Надеюсь, мне все еще позволено приветствовать вас поцелуем вежливости?
Поспешно встаю, киваю, и, дождавшись прикосновения, ныряю в облако привязок. Отгадка может быть скрыта где-то в связях сюзеренвассал. И она есть. Ниточка от капитана к генералу по-прежнему мощная и жесткая, а ко мне нет ничего. Ни единой тонкой фиолетовой паутинки. Флавий Прим категорически не считает меня своим командиром. Прекрасно, а чего я ожидала? Либрарий покупал платья и черное кружевное белье для любовницы генерала, и тут ему сообщают, что та же самая любовница будет им командовать. Несуществующие боги, железная выдержка у Флавия, раз он здесь и улыбается, глядя мне в глаза. Ради чего согласился на фарс? Наилий не помощника ко мне приставил, а шпиона? Похоже на правду.
Но если убрать в сторону паранойю, то тяжело представить ураган, бушующий внутри бывшего либрария. Так долго ждал повышения, отказался от звания капитана и перевода в четвертую армию, и ради чего? Чтобы в штаб пришла девочка с диагнозом шизофрения и отдавала ему приказы? Гоняла с поручениями, пользовалась знаниями и знакомствами?
Подарок мгновенно заворачивается в траурную ленту. Не повышение это, а наказание. За что? Думаю, что за связь с Агриппой, за найденный жучок в планшете, за несостоявшееся предательство. Вполне в духе правителей. Тот, кто был заподозрен и замечен в контактах с противникомуже не кристально чист. Тропинка протоптана, и второй заход с вербовкой теоретически может оказаться удачным. Потому Флавия нужно убрать или повысить. Наилий эффектно совместил первое со вторым.
Что-то не так? спрашивает генерал, и я понимаю, что уже долго стою и смотрю в одну точку.
Все хорошо, отчаянно вру.
Тогда я оставлю вас работать. Вечером увидимся.
Наилий встает со стула, кивает нам на прощание и уходит.
Какими будут ваши распоряжения, дарисса? нарочито бодро спрашивает Флавий, а я бы на его месте расплакалась. Да и на своем тоже. Невыносимо страшно не оправдать ожиданий, когда так много получила, еще не заслужив. До нервной дрожи в пальцах. Облизываю пересохшие губы и начинаю чувствовать себя тройкой. Заставляю почти насильно.
В той части теории Создателя, которую мы зовем «Легендой о тройке» говорится, что высшее существо на планете будет одно. Та самая тройка соберет все знания, добытые по крупицам из-за потенциального барьера, или самостоятельно откроет прямой выход в другой мир. Возможно, так и будет, но сейчас цельная картина разобрана на фрагменты, и они утеряны.
Флавий слушает молча, а потом и вовсе достает планшет и начинает водить пальцами по экрану, набивая фразы. Хочется думать, что делает пометки, а не пишет сослуживцу жалобу, как ему скучно и противно на новой должности.
Каждый мудрец видит свой фрагмент и сначала нужно собрать нас в одном месте. Не только двоек из медицинских центров пятого и девятого сектора, но и перспективных единичек. А так же всех, кто не попал в психиатрическую клинику.
Последнее предположение не дает мне покоя. Я верю, что есть наши, не угодившие в руки к врачам по глупости, как я, когда рассказала матери про голос в голове. Они живут, терпят свои способности и не знают, что прятаться больше не нужно.
С двойками я переговорю, кивает Флавий и щелкает пальцами по планшету, а по каким критериям отбирать единичек?
Дивный вопрос. Профессиональный. Вот я и опускаю пристыженно глаза на первых же минутах в новой должности.
Списка критериев не существует. Есть только общее понимание. Мне понадобится несколько дней, чтобы составить анкету-опрос. Но беседовать с единичками все равно придется в присутствии их лечащих врачей. Многие в разгаре кризиса и не совсем адекватны.
Понимаю, кивает Флавий и снова углубляется в планшет, отберем группы, составим график, согласуем с медицинской службой. Я правильно думаю, что на не выявленных мудрецов тоже будет анкета?
Совершенно верно.
Капитан Прим заканчивает делать пометки и, не дождавшись от меня новых указаний, произносит:
Разрешите приступить?
Приступайте, отвечаю и мне неловко.
Особенно, когда Флавий склоняет передо мной голову, как до этого перед генералом, разворачивается и выходит из кабинета. Опускаюсь обратно в кресло, чувствуя, как дрожат ноги. Теперь так будет каждый день. Привыкай, Мотылек.
