Ворованные пистолеты, обернулся я к нему, те, что предназначались для восставших Рио-де-Жанейро. Что ты сделал с ними?
Ты просил избавиться от них, Лео, забыл? Я сделал все, как ты велел!
Я вздохнул.
Рамон, каким именно образом ты избавился от них? Продал кому-то, спрятал или утопил в доках? Мне важно знать, что пистолеты не приведут к тебе наших бывших коллег, понимаешь?
Утопил в канализационном коллекторе, спокойно ответил Миро, и на его скуластом лице промелькнула непонятная ухмылка. Что, не ожидал? Думал, стану мелочиться? Нет, Лео. Ты сказал дело серьезное, и я избавился от них. У меня серьезное предприятие, не хочу прогореть из-за таких мелочей. К тому же ты компенсировал все издержки.
Компенсировал, да, кивнул я, с облегчением переводя дух.
После увольнения из полиции бывший констебль занялся частным сыском, и, к моему немалому удивлению, изрядно в этом деле преуспел. Что послужило тому причиной опыт работы в полиции или заведенные за это время полезные знакомства, сказать было сложно.
Тот Рамон, которого я некогда знал, никогда бы не выкинул ящик новых пистолетов в канализационный коллектор, но люди меняются. По-крайней мере, мне хотелось в это верить.
Может, теперь расскажешь, что происходит? в свою очередь потребовал объяснений Рамон.
Налей воды, в горе пересохло, попросил я, уселся в шаткое кресло для посетителей и выставил перед собой перепачканные тушью для снятия отпечатков ладони. Что, кстати, подсказывают твои дедуктивные способности?
Рамон Миро налил мне содовой, затем разбавил ею белое вино для себя.
Говори! потребовал он, сделав длинный глоток.
Помнишь такого Бастиана Морана, старшего инспектора Третьего департамента?
Мой бывший напарник болезненно скривился. Вылетел со службы Рамон именно из-за этого господина.
Я в несколько глотков осушил стакан, жестом попросил приятеля наполнить его вновь и вздохнул.
Моран решил, будто сумеет меня сожрать, медленно произнес я после этого. Он немного просчитался, но, если свяжет меня с тем пистолетом, я сяду надолго.
Что ты натворил?
Врать я не стал.
Помнишь, в начале лета мы как-то наведались к индусам, и примерно в это же время полицейские устроили облаву на тугов и застрелили шестерых?
Да, дело было громкое, в газетах про него много писали. Главный инспектор даже получил благодарность от министра юстиции.
Так вот, это сделали не полицейские, а я.
Вот черт! выругался Рамон, одним глотком допил вино и наполнил стакан вновь, добавив на этот раз содовой куда меньше, чем прежде. Как на тебя вышли?
По отпечаткам пальцев с гильз.
И с такими уликами тебя отпустили из-под ареста? удивился крепыш и насторожился: Тебя ведь отпустили? Проклятье! Лео, скажи, что ты не удрал!
Успокойся! потребовал я, отпив воды. Улики против меня исключительно косвенные, поэтому и отпустили.
Нет, пистолеты не всплывут, задумчиво произнес Рамон и потер широкую переносицу. И знаешь через неделю после того, как ты предупредил о пистолетах, на Слесарке устроили облаву якобы искали взрывчатку. У меня тоже перевернули все вверх дном. Вот теперь я и думаю: а может, дело было вовсе не в динамите?
Дьявол! поежился я, допил воду и отошел к окну. Обложили
Успокойся! Пистолетов больше нет!
Хоть это радует, вздохнул я и махнул рукой. Ладно, черт с ними! Скажи лучше, у тебя самого как дела? Стачки не беспокоят?
Шлялись какие-то мутные личности, но ты же знаешь у нас агитаторов и провокаторов не жалуют.
Пошумят и успокоятся, думаешь?
Рамон пожал плечами.
От меня ничего не зависит, не вижу смысла забивать себе этим голову, резонно отметил он и вдруг сказал: Скорее всего, в ближайшее время покину город.
Далеко собрался? заинтересовался я.
На Карибы. Куба, Эспаньола, Ямайка.
Гонять ацтеков?
Нет, ацтеков оттуда давно выгнали и без меня. Сейчас начались волнения среди рабочих на плантациях. Слышал о вуду? Власти хотят приструнить служителей культа, готовится полицейская операция.
