Понял, насколько же хрупок наш мир. Понял сколько раз он был на краю гибели. Понял, что миров десятки, сотни, тысячи...и она одна не справляется.
Понял , что душ миллиарды... Понял, куда они попадают после смерти...Понял, насколько же я ничтожен...
-Очнулся?-Осознание заняло всего миг и я снова вижу эти синие, как океанская бездна; уставшие, как будто она не отдыхала тысячи лет; умудренные жизнью, как у старого, очень старого существа; одинокие, будто она одна уже так давно, что и не вспомнит, когда с кем-то разговаривала дольше минуты, глаза, пробежались по моему лицу.- Можешь приступать.- И махнув рукой в мою сторону исчезла. Я понял, что у нее не было времени даже объясниться.
В тот день я потерял причину жить...чтобы обрести ее вновь. Безумную, неосуществимую идею фикс.
Сделать так, чтобы ее глаза лучились довольством...Сделать так, чтобы ее глаза улыбались...Сделать так чтобы ее глаза любили...Сделать так, чтобы они любили меня.
***
Я живу уже тысячи лет. Я стал единоличным Властелином мира. Я стал Архонтом. Я стал чудовищем чьих-то кошмаров.
Я решил привлечь ее внимание.
***
Я стоял позади спины Гитлера слушая его "задушевные" речи в 1943 и нервничал. Она не приходит. Мир на краю гибели, а она все не приходит. Я сам, лично, его довел до такого состояния и поддерживал на этом краю, не давая разрушиться окончательно. А она все не приходит. Я схожу с ума. У меня ломка. По ней.
***
Я окончательно сошел с ума.
Я развалился в кресле цвета крови на возвышенности и наблюдал за разворачивающимся действом. Бомбардировка, пожар, крики агонии, мольба невинных о помощи. В моем кулаке чьи-то волосы. Ах да, это голова какой-то девушки из этого города, которая захотела спастись таким образом. Какая разница рука или голова? Все равно результат один и тот же. Сброшу напряжение.
ОНА появилась сразу после ухода девушки и посмотрела прямо мне в глаза.
Без того священного ужаса, с которым на меня смотрела та.
Посмотрела, как на нерадивое дитя, которое порвало мамино удостоверение личности, чтобы привлечь хоть толику внимания, чтобы его заметили, чтобы его любили... И покачала головой оглянувшись на бомбардировку города.
-Прекращай это, не маленький уже.-Проговорила с укором и исчезла.
А я получил самый невероятный оргазм в своей жизни. Я упал на траву, упершись в нее лбом, дрожа всем телом и взрывая руками землю
Звук ее голоса. Шелест ее крыльев. Ее синие словно небо других, недоступных мне пока миров, глаза...
Смотрящих на меня словно на нерадивое, но любимое дитя...
Богиня, я все исправлю! Я стану лучше!
***
Я начал исправлять совершенные, безумные, отвратительные, мерзкие ошибки и к 1945 мир уже не был на гране гибели. Окончательно баланс восстановился к 1960.
Я перестал играться с целыми нациями словно с игрушками. Я ,кхм, можно сказать вырос. Теперь она не будет смотреть на меня как на ребенка!
Но тогда как ее увидеть вновь...?
***
Я сидел на горе и смотрел на птицепад. Я бьюсь над этим багом не один год, и до сих пор не понял. Что не так? Законы физики соблюдены. С магнитным полем все в порядке...может атмосфера?
И тут я почувствовал ЕЕ присутствие каждой клеточкой своего тела. Богиня!
Я молниеносно вскочил и начал озираться по сторонам, но не увидел ее нигде. Это агония! Болезненное разочарование разлилось по телу, заставив меня судорожно выдохнуть и впиться, острыми как лезвие когтями в ладонь до кости.
А потом я услышал ее шепот.
-Драйк, я ухожу в отпуск. На неопределенный срок. Справишься без меня тут? Я знаю, на тебе лежала лишь десятая часть всех обязанностей и ты не привык работать так много, как предстоит...Но можешь сделать это для меня?...пожалуйста? Понимаешь, я буду отдыхать именно в этом мире и хочу быть уверенна, что он не разрушиться в самый неподходящий момент...Я все равно потом его восстановлю, просто я так давно не отдыхала...
-Я...-Хрипло начал и откашлявшись продолжил.-Сделаю для тебя все, что попросишь.
-Спасибо!- И она ушла. В ее голосе чувствовалась улыбка. Богиня улыбнулась и это именно я стал причиной!
