Пошел в нужном направлении, малявка держась за мою куртку рукой сзади.
Простите, простите, я не хотела. Бубнит себе под нос, наверное, у ежихи прощения просит.
Давлю улыбку, стараюсь сконцентрироваться на звуках и запахах, осталось уже не далеко.
Кай. Зовет она через какое-то время.
Что? Отзываюсь, в уме решая как лучше срезать путь, через небольшую яму, или возле норы зайцев. Стоп, она думает, что меня так зовут? Ай, пусть говорит, что хочет главное не о ёжиках.
Прости меня. И главное голос такой трагичный и виноватый, что даже интересно о чем это.
За что, Герда? С иронией переспрашиваю.
Я пока не смогу тебя спасти. В сказке Герда заплакала и растопила своими слезами лед на сердце Кая. Слезы тебе не помогают. Главное последняя фраза сказана с таким открытым упреком, мол, я тут еще дергаюсь, пока меня спасают.
Она останавливает меня, обнимая со спины.
Объятия тоже не помогают. Бурчит недовольно, пока я вырываюсь.
Здесь даже поцелуй не поможет, веришь? Издеваюсь над ней.
Поцелуй? Фу! Фу! Фу! Она лицо скривила лицо. Меня только мама и папа целуют! Тебе нельзя!
А я и не собирался!
Вот и не надо! Тяжело вздохнул на ее такое заявление и пошел дальше.
Там между деревьев уже виден свет из дома и включенные фары машины. Я чувствую запахи и слышу голоса, кажется, дядя уже поднял на уши пол администрации района.
Кай, Зовет меня моя Герда, я тебя правда спасу. Обещаю. Ты только подожди, я обязательно это сделаю. Она так серьёзна, что это даже смешно.
Объяснять ей что-то бессмысленно, так что я только молчу, слегка улыбаясь. Беру за руку, потому что там впереди ее родители, а главное отец в плохом настроении. Мы выходим на поляну перед домом и обходим забор, нас не сразу замечают, а когда замечают девочка отпускает меня, бежит к своим родителям.
Дочка! Ее отец хватает ее на руки и обнимает. Кажется, он так испугался, что вот-вот заплачет, это странно, видеть это. Его жена сидит на лавке возле дома, мальчик уснул на ее руках, она не может подойти. Я все еще наблюдаю за мужчиной, тревога не покидает меня. Интересно,
Ты где была, глупая? Хоть знаешь, как мы с мамой волновались?! Говорит он, не отпуская ее с рук, пока она плачет на его плече.
Максим!!! Слышу крик тёти Нины, а дальше меня сгребают в объятия, так что почти душат. Ты куда убежал, маленький засранец?! Ты хоть думал, прежде чем сотворить такую глупость?! У тебя вообще мозги есть, маленький гаденыш?! Пощадил бы сердце дяди! У него же кроме тебя никого не осталось, мелкий уродец!
Она все причитала и кричала на меня, но при этом почему-то обнимала так, что кости мои скрипели. Дядя при этом только вздохнул с облегчением и слегка улыбнулся. У тёти проснулся материнский инстинкт? Что-то я не завидую ее детям и себе тоже. Из-за ее волос ничего не видно, вырваться почти не возможно. За то слух мой при мне, слышу, как девочка бросается к маме и намного громче, чем до этого заревет.
Что? Что такое? Что-то болит? Ты поранилась? Испугалась женщина, ощупывая дочку.
Мама, я ёжиков у-у-убила!!! Завыла девочка, и я понял, что больше не могу сдерживаться и заржал как лошадь. Меня даже с перепугу тетя отпустила.
Максим? Слегка удивленно посмотрел на меня дядя Игорь, пока меня от смеха пополам не скрутило. Не помню, когда я в последний раз так смеялся, да и смеялся так раньше.
Кай?! Как в одном слове может быть столько угрозы? Малявка с еще заплаканными глазами обиженно надула щеки, даже плакать позабыв.
Что? Ты сама напросилась! Ответил на ее укор и почти сразу побежал, ибо малявка решила отбить мне и второе колено.
Да кто так шутит! Это не смешно! Кричала она мне в спину, пока я продолжал хохотать. Бегает она кстати так же плохо, как и ходит в лесу.
Глава третья. Все мы рабы
Глава третья. Все мы рабы
Сегодня у меня нет настроения, то ли эта компания надоела, то ли что еще. В клубе душно, чья была идея поехать на вечеринку в этот город? Того щуплого сынка депутата? Вот бесит он меня всегда, отцом своим хвастается все время. Все мы с «золотой молодежи», вместе ходили в одну элитную столичную школу у каждого предки не простые люди. Но никто так не строит из себя пупа земли, как этот ублюдок. Даже сейчас, безумно раздражает.
Друзья, давайте вместе отметим этот знаменательный день, когда мы наконец отсидели свой срок за школьной партой. Он встал из-за своего места, при этом толкнув стол и розлив на себя шампанское, только никто этого не заметил.
Остальные одноклассники подняли фужеры, начались крики пожеланий, звон бокалов. Из своего места я смотрел на их действия безразлично. Сколько бы они не говорили, что я веду себя неправильно, ни одной капли алкоголя так и не коснулось моего языка. Слишком опасно напиваться и вести себя как они. Девки в который раз начали шалеть от алкоголя и почти не спрашивая потащили парней на танцпол. Вот зачем было брать их с собой? Они ведь только бесятся, от того что остальным парням пришлись по вкусу неприхотливые провинциалки. С ними легче договорится, меньше требуют за себя. Вот поэтому почти к пяти часам утра, с нашего шумного класса осталось всего человек пять. Этот идиот, что нас затащил сюдаВитя, его друг Костя и две девчонки, Катька и Людка.
Максик, ты чего грустишь? Почему не пьешь? Катька положила руку под столом мне на колено, и начала поднимать ее выше.
Я же сказал, что не пью. Разве не понятно? Посмотрел на нее прохладно, и она вздрогнула. Кажется, высветлив волосы, она высветлила свои мозги. Раньше вся ее свора девах ко мне и близко не подходили, а тут под алкоголем осмелели, и совсем утратили самоконтроль. Руку она кстати так и не забрала.
Ой, ты такой загадочный все время. Она проигнорировала мои слова, почти навалилась на меня, своей силиконовой грудью. Грудьподарок ее больной на всю голову мамки, на семнадцатилетние ее. Раньше на месте пятого размера красовалась весьма скромная единичка, но я не ценитель фальшивой груди и легкодоступных шалав.
Я же сказал тебе, убирайся! Слегка повысил голос, потому как ее рука начала двигаться к моей ширинке, совсем дура.
Ты чего на нее кричишь, урод?! Витя поднялся, с ним вместе Костя.
Слышала, Катька? Ты ему не нравишься, проваливай! Людка, ее лучшая подруга подсела ко мне с другой стороны, и я почувствовал себя костью не поделивших меня сук.
Сама пошла вон! Он мой! Ему такая шалава, как ты не нужна! В свою очередь не осталась в стороне Катя, эти бабы чуть друг к другу глаза не начали выдирать.
Вечно к тебе бабы липнут как мухи, уродец. Костя попытался присоединиться к бабской драке, так что я стратегически решил отступить под стол. Выполз с другой стороны, а эти пьяные идиоты вместо того что бы бросится друг на друга, решили, что я во всем виноват. Совсем инстинкт самосохранения потеряли!
Макс! Не уходи, я тебя люблю! Кричала мне в спину, эта пьяная силиконовая дура, пока я пробирался сквозь толпу к выходу.
Этот выпускной я проклинал который раз за день. Сказать, что рожи моих одноклассников мне осточертели, не сказать ничего. Их имбецильное поведение, и остальные стадные повадки, мне надоели еще в восьмом классе. Конца учебы с ними, я ждал как манны небесной. Наконец-то избавлюсь от нихдумал я, но где там мои надежды и ожидания. Выпускной я тоже хотел провести далеко от них, вот только моя «любимая» тетушка не разделяла моей нелюбви к шумным компаниям. Именно она почти силой затащила меня на их вечеринку и велела повеселиться. Да уж, я «повеселился», пока эта пьяная компания веселилась в частном самолете, пока эти идиоты вели себя как настоящие придурки, цепляясь ко всем, кто просто проходил мимо и не «так» на них посмотрел. Они решили, что властители мира. Мня это бесило, но не настолько что бы я показывал им, насколько сильно. Странно очень быть в их компании, и при этом не быть ее частью. Попытался пробраться сквозь танцпол к черному выходу, но стукнулся с кем-то.
Куда прешь, мелкий?! Наорал на какого-то мелкого парнишку в джинсовом костюме.
Сам куда прешь, урод? Он резко развернулся ко мне и всего на мгновение мы встретились глазами.
Отойди!
Сам с дороги!
Максим! Куда ты?! Это кажется кричат мне.
А ну стой, гад! А это уже не мне. С одной стороны, одноклассники, с другой несколько верзил пробиваются сквозь толпу. Кто с них окажется здесь раньше? Попытался обойти коротышку, но не тут-то было, он затормозил меня и верзилы схватили нас обоих. Прежде чем я успел ударить, нас вытолкали в черный вход.
В нос ударила прохлада, я всегда не дышу ртом, когда нахожусь среди большого количества людей. Их запахи, вонь их желанийвсе чувствую, и не скажу, что это приятно. Вдохнул воздух я по привычке, что еще делать, когда тебе в живот прилетает весомым кулаком? Нет, я ожидал этого удара, но все равно подставился. Просто кроме идиотов в дверях еще и Костя и Витя стояли, а им знать на что я способен, не нужно.
Вы кто такие? Проваливаете! Один из трех верзил, попытался затолкать их обратно в клуб.
Да никто, вы их так за что?
Мелкий чужую бабу лапал, а этот белый, его дружок видать. Вы чего за ним бежали? Тоже что ли девку вашу трогал, уродец?
Костя и Витя оглянулись друг на друга, потом Витя с улыбкой произнес:
Да они кореша! Вместе к чужим телкам подкатывают.
Я вас закопаю, уроды! Попытался отбиться, но никто меня не слушал.
О, мы их хорошенько проучим, а вы парни, это, проваливайте пока. Хорошо? Он закрыл дверь, Витя даже рукой помахал на прощание, гад.
Дружок твой, мелкий? Сейчас я вас обоих научу, как чужих баб лапать! -
Как же тяжело в секунды гнева управлять собой, ведь стоить ударить чуточку сильнее, голову снесу. Так что я в такие моменты целюсь в ноги или в руки, не такая большая вероятность кого-то убить. Кость под ногой противно хрустнула, верзила закричал и упал на землю, что отвлекло остальных от избивания мелкого гада. Поднялся на ноги и слегка повернулся, быть зажатым в стенку не очень приятно. Отряхнул рукава пиджака, не выгодная ситуация. Узкий переулок, с моей стороны кончающийся тупиком. Их всего пятеро, включая того что кричит от боли на земле. Мелкий валяется так же, но еще в сознании.
Вован, ты как? Сука, ты что, совсем обнаглел?! Один из них, самый большой достал с кармана складный ножик.
Сам ты сука. Выплюнул и резко заехал ему сначала кулаком по запястью с ножом, потом ногой в колено. Под крик идиота, доставшего нож, остальные трое и бросились на меня. Времени что бы из обезвредить мне понадобилось не много. Осмотрел каждого, кажется жить будут. Они стонут, питаются уползти, но мне все равно.
Ты чего разлёгся, мелкий? Ставай давай! Толкнул ногой тушу обнаглевшего мальца. Тот от чего-то лежал на земле и смотрел в небо, не обращая внимания на то как с носа течет кровы.
Мне и тут хорошо, Он достал с кармана пачку сигарет и закурил.
А сказать спасибо что я тебя спас, ты не хочешь? Присаживаюсь возле него на карточки. Мне не нравится запах крови, его может затмить только такая вонючая гадость как сигареты.
Я бы и без тебя справился. Он продолжает смотреть вверх.
Да что ты говоришь? Вырываю с его пальцев сигарету и сам прикуриваю. Гадость ужасная, от запаха нос скручивается в трубочку, но так даже лучше.
Проваливай. Прохладно бросает этот мелкий и берет новую сигарету.
Мне кажется ты слишком мал, чтобы курить, так что будь добр, отдай мне. Тяну руку к пачке, но он прячет ее обратно в капкан.
У меня сегодня тоже выпускной, так что думаю мы одного возраста. Он опять закуривает, пребывая в странной прострации.
По тебе и не скажешь Каши что ли мало ел? С улыбкой осматриваю его с ног до головы.
Какой у него рост? Сто шестьдесят что ли? С моими сто девяносто два явно не сравнить, особенно с почти двумя метрами верзил. Как он бабу то их подцепить сумел? Ей что карлики нравятся? Не красавец, волосы темные, кудрявые, нос большой, да вообще с внешностью чуваку явно не повезло. Одет в клетчатую рубашку и темные брюкитакой себе вариант для выпускного, особенно с белыми кроссовками.
С бабами тебе ведать совсем не везет. Констатировал его внешней вид докуривая сигарету.
Не везет. Повторил мелкий и резко сел. И почему все бабы такие суки?
Это риторический вопрос? Насмешливо выбросил бычок в одного из идиотов.