И ты?
Мне предлагают возглавить собственный отряд. Деньги обещают серьезные.
Ну не знаю неуверенно протянул я. Хорошо, если спицу в твою куклу сразу в сердце воткнут, а ну как куда пониже?
Рамон взглянул на меня в ответ со столь обиженным видом, что я не выдержал и рассмеялся собственной шутке. Крепыш нервно фыркнул, отхлебнул вина и спросил:
У тебя самого какие планы?
Не решил еще, пожал я плечами и перевел взгляд на грязную обувь. Слушай, Рамон, получится где-нибудь у вас поймать извозчика? А то пока сюда шел, все туфли в грязи изгваздал.
Рамон выглянул в окно и крикнул племяннику отправить кого-нибудь за коляской, затем отпер один из железных шкафов и выложил на стол увесистый брикет.
Лео, глянь, что у меня для тебя припасено. Интересует?
Я развернул плотный серый пергамент и присвистнул от удивления при виде темно-коричневого бруска. Воткнутое ближе к углу острие ножа отломило небольшой кусочек, а стоило только сунуть его в рот, и по языку немедленно разошелся горьковатый вкус шоколада.
Откуда?! поразился я, поскольку торговые отношения с ацтеками были давно прекращены, а из-за наводнивших Атлантический океан каперов цены на контрабандный шоколад, как и на прочие экзотические товары, взлетели просто до небес.
Есть связи, ответил Рамон с довольной улыбкой.
Карибские острова? догадался я.
Не важно. Берешь?
Сколько?
Триста. И давай без торга я на этом вообще ничего не заработаю. Взял только для тебя.
Я отсчитал шесть банкнот по полсотни франков каждая и отдал их приятелю, а обернутый пергаментом брусок убрал в боковой карман. Весил тот никак не меньше четверти килограмма, и пиджак перекосило, но, к счастью, не слишком сильно.
Извозчик приехал! послышалось с улицы.
Я быстро распрощался с Рамоном, вышел за ограду и забрался в стоявшую на дороге коляску.
Куда ехать? спросил дядечка средних лет в лихо заломленной набок фуражке.
Михельсона, один, сообщил я новый адрес своего поверенного.
Поправив финансовое положение, мой юрист первым делом перебрался из высотки на окраине столицы в старинный особняк на границе Иудейского и Посольского кварталов. Его теперешняя контора едва ли превосходила размерами старую клетушку, зато окнами выходила на тенистый бульвар и арку, посвященную полувековому юбилею свержения тирании падших. Округа та полагалась весьма достойной и престижной, но имелся у нее и один весьма существенный недостаток: ни ветки паровиков, ни линии подземки туда проложено не было.
Поэтому и понадобился извозчик.
Поверенный оказался на месте. Об этом сообщил швейцар, с благодарностью принимая монету в полфранка, когда я поинтересовался, как отыскать нужную контору: прежде мне бывать здесь еще не доводилось.
По широкой мраморной лестнице я поднялся на третий этаж и очутился в коридоре с горевшими через один газовыми рожками. Здание порядком обветшало, лепнина на высоком потолке требовала обновления, а паркет был истерт ногами бесчисленных посетителей, но даже в таком состоянии убранство создавало впечатление не запустения, а некоей благородной старины.
Обзавестись секретаршей или помощником поверенный не удосужился, поэтому я без стука прошел в его невеликих размеров кабинет с парой широких окон, портретом императрицы Виктории над рабочим столом и рядами металлических шкафов картотек вдоль стен. От неожиданности розовощекий молодой человек подавился сигаретным дымом и надсадно закашлялся.
Я не удержался от усмешки.
Спокойствие, мэтр. Только спокойствие. Это всего лишь я.
Виконт? изумился поверенный, кинув газету на стол. Не ожидал сегодня вашего визита!
Обстоятельства непреодолимой силы, сообщил я, прикрывая за собой дверь. Мне понадобится адвокат.
Адвокат?
Лучший адвокат по уголовному праву, которого только можно нанять за деньги.
Все так серьезно?
Чрезвычайно серьезно, подтвердил я и спросил: Здесь есть туалетная комната? Надо вымыть руки.
Упитанная физиономия поверенного вытянулась от страшного подозрения, и мне не удалось удержаться от смеха.
Видели бы вы свое лицо, мэтр! отсмеявшись, покачал я головой. Это не кровь, всего лишь краска для снятия отпечатков пальцев.
Я не дальтоник, надулся обиженный юрист и раздраженно вдавил сигарету в дно фарфоровой пепельницы. Кровь красного цвета, это знают даже дети!
Так есть у вас туалетная комната?
Поверенный указал на неприметную дверь, прятавшуюся между двумя металлическими шкафами.
Проходите.
За дверью обнаружилась совсем уж крохотная уборная без окон. Встав у раковины, я отрегулировал краны, заткнул сливное отверстие и какое-то время просто держал руки в теплой воде, затем намылил их и попытался смыть краску, но безуспешно. Только зря оставил на полотенце серые разводы, кожа нисколько не отмылась.
Когда я вернулся в кабинет поверенного, тот стоял у железного ящика с картотекой и перебирал какие-то бумаги.
Как срочно вам понадобится адвокат, виконт?
Договоритесь о встрече на завтра, лучше на первую половину дня, ответил я и обреченно вздохнул, поскольку только сейчас окончательно осознал, что планам покинуть Новый Вавилон сбыться уже не суждено. И подготовьте договор о долгосрочном представлении интересов.
Я мог бы сам представлять вас в суде!
Не говорите ерунды! отмахнулся я, уселся на стул и вытянул ноги. С финансами вы справляетесь неплохо, но за решеткой я не хочу находиться ни одного лишнего дня. Оспорить арест или внести залог надо будет незамедлительно. И для этого потребуется надавить на все рычаги. Нужны связи.
В этом есть определенный резон, сдался юрист. Какого рода обвинение вам предъявлено?
Я решил не расстраивать его больше необходимого и махнул рукой.
Пока никакое. И, возможно, вообще ничего предъявлено не будет, но мне нужны гарантии.
Если поверенный и догадался, что я попросту не хочу вводить его в курс дела, то никак этого не показал. Он спокойно убрал газету в ящик стола и уточнил:
Посмотрите ежемесячные отчеты?
Я задумался, не заказать ли сюда обед из какого-нибудь окрестного ресторана, но решил дольше необходимого в конторе поверенного не задерживаться и покачал головой.
Нет, пожалуй. У нас ведь все в порядке?
В полнейшем, не извольте сомневаться. Усадьбу на Кальварии мы продали в конце прошлого месяца, выручки хватило на погашение большинства требований кредитора.
Кто выиграл торги?
Поверенный принял вид оскорбленной невинности и объявил:
Разумеется, мы! Разве я вас когда-нибудь подводил?
Отличная работа, мэтр!
Куда доставить вывезенные из особняка вещи? Я пока арендую склад, но все самое ценное храню у себя на квартире, а это не слишком удобно
Потерпите еще немного, мэтр. Мы все разберем, как только у меня появится свободное время. Я поднялся из-за стола, посмотрел на хронометр и напомнил: Не забудьте об адвокате. Позвоню после шести, надеюсь, к этому времени уже появится какая-то конкретика.
Разумеется, виконт! Займусь этим прямо сейчас!
Я попрощался с поверенным, спустился на первый этаж и остановился на тротуаре, в нерешительности поглядывая то на арку, то на спокойный бульвар, где в полной неподвижности замерли раскидистые платаны.
Напрямую к площади императора Климента отсюда было не проехать, если поймаю извозчика, тому придется делать крюк по запруженным транспортом дорогам. В итоге добираться до отеля буду даже дольше, нежели пешком через Посольский квартал.
Это соображение и решило дело. В палатке на углу я купил стакан газированной воды без сиропа, утолил жажду и двинулся к арке. Людей на улицах было совсем немного, только спешили по своим делам представительного вида господа с портфелями и свернутыми газетами да изредка пробегали взмыленные мальчишки-посыльные. А вот патрульных хватало с избытком; более того в тихих дворах и переулках нет-нет да и попадались на глаза полицейские броневики. Впрочем, для столичных полицейских усиленный порядок несения службы являлся делом обычным. Ожидайся властями серьезные беспорядки, в центр города ввели бы гвардейские части.
От пристальных взглядов постовых сделалось не по себе; я сунул руки в карманы и непроизвольно ускорил шаг. Немного успокоился, лишь когда узенькие неровные улочки Посольского квартала с цветастыми флагами и гербами на фасадах старинных особняков остались позади. Дома раздвинулись, подул легкий ветерок, и хоть над крышами по-прежнему растекалось плотное серое полотнище облаков, мне будто стало легче дышать.
