- Несуществующий парень, живущий в несуществующем доме в чаще леса, спас меня.
Она открыла рот и собиралась что-то сказать, но тут в дверь постучали. Женщина очень быстро собралась, понимая, что сейчас нет времени на пустое причитание. Она шепотом сказала мне.
- Это, должно быть, Косой. Ты мне все обязательно расскажешь, но позже. - сказала она, а затем громко крикнула. - Заходи.
Дверь открылась, и в комнату зашел очень странный человек. Правильнее было бы сказать, не зашел, а прохромал, так как одна нога у него была сильно короче другой. У него был очень мощный, но короткий торс, а непропорционально длинные руки свисали почти до самых колен, жидкие светлые волосы на слишком большой голове, лоб был слишком выпуклым, а подбородок, наоборот, практически отсутствовал. Он нес вешалку, на которой колыхалось платье, очевидно, предназначавшееся мне. Он молча прошел мимо нас, и я увидела, как сильно искривлён его позвоночник, напоминая букву "S", из-за чего его тело сильно кренилось вправо. Тот, кого назвали Косым, положил платье на противоположный край кровати.
- Спасибо, дорогой. Приходи через часик. Думаю, мы уже будем готовы.
Он молча кивнул, и вышел из комнаты, так ни разу и не взглянув на меня, но все же я заметила, что спокойные серые глаза не были косыми. Как только за ним закрылась дверь, женщина все тем же заговорщическим шепотом, заговорила.
- Это Косой. Он очень хороший парень.
Я кивнула, все еще находясь под впечатлением. Хороший - так хороший. Ей виднее. Лично у меня осталось очень неприятное впечатление. И дело было не столько в его внешности. Хотя что уж тут врать? Дело было именно во внешности. Так над ним поиздевалась матушка-природа, что на него жалко было смотреть. Жалко и неприятно. Весь его внешний вид отталкивал настолько, что ты уже и не вспоминал о его угрюмой молчаливости и отсутствии элементарной вежливости.
- Он же вроде не косой вовсе?
- Нет, - мотнула головой женщина - совершенно не косой.
- Тогда почему Косой?
- Потому что косина - пожалуй, единственное, чего у него нет. Поэтому и Косой.
Абсолютно логично!
- А как его зовут на самом деле?
- Понятия не имею, да и никто, наверное, не знает. - она поднялась, обошла кровать и бережно взяла в руки платье, придирчиво рассматривая его. - Но он не из обидчивых и спокойно реагирует на Косого.
Я окончательно запуталась в здешней логике, но потом решила, что и разбираться особенно не хочу. Не мое это дело. Я поднялась с кровати.
- Где у Вас тут выход?
Женщина посмотрела на меня, потом аккуратно отложила платье в сторону. Она подошла ко мне и взяла меня за руки. Ее руки были мягкими и теплыми, а от нее самой чувствовался легкий, еле уловимый запах ванили. Она долго смотрела на меня, пытаясь понять, что происходит в моей голове, пытаясь почувствовать, что чувствую я, пытаясь хоть как-то пробить мою оборону, обаять меня, не понимая, что давно это сделала. В этой женщине было столько тепла и непринужденной легкости, что она светилась изнутри. Она очаровывала с первых секунд. Но! Это никак не отменяло того факта, что Влад где-то там ищет меня. Я буду очень рада рассказать ему, что он не один, что совсем недалеко есть такая милая, прелестная женщина. Я думаю, что даже не столь прелестный и милый Косой будет замечательной новостью для человека, отчаявшегося найти хоть кого-то поблизости. Мне очень хотелось ему обо всем этом рассказать, мне очень хотелось обрадовать его. Но тут женщина озвучила то, что вертелось где-то на задворках моего сознания.
- Ну, куда ты пойдешь? Ты ведь даже не знаешь, куда идти. Не знаешь, где ты сейчас и в какой стороне ваш дом. Не знаешь, но собираешься идти? Куда?
- Понятия не имею, но пойду. Мне нужно вернуться.
- Упрямая! - сказала она, в сердцах сжав мои руки. - Ты не найдешь его! Поверь мне, там никого и быть не может.
- Послушайте...
- Ирма.
- Что, простите?
- Зовут меня Ирма.
- Очень приятно, меня Лера зовут.
- Лера... - она нежно повторила мое имя. - Такое светлое, сильное имя. - сказала она улыбаясь, и повторила снова. - Лера. Послушай, Лерочка...
- Лера. Просто Лера.
- Ну, хорошо, хорошо. Лера. Охрана не выпустит тебя из замка. Это приказ Графа.