Глава 2. Пророчество
Флавий работает быстро, наверное, как привык до этого с Наилием. Пока я устраиваюсь, включаю планшет, нахожу удобную программу и задумываюсь над анкетой, он уже докладывает, что в секторе сейчас трое мудрецов-двоек: Поэтесса, Конспиролог и Эмпат. Последнего привезли с горного материка после того, как Сновидец лег в анабиоз. Генерал Марк Сципион Мор решил, что держаться за одного Эмпата бессмысленно и отпустил его к нам. Мудрецы готовы встретиться. С учетом времени на дорогу и все согласования это возможно только к вечеру за два часа до закрытия штаба. Подтверждаю встречу и благодарю капитана. Он в ответ молчит и ждет. Пауза тянется, а я не понимаю, кто первым должен разрывать связь?
Что-то еще, дарисса? вежливо спрашивает капитан Прим.
Нет, у меня пока все.
Он ждет еще немного, ничего не меняется, а я уже краснею и нервно прикусываю согнутый палец.
Дарисса, поскольку вы выше по должности, терпеливо поясняет Флавий, то разговор заканчивать вам. Обычно говорят «отбой».
Спасибо, капитан Прим, сконфуженно выговариваю я и спохватываюсь: отбой.
В гарнитуре раздаются короткие гудки, и я неловко сбрасываю ее с уха дрожащими пальцами. Привыкну, научусь, не все сразу. Вздыхаю и возвращаюсь к анкете.
Теория Создателя достаточно точно описывает все этапы развития личности, но чтобы определить, кто перед тобойремесленник, звезда, правитель или мудрец, нужен навык. За те циклы, что я знакома с классификацией, мне достаточно нескольких минут разговора, чтобы почувствовать харизму, заметить характерные детали в манере держаться и сопоставить увиденное со статусом цзыдарийца. Тем местом, которое он занимает в жизни.
Иногда этап определяется, не глядя. Все генералыправители-двойки. Никто другой просто не в состоянии обойти их в борьбе за власть. Монолитные и непрошибаемые, как древние горы. Да еще и агрессивная харизма топит все вокруг себя. Полки, дивизии и легионы с трепетом восторга внимают речам генералов, а я чувствую фантомный запах. Апельсин от Наилия, корицу от Марка, черный перец от Агриппы и жженый сандал от мастера горного интерната.
Но если с так называемыми «чистыми» этапами все просто, то «переходные» единицы и тройки очень легко перепутать даже мудрецу. Они часто слиты воедино и в классификации пишутся через дробь. Например, звезда тройка и правитель единичкакрайне гремучая смесь. Такой цзыдариец уже не звезда, поэтому лишен харизмы центра вселенной, не обласкан удачей и не выделяется так ярко из толпы, но еще и не правитель, не дорос до их харизмы, пытается руководить, но получается плохо. Там, где не добирает авторитетом, пытается решить вопрос криком и кардинальными мерами. Увлекается, входит в раж, включает «звезду» и забывает, что теперь он не сам по себе, а в команде. Скандал получается феерический. Сам правитель-звезда с ним справиться не может, поэтому обычно появляется его вышестоящее руководство в лице правителя-двойки. Он успешно разгоняет всех по углам, воздает по заслугам и объясняет подчиненному, что так работать нельзя. Я с ума сойду, но не пойму, как эти нюансы вскрыть несколькими вопросами анкеты.
Должны быть узловые точки. Опорные моменты, выявляющие принципиальную разницу между этапами. Но тут возникает еще одна проблемамаскировка. Амбиции заставляют нас тянутся вверх и казаться лучше, чем мы есть на самом деле. Звезды мечтают сделать карьеру и перенимают повадки, ключевые фразы и манеру поведения правителей. Подчас настолько глубоко вытесняя собственные мысли, что обман вскрывается только на крупном провале. Задаче, с которой правитель обязан справиться, а у звезды нет заученного алгоритма действий. Вопросы должны копать под этот наносной слой.
В раздумьях день пролетает быстро, но очень тяжело. Брожу по пустому кабинету, пью воду, чуть ли не головой стучу об стенылегче не становится. Наверное, зря я замахнулась на определение всех подряд, пока достаточно одних мудрецов.