Впереди замаячил Римский мост, туда я и направился.
Некогда это величественное сооружение соединяло Старый город и Посольский квартал, а после того как обмелевший приток Ярдена упрятали под камень, мост облюбовали уличные художники и музыканты. У меня с этим местом были связаны не самые приятные воспоминания. Я его не любил и по возможности избегал.
Навстречу под размеренный цокот подков на брусчатке проскакали два верховых констебля. Я не обратил на них никакого внимания, просто шел и разглядывал поток, который вырывался из огромной каменной трубы с одной стороны моста и вновь исчезал под землей не далее чем в полусотне метров с другой. Мутная после недавних дождей вода бурлила и пенилась.
По боковой лестнице я поднялся на мост и огляделся по сторонам. Хмурая погода отпугнула далеко не всех здешних художников; праздные зеваки с интересом разглядывали их работы, но мало кто задерживался заказать карандашный шарж или полноценный портрет. Куда большей популярностью пользовался уличный бэнд, перепевавший недавний хит «Выключи свой свет, лунный человек». Впрочем, монеты в футляре от скрипки звенели не так уж и часто.
Мой старый знакомый Шарль Малакар сидел на складном стульчике у статуи Микеланджело. Сейчас он был занят очередным клиентом; я посмотрел на хронометр и решил подождать, пока художник освободится.
Торопиться мне было некуда. Перед возвращением в отель еще предстояло решить, что можно открыть Лилиане, а придумать правдоподобную причину для столь крутого изменения планов совсем не так просто, как это может показаться на первый взгляд.
С обреченным вздохом окинув взглядом дворцы и башенки Старого города, я облокотился на ограждение и посмотрел вниз на быстрый и мутный поток воды. Неподалеку вдруг гулко хлопнуло, и мост в один миг заволокло густым оранжевым дымом. Полагая, что это дурачатся уличные комедианты, я выпрямился и недобро ругнулся, стягивая с лица очки, но тут же раздался еще один хлопок, куда тише прежнего.
Тело среагировало само. Я припал на левую ногу, накреняясь, и тотчас что-то прогудело у правой щеки.
И тут же новый хлопок!
Инстинкт бросил меня в сторону, но на этот раз невидимый стрелок рассчитал упреждение, и в бедро словно забили раскаленный штырь. Я упал на одно колено, и лишь это уберегло от второго ранения. Пуля угодила в ограждение моста, полетели каменные осколки.
Резким рывком я поднялся на ноги и вскинул выхваченный из кармана «Цербер», но из-за безветрия затянувшая мост оранжевая пелена развеивалась чрезвычайно медленно, и стрелка разглядеть не получилось. А вот он видел меня отлично.
Очередной хлопок застал на полушаге, и вновь лишь сверхъестественное чутье позволило избежать верной смерти. Я шатнулся вбок, что-то ударило по правой руке, и она тотчас обвисла словно плеть. Шок от ранения заставил замереть на месте, следующая пуля угодила в живот.
В голове помутилось, все мысли растворились в ошеломляющей вспышке боли, осталось лишь желание жить. Вцепившись в каменное ограждение моста, я выпрямился и тут же навалился на него грудью, получив пулю в спину. На миг замер так, а потом перевалился через отполированный прикосновениями случайных прохожих гранит и рухнул вниз, в несшийся под мостом поток.
Прямиком во тьму.
Часть втораяПациент. Наследственная патология и электротерапия
1
Колокола. Когда я очнулся, звонили колокола.
Беспрестанно звонили. Звон то усиливался, полностью заполоняя голову, то стихал и доносился откуда-то издали, едва-едва, на самой грани слышимости.
Но полностью он не умолкал ни на секунду, ни на миг все гудел, гудел и гудел.
Бом! Бом! Бо-о-ом!
Иногда звук плыл, иногда его перекрывал какой-то посторонний шум, но я слышал звон и только звон, как если бы колокола надрывались прямо в голове. Быть может, они и пробудили меня к жизни? Я этого не знал. Я плыл в беспредельной черноте, не чувствуя собственного тела, не способный пошевелить ни рукой, ни ногой, и мог только слушать. Вся моя жизнь была одним сплошным звоном.