Ты его не получишь! Твёрдо произношу я.
Тут у Кэтрин заканчивается терпение, и она набрасывается на меня. Я быстро реагирую и уворачиваюсь, Кэтрин врезается в стену и это её ещё сильнее злит. Она не собирается заканчивать это вот так и вновь надвигается в мою сторону хватает за волосы, и тянем меня назад, я плюхаюсь на попу, а затем получаю ногой в живот. Воздух уходит из лёгких и мне становится трудно дышать. Неужели она готова идти сейчас до конца. Мне становится страшно, я пытаюсь подняться, но вновь получаю удар в живот.
Кэтрин прекрати! Приказывает мужской голос.
Уходи. Просит тоже мужской голос, но совершенно другой. Первый напоминает барабанный бой, а второй нежный бархат. Это Адам и Зейн.
Я поворачиваюсь и в подтверждение своих догадок вижу Адама стоящего в конце коридора, его тело напряженно, кулаки сжаты, он тяжело и медленно ступает в нашу сторону. Сзади показывается Зейн, он опережает быстрым шагом Адама и вот уже помогает мне встать.
Ты сума сошла Кэтрин? Спрашивает Зейн.
Я не собираюсь это терпеть. Визжит девушка.
Уходи! Приказывает он ей и как ни странно, топнув ногой и зарычав, она уходит.
Что ты здесь делаешь? Налетает Адам на Зейна и толкает в грудь, тот упирается в стену и оказывается зажатым между ней и Адамом.
Оставшись без поддержки, я опираюсь на стену одной рукой, а второй держусь за живот, гудящая ноющая боль постепенно охватывает моё тело. Адам ударяет кулаком в стену, его трясёт от злости, по всей видимости они знакомы и между ними далеко не приятельские отношения.
У меня к тебе такой же вопрос. Спокойно отвечает Зейн.
Ты его знаешь? Обернувшись ко мне, спрашивает Адам.
Да. Мы учимся в одной группе. Хриплю я. Тело начинает дрожать и мне становится страшно.
Может, оставим разборки на потом. Предлагает Зейн и кивает в мою сторону. Еве нужна помощь.
Адам отталкивает Зейна, когда тот собирается приблизится ко мне. Он преграждает парню путь и приказывает уходить, но Зейн и не собирался подчиняться и тогда Адам подхватывает меня на руки и развернувшись направляется в противоположную сторону от выхода.
Адам не глупи. Я помогу ей. Кричит Зейн нам вслед.
Если притронешься к ней хоть одним пальцем, то я с радостью сломаю тебе их все. Обернувшись, рычит Адам.
Он разворачивается и уходит.
Поставь меня. Приказываю я шёпотом. Я не хочу, чтобы ты ко мне прикасался.
Меня это не волнует. Усмехается он.
Я предпринимаю попытку вырваться, но каждое движение отзывается болью в животе. Я стону, а от бессилия слёзы катятся из глаз. Не хочу, чтобы Адам ко мне прикасался, не хочу больше чувствовать тепло его тела и этот странный уют, и спокойствие в его руках. Мне это не нравится, ведь этого не может просто быть. Рядом с этим человеком невозможно чувствовать себя в безопасности, вот только в его объятиях всё происходит совсем наоборот. Я чувствую, что вот так мне не страшен даже конец света.
Отпусти. Разве ты не понимаешь? Нельзя поступать такЯ не выдерживаю и второй раз за день у меня случается истерика.
Адам сворачивает в пустой кабинет, который почему-то оказался не заперт и, усадив на парту, становится рядом, его ладонь ложится на мой затылок и мягким движением наклоняет вперёд, лоб упирается в каменный живот парня.
Ты не должна плакать. Мягко и тихо произносит он.
Это ты виноват. Всхлипывая, отвечаю я.
Я знаю. Поэтому пташка ты должна ненавидеть меня.
Да что за бессмыслицу ты несёшь. Разве из-за человека, которого ненавидишь люди не плачут? Ты ошибаешься Адам, всё совсем наоборот. Я обхватываю его талию руками и крепко сжимаю ткань футболки.
Адам отсоединяет мои ладони, наклоняется и принимается вытирать слёзы рукой. Его губы изгибаются в грустной улыбке. Закончив, Адам резко притягивает меня к себе и целует. Этот поцелуй выбивает меня из колеи, я понимаю, что не должна поддаваться ему, он просто со мной играет, но и в то же время я не хочу, чтобы этот поцелуй заканчивался. Я собираю всю свою силу воли и отталкиваю его.
Адам теряет равновесие и отлетает к доске, но не падает. Он выпрямляется и принимается хохотать.