Болезненное, невероятное наслаждение заставило меня застонать и взорваться вновь...
***
Я почувствовал ее в Обители Сущностей. Свою пару. Истинную. Половинку души.
Меня чуть не вывернуло прямо на сказочно-зеленую траву. Судьба, как ты мола со мной так поступить?! Я люблю Богиню, мне никто другой не нужен, слышишь?!
А мое ползучее тело не подчинялось доводам разума, чертов змей! Иногда все-таки прорывается наружу! И вот я уже лежу за кустами цветущего папоротника и смотрю на НЕЕ, Богиню, мою...истинную?
***
Глава 22 Кира
-Пойдем домой?-наконец спросила.
Он стиснул меня еще сильнее, будто ждал, что я сейчас заберу свои слова назад и посмотрел мне в глаза снизу-вверх наконец показывая все, что он ко мне действительно испытывает, заставляя меня застыть, хватая ртом воздух.
Искреннее благоговение, чистое и незамутненное. Фанатичная, безумная любовь. И тихая, такая осторожная, нежность.
Пойдем... Малышка, а где находится твоя оболочка?- Он будто очнулся ото сна, тряхнув длинной челкой, но лишь прижался теснее, продолжая немигающим взглядом смотреть мне в глаза.
Я задумчиво поджала губы несколько раз, и отвела взгляд куда-то вправо, вспоминая.
-Словакия. Словацкий рай. Где-то в горах. Справишься?-Вызывающе посмотрела ему в глаза, ухмыльнувшись
Он чуть отодвинув голову, взглянул искоса, будто сомневался в моих умственных способностях.
-Солнце, эта область для поисков просто ничто по сравнению с областью в тысячи миров. Я буду у тебя уже сегодня. Будешь меня ждать у окна? Слезки с тоски поливать, заламывая руки?-И он задержал дыхание. Я видела, что за этими словами, кроется неуверенность. Типичная его защитная реакция.
-Слушай, а как тебя зовут?
Он хотел что-то возмущенно вскрикнуть, но из-за спертого дыхания, поперхнулся и закашлялся, уткнувшись мне в ключицу. Кашель плавно перешел в тихий смех, что щекотал мою кожу, заставив меня ерзать, тоже посмеиваясь.
-Йоханый бабай! Я действительно ни разу за 10 лет не сказал своё человеческое имя! Привык думать, что ты его уже знаешь.- И лизнул мою шею, защекотав меня окончательно.-Драйк, солнце. Зови меня ДрайкНо можешь звать и любимый, если сильно хочется.-И снова я перестала чувствовать его дыхание на шее.
-Драйк-Усмехнулась.- мое личное любимое чудовище.- И поцеловала в замершую от моих слов макушку. Почувствовала, как его затрясло всем телом, словно от удара тока.
-Наконец-то.-Прошептал на грани слышимости.
***
Глава 23 Кира
Я сидела за маленьким столиком у водопада и держа двумя руками теплый чай, вдыхала его божественный аромат. Рядом под шуршание воды и стрекот неугомонных птиц, сидя по-турецки, с голым торсом и ступнями, взлохмаченными по-домашнему волосами, и зарывшимися в дерн длинными пальцами, пел мой любимый волк. Пел красиво, глубоким, завораживающим голосом, слегка порыкивая. Иногда останавливаясь, будто он придумывал слова песни прямо сейчас. Потом притащил из дома свою гитару. В какой-то момент он словил скатившийся со стола карандаш и приподнявшись, стащил несколько моих альбомных листов, превращая часть в нотную тетрадку, а на оставшихся начал писать слова.
А я, отложив допитый чаёк, рисовала. Рисовала его, упиваясь каждой черточкой вдохновленного выражения лица моего милого.
*И нам было хорошо. Мы занимались любимым делом вместе, не мешая и даже дополняя друг друга.
В такой идиллии нас и застал Драйк, появившийся за час до кровавого заката.
Он стоял и смотрел на нас немигающим взглядом и сжатыми в кулаки руками, не решаясь подойти ближе.
Раяс на миг прекратив петь, насторожившись, и мазнув по нему взглядом, расслабился и продолжил. Он удивительно легко принял наличие в моей жизни Драйка. Сказал, что чувствует, что это ПРАВИЛЬНО. Что знал это еще, когда увидел меня в Обители Сущностей. Что моя душа слишком "большая", чтобы быть истинной только одного.
