-Спасибо, мама, но эта боль, она разрывает меня изнутри, - еле слышно вымолвила Эльора.
-Меня, тоже, детка, я знаю, это очень больно. Но у тебя есть Игнат и он будет рядом.
-А ты, ты же теперь совсем одна, куда ты пойдешь?
-Поеду на Ом к маме, не видела ее уже несколько лет.
-Что станет с нашим домом?с болью в голосе спросила Эльора.
-Он наш и останется им. Если захочешь, после выпуска сможешь жить в нем или приезжать туда на каникулы. Это твое наследство, то, что всегда будет принадлежать тебе.
-Ты можешь не уезжать сейчас, я тебя очень прошу, мне кажется, что если ты уедешь прямо сейчас, то я не выдержу, я теперь боюсь потерять и тебя, мамочка.
-Конечно, не волнуйся, я побуду здесь с тобой столько, сколько надо. Сниму дом, поживу там.
-Мама, здесь ты не снимешь ничего, это научный центр, куда слетаются ученые со всей Вселенной. Гостиницу-то вам с отцом удалось снять только потому, что Рут помог.
-У меня есть предложение, - вмешался в наш разговор последний, - наш с Игнатом дом большой и есть много свободных комнат, Ралия, ты можешь пожить у нас.
Я до боли сжала челюсти, чтобы не ответить резко. Собравшись с силами, я выдавила:
-Гостиница оплачена еще на две недели вперед, за это время я постараюсь найти что-нибудь.
Рут промолчал, но непонятно откуда взявшийся Игнат вдруг сказал:
-Вы можете спокойно поселиться у нас, Ралия, - его голос звучал с большим уважением, - у нас безопасно, есть все необходимое и так как мы теперь одна семья, я думаю, это было бы самым правильным решением.
То, что он говорил, было разумно, и я видела, что Эльора не очень понимала причину моего отказа. Действительно, раз Игнат соответствие моей дочери, значит, он теперь наша семья. И остановиться пожить в доме его отца было вполне логичным. Мой отказ выглядел очень странно, и я замешкалась.
-Мама, это было бы замечательно, ели бы ты жила здесь. Мы могли бы видеться гораздо чаще всей нашей семьей. Я потеряла своего отца, - ее голос дрогнул, - но я надеюсь обрести отцовскую поддержку и заботу в лице отца Игната. Мое сердце бешено заколотилось. Все, что она говорила, было именно так, как оно и должно было бы быть, если бы не одно но. Рут сделает все, чтобы я стала его женщиной, он сам мне сказал об этом накануне. Но я и думать не могла о том, чтобы предать своего мужа с тем, кто косвенно явился причиной его гибели. Я не винила Рута напрямую, но, если бы он не угрожал мне, Та Эл никогда бы не отправился выяснять с ним отношения, а, значит, сейчас был бы жив. Но с другой стороны, если когда-нибудь об этом узнает Эльора, это разрушит ее счастливое будущее. Поэтому, я должна была молчать.
-Хорошо, - сказала я, - через две недели я перееду в этот дом на какое-то время, спасибо за предложение, - в моем голосе не было и капли благодарности. Надеюсь, моя дочь спишет это на шоковое состояние.
Мы еще немного посидели и поговорили с Эльорой, потом они с Игнатом отвезли меня в гостиницу. Перед отъездом из дома Рута я старалась не смотреть в его сторону, я сейчас была слишком разбита и подавлена, чтобы справляться с ситуацией, связанной с ним. Я решу все это потом, сейчас время для того, что прожить свое горе.
Моя боль усилилась, когда я вошла в наш с Та Элом гостиничный номер с его прахом в руках. Везде стояли и лежали его вещи, в ванной ощущался запах его туалетной воды. Я села на кафельный пол и проплакала там не меньше двух часов, только после этого смогла заползти в кровать и приказать себе спать.
Весь следующий день я просто просидела в кровати, глядя в одну точку, вспоминая и обмусоливая каждый наш совместный счастливый момент, каждый наш с Та Элом кусочек счастья, то плача, то наполняясь энергией радости от приятных воспоминаний.
На второй день я смогла собрать все вещи Та Эла в чемодан, все, кроме его рубашки, которую я надела на себя и не собиралась снимать. Я просто не могла оторваться от его запаха, не могла поверить, что больше нет того, кто мог бы наполнить своим ароматом одежду.
На третий день в дверь постучали. Я не отвечала на звонки, было очевидно, что кто-нибудь решит нарушить мое одиночество. Я никого не хотела видеть, но мысль о том, что это может быть Эльора, заставила меня выползти с кровати и открыть дверь. Это был Рут. Не говоря ни слова, он, бесцеремонно подвинув меня, прошагал внутрь и поставил на стол пакеты с едой.