Гарнитура противно пищит на столе. Флавий говорит, что гости прибыли и просит разрешения войти. Выхожу встречать в коридор и вижу, как от лифта легкокрылой бабочкой порхает довольная Поэтесса, степенно вышагивает Конспиролог в военной форме с нашивками рядового разведки, а за ними, испуганно озираясь вокруг, плетется тощий и маленький цзыдариец в светлом костюме. Он спотыкается, принюхивается, качает головой и нервно ерошит волосы. Работает Эмпат, читая сразу всех.
Мотылек! радостно восклицает Поэтесса и бежит обниматься, забыв о приличиях.
Мужчины молча ждут, пока она осматривает меня с ног до головы и торопливо шепчет над ухом, как я похорошела у генерала. Конспиролога я не видела с атаки на закрытый военный центр, он, как обычно, коротко кивает и тут же отворачивается изуродованной половиной лица к стене. Неудачная попытка самоубийства. Поставил пистолет под подбородок и выстрелил. Снес лицо, но выжил. Шрамы, как могли, свели, а глаз, нос и половину рта спасти не удалось. Эмпат подходит последним и осторожно касается моей руки двумя пальцами. Зажмуривается и тянет носом воздух. Отвечаю зеркально, пропуская через себя облако привязок. Типичный мудрец. Связей минимум и они очень тонкие. Зато много желтых ниток к семейству Марка. Работал с ними? Интересно в качестве кого? По эмоциям, возникающим во время беседы, можно многое отследить. Не только правдивость собеседника, но и его истинные мотивы.
Женщина-тройкаэто слишком неожиданно, ворчит Эмпат и косится исподлобья.
Не более чем связка Телепата и Сновидца, работающих за потенциальным барьером, пытаюсь отшутиться я, но мудрец вспыхивает:
Лучше бы их обоих прикончили. Зачем хранить овощи в холодильнике?
Чтобы они не испортились, заявляет Конспиролог и цепляет упирающегося Эмпата за шиворот, не нужно обсуждать это в коридоре, пойдем в кабинет сядем.
Провожаю их взглядом и смущенно оборачиваюсь к Флавию, но бывший либрарий холоден и невозмутим. Будто каждый день в генеральном штабе мудрецы выясняют отношения.
И мы пойдем, дорогая, Поэтесса берет меня за руку и тянет за собой.
Мужчины устраиваются на стульях для посетителей. Пытаюсь сесть рядом, но бывшая соседка по палате толкает за стол. Раз уж я собрала совещание, то должна руководить.
Я знаю, не все рады видеть меня тройкой, начинаю с самого неприятного.
Тем более, что это не ты, подает голос Конспиролог.
На стуле он сидит свободно и не держит осанку, как военные. Не то чтобы отвык, просто показывает, что я здесь не авторитет.
Довольно играть в «Угадайку», сдержанно улыбаюсь в ответ, это все-таки я.
Едва ли, морщится мудрец, я говорил с Создателем. Тебя использовали, Мотылек. Он просто хотел вытащить тебя из-под генерала.
И подложить под другого, не выдерживаю я.
Совершенно верно, невозмутимо продолжает Конспиролог. Любовницашикарный рычаг давления. Нельзя было упускать такую возможность. Что поделать, нравишься ты правителям. Одного окрутила и со вторым бы все получилось. Но не срослось. Теперь Создатель и Маятник там, а мы здесь.
Тебя это не устраивает? спрашиваю, сцепляя пальцы в замок, чтобы никто не увидел, как они дрожат.
Нехорошо начался разговор. У присутствующих здесь цзыдарийцев чувство такта атрофировалось из-за длительного пребывания в психиатрических клиниках. Плевали они на чужие чувства.
Меня устраивает все, Конспиролог растягивает губы в улыбке, отчего изуродованное лицо перекашивается, я снова в погонах, служу в разведке, состою на хорошем счету у командира. Мотылек, мои способности видеть ложь нарасхват. А кем я буду у Друза Агриппы Гора? Еще одним сидельцем в четырех стенах? Нет уж, спасибо, мне и тут неплохо.
Поэтесса? Эмпат? Вы хотите уехать? решаю сразу выяснить этот момент.
Я останусь с тобой, Мотылек, улыбается Поэтесса и тянется через стол, чтобы погладить меня по руке.
Ее причину зовут Публий и он глава медицинской службы личного легиона генерала. Вовсе не ради меня Поэтесса сидит в секторе.
А меня просто никто не звал, усмехается Эмпат, видимо, не так важен и полезен, как те двое. Я сейчас не только про бодрствующих, но и про спящих.