Закипела я мгновенно.
- Да как он смеет!? Кто он, собственно, такой? Сначала похитил, теперь еще и приказы отдает...
Тут Ирма неожиданно обрадовалось, и, широко улыбаясь, сказала.
- Вот у него и спроси!
От неожиданной реакции и еще более неожиданного предложения, я, надо заметить, замешкалась, и как-то растеряла весь свой боевой пыл. Я нахмурилась и задумалась. В конце концов, получалось, что встречи с этим самым Графом мне не избежать. Что ж, тогда не будем оттягивать сей момент.
- Ладно. - пробурчала я. - Куда идти?
- Милая, в таком виде - никуда!
Она обняла меня за плечи и с нежной непринужденностью танка Т-90, потянула меня к маленькой розовой двери, находящейся напротив входной. Эта оказалась до неприличия огромная ванная комната, всем своим видом показывающая, что именно на ней зиждется существование всего сущего на земле. Пышная, яркая, броская, заставленная всевозможными банными удобствами и напичканная всеми мыслимыми и не мыслимыми бутылками, кремами, порошками в различной таре, она скорее напоминала небольшой бальный зал, в центре которого, по неведомым стечениям обстоятельств, расположилась огромная ванна размером с маленький бассейн, какого бы вы думали цвета? Совершенно верно!
Как бы я ни настаивала на том, что мыться буду самостоятельно, на Ирму это произвело тот же эффект, что и тогда, когда я отказалась от стакана воды. То есть - никакого. Бесконечными мне показались те полчаса, когда она с отчаянным рвением намыливала меня, смывала и снова намыливала. Затем в ход пошли какие-то порошки, сменившие друг друга бессчётное количество раз. Все это время Ирма без остановки говорила, не замолкая ни на секунду. И вот, когда мне начало казаться, что это не закончится никогда, банные процедуры, наконец, завершились. Судя по всему, Ирма поймала восходящую волну, так как потраченные на меня силы и время нисколько не утомили ее, а, скорее наоборот, раззадорили. Я, заметно посвежевшая и немного воспарявшая духом, обрадовала ее, как удачное полотно своего художника. В творческом порыве, со всей страстью вдохновленного творца, она еще полчаса одевала меня и укладывала волосы. И лишь когда все недочеты были исправлены и последние штрихи доработаны, она придирчивым взглядом окинула свое творение с головы до ног. Довольная своим результатом, она выволокла на середину комнаты огромное зеркало в тяжелой раме.
Надо сказать, результат поразил даже меня. Из зеркала на меня смотрела стройная молодая девушка в темно-изумрудном шелковом платье. Несмотря на то, что шея, руки и ноги до самых пят были закрыты, я отнюдь не выглядела как монашка на исповеди. Я выглядела как строгая, знающая себе цену дама, с хорошими вкусом и манерами. Я выглядела как королева. Волосы были собраны в невероятно сложный, но безумно красивый пучок. Но больше всего меня удивило то, что мои темно-каштановые волосы приобрели глубокий красноватый оттенок, который подчеркивал нежно-розовый оттенок кожи и карие глаза. Брови и ресницы вроде как стали темнее.
- Боже мой, Ирма... Как вы это сделали? Вы что, тоже колдунья?
- Нет, милая, я женщина. - она засмеялась, явно довольная моей реакцией. - Женщине, чтобы сотворить чудо, иногда достаточно просто куска мыла.
- И четыре тысячи разных порошков.
В дверь постучали.
- Вот и Косой. Заходи! Мы готовы.
Дверь открылась. Косой молча стоял в коридоре, даже не думая проходить в комнату.
- Он отведет тебя к Графу, моя хорошая. Ступай.
Напоследок она еще раз внимательно оглядела меня и, поправив складки моего платья, добавила: - Ты, главное, запомни, что Граф - не такой мрачный, каким хочет казаться. - она поправила выбившуюся прядь. - Старайся меньше говорить и больше слушать. Это очень важное качество для женщины (которое Ирма так и не сумела обнаружить в себе).
Я кивнула и поблагодарила ее. Она улыбнулась такой очаровательной улыбкой, что мне стало немного теплее.
- Ну, иди.
Я вышла в коридор. Косой молча ждал меня, не выказывая никаких признаков раздражения по поводу наших дамских сантиментов и долгих прощаний. Он казался целиком погруженным в собственные мысли, и мое появление рядом с ним не произвело на него ровным счетом никакого впечатления. Я же всем своим видом старалась изобразить вежливую приветливость, всячески скрывая свое отвращение к этому человеку. Очевидно, выглядело это так, словно меня мучает запор, но я стесняюсь спросить, где туалет. Подняв на меня глаза, он спросил, можем ли мы идти. Я кивнула. Он попросил следовать за ним, что я и сделала.