А ты становишься строптивей. Пташка. Произносит Адам.
Я тебе сегодня утром сказала, что ты ко мне больше не прикоснёшься. Рычу я, собрав всю волю в кулак.
Однако я к тебе уже прикасался. Усмехается парень.
Я спрыгиваю с парты, выпрямляюсь, забыв о боли и трясу головой, дав понять, что не это имела ввиду. Адам понимает мой намёк. Дверь в аудиторию распахивается и в неё входит полная женщина с растрёпанными волосами, а в руках у неё ведро и швабра.
Что вы тут делаете? Занятия давно закончились. Спрашивает она, заметив нас.
Адам хватает меня за руку и мы выбегаем.
Я не смогу рассказать тебе всё. Произносит он, когда мы вышли из здания, и я напомнила ему о его обещании.
Но ты должен. Возражаю я.
Адам вновь усмехается. Кажется сегодня его личный рекорд по усмешкам. Я совершенно не понимаю этого парня. Иногда мне хочется бежать от него и забиться в первый попавшийся угол, а иногда хочется просто быть рядом и не важно, что в этот момент мы ругаемся. Как же это странно. Почему он так действует на меня? Мои эмоции рядом с ним сходят с ума, путаются и петляют, не зная куда идти ещё очень долго после встречи.
Садись. Произносит Адам указывая на припаркованный спортивный мотоцикл на школьной стоянке.
На это? Ужасаюсь я.
Ты боишься? Адам изгибает бровь.
Я нервно поправляю свой рюкзак и пытаюсь выдать страх за восхищение.
Нет. Конечно нет. Я обожаю мотоциклы! Восклицаю я, слишком наигранно и это естественно не может скрыться от внимательного Адама.
Да. Я боюсь, но не сам мотоцикл, точнее его последствия, это может быть и другой вид транспорта, который развивает слишком большую по моему мнению скорость. А вот зная, что водитель не будет разгоняться быстро я спокойна, но это нельзя сказать про Адама. Он известен в нашем городе не только по своим грандиозным дракам, но и по его любви к скорости. Этот парень чертовски любит скорость, у него наверное уже дом забит штрафами за превышение, его даже лишали прав, но вот похоже срок прошёл и Адам снова в своей стихии.
Я сяду с тобой, если ты пообещаешь не гнать. Заявляю я, не сводя своего взгляда с новенького чёрного «Suzuki», если я правильно прочитала.
Ева, мне кажется, ты уже должна была понять, что мои обещания данные тебе я просто не могу выполнить, чтобы я не пообещалАдам наклоняется к моему уху и шепчет. Меня просто тянет нарушить это обещание.
Тогда я не сяду на этот мотоцикл.
Тогда ты ничего не узнаешь. Адам пожимает плечами.
М-да. С одной стороны страх за свою жизнь с другой дичайшее любопытство. Как вы уже догадываетесь, любопытство побеждает. Я перекидываю правую ногу через сиденье и усаживаюсь поудобней. Адам запрыгивает спереди и просит прижаться к нему и держаться крепко, я естественно отказываюсь и впиваюсь в сиденье. Адам начинает красоваться и поддавать мотоциклу газа, тот взвизгивает и срывается с места. Меня откидывает назад, и я еле удерживаюсь на месте. Уже не думая о своей неприязни, хватаюсь за Адама и крепко прижимаюсь к нему всем телом, мне хватает нескольких секунд, чтобы вновь почувствовать себя в безопасности.
Через какое-то время мотор глохнет, и мы останавливаемся, я ещё несколько секунд не отлипаю от Адама, а он не спешит это исправить.
Ева? Шепчет он.
Я с неохотой приоткрываю глаза, но всё ещё не отпускаю его. Я почему-то не могу заставить пальцы разомкнуться и выпустить Адама. Мне нужно это сделать. Я заставляю своё тело, и оно повинуется, пальцы медленно размыкаются, они словно провели в таком положении всю жизнь и затвердели, превратившись в ржавый метал.
Мы приехали. Вновь шепчет Адам.
Я слажу с мотоцикла, поправляю рюкзак и оглядываюсь. Мы уже не в городе. Это густой лес, на деревьях пожелтевшая листва, которую они уже разбросали по земле, много старых поваленных стволов заросших зелёным мхом. Мне это напоминает фильм ужасов, вот только поющие птицы сглаживают жуткую атмосферу.