Собрать мудрецов в одно целоета еще задача. Нет больших индивидуалистов. Даже звезды склонны иногда образовывать союзы, но только не «наши». Каждый живет в маленькой Вселенной, имеет собственные представления об устройстве мира и своем месте в нем. Даже результаты работы интегрировать не всегда получается. Мы банально придумываем термины заново, объясняя одни и те же вещи, и отстаиваем их с завидным упорством. Теория Создателя хороша универсальностью, и он многое вложил в то, чтобы завоевать расположение других мудрецов. А кто я для них? Любовница генерала, получившая власть над ними по приказу?
Мы можем работать сами. Без Создателя, предлагаю я, не ожидая радости в ответ.
Поэтесса задумчиво кусает губу, Эмпат снова закрывает глаза и наслаждается эмоциональным коктейлем. Бледным, как положено мудрецам, но какой уж есть. А Конспиролог наклоняется вперед, опираясь локтями о колени.
Раскол? Мотылек, нас ведь не так много, чтобы делиться. Плюс твоими стараниями стало на одного меньше. Там двое и здесь четверо. Силы не в нашу пользу.
Мы не единственные двойки на планете, поясняю я свою идею, есть единички, которые вырастут до двоек, и есть двойки, про которых пока никто не знает. Я хочу найти их среди других цзыдарийцев, и нас станет больше.
Конспиролог молчит и думает, потирая большим пальцем подбородок. Заговоры и коалиции по его части. Если у меня не будет его поддержки, то вряд ли что-то выйдет. А мудрец видит во мне слабую женщину, ничего не знающую о серьезных играх серьезных мужчин.
Я пока воздержусь, отвечает он, найдешь еще хоть кого-нибудь, тогда посмотрим. Извини, Мотылек.
Я готова помогать, говорит Поэтесса, но ты знаешь мои ограничения. Предсказания должны касаться моей жизни хотя бы косвенно. Нам придется часто встречаться, ты согласна?
Благодарно киваю и улыбаюсь ей. Остается один Эмпат. Тщедушный цзыдариец открывает глаза и отвечает:
Я останусь. Скучно мне в центрах и на квартире, а тут целый штаб. Ярмарка амбиций и эмоциональных выбросов. Самое оно. Но учти, спрятать себя в прозрачный ящик я не дам!
Выдыхаю и ныряю в Эмпата. Между нами вздрагивает фиолетовая жилка и со стороны читающего эмоции мудреца в нее щедро вливается энергия. Кто бы мог подумать. Потеряла одного союзника, но нашла другого.
Пока не выскочишь за потенциальный барьер и не начнешь оттуда убивать цзыдарийцев тебе ничего не угрожает, обещаю Эмпату. Мудрец усмехается и снова принюхивается.
Странная ты, Мотылек. То психуешь на отказ, то не радуешься согласию. Но психуешь вкусно. Не как мудрец, с огоньком. Я отдельный кабинет не прошу, стул вот этот выделишь и ладно. Коридоры общие? Сколько в день цзыдарийцев проходит? Я могу спокойно там шататься, не боясь, что выгонят взашей?
Задумываюсь над вопросом, а Конспиролог собирается уходить.
Договаривайтесь спокойно. Мотылек, ты знаешь, где меня найти. Пойду, не стоит тратить отгул впустую. Прощайте.
Кивает всем по очереди и исчезает, а мне приходится звонить Флавию, чтобы ответить на вопросы Эмпата. Капитан Прим выдает цифры, как из заранее подготовленной таблицы. Иногда добавляет, что так думает или ему так кажется, но осведомленность капитана все равно впечатляет. Эмпат покидает нас совершенно счастливым и обещает вернуться завтра.
Привкус от встречи и, правда, странный, но под вечер уж не остается сил удивляться и расстраиваться. Долгий день, устала. Слишком резкий взяла разбег, нужно экономнее раскладывать силы по дистанции.
Тебе не жарко в таком закрытом платье? спрашивает Поэтесса и тянет за рукав. Ткань ползет вверх, открывая розовую полоску свежего шрама. Это что?
Филин от меня гнездо защищал, ничего серьезного.
Но мудреца не так просто успокоить. Поэтесса закатывает рукава моего платья выше локтей. Разрисована я, как холст художника-абстракциониста. Филин кромсал когтями, а я отбивалась. Не эстетично, согласна. Мудрец хмурится, ведет пальцем по одному особенно длинному шраму и уточняет: