Поверь мне
Глава первая. Молчание
Милый, тебе не кажется, что с нас уже хватит? Женщина попыталась отвлечь водителя от дороги, удерживая его правую руку на руле.
О чем ты, дорогая? Слегка рассеянно ответил мужчина, смотря только на дорогу. Он знает, о чем она говорит, но все равно делает вид, что не понимает.
О нём! Женщина переходит на недовольное шипение и оглядывается на заднее сидение.
Мы встречаемся взглядом, и она вздрагивает всем телом. Быстро отводит свой взгляд и смотрит на меня уже тайком, в зеркало заднего вида. Какое-то время не решается заговорить, но потом все же возвращается к разговору.
Ты понимаешь, что эта бабулька, это последний его шанс? Я не намеренна, больше терпеть это, в своем доме! Женщина срывается, тайком поглядывает на меня, но я не реагирую.
Где-то в глубине что-то страшное впилось в мою грудь. Оно терзает меня, требует выпустить его на свободу, но я могу этого сделать. Слишком опасно, слишком страшно.
Нина! Что ты такое говоришь?! Он же просто ребенок! Мой, между прочим, племянник! Мужчина злиться, его седые брови сходятся домиком.
Он отвлекается от дороги и поворачивается ко мне. Дядя Игорь всегда был похож на моего отца, голубые добрые глаза, усы и коротко стриженые волосы, плотное телосложение. В висках видна седина, она появилась после смерти его брата. На его лице сочувствие и вина, в последние дни на его лице оно постоянно, когда он смотрит на меня. Я уже знаю, что эта поездка последняя, совсем скоро они избавятся от меня. Его жена, тетя Нина совсем непохожа на мужа. Младше его на пятнадцать лет, еще одна искательница легкой наживы. Ей еще рано быть матерью, если она вообще ею будет, с такой любовью к своему внешнему виду. Когда умерли мои родители, дядя Игорь взял меня к ним, не посоветовавшись с ней. Возможно, он сумел бы уговорить жену оставить меня, или все решить вместо нее, но он сомневался. Это было видно по всему: по взгляду, по словам, по запаху. Но больше всего по тому с каким рвением он пытался вылечить меня от того, что вылечить не возможно.
Не бери в голову, малой! Все будет хорошо, я обещаю! Он улыбается, натянуто и неестественно.
Да он тебе все равно не ответит! Молчит как рыба! Фыркнула тетя Нина, поправляя макияж.
Я бы на тебя посмотрел, если бы у тебя в восемь лет на глазах дикие звери загрызли обоих родителей! Не удивительно, что бедный ребенок посидел от ужаса. Такое впечатление, что тебе не понятно такое слово как «сочувствие»! Постыдилась бы, родная! Мужчина дальше занялся ездой, на его заявление женщина только презрительно фыркнула.
Отвернулся к окну, там кругом было только одно подсолнуховое поле. От желтого цвета рябело в глазах, пришлось закрыть их и успокоится. Говорить мне тяжело, особенно с остальными людьми. Что-то жуткое и отвратительное внутри пронзает иголками, каждый раз, когда очередной врач, психолог, милиционер, так называемый целитель, пытается расспросить меня, что произошло той ночью, когда умерли мои родители. Сам я не могу сказать точно, что именно тогда случилось. Только одно могу сказать точноникаких диких зверей не было.
В конце поля мы выехали на поляну перед захудалым деревенским домиком на опушке, рядом с лесом. Тетя Нина сразу брезгливо сморщилась.
И ты, правда, думаешь, что бабулька живущая здесь, то, что нам нужно? В ее словах читалась неприкрытая ирония, но она все же открыла дверь, в след замужем.
Это наш последний шанс. Ответил ей дядя, думая что, находясь, все еще в машине, я его не расслышал. Он лгал сам себе, на самом деле дядя уже давно решил, что опека над проблемным племянником, не то что ему нужно. Эта все бессмысленно, мне никто не сможет помочь заговорить. Просто потому, что я не хочу.
Дядя первым пошел к дому, но не успел войти. Хилая деревянная дверь распахнулась, и на улицу выбежали двое детей.
Я первая! Закричала девочка, смеясь, она бежала впереди.
Нет, я! Крикнул в след мальчик и схватил ее за свитер. От этого девочка потеряла равновесие и упала, и вслед за ней.
Мальчишка сразу же закричал, зовя маму. Он даже не пытался подняться самостоятельно, только громко ревел.
Эй, ты в порядке? Испугано, спросила девочка, поднявшись на колени и осматривая мальчика. Та не заставила себя ждать, выбежала вслед за детьми и схватила паренька на руки. Но ее слегка оттолкнула женщина, что выбежала на крики с дома. Она подхватила мальчишку на руки и начала дуть на его слегка разбитый локоть.
Где болит? Женщина прижала сына к себе. Что-то в чертах детей и женщины было очень похожее. Особенно в мальчика и женщины: овальное лицо, яркие зеленые глаза, пухлые губы и темно коричневые волосы. Девочка так же была похожа слегка на мальчика, только личико круглое, да еще испачкано в грязи и крови, так что сказать точно тяжело. Кажется, она затормозила лицом и руками. На ней темно-зеленое платье из бархата, и яркий оранжевый свитерок в клетку. На мальчике, кстати, точно такой же, только серый, и темные брюки.
Мама! Девочка так же громко заплакала и кинулась к женщине, пытаясь ее обнять. Но женщина не утешала ее, наоборот оттолкнула от себя.
Ты что делаешь?! Он же маленький! Ты должна его защищать!!! Как тебе не стыдно! Умойся, живо! Женщина прижала мальчика к себе и вернулась с ним в дом. Мальчик плакал, показывая как ему плохо, но стоило женщине вместе с ним пойти к дому, улыбнулся и показал девочке язык.
Девочка заплакала еще громче и, повернувшись, убежала прямо в лес.
Только не говори мне, что нам еще и этот детский сад придётся терпеть? Запричитала тетя Нина, кажется детский плач не то что она готова терпеть.
Успокойся. Рыкнул на жену дядя и подтолкнул меня к дому.
Невольно взглянул в лес, где между деревьев уже почти не виден оранжевый свитер. Какая капризная девчонка, что не по нее, так сразу бежит, куда глаза видят, обижается. Девочкичто с них взять. Но и ее братец не хуже, разбалованный очень, привык что ему все сходит с рук. Даже в доме показательно вздыхает на коленях у мамы. Интересно, почему ни кого из родителей не заинтересовался, куда она убежала? Хотя, если родителям все равно, почему меня это должно волновать?
Женщина все утешала мальчика, пока дядя посадил меня на лавку рядом и поинтересовался, не знает ли она, где та самая бабка.
С ней мой муж разговаривает, так что вам придётся подождать. Слегка рассеянно выговорила она, осматривая тетю и дядю с каким-то странным не одобрением. При этом она почему-то совсем не смотрела на меня, причем специально.
Через несколько минут малому надоело сидеть на руках у мамы, и он спустился с ее колен. Подошел ко мне впритык и улыбнулся.
Давай играть? У тебя есть какие-то игрушки? Я взглянул ему в глаза, собираясь испугать. Все боятся смотреть мне в глазах, наверное, то гадкое, что во мне, их пугает. Вот только этого мальчика оно не испугало. Наоборот, он еще больше улыбнулся мне.
А можно машину посмотреть? Это этот зеленоглазый малец уже у моего дяди спрашивал, ибо тот смотрел на него как на седьмое чудо света. Дядя после той ночи пытался меня растормошить, заставить играть с другими детьми, моими друзьями. Вот только те дети убегали от меня, как от прокаженного.
Да, да Конечно можно! Он даже ключи от машины достал, но тетя ударила его по рукам.
Ты что удумал? Видишь какие на них обноски, а если сворует что? Зашипела она зло, а потом уже к маме мальчика обратилась, Вы бы за своими детьми лучше следили! Вот девочка ваша в лес убежала, а вы тут сидите, как ни в чем не бывало.
Убежала? Как убежала? Женщина вскочила с места и выбежала во двор. Странно, что правда не заметила? Там она долго кричала, звала девочку, но та не отвечала, по-видимому.
Дядя, тетя и я только молча смотрели за их скитаниями во дворе. Когда дверь в маленькую комнату открылась, оттуда вышел мужчина, чем-то очень похожий на девочку, он сразу заметил, что его семьи нет в доме. Бросился к выходу и после краткого объяснения жены. Мужчина залепил ей такую пощёчину, что та свалилась на землю. Мальчик, смотрел на это все спокойно, как будто видел уже не раз. Сколько ему лет? Пять? Четыре? И он уже считает, что когда папа бьет мамуэто нормально.
Раньше мне казалось, что это только мой с мамой позор. Что таких семей, где отец поднимает рукумало. Как же я ошибался, оказывается. Каждый раз, когда мама вытирала тряпкой собственную кровь, и замазывала синяки кремом, спрашивал себя: она рядом с ним и терпит все это из-за меня? Это я на самом деле виноват в ее страданиях и боли? Интересно, а этот мальчик, хоть раз думал об этом? Нет?
Моя мама часто повторяла мне, что без отца мы не выживем. Он дал нам крышу над головой, кормит и обеспечивает нас, потому мы должны терпеть. У нас просто нет выбора. Но мне всегда казалось, что он есть, только она слишком боялась сделать. Иногда мне хотелось, что бы она была словно тётя Нина, хитрая и изворотливая, но мама всегда была прямолинейной и слишком доброй. Она жалела отца, я видел это. Видела в нем то, чего на самом деле не было. Она часто повторяла мне, как он любит нас, какой он хороший. Вот только я чувствовал себя живым и свободным, только тогда, когда его не было дома. Вся моя жизнь была как клетка, пускай и золотая. Мы с мамой в ней были только украшением и дополнением к образу, который папа создавал многие годыуспешного бизнесмена и образцового семьянина. Никто не знал, что он творил за закрытыми дверями. Мама долгие годы молчала и заставляла меня молчать. Она говорила, что это наш позор, он разозлится, и на самом деле он хороший. Просто сейчас у него трудности в бизнесе. Но было ли это нашим позором? В чем мы с мамой виноваты? В чем я виноват? В том, что родился, в том, что жив?
Максим. Рука дяди ложится на моё плечо, наверное, он много раз меня звал, но я не слышал.
Интересно, он чувствует вину?
Это был наш позор, мама все время говорила мне, молчать об этом. Но накануне отец чуть не забыл ее до смерти, из-за того, что она поздоровалась с соседом. Мама называла это ревностью, я бы назвал это по другомужуткой болезнью. В тот день мы поехали в гости к дяде, и тёте и я решился попросить помощи. Дядя всегда казался мне хорошим человеком, лучше, чем отец. Тогда он не поверил мне. Сказал, что это детские бредни и сделал кое-что ужасное, рассказал обо всем отцу.
До утра ни моя мать, ни отец так и не дожили. Я лишился своей золотой клетки, но не стал свободнымвсего лишь сам стал клеткой, для чего-то ужасного.
Дядя Игорь знает, что он косвенно причастен к этому? Наверное, догадывается, его мучает вина. Но виноват ли он на самом деле? Стоит ли мне винить кого-то еще, кроме себя и того чудовища, запертого в клетке?
Пойдем, пойдем, дорогой. Он оттолкнул меня подальше в комнату, даже закрыл дверь, что бы я ни видел, что будет происходить дальше на улице.
Со второй комнаты вышла бабушка, ее теплый взгляд вызвал некоторое смятение. Она меня не боялась, совсем. Платок в белый цветочек, серое платье старомодного кроя и поверх цветастый фартук.
Проходи, дорогой. Она пропустила меня в маленькую комнату без окон, освещенную только свечой. Здесь только кровать и тумбочка, что навлекало на неприятные мысли. Это место больше похоже, на место для заточения.
Вошел и обернулся на женщину, она не предлагала мне присесть, только смотрела на меня странно. Дядя и тётя остались в предыдущей комнате вместе с ней, от чего я еще больше чувствовал себя пленником. Ее долгий и пронзительный взгляд щекотал нервы, но я не хотел с ней разговаривать. Как в прочем, и с остальными людьми. Не хотел никому объяснять, как так вышло, что мои родители погибли, а я вышел. Не хотел даже себе отвечать на этот вопрос.
Дядя Игорь поспешно рассказывал бабушке историю моей жизни, та никак не реагировала на нее. Даже когда он решился рассказать о том, каков мой отец был на самом деле, она никак не отреагировала. Дядя выговорился, облегчил свою душу, но даже не подумал попросить прощения. Я уже часть его искупления, вместо слов, уже никому никому не нужных. Вот только до какой поры он еще будет терпеть меня, воспоминание о совсем непримерном брате? Сколько он будет терпеть в совсем доме его убийцу? Ведь сколько я не думал и не пытался вспомнить о прошлом, только этот ответ на все вопросы приходил в мою голову. Мне только восемь, но кажется, я повзрослел за одну ночь на много лет. Поседел, как старец и заточил в себе собственное чудище, о котором ни рассказать, ни думать не хочу.
Мальчик мой, Прошептала бабушка, положив руку мне на голову.
Вы сможете ему помочь? Тихо спросил дядя, в его голосе не было надежды, он не верил.
Вопрос не в этом. Бабушка взяла меня за подбородок и заставила посмотреть в свои серые глаза.
Так вы не поможете? Уточнила тётя, в ее голосе можно было услышать беспокойство.