Мне кажется это потому, что за 10 лет их сущности стали семьей, и теперь уже сами люди не ощущают друг друга как-то иначе. На подсознательном уровне все кричит "СВОЙ". И я думаю, они это сделали намеренно. Но это лишь мои догадки.
Я не отрываясь от своего занятия, махнула кисточкой в сторону своего змея, как бы подзывая подойти.
А я? Я тоже ощущала правильность. Я их люблю, они любят меня, мама не осудит, на "людей с остановки" и их мнение мне глубоко плевать. Людей с работы я тоже отношу к "людям с остановки". Так как я вообще планировала уйти из этого мира в бедующем и больше никогда их не видеть.
Мама у меня кстати в этом вопросе весьма странная. Она мне с детства поставила критерии человека, которого она не примет. Если это не чернокожий с мусульманской религией, занимающийся альпинизмом и употребляющий наркотики...она примет любого. Или любых.
-Иди сюда, чего стоишь как не родной? -Я знала, что именно это ему сейчас нужно.
Миг и он уже уткнулся лицом в мои колени, обнимая мои ноги, подавляя внутреннюю дрожь. Даже не знаю, нравится ли мне такое поведение. Скорее да, чем нет. Какая женщина бы не хотела, чтобы ее так искренне любили и практически боготворили? ... Мне это очень напоминает мое помешательство по небу. Только вместо неба у него я сама. В какой-то степени я его понимаю...
Опустив измазанную в уже застывшей краске руку погладила его по волосам и посмотрела на Раяса.
Он продолжал петь, играя на гитаре и смотря на Драйка с какой-то толикой удивления, понимания, и я бы даже сказала солидарности.
Легонько погладив измазанной в красках рукой волосы моего личного любимого чудовища, я продолжила свое занятие.
А потом он успокоился и посмотрел на меня, на завершенную картину Раяса-домашнего, на самого Раяса, потом снова на меня и слегка кивнув своим мыслям, встал. Одет он был с иголочки, идеально, как и ОН, только на этот раз это действительно скрывает его неуверенность в себе.
Мой змей подошел к водопаду, и найдя устойчивую поверхность отточенным движением избавился от черной, как и его волосы ассиметричной мантии (или пальто), скинул красную, как и его глаза рубашку и остался в одних кожаных, черных штанах, облепивших его стройные ноги, как вторая кожа.
Под моим взглядом проявились его страшно красивые татуировки. На неестественно-широких плечах появились ремни, пересекающие спину крест-накрест на которых крепятся клинки. В его банкирских сапогах я увидела ножи. На проявившимся ремне, крепящемся на неестественно-узком тазе, обнаружились две пушки с разных сторон и отделения для пуль. На запястьях тоже крепились механизмы с выдвигающимися лезвиями. Когти удлинились и на вид стали острее стали. Безобидная на вид коса до бедер, поднялась как третья рука, или хвост, и обнажились сюрекены вплетенные в его волосы...И он начал танцевать под музыку. Танец смерти. Ужасающе прекрасно. У меня даже ручки зачесались, так хотелось это нарисовать. Что я и делала, как завороженная ловя каждое его движение. Наблюдая за его невероятной пластикой и плавностью, стремительностью и скоростью едва заметной глазу, его истинно смертельной красоте...и подумала, что где-то я его уже видела раньше. Странное чувство дежавю...Уж не он ли тот Темный Властелин которого я вразумила во сне...?
Я рисовала, Раяс пел, Драйк танцевал.
*И нам было хорошо. Мы занимались любимым делом вместе, не мешая и даже дополняя друг друга.
Мы действительно семья.
Когда на землю опустилась сама тьма я уже закончила свои работы, Раяс перестал петь, а Драйк завершил свой танец. Мы были отдохнувшими и невероятно довольными.
Я откинулась на спинку стула, и со стоном, блаженно потянулась. Могу сказать, что стоило выйти в отпуск, даже лишь ради одного этого дня.
На меня уставились голодными глазами двое, сглотнув и переглянувшись, отвели глаза, слегка кашлянув в руки. Синхронно, будто сговорились!
А я сделала вид будто не заметила. Желания этим заниматься отсутствует, от слова совсем. Я сейчас плаваю в особенном наслаждении, остающимся после занятия любимым делом. Удовлетворенность души.
И тут я почувствовала ЭТО. БОЛЬ. АГОНИЯ ДУШИ.
Смерть Совуна.
***
Глава 24 Кира
Совун умер. Он умер. А я даже не знаю где он похоронен. Я не знаю, как он выглядел. Я не знаю, как его звали. Я ничтожество.