Адам спрыгивает со своего стального коня и движется к небольшому холму, заваленному упавшими деревьями. Он сгребает листву, ветви и сухую траву вниз и постепенно на месте холма показывается ржавая железная дверь. Похоже на убежище и как ни странно у Адама есть ключ к нему. Он вставляет его в замок, несколько раз поворачивает и, в конце концов, тот сдаётся и дверь немного приоткрывается. Адам хватается обеими руками за её края и тянет на себя, по виду эта дверь весить не меньше двухсот килограмм и одному Адаму с ней не удастся так легко справиться. Его челюсть сжата, руки напряженны и на них обозначились выступающие вены, но Адам упёрся ногами в землю и не собирается сдаваться.
Не раздумывая и секунды, я подхожу к нему и, ухватившись за влажный и ржавый край двери, тоже начинаю её тянуть. Вместе у нас получается гораздо быстрей и эффективней и вот перед нами тёмный тоннель уходящий вглубь.
Глава 4.
Адам шагает в темноту и она полностью поглощает его, не оставив и тени. Я замираю в нерешительности, не понимаю, что мне сейчас делать. Идти ли за Адамом следом или остаться и подождать его здесь, ведь он ничего мне не сказал.
Чирк.
В глубине туннеля появляется огонёк и быстро приближается ко мне. Я пячусь назад, собираясь уже бежать, но тут появляется Адам с факелом в руках. Я такие видела только в фильмах и совершено не ожидала увидеть в жизни, они ассоциируются у меня с искателями сокровищ, которые спускаются в потайные ходы, туннели или гробницы.
Ты напугал меня. Выдыхаю я.
Не думал, что ты такая трусишка. Тебе не стоило лезть в эту историю, если ты боишься простого факела. Пожимает Адам плечами.
Я боюсь неизвестности. Поясняю я и для большей убедительности, складываю руки на груди.
Бойся лучше того, что знаешь. Оно чаще всего бывает гораздо опасней неизвестности.
Почему же? Я же буду знать, чего ожидать от известности. Возражаю я усмехаясь. Вот я тебя и подловила Адам, моя очередь быть правой.
В неизвестности участвует фантазия, которая зачастую любит приукрашивать и получается, что неизвестность оказывается пустяком, в отличие от известности. Адам улыбается. Он вновь оказался прав, а я нет. И как ему это удаётся каждый раз?
Итак. Готова ли ты Ева Адамс, к известности? Спрашивает он и протягивает мне руку.
Отступать я не собираюсь, поэтому беру его за ладонь и послушно ступаю в темноту, позволяя ей поглотить себя. Мы шли молча. Свет от факела выхватывал деревянные столбы и металлические прутья, поддерживающие туннель, а по ним ползали пауки самых разнообразных размеров и форм. Хорошо, что я их не боюсь в отличие от Майи, ей бы здесь пришлось тяжко.
Как ни странно, но я не испытываю сейчас и граммы страха, а ведь зная Адама, должна была бы вся трястись. Он может сделать сейчас со мной всё что угодно и никто об этом не узнает. Мы здесь совершенно одни, в каком-то тёмном тоннели в глубине леса и уверенно мало кто вообще знает об этом месте, а возможно никто кроме Адама. Но во мне нет страха, даже наоборот, я чувствую тепло и спокойствие, он словно большая и крепкая стена, что в любой момент меня защитит.
Я украдкой поднимаю голову и кидаю взгляд на его лицо. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять, насколько сильно сейчас его голова занята мыслями, я словно могу увидеть их, проследить путь. Его брови сдвинуты, скулы сжаты, а глаза устремлены вперёд, словно он видит гораздо дальше, чем может осветить факел. При таком освещение его шрамы кажутся жуткими, широкие глубокие полосы разрезающие плоть. Впервые я задумалась, при каких обстоятельствах парень его возраста мог получить их, ведь он старше меня всего лишь на несколько лет. Возможно, они появились при падении с мотоцикла или аварии, в которые он иногда попадал, но насколько я знаю, они были пустяковые. А может быть, Адам приобрёл свои шрамы в драках, но вот я ни разу не слышала, чтобы он попадал в больницу, да, в тот раз, когда он подрался с Брендоном, драка была масштабная и жестокая, но эти шрамы не выглядят свежими, он получил их давно. Хотя, возможно просто я ничего не слышала, ведь я никогда им не интересовалась, такие парни, как он, меня не интересовали.
Взгляд Адама резко перемещается на меня, и я не успеваю среагировать достаточно быстро, он замечает, что я рассматриваю его.
Я пугаю тебя? С хрипотцой в голосе спрашивает он.
Нет. Отвечаю я, опустив взгляд в пол. Как же неудобно получилось.