Куда мне теперь? Деньги с карты снимать и искать где здесь аэропорт? Вот же вляпался, знал же, что не надо было на этот выпускной идти. Осмотрелся по сторонам и подал мелкому руку, что бы тот наконец встал. Хорошо так ему наваляли, он что даже не сопротивлялся?
Возможно. Подтвердил тот и отбросил сигарету, остался сидеть на земле.
Ты что ли от несчастной любви бабу их лапал? Улыбаюсь и трясу его за плечо, похоже паренек совсем захилел от какой-то бабы.
Какой еще любви?! Что бы я ее любил?! Да за кого ты меня считаешь?! Он так резко вскрикнул что мне показалось забавным это. Поднялся сам, и так быстро что не подумаешь, что это его недавно избивали. Сделал несколько небольших кругов, явно о чем-то сосредоточенно думая.
Так от чего же ты к их бабе полез, мелкий? Повторяю свой вопрос, пока этот забавный субъект закрывает лицо руками.
Он резко выпрямляется и ударяет рукой об стену, при этом звук и результат такой, как будто туда не рукой ударили, а гирей швырнули. Стена обтрескалась, несколько кирпичей превратились в крошку, а в стене осталась огромная вмятина. Присвистнул, кажется это явно ненормальное явление, во как верзилы в угол забились и звуков не издают.
Она моя, а он ее целовал Прошипел мой новый знакомый тоном обиженного рогоносца. При этом он все еще опирался кулаком об стену, похоже от злости его колотило. Какие тараканы в таком мелком тельце, однако.
Оу, так ты что в отместку решил чужую бабу потискать? Очень разумный ход. С иронией подметил его довольно глупую логику. Мне конечно девки не изменяли, но ни по одной из них я бы точно так не убивался, как мелкий этот.
Я даже убить его не могу, из-за этих чертовых правил. Говорит мелкий тихо, от чего становиться слегка жутко. Он серьезен и мне почти от этого смешно. Ударяет второй рукой рядом по стене, пробивает ее насквозь. Рука застревает, но он почти этого не замечает.
У нас глупые правила, правда? Спрашивает мелкий через какое-то время, и вырвав руку с плена, поворачивается ко мне.
Его глаза светятся красным, зрачок вытянут. Оборотень, еще один. Вздыхаю, зверь давно заметил это, а я не обратил внимание на его ерзания внутри. Слишком безобидным выглядит мой новый знакомый. Надеюсь он не захочет со мной драться, как предыдущие пять? Или их было шесть? Честно говоря, я уже сбился со счёта, сколько таких, как он я встречал раньше.
Не знаю, мне как-то ваши правила побоку. Улыбаюсь, хотя внутри кисло. Если он превратится у меня и правда не останется выбора, придётся не только его убить, но и этих верзил. Волки предпочитают биться насмерть, не трудно посчитать скольких я уже отправил на тот свет.
Одиночка? Дед рассказывал о таких, как ты, правда в весьма негативном свете. Он улыбается, глаза становятся нормальными, серыми такими. А как по мне это здорово, свободным быть.
Странно, но я не чувствовал себя свободным, никогда.
Все мы рабы внутренних чудовищ. Поворачиваюсь к выходу с переулка, надо уходить. Может кто слышал шум и вызвал полицию, не хочется объяснять, что тут случилось.
Как можно считать частичку себя самого чудовищем? Без него ты уже не ты. Он прищуривается, слегка улыбаясь. Думает, что я шучу? Нисколько.
По-твоему лучше считать себя убийцей? Так же улыбаюсь, хотя мне не смешно. Верзилы заерзали в углу, слишком много информации на их отсталые умы.
Иду отсюда, для меня разговор закончен. Мелкий идет за мной, а может просто хочет уйти оттуда не через клуб. Мы выходим на какую-то улицу, в это время тут нет машин, что весьма понятно, это же не столица.
Как по мне лучше не скидывать всю вину на волка, которым не можешь управлять. Это альфам легко, захотел и обратился, захотел убитьубил, захотел женщинувзял. Он останавливается рядом со мной, запихивает руки в карманы штанов.
Можно подумать, что ты завидуешь. С легкой иронией заметил, смотря на него. Мой зверь не подчинялся мне, по началу, только со временем я смог его покорить.
Не знаю, хотелось бы мне им быть на самом деле? Мой дед думал, что я буду следующим альфой, возлагал надежды, чуть ли не династию альф хотел сновать. Даже ее приплел Он закусил губу и тряхнул головой, как будто отгоняя неприятное воспоминание. Вот только природе не накажешь, кто-то должен отдавать приказы, кто-то подчинятся. Ведь так?