Практически сразу я напрочь потерялась, и если бы не сопровождающий, никогда в жизни не смогла бы ни дойти до места назначения, ни вернуться обратно. Длинная цепь коридоров петляла, периодически раздваиваясь, сменяясь еще более запутанной цепью точно таких же, совершенно похожих один на другой, коридоров. Один коридор был абсолютно таким же, как предыдущий, и одному Богу известно, как Косой тут ориентировался. Кстати, во всем остальном замке не было и намека на пошлый розовый. Наоборот, все было благородного, глубокого гранатового цвета. Светильники, испускающие тусклый, приглушенный свет, делали коридоры немного сумрачными, но в то же время какими-то уютными и успокаивающими. Под ногами мягкий, бархатный ковер полностью съедал звук шагов. Я подняла голову вверх и поняла, что не вижу потолка. То ли света было недостаточно, чтобы осветить высокий потолок, то ли стены уходили в никуда. Над головой был только мрак, и это создавало потрясающее ощущение бесконечности. По стенам тянулся сложный узор из золотых и черных линий, причудливо переплетающихся между собой в невероятно сложный узор. И тут мне показалось, что линии двигаются. Не знаю - почему, я протянула руку, провела по стене и чуть не вскрикнула от удивления - узор разбежался в разные стороны, словно круги на воде. Словно живой, он разошелся под моими пальцами, будто боясь меня, и как только я убрала руку, он снова заструился причудливыми линиями, то переплетаясь, разъединяясь, то становясь толще, то превращаясь в еле уловимую паутину. Рисунок двигался, словно живой. Иногда он рисовал самые настоящие картины, прекрасные, сложные и удивительные по своей красоте. Будто пытался удивить, заинтриговать меня. Как - будто живое существо красовалось передо мной, флиртуя, завораживая, как бы говоря - посмотри на меня, погляди, как я могу. И я смотрела.
Я потеряла счет тому, сколько коридоров мы прошли, сколько этажей миновали. Когда я уставала вертеть головой, я смотрела на идущего впереди меня Косого. Бедняга так заваливался на правый бок, что, казалось, вот-вот потеряет равновесие, но каким-то образом он ухитрялся не только не падать, но идти в довольно быстром темпе. Я несколько раз ловила себя на том, что не успевала за ним. Он ни разу не обернулся на меня, чтобы убедиться , что я по - прежнему иду за ним, не проронил ни слова, а лишь открывал и закрывал бесконечные двери, как две капли воды похожие одна на другую, поднимался по лестницам, петлял коридорами.
Наконец, мы пришли. Поднявшись на последний, самый верхний этаж, мы увидели небольшую, скромную деревянную дверь. Мы вошли, и я ахнула. Этаж вмещал в себя только огромный холл, также тускло освещенный сотнями неярких светильников, льющих нежный, приглушенный свет. Холл был настолько велик, что опытный пилот смог бы с легкостью посадить здесь небольшой самолет, а темнота вместо потолка делала его просто необъятным. Словно деревья в лесу, через равные промежутки стояли толстые колонны из красного камня, похожего на мрамор. Здесь царствовал тот же гранатово-красный, и тот же бархатный ковер под ногами создавал полную тишину, а причудливые черно-золотые узоры извивались, переливаясь под неярким светом. Где-то вдали, в противоположной от входа стене, виднелись огромные, тяжелые двери кабинета того самого Графа.
- Дальше Вам придется идти одной. - сказал Косой и, не дожидаясь моего ответа, скрылся за дверью.
Я глубоко вдохнула. Я осталась одна в бесконечно огромном месте, где тишина и ни единой живой души. Потолок, подразумевающийся где-то во тьме, мог и вовсе отсутствовать, и уходящие во мрак массивные колонны лишь подпитывали мою, больную на дурацкие мысли, фантазию. Идти совершенно не хотелось. Хотелось оказаться на поляне с моим Владом и слушать, как он оттачивает на мне свое остроумие, занудствует, да, черт возьми, пусть хоть просто сидит и молчит, но только рядом со мной. Лишь бы не быть такой крошечной и такой растерянной. Огромное помещение давило на меня своим величием, заставляя чувствовать себя муравьем. Но, стой тут хоть вечность, а необходимость встречаться с этим самым Графом сама собой не рассосется. И я пошла.