Вопрос в том, что он сделает с ней, когда найдет ее? Она улыбнулась снова, только в этот раз ее улыбка показалась мне ужасной. Я вырвался и обошел ее, отступая к дяде.
Ведьма, точно ведьма. Почему-то сразу пошла у меня такая ассоциация. Что-то жуткое в этой бабушке, на первый взгляд не приметное.
О чем она говорит? Спросила тётя и разозлилась. Ты кого вообще нашел, бабку какую-то больную!
Не понимаю О чем вы говорите? Дядя пытался держать лицо, пока я отступал за него.
Я понимал, о чем она говорит. О девочке, и ее жестоком отце. Ведь когда он найдет ее, случится что-то плохое.
Скорее, пока не стало слишком поздно. Ведьма смотрела только на меня, и что-то в этом взгляде заставило меня вздрогнуть и сорваться с места.
Максим, ты куда?
Максим! Доносились крики в спину, пока я перепрыгивал низкий забор и бежал в глубину леса.
Я не спасал ее, не хотел спасать. Так я буду говорить себе, долго и настойчиво, только через много лет, когда в следующий раз буду бежать за ней в густой темный лес.
Глава вторая. Кай и Герда
Глава вторая. Кай и Герда.
Темно, скоро солнце скроется за горизонтом, и в лесу станет еще страшнее. Не мне, я боюсь только самого себя, девочке, которая заблудилась в лесу. Птицы порхают с ветки на ветку, где-то совсем рядом притаился заяц, а под тем вот большим деревом живет семейство ёжиков. Откуда я знаю? Я чувствую их запах, слышу шум, который они издают. Это не нормально, совсем не нормально. Только сейчас это не имеет значения, если я так смогу найти эту девочку раньше ее отца? Закрываю глаза, в лесу полно запахов, ветру тяжело их переносить по воздуху, пробираясь сквозь деревья. Распознать среди всех их, ее тяжело, я не принюхивался, не запомнил его. Следов в полумраке не видно. И как мне ее найти?
Я злюсь, это плохо, это опасно. Эти месяцы, я делал все, только бы не чувствовать ничего. Эмоции губительны, особенно злость. Один раз, выпустив зверя с клетки, мне не хочется это повторять. Кто может знать, что случится в этот раз? Сколько людей пострадает из-за меня?
Вхожу глубже в чащу и пытаюсь на этот раз найти не девочку, а ее родных. Один из них с лева, удаляется от меня, уходит глубже в лес. Еще двое справа, запахи в одно время и похожи друг на друга, как бывает у кровных родственников, но при этом второй запах отличается. Запах зверя, этот точно запах зверя, смешанный с человеческим запахом. Я пахну почти так же, и это очень странно. Судя по слегка грубому оттенку запаха, это мужчина. Хотя нет, это тот мальчик? Запах не такой сильный и яркий, как бывает у взрослых. Не понимаю, почему запахи у меня с красками ассоциируется, возможно, потому, что мне раньше нравилось рисовать?
Так какой мне искать запах, похожий на мальчика или на помесь запахов ее родителей? Все равно что искать иголку, в стоге сена. Чем глубже я захожу, тем больше запахов, тем больше я путаюсь, тем больше злюсь. Ну как мне найти ее?! Чёрт, чёрт, чёрт!
Мужчина далеко, он пошел в глубину чащи, женщина и мальчик далеко не заходят, обходят лес по кругу. Как стоит поступить в таком случае мне? Почему она забежала так далеко? Неужели не понимала как это опасно? Хотела сбежать? Нет, она слишком маленькая, что бы что-то понимать. Запахи и звуки не помогают, они отвлекают. Срываюсь и бегу, надеюсь на то, что где-то там она кричит, и я услышу ее первым. Вот только что я буду делать потом?
Ладно, плевать, главное найти ее. Уже стемнело, но я уже понимаю, что слышу рычание. Где-то по близости волки, они рычат, пугают свою жертву. Слышу тихий плач и сразу же сворачиваю в ту сторону. Она пахнет странно, чем-то похожим на своего брата, но при этом совсем другим. Делаю несколько шагов и в полутьме замечаю оранжевый свитер. Она стоит среди поляны и тихо плачет, это она жертва, это ее загнала стая. Их страшные глаза светятся в темноте, они почти окружили ее, их много, с десяток, наверное. Мне кажется, я чувствую их голод и ее страх. Ступаю несколько шагов к ней и подо мной, скрипит ветка. Этот звук такой громкий, в напряжённой тишине. Волки и девочка поворачиваются на звук и видят меня.