания дружно сделала шаг назад, а он замер, глядя в мои глаза.
Надеюсь, ты все понял? Отпустил оборотней, а когда ты мне понадобишься, я тебя позову, спокойно сказала я, замечая, как нервно дернулся его глаз.
Вечером поговорим, сказал он, и из прокушенной губы засочилась алая кровь. Я как можно внимательнее на нее посмотрела и облизнулась.
Обязательно, пупсик, не сомневайся. Я свое никогда не отпущу. Я теперь еще долго буду твои кошмаром, с придыханием, многообещающе сказала я.
Ведьмак нервно дернулся и вышел вон из столовой, взмахнув руками и мои оборотни отмерли.
Чтоб тебя! ругнулся Треш.
Я тут не при чем, на всякий случай уточнила я, наблюдая как гневом наливаются лица тройняшек.
Знаю, но этому морду подправлю, пообещал Треш.
Не сомневаюсь, сказала я, и спеша успокоить уязвленных оборотней, сказала. А мы есть будем?
Парни тут же привычно разделились и ушли за едой. Зевс как обычно положил голову мне на колено, и я его погладила, стараясь сделать вид, что не замечаю взгляды, направленные на меня со всех концов столовой. Странно, но страха я не испытывала, лишь легкое возбуждение. Я чувствовала, что вреда ведьмак мне не причинит, а вот яя могу и сделаю. Хочет быть третьим запасным, станет для битья основным.
Глава 3
Окружающий мир порадовал меня изучением обитателей этого мира. Вел предмет профессор Тескин. Это был стареющий гном, с нежно-рыжими волосами, на висках заплетенными в косы и бродой до пояса. Сегодня мы проходили баньш. Как оказалось, весьма «милые» созданья. Я с интересом разглядывала голограмму с изображением типичной баньши у доски. Женщина, одетая в белое с прекрасными длинными волосами, которые они расчесывают серебряным гребнем. Однако, как оказалось, не всегда это молодые девицы. Большинство баньш старухи И лишь умершие молодыми сохраняют свою прежнюю красоту. Ее платьеобычно изодранные тряпки. Ее лицомаска боли и муки, но ненависть и огонь ярости ярко горит в ее глазах. Баньши нематериальны и неуязвимы к оружию. Кроме того, стонущие духи высоко стойкие к магии. Они полностью иммунны заклинаниям обездвиживания. Баньши могут чувствовать присутствие живых существ на расстоянии пяти миль.
Они ненавидят всех живых существ и поэтому устраивают свои дома в пустынной сельской местности или древних руинах, и остаются там навсегда. Земля, окружающая логовище стонущего духа, усыпана костями животных, услышавших крик баньши. Баньши опустошают любую местность, где они живут. Они убивают без жалости. Баньши имеет мощный эффект на растительность. Цветы и тонкие растения увядают и умирают, а деревья становятся искривленными и болезненными, в то время как более выносливые растения, чертополохи и прочие, процветают.
Сокровище баньши значительно различается и часто отражает то, что они любили в жизни. Баньши охотятся ночью, принимая образ красавиц и обольщая запоздалых путников. Питаются баньши только кровью молодых парней, кроме питания этих существ ничего не интересует. До того, как испить кровь, они танцуют с жертвами, гипнотизируя их. Могут принимать участие в беседе, но выдают себя сильным непонятным акцентом. Изредка голодные баньши нападают на женщин, и тогда их жертвы обращаются в таких же чудовищ. Уничтожить баньш сложно, для этого требуется выплеснуть на них сильную эмпатическую волну боли или любви, но если же сила твоя окажется невелика, то ты погибнешь.
Я пришла к выводу, что встретится с такой вот мадам не захотела бы не за какие коврижки. На дом профессор Тескин задал написать очерк об отличиях родовых баньш от обыкновенных.
После урока осталось двойственное ощущение: с одной стороны, интересно, а с другой стороны страшно. Вроде не знала про них и спокойно разгуливала по лесу, опасаясь лишь живых.
Не давая мне времени расслабится, парни потащили меня на следующий урок: историю. Вела ее эльфийка Свелькалия Тернис. Она была высокомерная и заносчивая. Ее длинные светлые волосы открывали торчащие ушки, а по лицу струилась татуировка, означающая принадлежность к правящему роду. Она рассказывала исторические факты сухо, комментируя, что с ее точки зрения было сделано не верно, и как ошибались в прошлом те или иные персонажи. В общем я вроде и посвятилась, но как-то скупо и совсем неинтересно, и я с тоской вспоминала тот восторг, что бывал на уроках истории в моем мире.