Я подняла руку и ударила себя трижды по груди кулачком, в детстве помогало. Почему сейчас не помогает?...
Я сделала это снова и снова, но боль все не уходила. Будто его душа рвала мою на клочки, чтобы снова слиться воедино, как должно.
Сквозь пелену боли, я ощутила, как меня подхватили на руки чьи-то руки, как обняли чьи-то тела, как кто-то гладил мои волосы и что-то говорил. Я не слышала, я не чувствовала, я не была...
Сколько я провела в таком состоянии, даже не представляю.
В какой-то момент, когда я уже была на пороге смерти я увидела его, моего совуна.
Он смотрел на меня с нежностью, и невысказанной любовью. Я потянулась к нему раскрыв руки для объятий, на что он только покачал головой и исчез.
А мне на всю жизнь врезались в память его черты. Рыжие волосы, веснушки, мальчишеская улыбка и глаза умудренного жизнью старца.
И я открыла глаза в аду и посмотрела на потолок. Этот обожжённый, искорёженный, обваленный потолок, как и мое теперешнее эмоциональное состояние.
Повсюду валялись обожжённые бревна, сломанные солнечные батареи, порванные картины, взорванная техника. Поломанная надвое гитара. Острые клинки, впившиеся в практически разрушенные стены. От моего домика осталась лишь разруха.
Я лежала посреди нетронутого островка спокойствия и покоя на среди кромешной разрухи, как спящая красавица из сказки, одна. Ни белого принца без коня, ни моего личного чудовища не наблюдалось.
Я села на своей постели. Просто села. Без какой-либо цели. И сидела. Просто сидела. И просто смотрела сухими глазами на разруху в которую превратилась моя жизнь.
Ненавижу эту долбанную полосатость жизни! Ненавижу эту несправедливую справедливость!
Злость предала мне сил и я резко откинув белоснежно-чистое одеяло, встала на кровати и крикнула во всю глотку.-Судьба! Тварь! Я тебя найду, и ты ответишь, за все ответишь! Он почитал тебя, ты обещала ему меня взамен! Ты не сдержала своего слова! Я найду тебя, Тварь, клянусь!-И неожиданно прокусив свою руку до крови сделала какой-то жест рукой, на что в мозгу прозвучал голос автоответчика, мужского рода.-Клятва принята.- И замолк.
А я посмотрела на собирающиеся тучи на небе, на траву, виднеющуюся сквозь трещины стен. Это не была зеленая, летняя травка. Это была желтая, пожухлая, осенняя трава...
***
Глава 25 Кира
Я шла по Хрещатику в Киеве, осматриваясь по сторонам. Каждую сотню метров стояли трейлеры с кофе, вот один даже на лондонский автобус похож был, неожиданно. Заказала себе кипятка в стаканчике, так как чай не продавали. Я всегда с собой ношу коробочку с отборным травяным чаем, который я сделала для себя сама, маленькую баночку с медом, ломоть имбиря, кусочки сухофруктов и специи. Никогда не знаю, когда мне захочется чая, надо всегда быть готовой. Тем более если места в дамской сумочке предостаточно из-за отсутствия косметики.
И пошла дальше, гуляя по ночному городу, среди тысяч огней. Над дорогой горели белые гирлянды погружая в соответствующую атмосферу. Несмотря на то, что я одела шубу, морозило, заставляя греть руки о стремительно охлаждающийся чай. Я подняла голову и посмотрела на темно-серое небо, и слизала первую снежинку, упавшую на мои губы.
Прошлась до переходного перехода, на другой стороне которого находиться метро Майдан Незалежности. И оглянулась на свой магазинчик сувениров, расположенный прямо на углу. Чисто для туристов, с ценами, завышенными до столь почитаемых мной небес. Ухмыльнулась своим же работам и помахала ручкой, заметившему свою же хозяйку продавцу. Вот это я понимаю, зоркий глаз!
Минула стайку золотой молодежи, неожиданно помогающей маме с дочкой, явно провинциалкам, найти дорогу до дома с химерами, вежливо, и весьма приветливо разговаривая на чистом русском.
Перешла дорогу и подошла к Глобусу и как ребенок, залезла на кучу снега чтобы посмотреть на универмаг с прозрачной крыши, находящейся на земле. Удовлетворившись, пошла дальше минуя причудливую ёлку из шариков со смайликами.
Дошла до кафе на входе которого было дерево с растущими на нем табуретками. Это заставило меня слегка выгнуть бровь, но все-таки отдать дань уважения купив снова кипяток.