Огромное помещение должно было не просто отражать эхо, но и многократно усиливать его. На деле никаких звуков не было слышно вообще, наверное, поэтому из-за такого несоответствия ожидания с реальностью мне стало совсем уж не по себе. Может быть, это из-за ковра, а может, и колдовство какое-нибудь, но я поймала себя на том, что даже дышу в пол силы. Полумрак и звенящая тишина окончательно взвинтили и без того разыгравшееся воображение, которое любезно предоставило мне на выбор миллион и один вариант жутких монстров, прячущихся в недрах этой комнаты. Я совершенно отчетливо представила, как из-за очередной колонны за моей спиной за мной наблюдает жуткая тварь со скользкой, бурой кожей, длинными когтями и огромной пастью, полной острых, как иглы, зубов. Кто знает, что живет в закоулках этого замка и кого держит в качестве питомца Граф вместо чихуа-хуа. На всякий случай, шаг я ускорила. Чем ближе я подходила к двери, тем сильнее сдавали нервы. В голову лезло все то, что обычно приходит, когда в три часа ночи ты все еще не спишь, и такие чрезвычайно важные вопросы, как «можно ли сплести веревку из собственных волос», «чем питается выхухоль» и «когда же, наконец, посадят яблони на Марсе». Ну и, естественно, совет Ирмы о том, что говорить нужно меньше, а слушать больше казался мне легко выполнимым, потому что сейчас я вообще не смогу рта раскрыть. Ну если только Граф не подкован в вопросах о выхухолях... В конце концов, Ирма сотворила из меня настоящую красотку. Думаю, не каждый день к нему в кабинет заявляется красивая, молодая, обаятельная девушка, которая всегда найдет, о чем помолчать.
В следующую секунду дверь, до которой мне оставалось шагов десять, с оглушающим грохотом распахнулась, и из нее вылетела женщина, чуть не сбив меня с ног. Я еле успела отскочить в сторону, когда она, ругаясь на чем свет стоит, пролетела в паре сантиметров от меня. Из ее слов самыми литературными были: "К черту эти твои предсказания! И тебя самого - туда же!" Тут женщина заметила меня. Резко остановившись, она развернулась и пригвоздила меня гневным взглядом, безо всякого стеснения разглядывая с ног до головы. Ну что ж, может Графу везет не каждый день, но сегодня ему посчастливилось крупно, и уж если сравнивать, то она - многомиллиардный выигрыш в Лас-Вегасе, а я - десять рублей в лотерее "Спортлото".
Она была в бешенстве, но даже это не затмевало ее поистине нечеловеческой красоты. Высокая и стройная, она была грациозна даже в ярости. Свет из открытых дверей четко очерчивал каждую линию тела, кричащего о своей женственности. Все, от изящных рук с тонкими, ювелирно выточенными пальцами, до тонкой талии, плавно переходящей в округлые бедра и стройные ноги, было создано захватывать дух, сбивать сердце с правильного ритма и будоражить самые тайные, самые сокровенные фантазии. Дышала она часто, нервно кусая губы от невысказанной злобы, которую не излить ни одним, самым грязным в мире, словом. Гнев делал ее высокие скулы белыми, длинные ресницы трепетали в негодовании, а тонкий точеный нос вдыхал и выдыхал прохладный воздух. Кожа и длинные, густые волосы были одного цвета - матово-белого, с серебряным отливом. Длинное черное платье, тонкое, словно паутина, струилось по изгибам. Несокрушимая уверенность в своем превосходстве светилось в ней, и исходила от нее волной, как аромат духов. Но самыми удивительными были ее глаза - радужка цвета серебра переливалась миллионами крошечных бриллиантов. Если на Вас никогда в жизни не смотрела женщина с алмазными глазами, знайте - это невозможно забыть, от этого, в прямом смысле, кружится голова. Это больше похоже на гипноз, чем на взгляд женщины, в привычном смысле этого слова. На какое-то мгновенье я забыла, где я и что тут делаю. Но тут она заговорила, и ее голос, низкий, бархатный, с легким привкусом презрения и ледяной ненависти, зазвучал тихо, властно и от того невероятно притягательно.
- Так значит это ты - пленница? - спросила она.
Я судорожно пыталась найти ответ достойный, с юмором и в то же время не лишенный естественного обаяния и легкости.
- Ага. - ответила я.
Она не сказала больше ни слова. Видимо, мой исчерпывающий ответ ее вполне удовлетворил. Она лишь окинула меня снисходительным взглядом, словно откатила ведром ледяной воды и, повернувшись, скрылась во мраке.