Многие
Боятся тебя. Заканчиваю я его фразу. Я знаю это Адам. Иногда я тоже боюсь тебя, но недостаточно сильно, что прекратить своё расследование. Знаешь, я бы была тебе благодарна, если бы ты перестал стараться быть гораздо хуже, чем ты есть.
Откуда ты знаешь, какой я? Не останавливаясь, спрашивает он.
С плохим человеком невозможно чувствовать себя, как дома. Выпаливаю я быстрее, чем успеваю подумать, но к счастью Адам заканчивает разговор и остаток пути мы проходим молча.
В конце тоннеля оказывается дверь. Адам хватается за круглую ручку и, приложив силу, дёргает на себя. Тишину пронзает скрип и скрежет, пауки падают на землю и разбегаются в разные стороны, поднимается не густое облако пыли. Я начинаю кашлять и заслоняю нос рукавом. Адам ставит факел в держатель рядом с дверью, отряхивает руки и входит в комнату, поочерёдно зажигая в ней факела на стенах. Передо мной предстаёт огромное помещение с множеством фотографий, рисунков и карт на стенах. В центре стоит огромный стол заваленной бумагами, каждое покрыто сантиметровым слоем пыли. По всей видимости, здесь не часто бывают гости.
Что это? Шепчу я, окидывая взглядом стены с фотографиями.
Здесь изображены кланы, какой кому служит, кто в них входит. Всё об оборотнях. Последнее слово Адам будто заставляет себя произнести.
Так получается, тот монстр оборотень?! Визжу я.
Адам кивает.
Но это значит, он может принимать человеческое обличие!
Может. Спокойно отвечает Адам.
Так, стоп. Откуда ты всё это знаешь? Откуда ты знаешь его?
Мы общаемся. Пожимая плечами, произносит он.
И он просто так доверил тебе свой секрет? Вы не похожи на друзей. Упрекаю я Адама.
Мы не друзья. Оскалившись произносит он.
Тогда откуда ты знаешь его секрет. И это место, кто его создал? Почему у тебя есть ключ
Ева остановись. Ты задаёшь слишком много вопросов одновременно. Адам театрально хватается за голову.
Я развернулась и направилась к столу, стоявшему в центре комнаты, на нём кучкой свалены книги, свёртки и пожелтевшие от времени листы. Смахнув рукой пыль с верхней книги, присмотрелась к названию, но его не оказалось, вместо него посередине красуются ветвистые закорючки. Адам медленно подошёл ко мне, взял книгу и быстро пролистал, словно вспоминая о чём она. Я лишь успела рассмотреть, что в книге нет привычных для меня букв, как и на обложке, внутри те же самые закорючки и несколько рисунков, сделанные от руки.
Давай я тебе отвечу на один самый важный вопрос? Предложил Адам, захлопывая книгу и кладя её на место.
Я кивнула. Для начала и этого будет достаточно. По какой-то причине, Адам боится давать ответы на все мои вопросы.
Оборотни живут семьями, как обычные люди. Каждая семья входит в определённый клан, в нашем городе десять кланов, каждый состоит из трёх или пяти семей в среднем, но число периодически меняется. Из каждой семьи выбирается один оборотень, который будет представлять её и входить в высший совет, чаще всего это старший мужчина. Так вот, если они решат, что им нужна защита клана, то они могут приказать любому его члену вызвать на поединок нужного оборотня. Есть семьи, которые не входят ни в один клан, а у них есть сильные оборотни, которые могут пригодиться. Семья того кто проиграет должна будет подчиняться клану победителя.
Оборотень, которого ты впервые встретила, в тот день одержал поражение, но он решил наплевать на вековые традиции. И он, и его семья отказываются теперь подчиняться. А это значит, что он готов играть только по своим правилам и ждать от него можно всё что угодно. Тем более другие семьи оборотней решили пойти его путём, они собрались в свой собственный клан и готовятся начать войну.
Почему они раньше не входили ни в один клан? Спрашиваю я, пытаясь хоть немного разобраться.
Они считают, что клановость и беспрекословное подчинение «власти» это глупо. Они хотят независимости и какое-то время им удаётся её поддерживать, вот только это не возможно делать вечно, рано или поздно находится тот, кто сильнее.
Знаешь, мне кажется, они правы.
Всё не так просто Ева. Адам потёр двумя пальцами переносицу и сел на пол, прислонившись спиной к столу, я присела рядом.
Какую роль в этой истории играешь ты? Тихо и спокойно спросила я, не хочу его напугать своим напором, а ведь этот вопрос мучает меня больше всего.
Я не могу тебе сказать этого. Адам подтянул колени и уткнулся в них лбом.