-Спасибо, - сухо сказала я, не закрывая дверь. Я надеялась, что этот намек он легко поймет и покинет помещение, но он, конечно же, и не думал этого делать.
-Пока я не увижу, что ты поела, я не уйду, - я слишком хорошо знала этого гамсийца, чтобы спорить с ним. К тому же у меня абсолютно не было на это сил. Я закрыла дверь и автоматически стала распаковывать еду. Мыслей не было, я, словно, застряла где-то в прошлом и не могла вернуться в реальность. Мне было все равно. Настоящее сейчас казалось мне безликим, не было ничего, что могло бы меня заинтересовать. Меня держала на плаву лишь Эльора, только она могла заставить мое сердце биться дальше. Рут это знал.
-Эльора долго готовила один проект по практике, через три дня у нее должно быть выступление, если ее не поддержать сейчас, то она не сможет выступить и защитить свой труд. Вся ее работа пойдет насмарку. Ты ей нужна, Ралия, - серьезно сказал он, вынимая из пакета сырный суп и открывая его для меня. -Эльора сказала, что ты его очень любишь, - сказал он и протянул мне емкость с супом и ложкой.
Я автоматически взяла и стала есть. После второй ложки почувствовала тошноту. Поморщилась, но продолжила трапезу. На пятой ложке поняла, что надо бежать в туалет. Все, что было съедено, отправилось в унитаз. Только в этот момент я поняла, что самостоятельно из данной ситуации мне не выйти, а ведь моей дочери нужна была поддержка. Вошел Рут, вытер мое лицо полотенцем и поднял меня на руки. Вернувшись в спальню, он посадил меня в кресло и стал доставать из шкафа мои вещи. Когда он попытался снять с меня рубашку Та Эла, чтобы переодеть меня в мою одежду, я вспыхнула, как праздничный фейерверк и резко оттолкнула его.
-Я не буду ее снимать, - не своим голосом буквально прорычала я.
-Ты хочешь, чтобы Эльора увидела тебя в рубашке Та Эла?спокойно спросил он. Мое сознание болезненно задрожало. Подступили слезы, и я просто забилась в кресло, сжавшись в комок, пытаясь укрыться от ужасающей правды моей реальности.
-Спи, - приказал Рут, и я была счастлива провалиться в сон.
Я проснулась в больничной палате в камере восстановления. Надо мной стоял врач и Рут, которые обсуждали мое состояние.
-Успокоительное привело ее нервную систему в баланс, тело напитали витаминами, ее состояние сейчас стабильное, но с аппетитом еще какое-то время могут быть сложности, так как психологическая травма внутри еще какое-то время будет беспокоить. Но уже не так критично. Она сможет спокойно функционировать, истерики больше не должны повториться. Я бы рекомендовал специалиста по работе с психикой и бессознательным. Скажем, пару раз в неделю для начала, потом реже. Это должно помочь справиться с кризисом.
-Благодарю вас, - спокойно ответил Рут и помог мне встать с кушетки.
-Как вы себя чувствуете?спросил доктор.
-Пустой, - ответила я спокойно.
-Это нормально, - успокоил врач, - нужно время, чтобы пережить вашу боль. С едой сейчас должно быть легче, рвоты больше быть не должно, питаться нужно легкой пищей маленькими порциями.
-Благодарю вас, - машинально ответила я.
-Ее лучше не оставлять одну, - сказал доктор, обращаясь к Руту.
-Я позабочусь об этом, - ответил последний и поднял меня на руки.
-Эльора и Игнат ждут нас дома, он изо всех сил пытается поддержать ее и ему это удается, она переключается на работу и это придает ей сил. Прошу тебя, будь хорошей девочкой, попробуй начать жить заново, хотя бы ради нее.
-Хорошо, - безжизненно сказала я. И действительно, когда мы приехали домой к Руту, я отлично справилась со своей ролью. Я даже смогла улыбнуться, завидев свою дочь. На ужине я немного поела овощного супа и выпила целый стакан лунгового сока. Эти лунные фрукты наполняли энергией покоя и расслабления.
-Мама, я тебя прошу, останься здесь, не езди в гостиницу, я за тебя очень волнуюсь.
-Хорошо, - автоматически согласилась я. Не было сил с кем-то спорить или что-то выяснять. Эльора уехала вместе с Игнатом, а я стояла на балконе, разглядывая в темноте город, расположившийся у подножия горы, на которой и стоял дом Рута.
-Тебе нравится здесь?спросил он, заходя на балкон.
-Нет, - сказала я назло ему.
-Быстро это не пройдет, Раль, - сказал он, вставая справа от меня, - когда я думал, что ты умерла, я не мог обрести смысл жизни несколько лет, даже, несмотря на то, что у меня был Игнат. Его существование, конечно, сохранило мне жизнь, но внутри я до сих пор не знаю, есть ли я тот, кем был раньше или я стал кем-то другим, тем, кого сам до конца не знаю.
Я слушала его, и мое сердце снова наполнялось болью. Я заставила его страдать, причинила ему боль сокрушительной силы, из-за меня он мучился двадцать лет, из-за меня погиб мой муж. Все из-за меня.
Рут тут же отловил мои чувства.
-Чувство вины не поможет тебе пережить горе, мне не помогло, сколько бы я себя не винил, легче не становилось. Ты не виновата в смерти Та Эла, он нашел свою судьбу, ту, от которой ты пыталась уберечь меня. Теперь ты видишь, что мы все делаем то, что должны, как бы нам не хотелось управлять другими, управлять нужно научиться только собой.
Я молчала, понимая, что рядом со мной стоит гамсиец, который старше меня на триста лет. Он тот, кто властвовал во многих галактиках нашей системы, он гениальный ученый, он пережил много боли и трагедий. Я знала, что то, что он говорит правильно. Но его опыт не вмещался в мой. Я хотела бы в этот момент глотнуть его знание, как спасительную пилюлю и тут же излечиться, но это было невозможно. Я должна была проживать свою жизнь, и спрятаться от нее было некуда.
Я просто развернулась и пошла в комнату, которую мне выделил Рут. Не раздеваясь, я легла на кровать и приказала себе спать.
Я проснулась утром от голосов, доносящихся с первого этажа и один из них, не принадлежащий Руту, показался мне очень знакомым. Мне стало любопытно. Я наскоро приняла душ, обнаружила в комнате чемодан со своими вещами, достала чистую одеждуспортивный костюм, и, надев его, быстро спустилась вниз. Еще спускаясь по лестнице, впервые за несколько дней я почувствовала прилив сил. Я узнала голос. Это был главнокомандующий войсками Межгалактической конфедерации, мой бывший командир, брат Рута Тис! Почему-то его появление невероятно обрадовало меня.
-Тис, - буквально выкрикнула я, делая последний шаг вниз, и бросилась к нему на шею.
Было видно, что такое неожиданное приветствие удивило его, но он не оттолкнул меня, наоборот, приподнял вверх и крепко обнял.
-Рад видеть тебя, Ралия. Когда Рут сказал мне, что ты жива, я был потрясен, невероятно потрясен. Было видно, что он подбирал слова, чтобы выразить свои чувства. Сейчас вероятно из-за моего горя он не стал выяснять, почему я разыграла свою смерть двадцать лет назад.
Я отошла на шаг назад и посмотрела в его бирюзовые глаза. Как же давно это было, когда я впервые шептала своей подруге Яске о том, какой он красавчик. Он нисколько не изменился. Наоборот, стал выглядеть немного старше, еще более собран, видно, что занимает высокий чин, на его плечах огромная ответственность. Я ощутила, что Рут, стоявший рядом, немного потемнел внутри от того радостного приветствия, которого удостоился его брат, однако, несмотря на это он все же произнес:
-Тис приехал разобраться в трагическом случае с твоим мужем, - сказал он немного резковато.
-Мне жаль, Ралия, что так вышло, ваша семья получит хорошую компенсацию, - с искренним сочувствием сказал Тис.
-Это не важно, - тихо сказала я, снова превращаясь в раскисшее подавленное существо.
-Не грусти, - сказал Тис, - у меня есть для тебя сюрприз, со мной приехала Яска!
-Не может быть, - мои глаза загорелись, и я почувствовала, что в моей жизни еще остались родные люди, те, которые смогут поддержать меня, быть рядом со мной. Возникло ощущение, что вокруг меня стала сбиваться команда поддержки, которая не давала мне и шанса приуныть и сдаться.
-Она приедет на ужин вместе с Игнатом и Эльорой, думаю, вам будет, что рассказать друг другу.
-Спасибо, - поток огромной благодарности вдруг хлынул из моего сердца, и я снова прижалась к Тису всем телом, пытаясь подавить излишние эмоции.
-Не за что, я бы сам не догадался, наверное, Рут предложил. Меня это тронуло, забота Рута обо мне, но я не могла давать ему надежду на то, что я буду с ним, потому что я никогда с ним не буду и я не хотела проявлять к нему излишних чувств! Поэтому я сдержано промолвила: - спасибо. Было видно, что его сердце пропустило очередной удар. Я легко и непринужденно обнимала его брата, но ему досталось лишь сухое слово. Он сжал губы, и было очевидно, что он изо всех сил боролся с какими-то укрытыми глубоко чувствами. Я не стала в этом разбираться, я села на диван и стала задавать Тису миллион вопросов о его жизни, о жизни нашего военного отряда. Это отвлекало и приносило в мою разбитую жизнь восстановительную энергию, какое-то старое тепло из прошлого, которое является частью моей жизни.
А когда на ужин приехала Яска, то на какое-то время мне показалось, что горе отступило. Я вкратце объяснила ей ту ситуацию с моей мнимой смертью, и она отнеслась с пониманием к произошедшему. За столом мы вспоминали военную академию, шутили, подтрунивали над Тисом, вспоминали историю, как я появилась перед ним вся мокрая в одном купальнике. Даже Эльора развеселилась и смеялась от этой истории. Только Рут, казалось, стал еще более закрытым и отстраненным, наше совместное с Тисом прошлое его не радовало. Наоборот, чем больше мы вспоминали, тем напряженнее становился он. Мы, конечно, при Эльоре не стали вспоминать историю моего смертельного ранения, потому что нам бы тогда пришлось рассказать и про участие в ней Рута, а мне бы этого очень не хотелось.
-Тис, где ты остановился?спросила я, надеясь, что он останется в доме у Рута.
-У нас есть дежурная штаб-квартира на экстренные случаи, там.
На моем лице отразилось сожаление, и я была уверена, что Рут это заметил. Казалось, его терпению пришел конец. Он встал и, извинившись, покинул столовую. Мне сразу стало легче дышать, хотя какое-то странное чувство вины немного беспокоило изнутри. О чем оно было? Я не виновата в том, что искренне люблю его брата, что у нас есть обоюдное прошлое, в котором есть, что вспомнить. Это не изменится, Рут всегда будет ревновать меня ко всем мужчинам, к которым я проявляю внимание, с которыми я хоть как-то связана. Но я не могла понимать тогда всю глубину боли, когда речь шла о его брате. Во время нашего первого интимного слияния и обменом информацией друг о друге я уловила тогда, что он всегда чувствовал себя менее любимым в семье, особенно матерью. И эта боль, видимо, до сих пор не была им в полной мере пережитой. Однако я не могла решить его проблемы, я сейчас пыталась разобраться со своими и чувствовала, как присутствие Тиса меня наполняет и бодрит, поэтому я спросила его:
-Ты же не уедешь скоро, правда?
-Нет, - улыбнулся он, - здесь есть довольно много дел, пробуду здесь не меньше месяца.
-Отлично, - с улыбкой ответила я, - я была бы рада видеться с тобой и Яской вечерами. Это было так эгоистично с моей стороны, возможно, я даже нарушала его границы таким открытым заявлением, но я плохо соображала в ситуации мощнейшего стресса и, нащупав опору, я вцепилась в нее мертвой хваткой, потому что от нее зависела теперь моя жизнь.
Глаза Тиса блеснули, и он как-то странно посмотрел на меня, от этого взгляда я раньше краснела, но сейчас почему-то наоборот не стала отводить глаза и глубоко посмотрела ему куда-то внутрь. От этого по моей спине побежали мурашки.
-Я очень рада, - вмешалась Яска, - что мы сможем побыть вместе достаточно долго, а через выходные я бы хотела предложить поехать на фестиваль музыки и танцев, это редкое событие, проводится два раза в год, входные билеты представителям войск межгалактической конфедерации обеспечены!
-Я бы с радостью отвлеклась и Эльора тоже, правда?спросила я у дочери.
-Да, мам, мы с Игнатом хотим поехать, - сказала она радостно.
На следующий день с самого утра я ухватилась за мысль об ужине в компании близких людей. Она грела меня и не позволяла свалиться в пропасть горевания. Когда я встала, Рута уже не было дома, видимо, он на меня злился, поэтому решил ретироваться с самого утра. Я собралась с силами и позвонила родителям Та Эла, нашим коллегам и сообщила им ужасную новость. Сочувствие близких снова подкосило меня и буквально вогнало в состояние дикой боли. Слезы больше не лились, включилась моя стойкая гамсийская природа, и боль просто пульсировала внутри, словно атомный взрыв, который я удерживала.